Последний крестраж

- Северус, я вот еще чего не понимаю. Как я мог стать твоим наследником, если мы не в родстве и еще не были женаты? - Магия любви, Гарри. Я назначил тебя своим наследником как человека, в которого был безнадежно влюблен. Гоблины говорят, что при отстутствии кровных родственников это вполне приемлемая формулировка. Да и какая теперь разница? Слава Мерлину, не понадобилось. Все дела с наследствами как-то разрулились. Правда, и так напряженное расписание Гарри и Северуса стало еще более напряженным – Гарри начал учиться у гоблинов, а Северус его все еще время от времени сопровождал. Кроме того, раз в месяц они навещали портрет лорда Гриффиндора и раз в месяц отвозили Снейпу две бочки молока. С последним их иногда подменяла Луна – она неизвестно каким образом нашла общий язык с гигантским змеем и полюбила кататься на нем по болотам. Змей не признавался, но, видимо, катать одну легкую девушку ему нравилось больше, чем двоих здоровых мужиков… Невилл кататься на змее не соглашался ни за что, а Гермиону даже не удалось уговорить поехать на него посмотреть. Впрочем, не потому, что молодая мать боялась, - просто у нее совершенно не было времени. Люциус Малфой от идеи посетить василиска вежливо отказался. А вот пикники на вилле Сулис пришлись по вкусу всем. Несмотря на свою занятость, компания старалась выделить хотя бы один выходной за два месяца и устроить общую тусовку в окрестностях Бата. Гермиона, для приличия ухватив какой-нибудь кусок со столика в триклинии, скрывалась в одной из библиотек, Невилл пропадал на огороде, а Нарцисса, сбагрив "племянника" Луне, нежилась в "джакузи". Гарри, Северус и Люциус неспешно беседовали в триклинии, иногда присоединяясь к леди Малфой, - места в небольшом бассейне хватало всем. Даже когда снаружи стало холодать, на вилле сохранялся почти средиземноморский климат, видимо, благодаря чарам первых владельцев… Иногда в этих пикниках принимали участие Виктор и Рон. Кстати, Рон до смерти боялся Снейпа, а вот Виктор никогда не отказывался на нем прокатиться. Поиски кандидатуры для вынашивания первого наследника пока не увенчались успехом, но Гарри и Северус не отчаивались. Должна же была найтись девушка, отвечающая их критериям… Невилл закончил свой проект. Комиссия гильдии гербологов посетила садик на Гриммо, а потом камином переместилась в Певерелл-касл, где на это время камин в хозяйской спальне был отгорожен ширмами от остального помещения, и оставался только выход на лестницу. Члены комиссии пришли в восторг. Оценивался не дизайн (откровенно заимствованный у магглов, а впрочем, тоже не вызвавший нареканий по причине аутентичности), а умение Невилла так подобрать растения для посадок, чтобы двор оставался по возможности зеленым круглый год, и большую часть года на нем росло что-то полезное. "Детский" садик в форте был признан безупречным. Луна все еще жила в Певерелл-касле, но, по ее словам, единороги совершенно успокоились и освоились, и ее постоянного присутствия не требовалось. Но пока она искала стажировку в каком-нибудь магическом питомнике. Драко пошел учиться в какое-то таинственное место – во всяком случае, он никому не говорил, куда, - и все реже появлялся в Малфой-мэноре, чуть ли не реже, чем в Певерелл-касле, где гулял один или беседовал с полупризрачными служащими (Гарри категорически отказался продолжать называть их слугами). Происхождение фамилии Снейп выяснили с помощью маггловских приходских книг. Оказывается, его пра-пра-пра… и так далее дед был знахарем. Но явно не магом, а простым магглом. Естественно, он постоянно искал на болотах и сушил какие-то травы. Поэтому соседи-крестьяне дали ему кличку "Снейп" – так в местной легенде звали таинственного змея, летающего над болотом. И Гарри с Северусом даже знали этого змея… Слизерин-касл, оказавшийся настоящей руиной, был отдан на попечение