"Не переоценивай себя, Куросаки Ичиго. Ни один из капитанов Готей 13 не нуждается в помощи таких как ты"
Она была в шоке видеть, возмущалась, что они тут делают, а потом улыбнулась в своей манере. Добродушно и радостно. Не удивительно, что Рукия изменилась. Она все меняла. Она начала менять неизменные устои Общества душ. Она всего лишь была девочкой, которая просто защищала своих друзей. Благородно и глупо. Хотя, скорее всего глупец ‒ это он. Он не видел ее бой с Айзеном. Наверное, это к лучшему. Ответ на вопрос «Почему к лучшему?», он не смог найти. Он видел, как она потеряла свои силы. Видел, как печально выглядела Рукия. Видел, как выглядела она, грустной, печальной и почему-то радостной. На душе тоже стало как-то тоскливо. И видеть снова эту яркую, солнечную улыбку, было невыносимо, но в то же время на душе становилось теплее. Странно. Она не изменила своим принципам. Если бы не Гинджоу Куго, все могло быть по-другому. Она жила мирной жизнью, выучилась, вышла замуж и стала матерью. Она была бы прекрасной матерью. Но если бы не первый временный синигами, то… Это была ярость. Только вот ярость на кого и за что? Она стояла гордо и радостной. Она изменилась, но чуть-чуть. Волосы теперь не торчали в разные стороны. Выросла, но осталась такой же хрупкой. Только вот не девочкой, а уже девушкой. И когда она успела вырастить? Пришла за телом первого временного синигами. Опять благородно и глупо. И снова эта улыбка. Ей и банкай не нужен, достаточно только улыбнуться. Страшное оружие. Только вот почему на душе опять стало так тепло? Он осознал. Осознал все. И все же он - глупец! Все же он благодарен Эс Нодту. Он осознал свои чувства, хоть и не ожидал, что ему нравилась Клубника. "Боюсь, мне осталось немного. Быть капитаном Готея 13 и проиграть подлым нарушителям, которые запятнали земли Сейретея, которые послужили причиной гибели многих солдат и тем самым причинили боль их товарищам и семьям. Потерять свою жизнь в сражении от рук таких негодяев — позор для меня. Между тем, ты — человек. Не существует причины, по которой ты должна быть вовлеченной в этот конфликт. Более того, тебя не должно быть в этом месте. Тем не менее, сейчас, под конец моей жизни, я прошу тебя простить моё ужасное высокомерие за следующую к тебе просьбу. Пожалуйста, защити Общество душ" Он смог принять свои ошибки. Просить хрупкую девушку защитить Общество душ, это подло. И осознавать, что человек, который тебе нравится, ты собственноручно отправляешь на верную смерть, от этого становилось еще более гадко на душе. Но видеть, как горят ее глаза решимостью, он понял, что попросил нужного человека. Но не смог он признаться. Только почему? Чувствовать ее реацу, но такую мощную, было для него отрадой. Он смог выдохнуть спокойно. Жива. Жива, эта ходячая катастрофа. Хотя отвлекаться ему не стоило, война еще не была закончена. Видеть ее усталой, но радостной, было приятно. Что вызвало мимолетную улыбку. Она с улыбкой на лице побежала к своим друзьям. Победа! Безоговорочная победа! Только вот почему ее улыбка полна печали? Она начала помогать отстраивать обратно Сейрейтей. Хоть ей и говорили что это не ее дело, но ее улыбка была лучше слов. И ей все прощалось и разрешалось. Она - героиня. И почему улыбка все так же печальна? Спустя 3 дня после победы он с ней столкнулся. Случайно или нет, он этого не узнает. Тогда она только извинилась и убежала. Ему показалось, что она хотела что-то сказать. И кажется она покраснела. Спустя еще 4 дня он встретил ее на Холме Сокьёку. Она стояла на краю, глядя вниз, грустно улыбаясь. *** - Что ты здесь делаешь, Куросаки Ичиго? Бьякуя появился неожиданно рядом с ней. Голос, лицо, ничего его не выдавало. Как всегда холодный капитан 6-ого отряда. - Навевает воспоминания. Не правда ли? – рыжеволосая повернула к нему свою голову и приподняла уголки губ. Он ничего ей не ответил. Действительно навевали воспоминания. Только ее волосы были короткие. - Что с твоими волосами, Куросаки Ичиго? - А? – она удивленно посмотрела на него и рукой дотронулась до своей головы, - А! Ничего серьезного, просто пришлось их обрезать. Но мне все говорят, что и так тоже нормально. Короткие волосы ей шли просто замечательно. - Так все же, что ты здесь делаешь, Ичиго Куросаки? - Вспоминаю и прощаюсь, - грустный выдох. И тут он понял, что-то тут не чисто! - То есть? - Я вряд ли больше вернусь в Общество душ. - Поняла, что живому человеку лезть в дела мертвых не надо? – это был риторический вопрос, на который Ичиго только издала смешок. Даже смех ее приятный. - Ты не меняешься, Бьякуя. Слышать свое имя из ее уст, тоже было приятно. Ее глаза внезапно начали