Не знаю, сколько я падала или тонула. Здесь не было ни времени, ни пространства, ни жизни, ни звука; было ни жарко, ни холодно. Здесь была лишь тьма. Казалось, будто я снова умерла и попала в то страшное место, стирающее воспоминания, и единственное, что не давало мне сорваться, что чуть приглушало нарастающую панику, было то, что свое тело я видела и чувствовала. Я ничего не могла сделать, хоть и пыталась прервать медитацию, но ни одна попытка не увенчалась успехом. Словом, мне оставалось лишь одно – ждать.
Время шло, оно просто не могло не идти, но шло оно странно. То мне казалось, что уже прошла вечность, с того момента, как я начала свой эксперимент, то – всего пара минут. Со сменой времени менялись и эмоции, то пробуждая обреченность, то полыхая энтузиазмом и нетерпением.
Сначала было страшно, потом любопытно, а затем накатило раздражение на себя - за глупость, на место - за странность и нелогичность. Злость была настолько сильной, что я решила сделать то, что раньше считала невозможным. Если я не могу погрузиться в собственный внутренний мир, то я создам его с нуля.
Я закрыла глаза, хоть в этом и не было необходимости, и начала представлять то место, куда в первый раз меня вытолкнул джи-сама. Тот самый лес с полянкой из прошлой жизни: старую скрюченную сосну с трещиной от молнии по середине, но все такую же зеленую, как раньше; полянку со старым пнем, обросшим мхом; синие колокольчики, растущие небольшой куртиной в тени раскидистого дуба, в дупле которого жила белка; шум листвы и тот самый запах леса, которые всегда сопровождали меня в детстве.
Я точно не знала, что надо делать, и, сама того не замечая, следовала тем советам, что были написаны в свитках по гендзюцу: именно так создавались иллюзии. Подробно, уделяя внимание деталям, ведь большое всегда состоит из малого.
Мне казалось, будто бы я уже чувствую траву под ногами, лучи солнца, дуновение ветерка, но я упорно продолжала воплощать реальность, вспоминая малейшие детали. Закончив, я чуть приоткрыла один глаз, сомневаясь в своих силах, как оказалось – зря. Вокруг меня была поляна, была сосна и колокольчики, был старый пень… только вот солнца не было. Мою поляну со всех сторон окружали огромные, возносящиеся вверх деревья. Таких в моем мире просто не могло существовать: одни корни в обхвате были толще любого дерева, какое я когда-либо видела, а их верхушки терялись в вышине, полностью закрывая своей густой листвой небо и создавая внизу приятный полумрак.
Как ни странно, страха не было, хотя эти монстры растительного мира выглядели достаточно угрожающе. Наверное, окажись я на самом деле в таком лесу, мне было бы, как минимум, неуютно, но здесь я, наоборот, чувствовала себя как никогда защищенной. Полянка стала моим местом, берлогой, домом, убежищем, а деревья - живым щитом между безопасностью и тьмой.
Но, сидя в своем уютном маленьком мирке, я никогда не найду ответы на те вопросы, ради которых пришла сюда. Я чувствовала, что мне нужно идти туда, в черный лес, будто бы вышедший со страниц сказок братьев Гримм из моего мира. И, как на зло, пока я решалась на первый шаг в неизвестность, у края полянки начал собираться туман, клубясь и закручиваясь, еще больше отбивая желание куда-либо уходить.
Не давая себе времени на сомнения, я резко шагнула прямо в плотный туман, который тут же окутал меня, отрезая дорогу назад. Оглянувшись, я уже не увидела ни полянки, ни сосны с колокольчиками – ничего. Вокруг была лишь белая пелена и проступающие то тут, то там силуэты исполинских деревьев. Эх, и вот куда я снова залезла? Срочно ищу инстинкт самосохранения, а то свой где-то потерялся…
Я все шла и шла вперед, не понимая, чего от меня хочет мое подсознание. Туман не отступал, иногда даже становясь чуть гуще. В эти моменты мне казалось, будто бы я вижу в нем чей-то силуэт, и тогда я ускоряла шаг, стараясь уйти как можно дальше. Руки мелко подрагивали от страха, зубы стучали, но я упорно продолжала идти, сама не знаю куда. Когда я в очередной раз заметила, что в тумане что-то мелькнуло, и вновь поспешила сбежать, случилось то, чего раньше не было. Силуэт на мгновение исчез, чтобы через секунду появиться прямо передо мной, протягивая призрачную руку.
