Новогодняя ночь

       Случилось это в Новый год, когда на землю мягким покрывалом опустилась ночь. Снег толстым слоем укрывал деревья, асфальт, крыши домов и даже спешащих в гости прохожих. Хрупкие снежинки поскрипывали под их ногами, ломаясь и теряя свою первозданную красоту. Луна отражалась от снежного покрова, и темная ночь вдруг становилась светлее, словно все замерло на хрупкой грани между днем и вечером.       Семьи в ту ночь собирались дома за накрытым столом и ждали момента, когда часы пробьют двенадцать и можно будет открыть игристое шампанское и поесть те яства, что готовились целый день.        Елка в углу сладко пахла хвоей, мерцала игрушками и переливалась гирляндами. Под ней уже надежно были спрятаны родителями подарки для детей. Сорванцы это знали, потому беспокойно ерзали на стульях и отсчитывали минуты до конца этого года.        Даже домашние животные не спали, казалось, они тоже ждали от этой ночи какого-то волшебства или хотя бы вкусностей со стола. Ведь наступает Новый год, а в такую ночь обычно хозяева добрые и щедрые.        Она тоже в ту ночь была дома и тоже ждала Новый год. Вот только искусственная елка, позабытая, сиротливо жалась к углу, так и не наряженная своей хозяйкой.       Стол и вовсе был завален какими-то бумагами, а не едой, да и шампанского на нем не имелось. Кот Барсик спал на телевизоре, свесив хвост на темный экран. А хозяйка квартиры, Ирина, стояла у окна, устремив взгляд на припорошенные снегом деревья.       «Красиво сегодня», — думала она, но почему-то эта красота не делала ее счастливой.       Хозяйка квартиры была одинока. Родители давно умерли, брат переехал в другой город пять лет назад и с тех пор не приезжал. Иногда он звонил, но эти звонки были наполнены тяжелым, гнетущим молчанием. После таких «разговоров» Ирина чувствовала опустошенность в душе. А в дни праздников, когда соседи собирались семьями, она грустила, вспоминая о так и неродившемся ребенке и ушедшем от нее муже. Нет, она давно не любила его, просто устала быть одна.       Ирина вздохнула, последний раз окинула взглядом обеленную снегом улицу и вновь села за стол. Настроение окончательно рухнуло вниз, когда ее взгляд обратился к бумагам.       «Работа, — подумала устало она. — Даже сейчас, в праздничные дни, когда все веселятся в теплом кругу семьи, меня окружает лишь работа».        Ирина подхватила кружку, которая стояла почти на самом краю стола, и отпила кофе.       «Холодный», — поморщилась она и направилась на кухню.        Последние годы кофе был ее единственной отдушиной. Ирину можно было смело назвать знатоком хорошего кофе. Правда, в этот раз ей было лень варить его, и она обошлась дешёвым растворимым суррогатом.       Как только Ирина покинула комнату, кот Барсик прекратил делать вид, что спит, потянулся, разминая все мышцы, и спрыгнул с телевизора. Он мазнул себя пару раз по мордочке лапкой, притворяясь, что умылся, и направился к входной двери. Вскоре по квартире разнеслось скрипучее «мяв».       Ирина отставила в сторону баночку кофе и направилась открывать дверь последнему существу, которое еще могло разбавить ее одиночество. Барсик смотрел на приближающуюся хозяйку добродушно преданным взглядом, внутри которого на самом дне плескалась львиная доля озорства.       — Что, и ты меня бросаешь, изменщик? — пожурила Ирина кота, но все же дверь ему открыла.        Барсик фыркнул в роскошные белые усы, гордо задрал голову и вышел за порог. Ирина вновь вздохнула и закрыла за шерстяным «предателем» дверь. Теперь в квартире, казалось, было еще тише, словно до этого спящий кот как-то разбавлял одним своим присутствием эту тишину.       Ирина вернулась на кухню, залила свой кофе кипятком, подхватила любимую кружку со стола и вновь направилась к бумагам, к надоевшей до чертиков работе. Но не будь ее, и жизнь показалась бы Ирине окончательно пустой и ненужной. Она отпила кофе, чуть поморщилась, когда язык обожгло, а потом углубилась в бумаги и цифры. Часы тикали на комоде, отсчитывая быстротечное время, длинная стрелка неуклонно приближалась к цифре двенадцать. Еще совсем немного и в новый год Ирина вступит как обычно — один на один с работой.       Из холодного мира цифр и букв ее выдернул вой, натуральный кошачий вой. Настолько истошный, что она испугалась: неужели кто-то посмел обижать её Барсика, или, возможно, он решил прокатиться с людьми в лифте, но те вышли, а он не успел и сейчас сидит, бедолага, в замкнутом пространстве и взывает к помощи.       