Обреченные зависимостью

Глухой выстрел нарушил звенящую тишинув здании. Десятки пустых и холодных взглядов смотрели на обезжизненное тело, под которым растекалось кровавое пятно. —Вот так будет каждым, кто решит сбежать от меня, усекли? — грубый мужской бас разрезал тишину, — Вы пришли сюда, а значит, вы теперь все подчиняетесь мне независимо от ваших проблем. Запомните, — мужчина, с копной завязанных на затылке волос, пнул ногой окровавленное тело, — вы всего лишь пешки. Я управляю вами и пока моя цель не будет достигнута, никто, слышите, никто не посмеет сбежать! А даже если вам удастся это сделать, — говорящий усмехнулся, обнажив свой оскал, — вас ждёт та же участь, что и с этого мерзкого подонка, — он отвращено кивнул в сторону человека, с лица которого безостановочно шла кровь. Никто не посмел из присутствующих и возразить, ибо знали, чем это может для них обернуться. Каждому была важна своя жизнь. Десять человек в здании молча слушали своего главаря. Каждый, наверное хотел сказать ему что-то, однако никто не смел этого делать. За пару лет они поняли, кто такой Кирилл Грозный и стоит ли с ним вообще связываться. Каждый из них жалел об этом поступке. Но что теперь они могли изменить, если их жизнь зависит только от него, и от сказанных ими слов в сторону Кирилла? Остаётся только следовать его правилам и выполнять все то, что прикажет этот зверь. - Итак, у меня к вам очередное задание, но дам я его трём людям, именно тем в ком я уверен, — усмехнулся Кирилл, взглянув на темноволосого парня, чье лицо не выражало эмоций, именно это нравилось мужчине в нем. Он умел скрывать свои чувства независимо от обстоятельств, оставаясь холодным и неприступным. Он знал его слабые места, только так он сдерживал этого парня. Что же не сделаешь ради денег, не так ли? Даже если это касается родного человека. Однако Кириллу не присущи чувства сострадания и понимания, он делает так, как считает нужным, даже если при этом придётся убить мать собственного подчиненного. — Клык, Громов и ты, Олег, — мужчина перевёл взгляд на тройку, и усмехнувшись продолжил, — завтра, возле завода на Трофейной он будет там. Убить его, — прошипел Кирилл и удалился прочь. — Как же я ненавижу его, чёрт бы его побрал, — выплюнул русоволосый парень. — Когда его уже засадят в тюрьму, сука, — продолжил Громов, подойдя к шкафу он достал оттуда небольшой пистолет и пару ножей, — Олег, блять! Ты нас вообще слышишь?! Как ты можешь молчать, когда он вот так можешь нами манипулировать?! — рявкнул парень. Олег не двинулся с места, все так же молча устремив взгляд в окно. Ни один мускул на его лице не дрогнул при этих словах. Олег не ответил, но он знал,что виноваты здесь они все, в том числе и он. Виноваты в этом исключительно они. Однако Олег бы давно уже сбежал, если бы не одно «но». Мать Именно она держит его здесь, сама того не подозревая. Кирилл давно знал Олега и всю его родословную, знал, что слабое место Олега — его мать. Олег не глупый, он бы давным давно сбежал от Кирилла, но именно это «но» его остановило. — Ты же не хочешь, чтобы твоя любимая мамочка оказалось на том свете, не так ли? Слова, которые отдаются гулкой болью в сердце. Слова, которые ненавидит Олег. Слова, за которые хочется убить Кирилла. Единственное, что у него осталось светлое с прошлого, это его мать. И даже тут её могут убить. Промолчав, Олег направился к выходу, оставив разъяренных приятелей одних. Вытащив из кармана чёрных джинс сигареты, парень неторопливо зажег её крайи начал непринужденно втягивать в легкие едкий дым. Завтра на Трофейной. Убить его. — слова звучали в голове, как-будто чей-то заговор. Другой бы испугался на его месте, но только не Олег. Парень привык к таким заданиям, он знал, что это ещё не все, и что может этот человек. В какой уже раз парень проклял тот день, когда связался с Кириллом. Но что сделано, того не изменить. Остается только следовать правилам главаря.

***

POV Полина — Я спрашиваю, где ты шлялась?! — громкий крик раздался эхом по комнате. Снова. Снова все повторяется. Снова эти крики. Как же все это надоело. Отчим вновь кричит на меня, а я стою и молчу не осмеливаясь сказать ему что-то в ответ, ибо знаю, чем это все закончится. Синяки, ссадины, ушибы, порезы и даже переломы не вновинку для меня. Каждый день мне приходится терпеть его «отцовское» отношение ко мне, — Сука, сюда смотри, - резкая боль от удара - результат пощечины, - где ты шлялась три часа?! — отчим подошёл ко мне вплотную, резко схватив за запястье. Чувствую, что завтра без синяков не останусь, — Отвечай! — Я у подруги была, — тихо ответила я, опустив голову, рассматривая носки своих ботинок. Щеку больно жгло, несмотря на то, что такая боль для меня привычна. Не плачь, Поля, только не плачь. Ты стерпишь. — Не ври мне, малолетняя дрянь! Если я узнаю, что ты шлялась с парнями, я убью тебя, ясно?! — яростно прошипел в лицо отчим. Главное сейчас промолчать и тихо направиться в свою комнату. Главное держаться, Полина. Все будет хорошо. - Как же я ненавижу тебя, дрянь, - брезгливо выплюнул отчим. Мне не оставалось ничего, как только убежать в свою комнату. В который раз проклинаю все вокруг. Как же все надоело, мама, где ты? Скажи, что мне делать? Как мне дальше жить? Мама, почему тебя нет рядом?