гоблинов, которые занимались его восстановлением. Домик в Годриковой Лощине был слегка отремонтирован и сдан в аренду. В Гриффиндор-касл раз в неделю водили гриффиндорцев на лекции Годрика по истории магии. Поттер-мэнор был очищен и восстановлен, Гарри с большим любопытством изучил семейный гобелен, - и закрыл мэнор до совершеннолетия будущего наследника. Таскаться еще и туда не было ни времени, ни необходимости. В имении Блэков поселились Андромеда Тонкс и Тэдди Люпин, а городской дом Блэков продолжал играть роль перевалочного пункта между Певерелл-каслом и внешним миром. В общем, все было хорошо. Да нехорошо. Наконец однажды после ужина Северус не выдержал. - Гарри, в последнее время я чувствую, что ты как будто замыкаешься в себе. Что тебя гложет? Гарри ждал и опасался этого вопроса. В последнее время он действительно… Юноша достал исписанный какими-то схемами лист пергамента. - Северус, я прочитал у первого Певерелла… И разобрался с помощью Гермионы. Чтобы сотворить себе бессмертных слуг, он пользовался артефактом, построенным по принципу призмы Николя. Призма разлагает луч света на два луча – обыкновенный, с горизонтальной плоскостью поляризации, и необыкновенный, с вертикальной плоскостью поляризации. Артефакт Уильяма Певерелла разлагал человека на две сущности, отсекая часть телесности, души и магии и отправляя их в небытие, в то время как оставшаяся часть обретала бессмертие. Можно, я позову Луи? - Конечно. - Луи! Ты можешь ответить мне на несколько вопросов? Если мои вопросы тебе не понравятся, можешь не отвечать. - Конечно, хозяин. - Когда первый хозяин… помог тебе стать тем, кто ты сейчас… Ты ведь потерял часть души? - Да, хозяин. Я предполагал, что вы это спросите. Мы потеряли способность страдать. Когда умирает хозяин или книззл, нам грустно, но мы не страдаем. - Разве это жертва – потерять способность страдать? - В какой-то степени жертва, Гарри. Ведь способность страдать – это одна из тех вещей, которые делают человека живым. - А ты хотел потерять эту способность, Луи? - Да, хозяин Гарри. Незадолго до этого у меня умерла жена… Я сам вызвался участвовать в опытах хозяина Уильяма. - В опытах? То есть до тебя уже были опыты? - Да, хозяин. Но со мной у него в первый раз получилось. - А до этого? Что было с теми, кто?.. - Они были согласны, хозяин. Они тоже хотели потерять способность страдать. - Но что с ними произошло? Их душа не расщепилась в "Призме"? - Душа расщепилась. Но тело расщепилось неправильно. - И их… похоронили? - Нет, хозяин использовал другой артефакт, "Воронку". Я не видел, но он говорил, что ему удалось отправить их за Арку целиком. То, что было у него, притягивало то, что уже было там, и скрывалось уже все вместе. Хозяин Уильям не был жестоким человеком, хозяин Гарри. Не к своим. - Гарри… Кажется, Северус понял, чего хочет его муж, и в его голосе слышалась безнадежность. - Северус, я чувствую, что я должен. - Гарри… Ты понимаешь, что это очень опасно? - Но если я все сделаю правильно… Северус, он тоже был Певереллом. Я не могу… - Гарри, ты не знаешь, какое это было чудовище! - Я знаю, Северус. Он убил моих родителей. - Прости… Наверное, у меня нет права… - У тебя есть на меня все права, Северус. Но я все равно хочу попытаться. Я не хотел бы, чтобы один из членов моей семьи… оставался там ТАК. Гарри не мог вынести мысли о том безобразном существе, только отчасти напоминавшем человеческого младенца, которое увидел на призрачном вокзале. Все началось с того, что еще в сентябре он спросил Северуса: - Как ты думаешь, почему Волдеморт оставил в сейфе Певерелла учебники на парслтанге? - Вот уж не знаю… Может быть, он думал, что у него все-таки может не получиться, и предполагал, что в случае его смерти у рода Певерелл появится другой наследник? - Но почему он не хранил там другие книги? Ведь если бы появился наследник, он все