Ирина сорвалась с места, не дав себе даже толком подумать, накинула на плечи куртку, а ноги быстро сунула в старые ботинки, в которых обычно выносила мусор, и стремительно выскочила в подъезд. На лестничной площадке никого не было, из-за соседских дверей слышалась громкая музыка, смех и топот множества ног. Но ничего похожего на кошачий вой или мяуканье.        «Наверное, послышалось», — решила Ира и уже хотела развернуться и пойти назад к отчетам и вечной работе, но в этот момент вновь раздался кошачий вой.        Звук шел снизу, похоже, откуда-то с первого этажа. Ирина, напрочь забыв про лифт, рванула к лестнице и стала спускаться. Она не шла, почти бежала, все сильнее и сильнее набирая скорость, пока не оказалась на первом этаже. Кошачий вой слышался из-за двери подвала. Воображение тут же подбросило малоприятные картины, как бомжи, желая тоже отметить Новый год, пытаются зажарить ее котика, и тот, в ужасе забившись в угол, сражается за свою жизнь.       Ира долго шарила по карманам куртки в поисках ключей, она же никогда их не вытаскивала, а на связке должен быть ключ от подвала. Наконец-то ее пальцы сомкнулись на желаемом. Она вытащила маленькую связку, нашла среди трёх ключей тот единственный, которым никогда до этого не пользовалась, так как входила в подвал лишь раз, перед покупкой квартиры, вместе с риелтором, и быстро отперла дверь.       В подвале было темно, настолько, что наводило на не самые радужные и праздничные мысли. На первый взгляд казалось, что там никого вовсе нет, кроме тьмы и пугающих теней. Вот ведь шутка зрения: во тьме и какие-то тени. Ирина чуть подалась вперед и тихо позвала:        — Кис-кис-кис. — Тишина. — Кис-кис-кис. — И вновь тишина, она уже хотела уйти, но уловила слабый шорох и тихое, хриплое «мяу».       Почему-то Ирина была точно уверена, что это ее Барсик. Она, не раздумывая, шагнула в темноту, отпустила дверь (та, повинуясь доводчику, не спеша закрылась) и на ощупь стала спускаться по лестнице. Где-то там, внизу, был выключатель, вот только где точно?       В такой темноте те шесть ступеней казались вечными. Наконец-то она сошла с последней ступеньки, пошарила рукой по шершавой, чуть влажной стене на уровне глаз, сделала еще один шаг и обо что-то споткнулась. Все произошло одновременно. Это «что-то» застонало и шевельнулось. Ирка отпрыгнула назад, там оказалась засада в виде ее же кота, она оступилась и полетела вперёд.        Приземление не было таким уж твердым, потому что приземлилась она на что-то теплое и вполне себе живое. Ирина поёрзала, приподнялась и попыталась отползти от того, что стонало и ворочалось. Её рука куда-то не туда попала, совсем как-то неудачно соскользнула, и стон снизу стал намного сильнее. Именно он укрепил желание Ирки быть как можно дальше от стонущего.       Ира поползла назад, пока не уперлась задом в ступеньку. Она нащупала стену и медленно поднялась, и — вот чудо! — её пальцы наткнулась на выключатель, раздался щелчок, и подвал осветило желтоватым светом. Барсик раздраженно мяукнул, выскочил из подвала через небольшой лаз в стене и оставил хозяйку разбираться с проблемами один на один, так сказать.        Ира проморгалась и нерешительно посмотрела на того, чьё тело так дерзко отдавила. Тело уже не лежало, оно сидело и имело крайне злой вид. Ярко зелёные глаза так и буравили, словно хотели проделать дырку, да не одну, а как дробью пройтись.       Ирина прижалась к стене и неуверенно улыбнулась незнакомцу.        — Простите, я случайно. Хотя, а зачем Вы вообще тут лежали?       — Ну уж не от большого удовольствия и любви к сырым, мрачным подвалам. Полез за котом, дверь закрылась, пришлось спускаться наугад, а тут этот шерстяной клубок нырнул прямо под ноги, и последние пару ступенек я практически пробежал, потом удар лбом о стену и темнота. Очнулся, а тут Вы. Справил Новый год и новоселье, называется.       — Простите, — пролепетала Ира, глядя, как мужчина поднимается, а этот процесс всё не кончался, пришлось задрать голову и посмотреть вверх. Ох и высок оказался незнакомец, в сравнении с её ростом и вовсе выглядел великаном: возвышался над ней не меньше чем на полторы головы.       — Ничего, — мужчина улыбнулся, злость ушла из его глаз, что сделало его не просто симпатичным, а красивым, даже внушительная шишка на лбу ничего не портила. — Не Ваша, в сущности, вина, Вы тоже стали жертвой кота.       