***

Темноволосая женщина сидела на стоящем в самом углу комнаты стуле. Синие, обшарпанные четыре стены. Грязный дырявый потолок. Давящая тишина заполняла каждый сантиметр комнаты, каждую дырку в стене, каждый угол. Холодный пол проводил ток до кончиков пальцев, заполняя собой каждую клетку тела, заставляя его вздрогнуть от неприятной дрожи. Справа от металлической двери внушительных размеров стояла старая койка, которая больше напоминала доску и четыре ножки, на котором была дырявая подушка и грязное короткое одеяло. Женщина подошла к краю кровати и заглянула под неё, вытащив оттуда небольшую бумажку она снова уселась на стул в самый угол комнаты. Темно-карие глаза переметнулись на вещь в руках. Молча, прикоснувшись большим пальцем к листу, она улыбнулась. Так искренне и грустно. Так чистосердечно и больно. Звук громкого скрипа двери разрушил стоящую тишину в комнате. — У вас есть десять минут, — прозвучал басовый голос, после чего сам мужчина покинул помещение. Вслед за ним вошёл высокий темноволосый парень. Его карие глаза были поблекшими и холодными до того момента, как его взгляд упал на женщину. — Привет, мам, — тихий хриплый голос отдался куда-то в тишину. Слова эхом раздались по комнате. Ответа не последовало. Да и его не следовало ожидать. Снова тишина, которая опускается тяжелым грузом на плечи. Парень перевёл взгляд на руки матери, держащие фотографию. — Я помню, когда это было. Мне тогда семь лет исполнилось, да? — усмехнулся парень. Мать взглянула на сына теми же карими глазами. Он унаследовал от неё все: очертание губ, длинные густые ресницы, цвет глаз, тонкий нос, небольшой лоб, цвет волос. Вплоть до родинок. Копия в другом облике. — Знаешь, мне так все это надоело, — темноволосый перевёл взгляд к потолку, — Меня снова заставляют убивать. Но знаешь, я привык, главное что ты сейчас здесь, рядом, — карие глаза опустились на пол. Парень коснулся пальцами небольшой цепочки на шее. — Я помню, когда ты мне её подарила. Я помню хорошо тот день, вплоть до числа. Я был маленьким, а ты такой красивой. Я всегда восхищался тобой. Я знаю, что ты слышишь меня, мам. Я люблю тебя, знай это, хорошо? — его пальцы сплелись с руками матери, — Как-то ты мне сказала, что даже если пройдут миллионы лет, никто не сможет отнять у тебя любовь ко мне. Пора мне сказать тебе такое. Даже под дулом пистолета я скажу, что люблю тебя, и если меня расстреляют, то только из-за этих слов. Ya sabes, a veces te extraño, mamá* Молчание. Десять минут они сидят в тишине, будто выжидая чего-то. Удаляющиеся шаги парня, скрип закрывающейся двери — она снова одна.

