Мутные воды (Aguas Turbias)

Их взгляды столкнулись, когда Баки выразил восхищение его умом. Он тогда заметил в этих глазах лучик радости, тут же утонувший в волне оборонительного высокомерия. Это не было даже отдаленно нормальным, а ведь и так слишком много факторов играли против него. Это было похоже на борьбу со штормом, яростную борьбу человека, находившегося на хилом плоте. Потребовалось время, чтобы принять его, но, когда он, наконец, заключил мир с собственными принципами, то убедил себя, что это не трусость, не уступка, а спасение. Он пережил ГИДРУ, войну, миллионы раз смеялся в лицо смерти, так что завоевать любовь Тони Старка — было не так уж и сложно. Ах, если бы. Он помнил о конфликте, связанным с правительством Ваканды, в результате которого он, опасаясь возникновения чрезвычайной ситуации, попытался скрыться. Гнетущая атмосфера, которая, в свете последних событий окружала ООН, подтолкнула ТʼЧаллу и Старка внести поправки в Заковианский договор. Мстители должны были вернуться домой. Гаагский трибунал теперь обсуждал приговор пойманному накануне Баки, а эксперты делали заключение относительно его психического состояния. *** Стив, будучи его братом, помнится, всегда был на его стороне. Он даже был против такого серьезного допроса, который устроил ему психолог. И был прав. Тот человек, используя триггерные слова, активизировал Зимнего Солдата. Наташа быстро вырубила его, поэтому никто не пострадал. Милая обманщица была настолько ловка, что Джеймс почти ничего не почувствовал. Его спрятали, заверив, что ни одна живая душа ни о чем не догадается. Но Джеймс был против такого расклада. Он хотел говорить с Тони Старком, считая, что так будет лучше всего. *** Баки, в отличие от Стива, был более опытен в любовных делах и заигрывании, поэтому с легкостью читал жесты и улавливал эмоции. Он достаточно скоро определил интерес Тони, который не соответствовал очевидно-дружеским мыслям Стива. Все было слишком явно. И это столько всего объясняло. Тони, будучи человеком, который всегда верил в худшее — верил в Стива, проглатывая свои эмоции. Только любовь могла бы толкнуть человека хоронить свою боль, помогая убийце своих родителей. Какого черта. Баки сказал, что не хочет принимать помощь от Тони, видя, как тому это неприятно. Он не хотел усугублять ситуацию. Еще неизвестно, грозила ли ему тюрьма за его преступления, поэтому по возможности не хотел еще сильнее усложнять жизнь окружающим. Джеймс не боялся смерти, ему было все равно, что ждало его дальше, он просто хотел сделать происходящее чуть более спокойным. Тони отказался. Его не так сильно задевал тот факт, что он должен был общаться с убийцей родителей. Больше всего омрачало, что человек, в которого он так верил — предал его. Джеймс молчал, слушая эту тираду, делая выводы. Он уже смирился с тем, что ему нужно было принять помощь, но пообещал себе рано или поздно вознаградить старания. Тони предложил ему новую руку, взамен утерянной ранее. Джеймс прикусил язык, чтобы не ляпнуть то, что пришло ему на ум. Ведь он всеми силами пытался быть нормальным для Стива. Для единственного человека, который в него верил. Который постоянно говорил что-то вроде: Баки, посмотри то, Баки, а помнишь там. Он так его этим достал, что Джеймсу, порой, хотелось двинуть Стиву в челюсть, притворившись Зимним Солдатом. Но его пока не признали адекватным, и поэтому тщательно следили за процессом реабилитации. Настолько тщательно, что Старк успел сравнить его с собакой, которую посадили на БАРФ*. Тони вообще в его жизни было очень много, ведь тот всерьез занимался созданием новой руки. *(биологически соответствующая сырая еда, такой рацион предназначен на адаптацию системы «хищник-жертва», для кошек и собак, (прим. пер.)) *** Такая компания никак не шла на пользу Баки. Он был между адом и раем, будто бы в Чистилище. Но только Тони заставлял его чувствовать себя в безопасности, без страха шутя над его альтер эго. Так вышло, что из всех Мстителей, включая Стива, только Старк давал ему то место в мире, которому бы он подходил. Ведь он не был тем старым другом из Бруклина, он больше не был агентом ГИДРЫ, не знавшим своего имени. Он не был сержантом с проблемами с памятью, защищавшим друга любой ценой. Джеймс был