Не уходи смиренно в сумрак вечной тьмы...

Небо над портом было цвета экрана телевизора, настроенного на пустой канал*. Тем временем механический голос ездит по ушам, повторяя снова и снова, что пора подниматься. Второй пилот РОЙ-4.1 проводит рукой по лицу, пытаясь согнать сон. Пора. — Свет. — И безжалостный свет прорезает тьму комнаты, освещая человека с бесконечно усталым взглядом. Он нехотя покидает постель и направляется в ванную. Затем, зевая и потягиваясь, возвращается в комнату, подходит к стойке с висящими на ней абсолютно одинаковыми комбинезонами. Немного постояв перед стойкой, будто размышляя, что бы сегодня надеть, останавливает свой выбор на пятом с конца комбинезоне. Шорох ткани, визг молнии, бряцание креплений. Прежде чем покинуть комнату, пилот оглядывает ее, кивает сам себе и выходит. Свет мигает и гаснет, не уловив источников движения в помещении. Низкое небо словно издает рокот, но это всего лишь планеры готовятся к посадке и взлету. Порт в паре кварталов, но звук такой, словно взлетно-посадочная полоса прямо под окнами высотки НМ-1. Впрочем, жители высотки уже давно привыкли к этому шуму. В тишине они чувствуют себя неуютно, а собственные мысли кажутся кощунственно громкими. В помещении у хромированной кофемашины стоит высокая девушка со взъерошенными волосами и в мешковатом комбинезоне. — Кофе дрянь, — со вздохом произносит она, увидев только прибывшего второго пилота. — Привет, капитан. — Тот с усилием подавляет зевок. — А разве когда-то было иначе? В приглушенном свете комнаты отдыха матово блестят нашивки на комбинезонах говорящих. «Мадж Силвер, к.п.» и «Джин Ро, п.п II». Мадж собирает волосы в хвост и стягивает заколкой, чтобы не лезли в глаза. — Слушай, там какая-то ерунда на том конце Тоннеля, так что задержка вылета часа на два. — Вот дерьмо. — От злости Джин расплескивает горячий кофе и злится еще больше. — Я мог еще поспать! — Ну прости, это не мне решать, — примирительно разводит руками капитан. — Веселая ночка? — Она подмигивает, пихая парня локтем в бок. — Ага, незабываемая. У меня в линзе настройки вылетели. Роб часа два возился… — Оу… И что? Вылететь сможешь? — Мадж тут же становится серьезной. Ослепший на один глаз пилот никому не нужная помеха на задании. — Конечно. Все в порядке. Комиссия к полету допустила. Дальнейший разговор прерывается из-за сигнала биперов. Срочный сбор. Уилл Брамбл попыхивает трубкой-парогенератором и лениво покачивает ногой, сидя на груде мусора, когда с жутким треском и грохотом с закопченного неба падает непонятная штука. Она искрит и издает чудовищный шум. Взрыв, огромный бум! Не громкий, а именно огромный! БУМ!!! — Хорэс, ты это видел?! — Уилл вскакивает на ноги и бросает взгляд на сидящего рядом приятеля. Ушки у обоих торчат, а хвосты нервно подрагивают. — Угу. Дирижабль Федерации? — Не похоже… Пошли глянем! — И это не предложение. Брамбл уже перепрыгивает через мусорные кучи и бежит в сторону неопознанного объекта. Хорэс только ругается под нос, но не отстает. — Святые шестеренки! Ты смотри… — Брамбл тычет пальцем по направлению к груде покореженного металла, который ни сам Уилл, ни Хорэс не могут определить. Но то, что это совершенно точно не материал для строительства дирижаблей, они понимают сразу. Упавшей с неба объект искрит и полыхает короткими вспышками, он не объят пламенем, не дымит и издает шипение, словно помехи. Эта махина мерно гудит. — Что это? — испуганно шепчет Хорэс, и его пушистый серый хвост обвивается вокруг левой ноги, а ушки прижимаются