***

Сидя на последней паре, я мысленно уже находилась дома. Прикрыв глаза, мое подсознание понурилась в темноту под тихий и монотонный голос преподавателя. — Поль, — тихий голос рядом сидящей подруги заставил меня пробудиться ото сна, — пара уже как пять минут закончилась. — Ой, и правда, — спохватилась я, быстро собирая тетрадь с ненаписанным мною конспектом в сумку. — Слу-у-ушай, сегодня вечеринка будет в клубе одном, не хочешь составить мне компанию? — голубые глаза умоляюще уставились на меня. Катя - моя единственная подруга, которой я могу довериться. Она та, с кем мне всегда комфортно и приятно. И даже то, что мы совершенно разные, не разрушает нашу дружбу. — Я даже не знаю, Кать, — замялась я, — мне как-то не удобно, да и вряд ли отчим отпустит, — тихо сказала я. — Поль, тебе не надоело это, а? Скажи, тебе нравится, что он издевается над тобой, бьёт, пытается изна... — Тихо ты, — вовремя прикрыв её рот рукой, зашипела я, -даже не думай говорить об этом в стенах школы. Никто не должен знать об этом, слышишь? Мне уже семнадцать, осталось потерпеть год и я буду свободной, - грустно улыбнулась я. — Извини, - после долгого молчания заговорила Катя, — если ты сможешь вырваться от этого ублюдка, то вот адрес, — девушка протянута мне карточку, на которой было название самого клуба и время открытия. — В двенадцать часов?! — вырвалось у меня, — Да если я после восьми не буду дома, черт возьми отчим же убьет меня, причём в прямом значении этого слова. — Поль, ну пожалуйста, ради меня, пойдём вместе. Попробуй сбежать с дома, думаю, отчим не заметит, — улыбнулась та. — Ладно, я попробую, — последние сказанные мною слова перед тем, как я скрылась за дверями аудитории. Весь оставшийся вечер я предоставила выбору наряда для похода в клуб. Перемерив сотню платьев, я остановилась на чёрном облегающем, и доходящем чуть выше колена платье. С волосами решила не заморачиваться, распустила волосы и слегка завила их плойкой. На лице решила не использовать массу макияжа, лишь немного туши и помады, ибо если отчим увидит меня накрашенной, будет худо. Взглянула на часы — почти двенадцать.Он по идеи уже должен спать, по крайней мере я очень на это надеюсь. Хожу по комнате, насчитывают свои шаги. Сто два. Сто три. Сто четыре. Сто пять. Взгляд снова обращен на настенные часы — 23:45. Кажется пора. Выглянув из-за двери, и удостоверившись в том, что отчима поблизости нет, я быстро прошмыгнула в коридор. Боже, прошу, пусть он сейчас спит. Быстро надев обувь, я тихо прикрыла дверь. И зачем я только согласилась пойти в клуб с Катей? Преодолев ступеньки, я вышла с подъезда. В лицо ударил прохладный и влажный воздух. Трепетный, такой свободный ветер. Взглянув на визитку данную мне Екатериной, я поняла, что идти мне минут пятнадцать. Вдохнув в лёгкие побольше свежего воздуха, я направилась в сторону клуба. Прохладный ветер развивал локоны, ненавязчиво щекотя лицо и руки. Завернув за тёмный переулок, все же надеясь, что я иду в правильном направлении, я услышала чьи-то голоса. Нет, скорее всего крики. Обернувшись в сторону звуков, я застыла — в десяти метрах от менч три тёмных силуэта наставили пистолеты на четвёртого. Господи, скажите что это сон, прошу. Судорожно вдыхая ртом воздух, я достала из сумочки телефон. Нужно позвонить в полицию, от этого зависит жизнь того человека! Робко нажимая на сенсор холодными пальцами, я была готова нажать кнопку вызова, но меня прервал грубый голос: — Блядь, посмотрите туда, она хочет ментам позвонить! — прежде чем до меня дошёл смысл этих слов, я не заметила уже как бежала в противоположную сторону. В который раз прокляла эти ужасные каблуки, ведь на них невозможно бежать. Сняв их вообще, я пробежала вдоль маленького переулка, и повернувшись назад надеядась не увидеть там никого, я задрожала, ибо буквально в пяти метрах от меня бежал убийца. Пульс участился, дыхание сбилось полностью, ноги подкашивались и предательски отказывались бежать, все тело трясло, я не знала, куда меня ведут ноги, однако одно знаю точно — ничем хорошим для меня это не закончится. Нет, я должна убежать. Раз. С каждой секундой шаги сзади были слышны ещё больше, силы иссякли, я чувствовала дыхание убийцы у себя над головой. Два. Глубокий вдох. Три. — Зря бежишь, уже поздно, — прозвучал хриплый голос надо мной, из-за которого по телу пробежались сотни мурашек. Резко меня перехватили огромные руки, отчего я пошатнулась. — Отпусти! Не трогай меня! — пыталась вырваться я, однако все мои попытки превращались в сильную боль в плечах. — Заткнись, сука, — зло прошипел убийца. Даже в темноте я не могла разглядеть его лицо, единственное, что довелось мне увидеть в тёмной мгле — глаза, такие темно-карие, с чёрными проблесками, — ты только что подписала себе смертный приговор, — резкая боль в руке пронзила меня до костей. — Отпусти, мне больно! — слёзы застыли в глазах, норовясь сейчас выйти наружу. Нет, ты выдержишь, Полина. Это сон. Это сон. — Заткнись! Ты зачем собралась звонить ментам?! Отвечай, твою мать! — встряхнув меня за плечи, зло крикнул парень. Да, именно парень. В лунном свете я увидела его поблекшие глаза, такие холодные и стеклянные, тёмные густые ресницы, все это так пугало, но в то же время так завораживало. — Я не хотела… Простите, отпустите меня пожалуйста, — с каждым словом мой голос становился тише. Он молчит. Молчит и смотрит. Темные глаза пожирают меня изнутри. Я понимаю, что ничем хорошим эта ночь не закончится. Я понимаю, что вляпалась по уши. Я понимаю, что мне конец. - Имя, малышка, - хриплый голос врезался мне в голову. Я не сразу поняла, что эти слова были адресованы мне, однако взгляд незнакомца дал понять, что с ответом тянуть не стоит. - П..Полина, - заикаясь, ответила я. Опять эти ледяные прожирающие глаза. Снова молчание. Такое громкое молчание, такое давящее и такое страшное. — Держи ее! — были последние услышанные мною слова перед тем, как в шею воткнули что-то острое.