**Вторник**
В этот вторник у Микки не было урока с Йеном, но он все равно направился в его класс, чтобы отдать выполненное домашнее задание лично. — Хэй, Мистер Джи. — Мистер Милкович, неужели вы выполнили задания? — Ага. Уверен, что напортачил с некоторыми, но сделал. — Ну, сделанная работа, пусть не на все сто, все же сделанная. Лучше, чем ничего. — Эм, спасибо? — Милкович неуверенно улыбнулся, не до конца понимая, что его только что похвалили. — Надеюсь, что в следующий раз ты сделаешь еще лучше. — Да, сэр. — Увидимся завтра. — Да, конечно. До встречи, — ученик медленно и неохотно начал покидать класс. — Мик, — окликнул его Галлагер, — что случилось? — Не спешу показаться дома. — Я думал, что твой отец бесится, когда ты поздно приходишь. — Я же говорил, что он непредсказуем? Иногда ему не похер, но чаще всего — наоборот. Просто пытаюсь оттянуть время до момента, когда узнаю, что его на этот раз выведет. Все, что должен был сказать Йен в этот момент, было: — Ты знаешь, где меня найти.***
Позже, этой же ночью, в дверь Йена постучали. Он вылез из душа, обмотав полотенце вокруг своих острых бедер, и выбежал из ванной. Галлагер открыл дверь и увидел перед собой подавленного, разбитого Микки. Глаза, которые до этого были цвета ледников, сменили свой оттенок и наполнились непрошеной влагой. — Черт. Что случилось? — спросил Йен, водя взглядом по лицу своего ученика. — Мне просто нужно было съебать оттуда. — Конечно, проходи, — рыжеволосый парень махнул рукой в приглашающем жесте, впуская своего гостя. Милкович вошел внутрь, проходя в гостиную, и облокотился на быльце дивана. — Когда он херачит меня, чем ни попадя, я еще могу стерпеть. Но когда он начинает орать, унижать, это выводит меня из себя… ломает, — заговорил, наконец, брюнет, проговаривая все на одном выдохе. Йен положил свою руку на плечо Микки, сжав его. — Это не твоя вина. — Нет, моя. — Расскажи, что ты сделал? Милкович зашелся смехом и тот же час осознал, что допустил ошибку. След прошлых избиений напомнил о себе болью меж ребер и хриплым кашлем. Когда неприятное покалывание, отдающее тупой ноющей болью, прошло, он ответил: — Родился. — Это уж точно его вина, — ответил Галлагер, получив в ответ улыбку. — Он так, блять, не думает. Я слишком напоминаю ему о матери. — Я так понимаю, она не с вами. — Ага, — Микки глубоко и медленно вздохнул, размышляя над последующими словами, но так и не решился озвучить мысли. Не сейчас. — Не хочу говорить об этом. Я просто надеялся, что ты разрешишь остаться у тебя. Ты единственный, кто знает, единственный кому я рассказал обо всем этом дерьме. — Конечно. Присаживайся, а я пока оденусь, — с этими словами Йен ретировался в свою спальню. Когда он вернулся, то увидел Микки, забившегося в угол дивана, откинувшего голову на мягкую спинку. Брюнет устремил свой холодный пустой взгляд в потолок, будто смотрел сквозь. — Ты ел? — задал вопрос парень с обжигающим цветом волос. — Не-а. По ночам стараюсь не жрать. — А ты голоден? — Ужасно. — Могу заказать нам пиццу. Микки резко подорвался с места, вскрикнув: — Да! Йен усмехнулся, когда Микки схватил телефон, протягивая ему.***
Они спокойно сидели на диване и смотрели «Мстителей» и «Стражей галактики», поедая пиццу. Йен решил дать больше свободы своему ученику и протянул ему пиво, чтобы тот хоть немного расслабился. Он досмотрел фильм до конца и понял, что Микки уснул у него на плече. Бледное, укрытое конопушками лицо рыжика украсила нежная улыбка. Галлагер аккуратно встал с дивана и взял плед. Как только он укрыл спящего мальчишку, тот сразу же проснулся и сел, резко выпрямившись. — Эй, успокойся. — Прости. Привык к чуткому сну… на всякий пожарный. — Твой отец бил тебя, пока ты спал? — в ужасе спросил Йен. Даже думать о таком было дикостью, а произнести вслух и подавно. — Нет. Просто не доверяю ему. Галлагер облегченно вздохнул — кажется, он вовсе не дышал, пока не получил утешительный ответ, ну, более-менее утешительный — и решил перевести тему разговора: — Раз уж ты проснулся, не хочешь лечь на моей кровати? — Мне и здесь хорошо. Это же твой дом, чувак. — Как скажешь, — Йен пожелал парню спокойной ночи и покинул комнату.***
Проснувшись на следующее утро, Микки заметил, что Йен уже не спал и сидел за кухонным столом, перелистывая страницы какой-то книги. — Я предполагал, что ты задрачиваешься на книгах, поэзии и прочем дерьме, будучи учителем английского, но тебе не кажется, что немного рановато для чтения, м? — Никогда не бывает рановато для чтения. И я терпеть не могу поэзию. — Ты преподаешь то, что ненавидишь? — Я люблю книги. Всегда любил. Мой брат всегда был умным, то есть, тем, кто разбирался в математике и прочем. Но именно у меня была куча книг, которые не припадали пылью. А поэзия — всего лишь дерьмовая часть моей работы. Ты, кстати, тоже не плох в этом. — Я читал всю эту херню, только чтобы понравиться тебе. Это определенно подняло Йену настроение. Заливаясь смехом, он добавил: — В верхней полке шкафчика есть хлопья. — Спасибо. — Без проблем.**Среда**
Поход в школу казался странным, потому что Йен, занимая должность учителя, должен появляться там раньше своих учеников, так что ему пришлось отдать ключ от своей квартиры Микки, чтобы тот ее запер. Милкович раньше обычного прибыл на урок английского, чтобы отдать ключ Йену и остаться незамеченным. Он решил полностью сконцентрироваться на теме урока, совсем не пытаясь флиртовать со своим учителем. Когда тема занятия была полностью прочитана (она оказалась совсем простой и не объемной), Галлагер решил немного разнообразить урок и попросил, чтобы ученики разбились по парам, раздавая задания для выполнения в классе.