слезиться. - Почему ты плачешь, Ичиго Куросаки? – на этот вопрос она только покачала головой. - Ничего. – послышался всхлип, - Я рада, что в эти минуты ты со мной Бьякуя. И опять эта улыбка. - Что… - договорить он не смог, а глаза расширились от шока и удивления. Только сейчас он заметил, как начала резко падать ее реацу. - Ты понял, да? - она не взглянула на него, продолжила смотреть вниз, - Тогда позволь спросить. Ты знаешь, что случается с душой квинси, когда он умирает? Я вижу, что ты не знаешь. Тогда я отвечу. Душа поглощается Яхве, если конечно никто другой поблизости не успеет ее перехватить или растворяется. Но факт остается фактом - души квинси никогда не попадают в Руконгай и никогда не перерождаются. И это печально. – она резко развернулась, и пошла к центру Холма, - Все же буду надеяться, что с Исидой все будет в порядке. Даже в такие минуты, она всегда беспокоится за своих друзей. Но не за себя. Глупая. - Надеюсь, Рукия не будет на меня сильно злиться, - она издала смешок, что и ему стало смешно. - Ты не смеешь… Она остановилась, но не стала разворачиваться к нему. - Что не смею, Бьякуя? За силу надо всегда расплачиваться и каждый расплачивается по своему, у меня - это моя жизнь. С этим ничего не поделать. – она резко обернулась, в ее глазах стояли слезы. Это первый раз, когда он увидел ее слезы. И последний. Но черты лица оставались такими же мягкими. Казалось бы, идеальный момент, чтобы признаться, но почему-то он опять не смог. Трус. Почему же он такой слабак? И она опять улыбнулась, только на этот раз весело. - Я встретила сестру Рукии. Хисана, если не ошибаюсь. Она переродилась. – она приложила пальцы к губам и сделала задумчивый вид. Он замер. Хисана… - Я увидела ее в Токио, когда мы классом ездили туда на экскурсию. Сначала подумала на Рукию, но потом пригляделась и поняла что это ее сестра. У нее замечательный маленький брат. - И зачем ты мне это говоришь? – он никак не мог отойти от шока. - Зачем говоришь? – повторила она, хмыкнула и опустила глаза, - Каждый заслуживает счастья, а особенно ты! – она резко подняла на него глаза, в которых было очень много разных эмоций. "Ты тоже!" Хотел он так сказать, но не смог. Вдруг он начал замечать, что ее тело начало развеваться. Но не духовные частицы. Это означило только одно – она никогда не сможет возвратиться к жизни. Она просто исчезнет. Навсегда. Хотелось ей сказать многое, но глядя в эти глаза все слова застревали в горле. - Спасибо тебе, Бьякуя Кучики. Ты сделал для меня многое. – это в первый раз, когда она уважительно назвала его, - Как и твоя сестра. – она снова улыбнулась. – Я оставила письма, каждому, и тебе тоже, но думаю, в нем нет необходимости. Их доставит Урахара-сан. Она взглянула на небо и по ее лицу покатились слезы. А тело продолжало исчезать. Знакомая ситуация. - Спасибо Бьякуя. - в этих словах было столько теплоты, что он снова замер. Хотелось подбежать и обнять ее. – Еще увидимся. Но он знал, что они больше не увидятся, и она это знала. А она продолжала стоять и улыбаться сквозь слезы. Он смотрел в ей глаза, она - ему. И видел как они сияли. Исчезла. Навсегда. Ему показалось, что он увидел красивую рыжеволосую женщину и такую же рыжую девочку, девяти лет. Так сильно похожую на Ичиго. Видел, как девочка подбегает к женщине с криком «Мама!» и обнимает ее за шею и счастливо начинает смеяться. Наверное, все же ему показалось. И увидел, как на Холме появилась Рукия и ее друзья. - Нии-сама! Ичиго… Рукия только подбежала к брату, но он никак не отреагировал на нее, а продолжал смотреть в одну точку, где стояла она… - Ичиго… - она все поняла без лишних слов, как и другие, и упала на колени, - Дура. Дура! ДУРА!!! Могла бы хотя бы сказать! – она ударила землю руками и начала плакать. Остальные замерли в шоке, Орихиме Иноуэ тоже начала плакать. Ренджи бросился у Рукии. Остальных он не хотел замечать. Он согласен, что она – дура. Дура, которая хотела защитить всех. У которой это получилось, но ценой собственной жизни. Действительно, дура. На следующей день он обнаружил у себя на столе письмо. Ничего нового, все это она успела сказать, только на письме были видны разводы. Плакала, когда писала все это. Так же обнаружил пучок рыжих волос, которые пахли клубникой. «Теперь понятно, куда у тебя пропали волосы…» В этот же день большинство синигами ходили с опущенной головой, а у кого-то в глазах стояли слезы. Она права, за силу каждый расплачивается по-своему. Его удел – это одиночество и потеря любимых людей."Спасибо Бьякуя. Еще увидимся" "Спасибо Ичиго Куросаки. Ты права, еще увидимся"
Но они больше никогда не увидятся. И он это прекрасно знал. Знала и она.