My darling

Палатку поставить с первого раза не получилось. Со второго и третьего тоже. Я уже была готова кинуть палатку в костер, который разжег Фред с помощью магии. Конечно, с помощью магии любой волшебник может, а вот вручную собирать сухой хворост и с помощью газет разжигать — не каждый. Это я уже молчу про то, что не у всех есть зажигалка. — Может тебе помочь? Мне не тяжело, только попроси, — парень облокотился на дерево возле меня и с интересом смотрел на мои мучения, играясь при этом палочкой. — Сама справлюсь, — буркнула я и со злости ударила ладонью по плотной ткани. Черт бы побрал эти магические палатки. С виду самая обычная палатка, а мороки с ней немыслимо. Я принялась по новой вбивать колышки. — Неужели это так сложно? Нужно сказать лишь три слова: «помоги мне, Фред». — Я сама. Я была близка к тому, чтобы попросить помощи, но гордость была сильнее. Еще и рыжий стоит и улыбается. Как я тут оказалась? Сидела бы и дальше в своей комнате в Паучьем тупике, вино пила и с мизериасом общалась. А не сидела в лесу и вбивала камнем колышки. — Я раскрою тебе маленький секрет. Волшебные палатки можно ставить только с помощью магии. Колышек вырвался из моей руки и сам вбился в землю, как и остальные, а палатка выровнялась. — А ты так и не попросила, — Фред подхватил мой рюкзак и зашел внутрь палатки. — Это точно волшебная палатка? Как-то тут мало места. Придушив мысленно студента, я зашла в палатку за ним. Места действительно было мало, как для волшебной палатки, но больше, чем в магловской. На полу уже лежит плоский матрас и скудная подушка, у стены маленький стул, несколько котлов валяется в углу. Под потолком висит лампа и висят травы. Не хватает лишь таблички: «Принадлежит Северусу Снейпу». Спасибо, что отец додумался мне прислать утром палатку, я про неё совсем забыла. Хорошо, что тут хотя бы маленькая ванная есть. — Спасибо, что помог, а теперь уходи из моей палатки. — Как это уходи? А где я буду спать? — он откинул рюкзак и сел на матрас, неуклюже потянув под себя ноги. Даже в таком сложенном состоянии он занимал половину палатки. — В доме на Гриммо, в своей комнате. А теперь уходи, — бью наглого гриффиндорца по ноге, но он даже не шевелиться, а всё также улыбается. — Нет, там с Джорджем делить нужно комнату, а тут тонкий матрас с тобой. Я люблю брата, но выбор не в его сторону, — чуть потянувшись, юноша улегся на спину, подложив руки под голову. — И с какой стороны ты будешь спать? — Ты головой ударился, Уизли? Поднимай свой веснушчатый зад с моей кровати и очисти мою палатку от себя. Я схватила юношу за согнутую руку и попыталась поднять, но не смогла даже сдвинуть с места. — Действительно, о чём это я. Тут слишком мало места для двоих, можешь спать прямо на мне. И с чего ты взяла, что у меня веснушчатый зад? Можем хоть сейчас проверить? — он рассмеялся и убрав руки из-под головы, потянулся руками к поясу. У меня даже уши загорелись от смущения. А руки зачесались от его нахальства. Фыркнув, я довольно болезненно схватилась за его ухо и потянула вверх, заставляя подняться. Уизли захныкал, но убрать мои руки не решился. — Если не додумался взять палатку, то это лишь твои проблемы. Кое-как вытолкав полусогнутого юношу из палатки, я закрылась в ней и легла на матрас, спрятавшись головой в сложенные руки. За что ж мне такое. Если мы не найдем тельцов сегодня, то как долго я должна буду оставаться с ним наедине? Может, нужно написать его матери? А лучше моему отцу, так рыжий сразу исчезнет. Снаружи раздалось чертыхание и хруст. Это Фред выражает недовольство. Седрик