Джеймсом. Обычным, одиноким Джеймсом. Почему никто этого не замечал? Тони был потерянным ребенком. Он днями и ночами, без сна и еды, что-то мастерил, лишь бы заполучить хоть толику внимания. И никто, никто этого не видел, разве что ТʼЧалла, который с короткой благодарностью ответил на помощь с починкой костюма. Старк тратил колоссально много времени, чтобы его хоть кто-то заметил. Что стало с этим миром? Почему люди стали настолько слепы? Когда Джеймс восхитился умом Тони, тот был тронут до глубины души. Интересно получалось: гений, миллиардер, плейбой и филантроп был влюблен в своего кумира, по совместительству лучшего друга Джеймса, Стива, а тот даже не замечал этого. А сам Джеймс, бродя по крыше Башни Старка или же сидя в своей комнате, бесцельно глядя в пустоту, постепенно принимал свои собственные чувства. И теперь, на волне своих выводов, на горизонте вырисовывались проблема за проблемой. Как-то Стив сказал ему, что реабилитация идет хорошо и скоро он снова станет самим собой. Но какой был в этом смысл? Джеймс убил так много людей, принес так много боли, что ни одна экспертиза не могла бы даже приблизиться к верной оценке его состояния. Единственное, в чем были правы эксперты — так это в том, что проблемы надо решать по мере их поступления. Сейчас у Джеймса была главная и единственная миссия. Тони. Во-первых, надо было заставить его понять, что он не одинок. Во-вторых, Джеймс должен был показать ему, насколько он важен. В-третьих, он должен был сделать его своим буквально и метафорически. Одновременно. У Барнса был свой туз в рукаве. Он достаточно долго слушал Тони, чтобы понять, в каком направлении следовало бы двигаться. Вопрос стоял лишь в том, как все это осуществить, умудрившись, при этом, не быть навязчивым. Судьба была на его стороне. Однажды ночью Джеймс проснулся от очередного кошмара и, чтобы расслабиться и немного прийти в себя, поплелся на общую кухню. Тони пришел туда через несколько минут, еле передвигая ноги, мечтая хоть немного взбодриться. — Я сейчас налью, подожди, — сказал Джеймс, заставляя Тони вздрогнуть и перевести взгляд на часы. — Почему ты не спишь? — Потому же, что и ты. Джеймс прекрасно знал об Афганистане, о Читаури и об Альтроне. Иногда он задавался вопросом, знала ли команда о том, что Тони не солдат, не специально обученный шпион или любое другое лицо, которому не нужна поддержка. Тони же был простым человеком, у которого тоже были кошмары, о которых, почему-то, никто не хотел думать. А Джеймс думал. Он сделал ему кофе, такой, который нравился Тони, и подал его в горячей кружке, ожидая реакции. И, да, после того, как тот молча сделал глоток, он с удивлением воззрился на Джеймса, что заставило его слегка поволноваться, а потом улыбнулся. Тони Старк правда улыбнулся. — Ничего себе, Барнс, да у тебя талант варить кофе. — Спасибо. Больше они не разговаривали. Джеймс лучше других знал, что лучшее лекарство от кошмаров — молчаливое присутствие. За чашкой кофе, например. А на следующее утро он заметил, что Тони обратился к нему лично, а не через Стива, как раньше. Были и другие ночи, которые они проводили за чашкой кофе. Однажды, они вместе позавтракали. И всегда в таких случаях их сопровождала тишина, что обоих устраивало. А потом Джеймс решился на более активные действия. Он стал появляться в его мастерской, общей гостиной, в общем, везде, где был Тони, придумывая, при этом, любые, мало-мальски правдоподобные предлоги. Он знал, что, скорее всего, Тони раскусил его план еще в зародыше, но ведь он не остановил его, верно? Значит, можно было продолжать. — Что ты пытаешься сделать, Барнс? — спросил однажды он, когда Джеймс «случайно» зашел в столовую. — В каком смысле? — Эти… эти твои вечные похождения… чего ты добиваешься? Сейчас или никогда, решил Баки и вмиг оказался напротив Тони, забирая из его рук кусочек пиццы, которую он ел ранее. Он медленно посмотрел сначала на губы Тони, а потом в его глаза. — Я добиваюсь тебя. Тот вскинул бровь, одновременно польстившись и растерявшись от такого заявления. Но так продолжалось всего мгновение, дальше Тони взял себя в руки. — Так, давай проясним кое-что. Ты хочешь, чтобы я…? — Пришел завтра в три часа дня в западное крыло. Будь вовремя, иначе пропустишь весь сюрприз. Дождавшись