Dragon age. Пару лет жизни

      Авелин вместе с Дюком ушли почти стразу же. Мне удалось перекинуться с ней еще пару слов и побаловать мабари ласками. По словам Авелин обстановка в городе намного лучше, чем она предполагала, но это только сейчас. Ожидается рост преступности и смертности уже к концу этого месяца, как только основная часть населения сможет подняться на ноги. Однако торговцы уже вышли к прилавкам, ремесленники к своим станкам, а рабочие на заводы. Да, жизнь продолжает течь в этом несчастном городе.       С храмовниками дела все еще не ясны. Половина людей сторонятся их, а другая половина благословят за защиту. Поэтому Авелин и Каллен, кто сейчас занимает должность Рыцаря-Командора, решили отправлять в патруль пару храмовников, дабы показать, что они так же, как и обычные люди, желают мира и порядка. Также, храмовники стали помогать магам-лоялистам, что остались в Башне. Делают ли они какие-то попытки отловить или еще как-то подействовать на отступников Каллен решил не сообщать капитану стражи, но женщина доверяла ему, поэтому попросила не беспокоится на этот счет, со словами: «У этого мужчины кудряшки только на голове».       После их ухода, оставалось дождаться рассвета, чтобы поговорить с Шарадой. И эта часть была, наверное, самая трудна за сегодняшний день. Я всегда знала, что мне оставаться со своими мыслями наедине подобно пыткам, но сейчас это напоминало больше работу в шахтах. Каждый раз, когда я задавалась вопросом, словно поднимала кирку в холодном воздухе, и каждый раз после этого звучала лишь тишина, отдающаяся в голове стуком об камень. Как мне заставить Фенриса остаться? Как мне распространить весть о моем уходе? Что на самом деле думал Себастьян? Может, он хочет просто избавиться от меня? А если нет, то почему Церковь так слепа?       Теплые лучи солнца грели мне правую руку, я чувствовала, как начинали затекать шея и спина, запах пыли вперемешку с запахом помета крыс, слышала, как кто-то собирается за стеной…. Шарада!       Вскочив на ноги, я влетела в основную комнату, увидев девушку уже отворяющую входную дверь. — Постой! — Хоук? Что ты здесь делаешь? — обернулась на меня кузина. Она тоже немного осунулась, но взгляд ее остался живым. — Я… пришла узнать, как у вас дела и поговорить с тобой. — Со мной? О чем же? — от удивления ее глаза стали в два раза больше, а рука снова потянулась к замку двери, но чтобы уже запереть его. — Я очень… ценю твое стремление помогать людям, но… пожалуйста, подумай о своем отце! Он способен только накликать на себя еще большую беду, чем могло бы быть, не то чтобы защитить себя! А сейчас, над вами, как и надо мной нависла угроза — ненависть горожан. Поэтому, я прошу тебя увезти его подальше, пока здесь все не уляжется. Поверь, кроме тебя тут есть люди, которые готовы помогать беднякам, но не ему. — Большинство людей сейчас действительно тобой, мягко говоря «недовольны», — пробормотала она, потирая подбородок. Кузина еще пару раз бросила на меня косой взгляд и, наконец, ответила: — Но не все из них. Ладно, ваша взяла. Я уеду с Гамленом. Но только потому, что ты меня попросила! — ответила она громче, натянула лук на плечо и вышла из дома. Отлично, осталось поговорить с Варриком и Фенрисом.       Я быстро прошмыгнула по просыпающимся улицам к выходу из города. Хотелось сначала заглянуть к Варрику и все с ним обсудить, но не было никакой гарантии, что он сейчас в Висельнике. Поэтому я решила отправиться в лагерь, где меня уже должен ждать Фенрис. Я чувствовала, что разговор с ним будет не самым приятным из тех, что у нас уже были, но если не сказать ему, то он поступит так же, как Авелин, чего мне бы не очень хотелось. Оставалось только собраться с мыслями, затянуть пояс потуже и начать подниматься в гору.       Когда я уже подходила к каменным стенам, обозначающие вход в бывший лагерь долийцев, то услышала быстрые шаги позади себя. — Хоук! Фенрис говорил, что ты хотела проведать Гамлену, но не говорил, что при этом ты обойдешь чуть ли не весь город! Разве я не говорил, как быстро разлетаются слухи, касающиеся тебя? — поприветствовал меня гном язвительным вопросом. На его лице явно читалось недовольство, но при этом он как всегда приветливо улыбался, значит, я могу продолжить игру. — Скажи спасибо, что по Нижнему району я решила не прогуливаться легким пешочком, — протянула я на его манер. — Премного благодарю, сударыня, — поддержал меня гном, согнувшись в подобии реверанса, и с таким настроем мы вошли в лагерь.       