бы подсказал мне решение. Ближе к полуночи, разложив немногочисленные вещи по палатке, взяв котелок, бутылку воды и магический суп, я вышла из палатки. Возле костра, умостившись на спальном мешке, лежал Фред и спал. К счастью. Аккуратно, стараясь не разбудить юношу, подвешиваю котелок на уже готовую планку. Тихонько вливаю воды из нескончаемой бутылки. Это не сложно. Пока закипает вода, сажусь на поваленное бревно, спиной к Фреду и смотрю в сторону поляны. Внимательно, стараясь уловить каждое движение. Смотрю на поляну, а тянет оглянуться, но я держусь. Лишь когда кидаю таблетку в котел и вода начинает шипеть, превращаясь в сытный мясной бульон, глаза сами находят юношеское лицо. Такой спокойный, умиротворенный. Как ему не холодно спать под под открытым небом, даже без одеяла? Повинуясь противному голосу совести, беру своё единственное одеяло и укрываю им студента. Тот блаженно улыбается почувствовав тепло. Если бы Минерва узнала, что я оставила её студента спать на холоде, то спустила с меня шкуру. Хотя нет, сначала она бы меня четвертовала, узнав, что я была с ним в лесу одна. Когда луна скрылась за тучами, я вернулась к себе в палатку. Этой ночью ни одного животного я так и не увидела. Следующий день я провела в палатке, не выходя из неё и не впуская никого к себе. Я не трусиха и не прячусь, совсем нет. Я просто обдумывала ситуацию, которая сложилась. А ещё бездумно смотрела в потолок и прислушивалась к происходящему снаружи. Фред пытался несколько раз попасть внутрь палатки, но безуспешно. Ночь, к счастью, была облачной и я осталась в палатке. Третий день был испорчен ливнем с грозой. Послав пару ласковых Дионе, богине дождя, и собравшись с остатками сил, я вышла из палатки, чтобы позвать Фреда внутрь. Я не хотела оставаться с ним наедине в тесной палатке, но страх за его здоровье был сильнее. Я аккуратно приоткрыла ткань, которая служила дверью, но сквозь толщу воды не смогла увидеть юношу на обычном месте. — Да чтоб тебя! — бросив последний взгляд на теплую, а главное, сухую, постель, я сделала шаг наружу. Меня тут же окатило водой, как из ведра. Не считая волос, которые тут же противно прилипли к лицу, одежда и обувь промокли насквозь. Даже нижнее белье можно было выжимать. И почему же я не могу держать свой язык за зубами, когда от меня это требуется. — Фред! — шлепая кедами по размокшей траве и мягкой грязи, я подошла ближе к костру и поваленному дереву, но студента так и не увидела. — Фред! Может он, испугавшись дождя и не оценив моей молчаливости, трансгрессировал в дом? Это было бы логично и лучше для меня. Только сердце стало биться в более ускоренном темпе, больно ударяясь об ребра. А вдруг с ним что-то случилось? Нас нашли Пожиратели или напали дикие звери. Он звал на помощь, а я не услышала сквозь музыку в наушниках? Зачем я вообще вернула себе плеер! Виски тут же сдавило от страшной догадки. Из-за глупой гордости я не уберегла его. — Фред! — голос уже срывался в истерике. — Чего же ты кричишь так, я только заснул, — не поверив голосу, который раздался за спиной, я пару раз моргнула и развернулась в сторону раздавшихся слов. И страх сменился злостью и желанием пустить кого-то на ингредиенты для зелий. На своём спальном мешке, оперевшись на одну руку, а второй потирая сонные глаза, сидел Фред. Абсолютно сухой Фред. Словно сидел в стеклянной коробке, отгороженный от внешнего ливня, в котором стояла я. Видимой защитой от погоды была его мантия, которую он бросил сверху на ветки, на манер полога. — Что ты тут делаешь? У тебя ведь бойкот. Или ты захотела, чтобы