Клянусь, так я еще никогда не орала. Я резко отпрянула от этого, громко крича, периодически срываясь на фальцет. Потеряв равновесие, я упала назад, отползая от существа. Потом резко вскочила на ноги и побежала, что есть мочи, куда глаза глядят.
Я не бежала, я, скорее, летела, подгоняемая паническим страхом. Мне все казалось, что это существо все еще за моей спиной, и стоит мне остановиться и обернуться, как я увижу его. Я не замечала ни огромных корней, через которые с легкостью перепрыгивала на крыльях страха, ни веток кустов, бьющих в лицо и цепляющих одежду. Но скоро прилив сил прошел, я начала уставать, дыхание сбилось, а легкие горели огнем. Зацепившись за корень, я полетела на землю, сдирая руки о кору, но страх подгонял дальше, и я, шатаясь, поднялась. Я бежала и падала, вставала и снова бежала, пока, наконец, не упала без сил.
Я лежала, не поднимая лица от земли, и восстанавливала дыхание. А еще я боялась. Боялась поднять взгляд и снова увидеть то, от чего я бежала.
Чуть придя в себя и уняв страх, я все же поднялась с земли и огляделась. Туман все так же окутывал пространство, силуэты деревьев колебались, напоминая о недавно пережитом, но
той тени видно не было, что, однако, не означало, что ее нет. В прошлый раз ведь она возникла прямо передо мной, будто бы туман внезапно обрел плотность и форму.
Теперь, после такого забега, я окончательно потерялась в пространстве и даже примерно не представляла, куда идти. Но и стоять на месте было бы глупо, так что я вновь пошла вперед, постоянно озираясь по сторонам и стараясь держаться деревьев.
Через некоторое время я вновь заметила знакомую рябь в стороне, однако на сей раз тень была осторожнее, держась на расстоянии, постепенно, медленно приближаясь. Она разумна? Не хочет пугать? Как бы то ни было, мне это не нравилось, так что, как только она оказывалась чуть ближе, чем было безопасно, по моему мнению, я тут же отходила. Так мы и шли зигзагами, и все было бы хорошо, если бы она каким-то немыслимым образом не оказывалась все ближе и ближе, несмотря на все мои ухищрения.
Вообще, все здесь было слишком странно. Это мое подсознание или нет? Я здесь Создатель, и это доказывала созданная мной полянка. Однако как только я шагнула в туман, вся моя власть над пространством пропала. Я не могла отсюда уйти, как бы ни пыталась, я не могла ничего создать, хотя оружие бы мне не помешало, но… ничего. Вывод был только один – здесь хозяин не я, а та тень. Это доказывало и то, что уйти от нее у меня никак не получалось. Неутешительно. Хоть бы кунай дали, хотя… какой смысл резать туман?
Впрочем, в любой ситуации надо искать положительные стороны. Одной из них было то, что тень меня не убила, хотя могла – я в этом уверена. Значит, ей от меня что-то надо, и она не отстанет, пока это не получит.
Определившись с тем, что делать дальше, я подошла к ближайшему дереву, встала спиной к стволу, чтобы хоть как-то обезопасить себя, и стала ждать. Может, она подружиться хочет? Вон – руку тогда протягивала. Хотя, есть вариант, что она меня хотела задушить, но лучше буду думать о хорошем.
Тень приближалась рывками. Вот она стоит в пятнадцати метрах, а через секунду уже в десяти. Страх вновь пробрался внутрь, дыхание участилось, но я держала себя в руках, не давая телу вновь сорваться на бег. Животные инстинкты пытались взять верх над сознанием, но теперь я себя контролировала.
Когда между нами осталось расстояние в один шаг, тень снова, как в прошлый раз, вытянула вперед руку и замерла. И что это должно означать? Руку ей пожать? Что-то не хочется.
- Ты кто? – да, знаю, звучит глупо, но что мне еще остается?
Тень молчала, все так же протягивая руку.
- Ты умеешь говорить? – еще одна попытка.
Тень стала чуть прозрачнее, качнувшись из стороны в сторону, продолжая протягивать руку.
Это было такое нет? Одно хорошо – оно меня понимало. Но сколько бы я себя не успокаивала, все равно было жутко. Как будто с призраком разговариваю. Более практичная часть сознания шептала, что теперь у меня достаточно материала для создания сильных иллюзий, но у меня и раньше его было предостаточно, спасибо фильмам ужасов из прошлой жизни. А теперь все вокруг походило на воплощение фантазий Стивена Кинга и мне это ничуть не нравилось.