кивка, Джеймс вышел из столовой, понимая, что у него ничего не готово. Более того, у него даже приблизительно не было мыслей о том, какой можно было сделать сюрприз. Одно радовало: ТʼЧалла был на его стороне и мог хоть чем-то помочь. Эта киса оказалась очень прозорливой и сразу все поняла. Так что, две головы могли бы что-то придумать. Джеймс очень надеялся, что Тони придет, тогда можно устроить, например, романтический обед. Он бы взял бразды правления в разговоре, избегал бы тактильных контактов и неловких вопросов, слушал бы о его изобретениях и расчетах. Да они бы могли говорить о чем угодно! А еще, на руку Джеймсу играло то, что Тони был молод и не был знаком со старыми приемами обольщения, которыми Джеймс мастерски владел еще с сороковых. Так что, ему было что показать. И, да, в конечном счете, все так и вышло. Тони был очень напряжен, когда обед подошел к концу и Джеймс проводил его до комнаты. Очевидно, тот думал, что за этим последует продолжение и был к этому, мягко говоря, не готов. Но Джеймс лишь улыбнулся, беря его ладонь в свою и целуя костяшки пальцев. Развернувшись, он направился в свою комнату, все еще чувствуя острый взгляд, нацеленный в спину. Джеймс хотел, чтобы Тони увидел, что не является товаром, что ему не нужно предлагать что-то взамен, что от него ничего не ждут, а просто хотят его любить. Джеймс хотел, чтобы тот стал самим собой и понял, что, если потребуется, он положит мир к его ногам. *** Несколько недель Джеймс провел в старомодных ухаживаниях. Официально приглашал на свидания, дарил цветок, писал на салфетке приятные фразы, и каждый раз вызывал улыбку на лице Тони. Они сближались, не прыгали с места в карьер, пытались почувствовать себя комфортно рядом друг с другом. Охотник всегда выжидает время, чтобы поймать свою добычу. Конечно, они мало разговаривали, но их взгляды говорили лучше слов. Скоро должны были вернуться остальные Мстители, а значит, все изменится. И Джеймс только надеялся, что не в самую худшую сторону. Динамика их встреч изменилась, но теперь Тони уже не отказывался показать Джеймсу Нью-Йорк, особенно после того, как суд официально разрешил ему прогулки. Юристы Тони постарались на славу, у судьи не нашлось ни одного аргумента на их факты. Так что теперь в их жизни появились прогулки, обеды в кафе, экскурсии, походы в кино, в парк; все более открытый и разговорчивый Тони доверялся Джеймсу, который делал все возможное для этого, и, наконец, он впустил его в свой пентахус, а это говорило о многом. Пытаясь ослабить боль, он исцелял раны. Джеймс обнаружил забавную реакцию Мстителей в тот день, когда они увидели их вместе. Клинт вообще прямо спросил, что между ними происходит. Джеймс был слегка озадачен этим. Они смотрели на него так, будто бы узнали, что он был любовником Красного Черепа или Земо. И, конечно же, не обошлось без Стива. Он подошел к Джеймсу во время его тренировки в зале, молча становясь рядом. Джеймс остановился, смотря на него. — Что? — Это правда… ну, что вы? — Ты действительно думал, что Тони такой, просто потому что он очень дружелюбный? — Но… — Стив, я хочу, чтобы ты понял кое-что. Ты мой друг, мой брат, до конца жизни. Но то, что происходит между мной и Тони, касается только меня и Тони. Никто не имеет право говорить что-то об этом. Я люблю тебя, Стив, но не лезь в это. Он видел, что тому неприятно и что он волнуется, но, к чести Стива, он всего лишь пожелал удачи, прежде чем покинуть зал. Джеймс очень боялся, что повышенная опека и беспокойство спугнет Тони. Тони, встречи с которым он так ждал. Тони, чьи глаза сияли во время прогулок. Тони, речь которого он мог слушать часами. *** — Почему бы нам не подняться наверх, Джеймс? — спросил Тони. Ему нравилось, как тот произносил его имя. Так было правильно. — Я хочу этого, Тони, но нет. — Ты же понимаешь, что я не девушка и уж тем более не девственник? — Да. Ты невероятно красивый мужчина, который заслуживает долгих ухаживаний. Тони просто отвернулся, он просто поверить не мог, что все это происходило с ним. Джеймс простыми действиями отодвигал на задний план все моменты, когда-либо приносившие горький опыт. Он просто хотел посмотреть на его мастерскую, радуясь, когда Тони улыбался. Он хотел понаблюдать за тем, как Тони творил. Он