доблестный Фредди защитил тебя от страшной грозы? Мой бок всегда к твоим услугам, — в подтверждение своих слов он приподнял одну рыжую бровь и постучал рукой по месту рядом с собой. — Ты, — я даже не могла подобрать хоть одно цензурное слово, которое описывало бы моё настроение, пока не заметила ещё одну вещь. Точнее отсутствие это вещи. — Ты голый! Не веря моим словам, Фред посмотрел вниз, на свой голый торс, и провел рукой от выступающих ключиц и до самой резинки трусов. Идеально повторяя выступ каждой мышцы. Я, как завороженная, следила за рукой, которая уже прошлась по ноге, покрытой рыжими волосками. Это не нормально, и я не должна так жадно следить за его действиями. Юноша был сложен не погодам, тут не поспоришь, и выглядел явно мужественнее, чем те, с кем мне посчастливилось быть. А может и не совсем посчастливилось. Квиддич и постоянные тренировки идеально отточили каждую мышцу, оставив после себе несколько бледных шрамов на теле. Это не может быть семнадцатилетний парень, просто не может быть. — Ты очень наблюдательна. Нравится? — вторую руку он тоже отставил назад, давая мне возможность полностью осмотреть тело. И дождь перестал волновать меня. Было очень тяжело удерживать взгляд на лице, не опускаясь к темной ткани белья и тому, что это белье скрывало. — Очень самонадеянно, мистер Уизли, — где-то теплилась надежда, что учительский тон собьет со студента всю спесь. А может теплилось что-то другое, где-то внизу живота и в груди. Слишком много «может» я испытываю в последнее время. — Почему вы голый? — Поиграем в нерадивого ученика и злую учительницу? Я не полностью голый, — Фред медленно поднялся, выставляя себя уже во всей красе. Я скрестила руки на груди, будто это мне чем-то бы помогло. — Но я с радостью это исправлю. Словно под чарами, я опустила взгляд вниз. Не упустив грудь, покрытую короткими рыжими волосками, пресс, пусть и без восьми кубиков, но не менее будоражащий воображение, и тонкую дорожку волосков, что терялась за тканью белья. Белья, резинку которого он подцепил двумя большими пальцами, норовясь снять. Грязный приём. Собравшись с остатками сил, я отвела взгляд в сторону и обнаружила одежду, которая висела на ветках. Так он снял одежду, дабы постирать. А не чтобы соблазнить меня. И это вовсе не разочарование пробирается наружу. — Меня не волнует, чем ты будешь тут заниматься. Чуть не поскользнувшись на грязи, я развернулась в сторону своей палатки и поспешила спрятаться в ней, как в своём маленьком и дряхлом замке. Тканевый пол тут же отозвался противным «хлюп» на мою промокшую обувь. Глубокое дыхание никак не успокаивало сердце и беспорядок в голове. Ко всему прочему, ещё и тело начал пробирать холод, а одежда, прилипшая к телу, ничуть мне не помогала. Под ритм, который выстукивают мои зубы, я кое-как стащила кеды и мокрые носки. Джинсы стягивать было намного сложнее, ткань отвратительно липла к телу и не собиралась отлипать. За джинсами тут же полетела кофта и футболка. Борясь с ознобом, который пощипывал кожу, я стащила и лифчик. Только стоя в одних трусиках, я поняла, куда бросала одежду. Быстро собираю мокрую одежду, но поздно. Единственное полотенце, как и простыни, которыми я укрывалась, были такими же мокрыми. Даже на кровати осталось пятно. Да что ж такое! Кое-как совладав с трясущимися руками, достаю из рюкзака растянутую футболку и надеваю её. Хлопок сразу прилипает к телу и промокает, но лучше ничего нет. Из карманчика, не забыв оглянуться на вход, достаю носок, а затем и палочку. -Тергео*! — Тепло прошло по ладони, немного согревая меня, но это не то, чего я ожидала.