- Хочешь, чтобы я тебя за руку взяла? – такое чувство, будто я с ребенком разговариваю.
Силуэт снова качнулся, но на сей раз вперед.
Не хочу. Страшно. Жутко. Когда я, наконец, начну думать головой, прежде, чем что-то делать? Вот сидела бы сейчас дома, читала бы свитки… Мне ж это раздвоение эмоций не сильно мешало, я даже привыкла. А сейчас сижу, хрен знает где, говорю, хрен знает с кем или чем, и мне
этого еще коснуться надо.
Как бы то ни было, сомнения бесполезны. Мне не выбраться отсюда, не выполнив условия тени. Значит, и медлить нечего.
- Ну-с, ни пуха – к черту, - и я резко протянула вперед руку, касаясь тумана, из которого состояла тень.
***
Очнулась я на моей поляне. Тихо шелестели листья, ветер качал синие головки колокольчиков, а сквозь кроны исполинских деревьев пробивались редкие лучики солнца.
Я была абсолютно спокойна и счастлива. Наконец, я обрела себя, почувствовала себя цельной, нужной, существующей. Больше не было чужой души в чужом теле, больше не было
неправильности. Я – Микото и всегда была ею, теперь я это знала. Имена не имеют значения: Ирина, Микото… я была каждой из них в отдельности и одной женщиной в целом. Новая жизнь – новое имя – новые воспоминания, но душа всегда оставалась все той же.
Я не занимала тела Микото – я и есть Микото. Просто из-за активации шарингана вдруг пробудились воспоминания и личность моего прошлого воплощения, заместив еще не полностью сформировавшуюся личность нового. Как бы банально и высокопарно это не звучало – во мне не было гармонии. Теперь же, приняв свою «тень» - осколок
той Микото, я стала цельной, а вместе с сомнениями исчез и туман. Ведь мое подсознание отражает мое состояние, мои эмоции и переживания.
Я – Микото, химе клана Учиха, внучка Кагами Учиха и его единственная наследница.
Поднявшись с земли, я закружилась, запрокинув голову и глядя на голубое небо, мелькающее сквозь кроны деревьев. Возможно, безрассудство не всегда так уж плохо, раз мой эксперимент удался. Я же еще ребенок. Чуть более сознательный, чуть более взрослый, но все же ребенок. И мне это нравится.
Но пора возвращаться, я и так провела здесь больше времени, чем рассчитывала – возможно, даже всю ночь. Не стоит заставлять нервничать джи-сама.
И я закрыла глаза, чтобы открыть их уже в реальном мире, и тут же споткнуться о злой взгляд деда.
Белый потолок, другая кровать, одеяло тоже не мое – все это наталкивало на неутешительные выводы.
- А… какой сейчас день? – запинаясь, прошептала я, натягивая на нос одеяло и стараясь скрыться от еще больше потемневшего взгляда джи-сама. И ки у него тоже страшное.
***
Итак, из всего того потока слов, что вылил на меня дед, я смогла вычленить главное – ровно четыре дня я находилась в состоянии, близком к коме, не приходя в себя и не реагируя ни на какие внешние раздражители. За это время у меня было несколько приступов, во время которых я кричала и билась так, что приходилось фиксировать мое тело ремнями. И, причем, все это, к удивлению ирьенинов, я делала, находясь все так же без сознания. В Академии сказали, что я заболела, даже Фугаку ничего не сообщили, ну а лечением и присмотром, как всегда, занимались клановые ирьенины. Джи-сама, узнав по свиткам, что я решила сделать, несколько раз пытался войти в мое подсознание с помощью шарингана, но каждый раз его выталкивало обратно.
Как только врачи осмотрели меня и уверили джи-сама в том, что теперь моему здоровью ничего не угрожает, дед схватил меня за руку и прямо из палаты переместился Шуншином на закрытый полигон. И только здесь дал волю своим мыслям по поводу глупых необразованных девчонок, опасности и тонкости работы с подсознанием, ну и всего прочего.
- Я – Микото, - прервала я деда, счастливо улыбнувшись. Даже возможные последствия, обещанное наказание и давящее ки джи-сама не могли испортить моего настроения.
- И что это должно означать? – прервал свой монолог дед, подозрительно оглядывая меня. Ну да, он любил внучку, но общего языка с ней так и не нашел. А потом появилась я, легко согласилась быть шиноби, практически идеально выполняю обязанности химе – меня джи-сама, как ни странно, понимал намного лучше, чем свою собственную внучку. Со мной было легче и проще – он ко мне привык. А теперь я так выразилась, будто бы его внучка снова вернулась. Надо исправляться.