Как бы Ире ни хотелось смолчать, а пришлось сознаться:       — Ну, кот-то мой, значит и мне за него отвечать. Так что — простите.       — Ладно, забудьте. Давайте лучше выбираться, пока не встретили две тысячи семнадцатый год в подвале. Меня, кстати, Максимом зовут, вселился на третий этаж этого дома.        — Приятно познакомиться, а меня — Ирина. Добро пожаловать в наш гостеприимный дом.       Максим улыбнулся немного иронично, нагнулся и что-то поднял с пола, этим что-то оказался обычный пакет из магазина за углом. Максим заглянул внутрь и хмыкнул.        — Надо же, не разбилась. — Он вытащил бутылку шампанского и покрутил, рассматривая со всех сторон. — Наверное, хлеб смягчил удар.       Максим засунул шампанское назад и посмотрел на Ирину.        — Ирина, а давайте Вы поднимитесь, подержите дверь, а я выключу свет. Уж очень не хочется снова идти в темноте.       Ирине тоже не хотелось, потому предложение ей понравилось. Она поднялась, придержала дверь и дождалась, пока Максим тоже выйдет на свет божий, а потом заперла подвал и пошла домой. Точнее, пошла бы, если б её не остановил Максим.       — Ирина, а не хотите пойти ко мне и отметить Новый год вместе, и знакомство?        Ирина смутилась, это предложение выглядело немного странно, двусмысленно. Мужчина приглашает незнакомую совершенно женщину домой только потому, что она на нем полежала немного. Ирина покраснела: как пошло звучали мысли.       — Простите, но — нет, я не могу, у меня очень много срочной работы.       — Да о чем это я, Вас, наверное, гости ждут.        — Не гости, работа, — поправила зачем-то его Ира, ну и пускай думал бы, что её ждёт веселье, друзья и громкая музыка, даже если это ложь.       — Работа в Новый год?       — Да, мне так нравится, зачем тратить время на глупости.        Почему-то задели не его слова, а то, каким тоном они были сказаны, словно видит её насквозь и знает, что ей просто-напросто не с кем встречать Новый две тысячи семнадцатый год.        Ира качнула головой, отвернулась от знакомого незнакомца и стала подниматься наверх, вновь проигнорировав лифт. Максим молча шёл следом и остановился на своём этаже.       «Вот и все, — подумала Ирина. — Вот и разошлись пути. А всего-то прошла десяток ступеней вверх».       На сердце стало как-то больно, на душе совсем скверно, а слезы сами по себе хлынули по щекам. Вздохнув пару раз, Ира медленно побрела на пятый этаж, в пустую квартиру, где её ждали цифры, буквы, остывший кофе и, возможно, единственное живое, родное существо — кот Барсик.       Так и оказалось, невозмутимый до наглости Барсик сидел перед дверью и недовольно посматривал на хозяйку. Стоило Ире открыть дверь, как он нырнул в квартиру и устремился в зал. Ира разулась, сняла куртку и пошла туда же. А Барсик уже лежал на телевизоре и делал вид, что вновь спит. Ирина подхватила кружку и пошла на кухню, чтобы вновь сделать кофе. На часах было без пяти двенадцать. Новый год почти уже стучался в двери.        До кухни Ира не дошла, помешал настойчивый звон.       «Кто бы это мог быть? » — Ведь она сегодня совсем никого не ждала.       Ирина переложила кружку в левую руку, а правой повернула замок и распахнула дверь. У её порога стоял Максим, он держал в одной руке шампанское, а в другой батон белого хлеба и улыбался.       — Знаете, я решил, что негоже так знакомиться. В конце концов, мы теперь связаны темнотой подвала и его холодным полом. Так что я прихватил шампанское, хлеб, это вместо конфет, которых у меня нет, и пришёл внаглую к вам. Пустите?        Ирина невольно улыбнулась, просто не смогла сдержаться, а потом распахнув дверь и вовсе засмеялась.       — А почему бы и нет, проходите. И, может, перейдем на «ты»?       — На «ты» — это просто замечательно, я согласен.       Максим шагнул в квартиру и захлопнул за собой дверь, оставив весь мир на время позади.       Часы били двенадцать. На улице люди шумно отсчитывали удары курантов. Громко рвались в небо фейерверки, озаряя ночь яркими всполохами. За столом сидели двое — мужчина и женщина, и пили шампанское, заедая его белым хлебом. В углу стола сиротливо валялась стопка бумаг, а ноутбук натужно гудел, в тщетной попытке напомнить о себе и так и недоделанной работе.       На телевизоре вольготно лежал кот и хитро сверкал мудрыми глазами. Он-то знал намного больше этих глупых людей.