- Тергео, глупая деревяшка! Тергео! — как на последнем издыхании, из палочки выходить серый дымок, но вещи, которые я и собиралась высушить, так и остаются мокрыми. Оставалось только зарычать от безысходности. Стену я взорвать могу, а высушить кофту — не могу! Присаживаюсь с палочкой у рюкзака, в надежде найти хоть какую-то сухую вещь. За спиной послышался шорох и рука сразу же затерялась в недрах рюкзака, в попытке определить куда-то палочку. — Я хотел извиниться, — Фред удивленно осмотрел меня и мокрые вещи. Не желая обострять внимание на рюкзаке, я встала. — Всё в порядке? Ты слишком напугана. Напугана? Да я в ужасе! Мы вдвоем посреди леса. Я — в одной футболке, которую с трудом оттягиваю до середины бедер, а он только в полуспущенных джинсах. А ещё, я чуть не выдала себя с палочкой. От Седрика я скрывала палочку столько месяцев и ни разу не подходила к опасной черте, а с Фредом не протянула и трёх суток. — Мистер Уизли, немедленно покиньте мой кабинет. В смысле, мою палатку, — неловко отбрасываю мокрую прядь с лица и тяну футболку ещё ниже. — Фумо**! Поток воздуха из палочки из темного дерева, обволок меня, словно одеяло и высушил тело. Точно, это же высушивающее заклятие, а я использовала чистящее. — Фумо!  И вещи тоже высохли. — Ну вот, так намного лучше. Парень подошел ближе и провел ладонями по моим плечам и рукам, отчего кожа вновь покрылась мурашками. И почему я лифчик не надела под футболку? Остаётся надеяться, что он не посмотрит вниз. — Совсем замерзла, — не понятно чем руководствуясь, Фред потянул меня на себя и заключил в объятия. Несмотря на ливень, тело рыжего было необычайно теплым. И приятным. — Я и забыл, что ты не можешь высушить себя. — Я уже согрелась. Отпусти меня, Фред, — я попыталась отодвинуться от парня, но он лишь крепче обнял меня. — Пожалуйста. — Я заметил, что с каждым разом, ты отнекиваешься всё более неубедительно, — Фред переместил одну руку и обнял чуть ниже попки и резко сел на мою импровизированную кровать. Я даже вскрикнула от неожиданности. Теперь я сидела на нём сверху, поставив свои ноги по обе стороны от его ног. — Так я могу смотреть тебе в глаза. Он действительно сидел и смотрел в мои глаза. Чуть прищурившись и с искренней улыбкой. Не в силах выдержать такого взгляда, я отвернулась. — Вот видишь, тебе будет лучше с Джонсон. Она выше, да и проблем будет меньше. И моложе. Что-то прохладное коснулось изгиба шеи, по телу прошла дрожь. Но дрожь не ограничилась лишь телом и прошлась по стенам палатки, остановившись на масляной лампе, которая висела под потолком. Лампа взорвалась с характерным хлопком и погрузила нас в темноту. — Даже магия нам помогает. С Анджелиной я был со злости, — за холодным прикосновением последовал короткий поцелуй, а затем ещё один и ещё. — Ты постоянно была с Диггори, сидела с ним в кабинете, после отбоя он часто задерживался у тебя. Я так злился. Сквозь лихорадочный шепот следовали влажные поцелуи, которые поднимались вверх. Хотя я хотела, чтобы они шли в обратном направлении. Когда поцелуи дошли на краешка губ, каждый нерв в моём теле накалился до предела. И почему я не отстраняюсь, почему не поднимаюсь с колен и беспомощно держусь за его плечи? Неужто я такая мягкотелая. — Моя хорошая. Знаешь, что я чувствовал, когда варил амортенцию? Яблоки, потому что ими пахнут твои волосы, мармелад, потому что ты его постоянно ешь, и запах старых книг. Весь прошлый год ты так часто засиживалась в библиотеке. Знала бы ты, как сексуально выглядела, закусив губу или ручку, с