пытался разобраться в кибернетике, попутно закармливая всякими вкусностями. Тони так трогало то, что Джеймс был правда заинтересован в его работе, не ради денег, не ради какой-либо другой выгоды, ему просто нравилось быть частью Тони. *** И конечно, этот момент был неизбежен. Касания кожи к коже, сначала нежные, мягкие поцелуи, медленно переходящие в более глубокие, страстные. Руки Тони цеплялись за его плечи, глаза смотрели в глаза. Джеймсу пришлось думать об айсбергах Антарктиды, о несчастных пингвинах, мерзнущих во льдах. Джеймс представлял генерала Росса, облаченного в бикини, в общем, он делал все, чтобы не сгореть от страсти, чтобы держать голову холодной, в то время как руки Тони, блуждающие по его телу, сводили с ума. Стук сердца отдавался в ушах, он был готов сдаться, но все же отошел на шаг, пытаясь прийти в себя. — Я хочу сделать тебя счастливым человеком. Дай мне такую возможность. Это будет стоить ожидания. — Почему ты делаешь это? — Потому что ты стоишь того. Тони до сих пор не мог поверить, что Джеймс это делал. Тот провел рукой по его щеке. — Ты гений. Ты очень сильный, и, конечно же, умный. Ты смешной, интересный, ты можешь найти выход из любой ситуации. Ты — Тони Старк, но я хочу, чтобы ты был моим Тони, понимаешь? — Если честно — не особо, но… Джеймс, по крайней мере… — Да? — По крайней мере дай мне сделать для тебя что-нибудь. Я знаю, что тебе ничего не нужно, но я хотел бы. — Если это что-то, чего я сам не могу себе позволить -- учитывая, что я безработный -- то нет. Я отказываюсь. Тони засмеялся, обнимая его, ероша волосы. — Это все так безумно, правда? — Я уж думал, что ты не заметишь. — Останься. — Когда-нибудь обязательно, Тони. — Обещай мне кое-что, это ничего тебе не будет стоить. — Слушаю. — Ты тоже заслужил… ну, я имею в виду, что ты тоже достоин любви и понимания, я же это вижу. — И что же ты видишь, мой гений? — То, что ты боишься, как другие люди тебя воспримут. Ты галантен, у тебя прекрасная улыбка, но тебе страшно, что кто-то подумает что-то не то. — Нет, Тони. Ничего ты не видишь. Меня не волнует чужое мнение. Я давно перестал искать признание. Я заинтересован только тобой. — И почему это старики настолько уперты? — Из-за возраста, я думаю, — улыбнулся он, целуя его в лоб. — До завтра. *** Полушутя, полусерьезно, Тони подарил Джеймсу наручные часы. По его собственному заверению, смотрелись они великолепно. По мнению самого Джеймса, так было только потому, что их выбирал Тони. И это был первый раз, когда тот покраснел. Интересно, когда в последний раз Тони вообще льстили? Очевидно, им предстояло еще много работы. *** — Стив звонил мне. — Тебе? — с тревогой спросил Джеймс. — Да. — Что он хотел? — Он хотел поговорить со мной… о нас. — А…, а что ты ответил? — Нам не о чем говорить, — пожал плечами Тони. *** Джеймс думал иначе, находя Стива в зале и со всего маху ударяя в стену своей новой, идеальной рукой. Он знал, что тот заботился и у него были только благие намерения, но иногда он перегибал. Тони был только Джеймса, и он не собирался им с кем бы-то ни было делиться. Так что Стиву нужно еще показать свою физическую подготовку против настоящего убийцы, прежде чем заиметь возможность высказать свою точку зрения. Таким образом, они принялись бороться. — Прекрати лезть в чужие дела, Стиви, особенно в мои. — Я просто стараюсь… — Ты не стараешься! Я не хочу, чтобы ты даже пытался лезть в это дело. Из этого не выйдет ничего хорошего. — Тони… — Ты хочешь, чтобы я сказал это громко и ясно? Хорошо. Я люблю Тони Старка. Я сошел с ума? Ну, Стиви, я думаю, что ты догадывался об этом с момента нашей встречи. Знаешь, я всегда завидовал тебе. Ты, долбанный посланник божий. У тебя есть друзья, опыт жизни здесь, у тебя даже есть Шэрон! У меня же нет ничего. Со мной обращались, как с собакой, на протяжении семидесяти лет, заставляя делать ужасные вещи. Я никогда не чувствовал себя спокойно. Никогда не чувствовал себя в безопасности, Стив, а знаешь, когда начал? В день, когда Тони улыбнулся. В этот день я понял, где мой дом, как выглядит мой мир. Я искренне надеюсь, что ты никогда не испытаешь то, что происходит, когда не можешь понять, кто ты, и собираешь свою личность по крупицам. Когда теряешь желание жить, потому что