- Я не душа, которая заняла тело вашей внучки, я – душа Микото. Я – Микото. Просто аномалия активации шарингана у женщины пробудила воспоминания прошлой жизни Микото. Моей жизни. А вместе с воспоминаниями проснулась и личность прошлой жизни Микото – моя личность. Естественно, она оказалась сильнее личности четырехлетнего ребенка и просто заменила ее, - я говорила быстро, боясь того, что дед может меня перебить, не поняв самого важного, - Но мои воспоминания были обрывочны, я почти ничего не помнила. Позже я стала замечать, что порой мое поведение, мои реакции и мои эмоции не могут принадлежать прошлой мне. Я испугалась, я не хотела снова терять себя и свою личность, поэтому и решилась на эксперимент с подсознанием. Я желала просто раз и навсегда понять – кто же я. Разобраться в самой себе. И у меня получилось! Там, внутри, я встретилась с ней, с частичкой той Микото, и я приняла ее. Это была уже не личность вашей внучки – просто сгусток эмоций и воспоминаний, но наше разделение вызывал раскол, оно было неправильным. А теперь все хорошо. Вот, - я перевела дыхание и уставилась на деда.
- Хм, - задумчиво изрек джи-сама, нечитаемым взглядом смотря на меня. Вот же ж! А я то думала, что знаю все его «хм». Но вот конкретно этот мог означать, что угодно. От одобрения и гордости до гнева и ярости.
- Почему мне не сказала о своих проблемах? - дед, наконец, перестал меня мучить неизвестностью.
- Я боялась, что вы, узнав о моем… раздвоении, можете попытаться вернуть вашу внучку, убрав при этом меня. А я хочу жить, - честно ответила я.
- Хм, - снова окинув меня странным взглядом джи-сама наконец вынес вердикт, - Я рад, что ты в себе разобралась, но в будущем я хочу, чтобы со всеми проблемами ты сразу обращалась ко мне, все же я твой дед и Глава твоего клана, - джи-сама посмотрел на меня, и я тут же усиленно закивала.
- Хорошо. А теперь насчет наказания – ты прогуляла домоводство и из-за своей глупости пропустила четыре дня Академии – за это четыре дня, вместо тренировок ты будешь заниматься этикетом с Кимико-сан, - я уже говорила, что мой дед – садист?
- Но, что более важно, из-за своего безрассудства, ты подвергла свою жизнь опасности, на что не имела никакого права. В первую очередь – ты Химе, Микото. Ты – лицо Учиха, его будущее. Ты – одна из основ силы, уважения и могущества, поэтому в этот раз из-за тебя могли серьезно пострадать позиции клана, - теперь передо мной был не дед, а Глава, и чего ожидать от такого джи-сама, я не знала, - Любого другого члена клана за подобный проступок я бы, не колеблясь, отправил в изгнание. Тебя может оправдать лишь возраст… - на секунду Кагами-джи задумался, а потом, быстро сложив несколько печатей, коснулся моего лба. Голову тут же будто бы стальным обручем сдавило, но через мгновение ощущение пропало.
- Шаринган – основа нашего клана, отличительная черта любого Учиха. Сила, власть, деньги – все это было добыто при помощи додзюцу… Как Глава клана, за твой проступок я запрещаю тебе, Микото, использовать шаринган до тех пор, пока я не решу, что ты вновь достойна его. А Печать Контроля не позволит тебе нарушить мой приказ. Свободна, - и дед, развернувшись, пошел домой.
- Хай, - ну а мне ничего не оставалось, как подчиниться. Хотя, черт! Это так обидно! Хочется то ли разреветься, то ли кинуться с кулаками на деда.
Печать Контроля – особая техника фуиндзюцу, которой обладает лишь глава клана – позволяет подчинить себе любой шаринган любого члена клана. Применяется на изгнанных, чтобы они больше никогда не смогли использовать силу, преданного ими клана. Меня не изгнали, но о шарингане теперь придется забыть. По крайней мере, до тех пор, пока джи-сама не изволит снять печать.
А ведь меня еще Кимико-сенсей ждет… Ну вот почему за все хорошее жизнь всегда заставляет расплачиваться? Обрела свою личность – лишилась Шарингана. И как я теперь успею прочитать и выучить все те свитки по гендзюцу?