равно попал бы в замок, рано или поздно… - Или не попал бы. Ведь наследники не находили Певерелл-касл в течение четырехсот лет. - А зачем учебники? - Ну, наверное, он не хотел совсем лишать наследника библиотеки… - Доброе побуждение? У Волдеморта? - Кто его знает, Гарри… Может быть, в нем все же говорило чувство ответственности за род? Гарри начал думать об этом и постепенно увяз. Ему стало казаться, что он обязан спасти душу своего… родственника, что уж там. Разумеется, он ни в коем случае не хотел его нечаянно возродить. Поэтому штудировал все доступные записи Певерелла и даже нашел в Хогвартсе тайник Слизерина, - правда, Слизерин не занимался некромантией, и его рукописи оказались бесполезными. Но нужное заклинание все-таки нашлось, - как это ни странно, в архиве Дамблдора, к которому Гарри получил доступ благодаря тому, что был его наследником. Гоблины отыскали то самое убежище, которое они с Северусом придумали, - это оказался домик в горах Шотландии. Следующей за Гарри наследницей была Минерва Макгонагл, и Гарри с легкой душой передал ей права на домик, оставив себе только записи, неизвестно когда и кем переведенные с парслтанга. Видимо, изучая хоркруксы, Дамблдор наткнулся на них и оставил у себя. Оригинал заклинания на парслтанге восстанавливался без труда – как и все заклинания на змеином языке, он был достаточно прост. Наконец нашлась и "воронка". Оказывается, из нее когда-то сделали фонтан, но уже при предпоследних владельцах, до Темного Лорда и его самого, фонтан переделали, и воронкообразная каменная глыба оказалась прикопанной во дворе замка, - видимо, владельцы догадывались, что это не простой кусок камня… А нашли ее, закапывая котел, с помощью которого Северус возродился, - ровно по тем же соображениям. Дело оставалось за малым – нужно было найти кусок плоти Волдеморта. Но это была ерунда по сравнению с другой задачей – уговорить Северуса. Тайно провести ритуал Гарри не мог. Они ничего не скрывали друг от друга, и предать доверие мужа представлялось юноше чем-то немыслимым. Но у Северуса к Темному Лорду был слишком большой счет. Да, у Гарри погибли родители. Но он их почти не знал. Да, его лишили нормального детства. Но он и не знал, что такое нормальное детство, и потери не чувствовал, хотя догадывался, что что-то не так. Да, у него погибли близкие знакомые. Но не близкие друзья… А Северус… Он потерял единственную подругу. Он был вынужден убить друга и учителя. В конце концов, он погиб сам, и только вовремя проведенный темный ритуал спас его, ценой неимоверных усилий его же любимого человека! Да и то – он был вынужден "умереть" для большинства своих знакомых и навсегда надеть на себя маску другого человека… А бесконечные унижения? А изматывающая роль на войне? А ненависть и презрение коллег, учеников и любимого юноши? А сама смерть, мучительная, бессмысленная и безжалостная? Но Северус понимал, какова природа Гарри. Гарри чувствовал свою ответственность за всех не потому, что был Поттером, или был Певереллом, или был "мальчиком, который выжил". Он был самим собой, Гарри, и частью его внутренней сущности была ответственность. Прежде всего за самого себя, потом – за него, Северуса, которого он так искренне полюбил при столь странных обстоятельствах… Само то, как он открылся Северусу, насколько искренне он ему отдавался во всех смыслах этого слова, - полностью, не стремясь к собственному удовольствию, не преследуя никаких личных целей… Мальчик чувствовал свою ответственность за друзей, за соучеников, за свой факультет, за весь Хогвартс, за семьи своих друзей... Да в конце концов, даже за фамилиара основателя враждебного факультета, жуткую тварь, брат которой чуть не убил его самого! Таскает теперь бочками молоко "своему Снейпу" – василиску, Мерлин! Северус нашел решение проблемы. Однако самым тяжелым было решиться рассказать об этом Гарри.