Древесные ноты Леонарда Снарта

Читать под «I Found» — Amber Run       Сегодня Сара задерживается в ванне дольше обычного. Пар окутывает жилистую фигуру Канарейки, в зеркале расплывается мираж. Ей не хочется возвращаться в каюту, там всё пропитано высокой мужской нотой, небрежной, как улыбка Снарта, элегантной в сердцевине, с льдистым кружевом по краям, как глаза Леонарда. Шагнёшь за порог, и его присутствие мгновенно ощущается в раскиданной колоде карт, вкус мятой бумаги и белого лимона въелся в ладони. Свежая морская фрезия, масло, железо и цикломен — криопушка. Всё что осталось, лежит дожидается обольстительного хозяина, который уже не вернется.       Сара бледнеет сдерживая эмоции. Её глаза — серый асфальт и лазурь небес, выплаканные до дыр, до бесконечной безысходности, уже сухие. Сердце воплем ярости уходит в пятки, сгорая в пламени правды: «Ты полюбила слишком поздно».       Мускатный орех — одежда: любимые тяжёлые ботинки на шнуровке, черные джинсы в облипочку, подчеркивающие сухощавое тело, шерстяной свитер, футболка. Пряные ноты забираются глубоко в тебя, и уже нет смысла отрицать, он увлекает, заманивает и подчиняет.       Удар, воздух с хрипом покидает лёгкие, профессиональная убийца сжимается, сидя на краю ванны. Вой, готовый сорваться с потрескавшихся губ, выходит натужным хрипом.       У Снарта в гардеробе ещё любимая кожаная куртка и пальто. Пачули, мох и мускус. Баланс неукротимости, решительности, утончённости и нежности, спрятанной очень глубоко. Капитан Холод всегда прячет свою историю, свою семью, сестру. Он электризует воздух, растягивая губы в едкой ухмылке и щурится, излучая бездну обаяния.       Эхо собственного вопля отражается в стенах ванны. Сара Лэнс остервенело хватает полотенца, рвется, сметая мыло, шампуни и прочие принадлежности с раковины. Останавливается, проводит пальцами по запотевшему зеркалу, пишет.       «Леонард Снарт — ты придурок».       Всепоглощающий вкус горя, разоряющая боль накатывают на худое тело. Агония опустошения рвёт душу, вынимая последнюю веру во что-то хорошее. Сара воет раненным зверем, сглатывая накатывающую истерику.       Ноты сердца: ветивер и орхидея. Так пахнут любимые часы Леонарда. Их несколько, и все, как Снарт, с историей, с хитринкой, прожившие интересную жизнь.        Девушка бьёт зеркало, круша всё, что попадается на пути. Разбитое стекло мириадами колючих снежинок сыпется на кафель. Плевать! Дрожащие руки размазывают кровь и соль. Ярость огненным цветком распускает махровые лапки в груди светловолосой девушки. Она ловит безумный взгляд в разбитых осколках, свой собственный взгляд. Горечь тонет в ненависти, в жажде мщения, в желании причинить не меньшую боль, да только некому.       Леонард Снарт —  недопитый шотландский виски на столе, незаправленная постель и разбросанная одежда. Он — теплый древесный аромат, увлекающий в путешествие на Вэйврайдере. Снарт — улыбка лиса и, обжигающая сетчатку глаза, едкая ухмылка профессионального вора. Капитан — запах, изысканный, мужественный, выцветающий день ото дня, исчезающий из их жизней. Леонард как пар. Сара открывает двери в ванную комнату, впуская воздух, свет и ноты розового перца и имбиря, свои ноты.       Ты и я… Где «Ты» — медленно тает с поверхности разбитого зеркала, исчезая как пар, становясь каплями влаги.       Комната Канарейки пахнет привычным сандалом, полюбившимся ещё во времена Лиги Убийц. Она заворачивается в полотенце ложится в постель. В её ладони крепко зажато последнее, что осталось от Леонарда Снарта — его любимое кольцо с неудачного ограбления. Верхние ноты роскошной кедровой хвои незаметно вплетаются в сандал и имбирь.       Они остаются с Сарой Лэнс уже как её запах.