Он был пуст, как это уже стало принято. Отличался только одинокий догорающий костер посередине поляны, и эльф, что сидел рядом с ним. Он не обернулся на наши шаги, продолжая, судя по звукам, листать какую-то книгу. Со спины эльф казался таким напряженным, что в голову сразу стали приходить плохие мысли о моем уходе. И мне не оставалось ничего, кроме как подойти к нему с этими чувствами и обнять. — Что читаешь? — прошептала я. — Книгу, — ответил он своим низким, немного грубым, голосом, что яснее ясного говорило о его недовольстве. Какие они все недовольные. — Это и так понятно, Эльф. Неужели не мог придумать что-то более оригинальное? — выдохнул гном, как бы упрекая Фенриса. — Я что, клоун? — бросил приглушенно эльф, продолжая просматривать текст книги.       Я взглянула на Варрика, чтобы увидеть его реакцию на этот обычный выпад Фенриса: гном на мгновение сделал задумчивый вид, а затем провел горизонтальную черту на уровне носа. Это было обозначение степени мрачности эльфа, что мы между ним и Изабеллой придумали. И сейчас оно говорило, что он крайне «расстроен». Ну что ж, нужно как-то спасать ситуацию. Когда я, было, хотела отобрать книгу и обратить на себя внимание, то на мгновение замерла, увидев содержание одной из главы. — Фенрис, зачем тебя эта книга? — пролепетала я, отстранившись от него и пересев напротив. — География Тедаса? — протянул Варрик, посмотрев вопросительно на друга. — Себастьян вчера нашел меня. Сразу после вашего разговора, — ответил мрачно Фенрис. Его голос был ровным, четким, холодным, как сталь. Кроме Авелин, я никому не говорила обо всех своих намерениях. Он не должен был догадаться. Сейчас он злится на Церковь, на магов, возможно даже на принца Старкхевена, но и это же уменьшает мои шансы на спокойный разговор с ним. Нет, без драки не обойтись. С этими мыслями я встала и отошла в сторону, чтобы собрать мысли в кучу. Через пару напряженных минут первым подал голос Варрик: — Может, мне кто-нибудь объяснит, что же такого сообщил наш принц? Хоук? — По некоторым данным, что дошли до Себастьяна, Церковь, возможно, вскоре отправит-таки Священный поход на Киркволл. И я собираюсь этому помешать, — ответила я, сжимая кулаки. — Сиськи Андрасте, и каким же образом?! Поднимешь ополчение?! — Нет. Уйду из города, тем самым отведя от него основные силы. — Что…это принц тебе предложил?! Ты понимаешь, если они узнают, то тебе будет тяжело не то, что скрыться, да просто оторваться от них? Они убьют тебя, не посмотрев, что ты там какой-то Защитник! — совсем разошелся гном, начав ходить из одной стороны в другую, срывая голос. Его забота была очень приятна, что невольно вызвала у меня улыбку. — Поэтому, Варрик, чтобы все прошло как по маслу, мне нужен ты, — ответила я, схватив друга за запястья и повернув к себе лицом. Его взгляд был встревоженным, совсем так же, как после Глубинных троп, губы сжаты, а брови нахмурены, — сейчас мое исчезновение никто не заметит, и я успею лечь на дно, замести следы. Когда же Церковь соберет свои силы, ты, как главный правитель слухов в этом городе, и сыграешь свою роль, — хлопнув по плечу гнома, подытожила я выпрямляясь. Его лицо теперь было больше задумчивым, чем растерянным. Результат, которому я успела порадоваться, прежде чем грянул гром. — Значит, я был прав. Ты не возьмешь меня с собой, — произнес в этот момент Фенрис, отчего я прикрыла свой болтливый рот и отвернула лицо. Рядом послышался тяжелый вздох Варрика. Снова нависла тяжела тишина. Солнце все также тепло грело, все также где-то вдалеке слышалось перекликание птиц, все также шумела листва на деревьях. Все это может само по себе и внушает умиротворение, но когда оно перекликается с бешеным стуком твоего сердца, то уже не кажется, что все будет хорошо. Я услышала, как Варрик стал уходить, и обернулась в его сторону. Он подошел к Фенрису, что стоял спиной к костру и ко мне, взял книгу и не спеша направился к выходу из лагеря. Я не видела его лица, но уверена, что он рассердился, даже если и примет мое решение в будущем. И будет встревожен все это время, пока я не вернусь. В этот миг я чуть было не передумала уходить одной, ведь соблазн стал так велик, ведь они так дорожат мной и мне так не хочется, чтобы они все это время были, как не в своей тарелке…но, напомнив себя ради чего я это делаю и, взяв себя в руки, я успокоила дыхание и подошла к Фенрису. — Можешь сейчас думать что угодно. Но я это делаю, потому что люблю тебя. Я хочу, чтобы ты всегда помнил об этом. — Fasta vass! Да кому нужна такая любовь! — взорвался эльф, обернувшись ко мне: глаза его метали молнии, он сжимал челюсти и кулаки от злости, а татуировки пылали синим огнем. Он уже не понимает что говорит, — Ты всегда поступала на свое усмотрение, даже если выслушивала мнение других. Так, зачем ты сюда пришла?! Чтобы сообщить мне о своем уходе?! Да лучше бы ты вообще никогда не появлялась в моей жизни! Я…ради тебя защищал этих демоновых отродьев! Хотя все мое нутро кричало поднять меч вместе с храмовниками! — И что? Ты бы убил меня? — спокойно спросила я, понимая, что это приведет его в чувства, но не отменит брошенных слов. Я не стала смотреть, как измениться его лицо, как он начнет корить себя за сказанное, возможно, даже предпримет попытки остановить меня. Если нам повезет, то мы еще получим шанс поговорить. Но сейчас было слишком больно.       