ты помнишь. Стив, это ужасно, это настоящий кошмар, и я должен был собраться. Собраться, не жалуясь. Тони был со мной рядом все это время, учил меня тому, что я всегда могу начать все сначала, и я хочу, чтобы это «начало» — означало жизнь с ним. Я не хочу причинять ему боль, и советы мне не нужны. И предупреждения тоже. Если ты мой друг, то просто будь со мной тогда, когда мне это необходимо. Джеймс сжал губы, переводя дух. Он все сказал и надеялся, что достучался до Стива. *** В конечном итоге, они не разговаривали несколько дней. Джеймс держался рядом с Тони, избегая остальных. Ванда и Сэм, поначалу пытающиеся их застать, бросили свою затею. Стив же, похоже, просто выжидал, зная, что все наладится. Джеймс тоже был уверен в этом. Он не стал говорить Тони о разговоре, но прекрасно видел перемены в их отношениях. Они как будто стали более открытыми. Гаагский трибунал вынес вердикт, что Джеймс Бьюкенен Барнс признан невиновным в преступлениях против человечества, и, как Зимний Солдат, имел право присоединиться к Мстителям. — Ты, должно быть, счастлив, что будешь сражаться со всеми? — Только если ты там будешь, Тони. — Баки… — Меня не интересует геройство. — Правда? — улыбнулся тот. — Ты вернешься в Мстители? — Если ты будешь рядом. — О, ну тогда пора трясти всех этих злодеев? *** Тони был мастером неловких моментов, однако, приветственная речь заняла всего пару слов. Роуди также присоединился к команде. Если и был человек, с которым Джеймсу было неловко, то это был тот самый полковник. Но Роуди молчал, просто многозначительно на них поглядывая, и лишь при виде Тони улыбнулся. Похоже, он действительно был важен ему. Джеймс принял это, понимая, что Роуди был той поддержкой, в которой, порой, нуждался Тони. *** В день, когда Джеймс встал на одно колено, доставая кольцо, все перевернулось с ног на голову. Тони молчал, сверкая румянцем, не зная, куда себя деть. Несколько пар глаз, разинув рты, следили за ними. Тони медлил, пытаясь убрать броню и ужасно переживая, а когда Джеймс надел кольцо на палец — и вовсе расчувствовался. Кольцо было любезно подобрано ТʼЧаллой и сделано оно было из вибраниума, с очень нежным голубым камнем, изображающим реактор. — Ты дал мне жизнь, когда я ее потерял. Ты дал мне все, когда у тебя самого ничего не было. Для меня ты человек, который дарит покой, с которым я хочу построить очаг, завести семью. Ты тот самый человек, с которым я хотел бы выбирать обои, ходить на кино-ночи, обсуждать марки кофе, встречать рассвет после кошмаров. Я хочу провести остаток своей жизни, посвятив тебе. Ты мое небо. Мир прекрасен для меня, потому что ты в нем. — Баки, а ну заткнись… *** Свадьбу они отметили скромно, пригласив на нее Мстителей. Все реагировали на новость по-разному. Сэм вообще шутил так, как будто весь год тщательно готовился к событию. А на следующее утро Тони ждал букет роз с карточкой, на которой был написан адрес. Баки удалось снять квартиру в старом Бруклине и украсить ее специально для особого случая, потому что он хотел сделать все правильно, а не ограничиваться одним кольцом и красивыми словами. Тони был ошеломлен, увидев в квартире пушистые розы, свечи и, конечно же, еду. Он видел, как Джеймс готовился, продумывая все до мелочей. Он видел в его глазах счастье. — Неужели, мы наконец-то сделаем это? — И не только это, милый. *** Баки никогда никого так не любил. Тот вечер и следующее утро он запомнит надолго. Он изучал каждый сантиметр тела Тони, каждую его реакцию, экспериментировал, играл, вызывал новые и новые стоны. Он обещал наслаждаться этим всегда, до последнего вздоха боготворить это тело и, конечно же, любить без остатка. Тони доверял ему, растворяясь в его руках, отвечая на все и не прекращая улыбаться. Он не закрывал глаза ни на секунду, запоминая. Все было непросто, у них впереди было еще много задач, но теперь им все было по плечу. Теперь, когда они вместе. Да, они любили друг друга, той сумасшедшей любовью, о которой не пишут в книгах. Они нашли друг друга, они стали друг для друга всем. Все, что хотел Джеймс, чтобы Тони был рядом. Его больше не волновало, что он плыл по течению мутных вод, ведь теперь он знал, что, чтобы остаться на плаву, ему нужен был Тони. Его Тони. Такой простой и такой сложный.