к голове. — Оно свалилось с неба, — пожимает плечами Уилл. — Но это не дирижабль. Это точно… — Не взорвется? — Раз сразу не взорвался, то… Даже не знаю. — Брамбл храбрится, но по торчащим рыжим ушкам и нервно гуляющему хвосту понятно, как он взволнован и напряжен. Однако громкий хлопок и клубы черного дыма заставляют любопытных друзей отбежать подальше. — Ай! — Хорэс неловко соскальзывает с проржавевшей насквозь детали от мобиля. И больно ударяется о капсулу. — Что… это? — Бедняга заикается от страха. — Ну-ка посторонись! — Уилл решительно оттирает друга плечом и вглядывается в матовое стекло. Ничего не видно. Капсула абсолютно гладкая и непрозрачная в тех местах, где цела. Когда они обходят капсулу, замечают пробоину. Из рваного края, там, где откололся кусок и зияет дыра, течет тонкой струйкой жидкость. То ли кровь, то ли машинное масло, но, скорее, все вместе. Сеточкой треснуло стекло по краю дыры. Брамбл прислушивается, навострив ушки, кивает Хорэсу, но тот отрицательно мотает головой и делает шаг назад. Любопытство кошку сгубило, — думает про себя Уилл, но, сглотнув вязкий ком слюны, заглядывает в брешь. То, что он там видит, вынуждает его выпрямиться в струнку и напрячь все мышцы до боли. Закованная в броню — в броню ли? вроде да — фигура, напоминающая их по строению. Сквозь пластины брони сочится кровь. Брамбл знает кровь, этот запах ни с чем не спутать. Жизнь в Трущобах научила различать все оттенки боли и крови. — Уи-и-ил? — Дрожащий голосок Хорэса выводит рыжего из ступора. — Ох! Хорэс все-таки рискнул заглянуть в дыру, и увиденное его, судя по возгласу, поразило. — Не знаю… что это, но оно ранено, — задумчиво произносит Брамбл. — Раненные опасны. Пошли, пока оно в отключке! Валим отсюда. — Хорэс мелко дрожит и тащит друга за руку. — А мне кажется, нет, — упрямо отвечает Уилл и, вырвав руку, делает шаг к капсуле. — Эй! Ты меня слышишь? Как снять эту штуку? Это снимается? — Брамбл смело касается прохладных пластин на груди лежащей в капсуле фигуры. Ему стоит огромного мужества не убежать визжа, когда его пальцы прижимаются к гладкой поверхности, влажной от крови. — А если… если это его панцирь? — шепчет сзади Хорэс. — Он типа… наизнанку. Ну… твердый скелет снаружи, а внутри как желе? Бррр! — Ну и что?! — огрызается Уилл. — Не видишь? Ему нужна помощь. Помоги отнести к Доку. — Э, нет! Меня в это не впутывай! — Хорэс демонстративно складывает руки и смотрит, как Брамбл, кряхтя, выволакивает из капсулы тело. Если и уцелело что-то в нем после такого приземления, то все это превратил в месиво Уилл, пока вытаскивал незнакомца наружу. К чести Хорэса стоит отметить, что он недолго смог наблюдать за потугами своего друга, так что неизвестного пассажира упавшего летательного аппарата они доставили к Доку вместе. — Что это? Панцирь? — Любопытный Брамбл на правах спасителя отказался покинуть каморку Дока, так что сейчас достает его вопросами, путаясь под ногами и подлезая под руку. — Нет. Определенно не панцирь. Это… защитный костюм… Доспех? Ну да, можно сказать, доспех, — соглашается сам с собой пожилой Док. Его седые ушки и хвост спокойны и полны профессионального достоинства. Несмотря на убогую обстановку, Док известный на все Трущобы лекарь. — А вот так… ага! — Док посмеивается в усы и поправляет монокль. С негромким клацаньем доспех расходится, являя глазам Брамбла и доктора израненного человека в пропитанной кровью одежде. — У него же… — сдавленно шепчет Уилл, прикрыв рот. У лежащего перед ним нет ни ушек, ни хвоста.