День вступил в свои права. Когда я уходила из лагеря в полном обмундировании, да и еще поверх покрытое плащом, даже через ткань я чувствовала, как накалилось железо. Утреннего ветра уже не было, как и Фенриса. Я не видела его ни в лагере, ни в округе. Он снова исчез. Да и не то чтобы я хотела сейчас говорить с ним….       Пока я спускалась с горы, мне совсем припекло голову, так что я решила вернуться в поместье через катакомбы. Там я соберу все пожитки, что мне будут нужны в дороге, разберусь с документами, что мне нужно оставить Авелин, что можно выкинуть, а что лучше забрать с собой, встречусь и обговорю все нюансы с Варриком, да и меньше шансов нарваться на неприятности. Возможно, уже следующим утром я покину этот город. Это и к лучшему. Я не хочу туда возвращаться: сейчас его улицы полны страданиями и взглядами, выискивающими помощь. Только наяву мне этого не хватает.

***

      Была глубокая ночь. Но в просторной спальне на втором этаже поместья семьи Хоук все еще горел тусклый свет. Неяркие лучи, исходившие из разожжённого камина, охватывали только основную часть комнаты, скрывая за темнотой дальние углы. Все в этом помещении создавало атмосферу одновременной расслабленности и сосредоточенности: мелодия потрескивания поленьев в камине; разбросанные бумаги на небольшом письменном столе, что стоял в дальнем углу возле двери, и на котором к тому же горели свечи; вереница вещей, тянущаяся от открытых дверец платяного шкафа до аккуратно сложенной стопки возле большого походного рюкзака; и девушка, что сидела на краю огромной кровати, изготовленной в лучшем стиле ремесленников Вольной Марки. С рыжими волосами до плеч, чуть бледноватой, розовой кожей и голубыми глазами, одетая в хлопчатую рубашку и штаны темного цвета, она, окруженная документами, перечитывала их, то и дело, бросая одну бумагу в одну стопку, то в другую и посматривала на ночное небо.       Вдруг, из-за закрытой двери послышались тяжелые шаги, и буквально в этот же момент в комнату ворвался эльф. Он остановился на пороге, буквально на секунду, чтобы осмотреться, и продолжил стремительное движение по направлению к девушке. Весь его вид был мрачным: темная кожа, черное снаряжение, по стилю походящее на помесь эльфийской одежды с Тевинтерским доспехом, огромный двуручный меч за спиной, что был откинут на пол, как только похититель спокойствия ворвался в комнату. Только его белоснежные волосы и изумрудный, злой, уверенный, и неимоверно печальный взгляд говорили, что этот эльф был в этом месте в это время не просто так. Как только он вплотную приблизился к цели, то одним рывком вырвал из ее рук бумаги, поднял девушку и кинул ее на середину кровати, после чего навалился поверх и зажал ее запястья. — Хоук, мне совершенно все равно, что ты там решила. Я всегда, слышишь меня, всегда буду рядом с тобой. Если от тебя отвернуться все те, кто верил тебе, я не отвернусь. Даже, если буду считать, что ты не права. Я не брошу тебя. Даже если ты попросишь меня. Если попытаешься уйти сама. Я тебя не отпущу. Поняла? — произнес он полу шипением, напирая сердитым взглядом. Я давно не видела его таким отчаянным. -…я поняла, — успела прошептать я, как почувствовала его поцелуй. Он был таким обжигающе глубоким, неистовым, мучительным и долгожданным. Как долго мы не прикасались друг к другу? Хах, сейчас, это уже не имеет значения. Я так увлеклась его страстью, что не заметила, как он пошел дальше. Его ласки были нежными и мягкими, поцелуи шепчущими, а движения заволакивающими и манящими. Это был такой контраст по сравнению с началом, что я сразу же отдалась его любви. Вдруг он остановился и посмотрел на меня так, словно забыл что-то важное. У меня перехватило дыхание от мимолетного страха, но он тут же рассеялся, когда Фенрис произнес: — Я люблю тебя. Глупый эльф. — Я люблю тебя. Этой ночью я каждой крупицей своего тела чувствовала его. Насколько я дорога ему, насколько он не мыслит о моей потере, насколько он любит меня. О, Создатель, как же я была счастлива только от осознания того, что наши чувства так похожи. Словно мы были одним человеком. Словно это был сон. Словно….