несколькими выбившимися прядками. Я потом долго заснуть не мог. Горячее дыхание обжигало губы и хотелось избавиться от этого напряжения. Чуть приподнявшись и сцепив пальцы за его затылком, я первой его поцеловала. Это было намного сильнее, больнее и чувственнее, чем тогда в коридоре. Даже сильнее, чем в первый раз, у метро. Фред ждал именно этого первого шага от меня и, застонав, прижал меня ближе к себе. Кажется, он хочет вдавить меня себе под ребра. У меня сорвало все тормоза. Думаю, это следствие пережитых ранее эмоций. Закусив пухлую нижнюю губу парня, я с силой надавила на плечи, заставляя его лечь на спину. Оттянув на последок мужскую губу, я оторвалась от гриффиндорца и сняла с себя футболку. То ли от холода, то ли от острого взгляда парня, но грудь сразу закололо, а соски сжались. — Мерлинова борода. Ты такая красивая, — прошептал юноша и надавил широкой ладонью мне на спину, заставляя прогнуться. Ох, Господи. Воспользовавшись моим положением, он губами обхватил один сосок и принялся его посасывать, а руками принялся массировать мои ягодицы. Я бессовестно громко застонала. Узнай об этом Северус, взорвал бы всю свою лаборатории и разнес об стену каждую пробирку. Каждая мышца в теле заколола так сильно, что причиняла боль, но чертовски приятную боль. Сердце билось, как сумасшедшее, а лампа, которая не так давно лопнула, замигала тусклым светом. Столь ожидаемо и неожиданно весь мир исчез, оставив лишь меня и Фреда. А точнее, оставив меня наедине со взрывом, разбушевавшимся внутри. Спустя целый век, чувствительность вновь вернулась ко мне. Фред ожидающе и с улыбкой следил за моим лицом, как бы подмечая каждую эмоцию. Черт. Он ведь даже не дошел до той самой эрогенной зоны, а я кончила. Глупо улыбнувшись и кое-как взяв себя в руки, я наклонилась к всё ещё напряженному юношескому телу. Не люблю оставаться в долгу. Прикусив кожу под ключицей, я медленно поползла вниз, прокладывая губами дорожку. Одной рукой расстегиваю маленькую пуговичку, чуть замирая, когда рука дотрагивается до голой плоти. Мальчик не надел белье. Чуть царапаю напряженный и очень теплый член, перед тем, как высвободить его из-под ткани брюк. Фред в ответ на мои манипуляции начинает дрожать всем телом и хрипло дышать. Я ведь даже не начала. Показательно, не разрывая зрительного контакта, провожу языком по ладошке, увлажняя её. Уизли громко сглотнул и сжал руки на моих бедрах. Приподнимаю таз и обхватываю рукой твёрдую плоть. Парень на первом же движении моей руки, выгнулся и закрыл глаза. Установив нужный ритм, я принялась доводить парня до конца. В жизни не слышала ничего более приятного, чем стоны Фреда. А эта поездка и не такая плохая, как казалось вначале. Я не сильно удивилась, когда спустя пару минут мне в руку, а также и на живот, ударила теплая жидкость, а парень подозрительно затих. Лишь грудная клетка высоко поднималась и тяжело опускалась. Успокоив внутренние ощущения, Фред лениво открыл глаза и как-то стыдливо посмотрел на меня. Внутри всё сковало от этого взгляда, а всё умиротворение как рукой сняло. Теперь он скажет, что ошибся и жалеет о случившемся. — Прости, не думал, что так опозорюсь перед тобой. Я правда могу лучше. И дольше. Не суди по первому разу, — Фред приподнялся на одной руке и второй неуверенно провел по моему бедру, а после по руке. Я даже не сразу заметила, как сердце вновь начало биться. — Дурак ты, Уизли. Спина блаженно расслабилась, как и напряженная улыбка парня. _______ *заклинание, втягивающее жидкость, пыль, песок в волшебную палочку. **высушивающее заклинание