-Бэйби?

— Почему у меня нет отца? Почему всегда ты не отвечаешь мне? — Югем… — Юнги устал от этих вопросов, он уже и сам себе не верит. — Почему, папа? Ты знаешь, я больше не хочу в садик, не могу… — Югем… тебя кто-то обижает? — омега теряется от серьёзного тона сына. — Другие дети такие счастливые…просто скажи, что как только я родился, он ушёл, признайся, что вы меня не любите, скоро и ты от меня откажешься… — мальчик всхлипывает, у Юнги ёкает сердце, он совсем не может сдвинуться с места и просто подойти к сыну. Слова въедаются в мозг, поэтому он лишь наблюдает за хрустальными слезинками, что скатываются вниз по пухлым щёчкам ребёнка. Омега упорно молчал всё это время, если сын спрашивал про второго родителя. Ему не позволяла гордость. К тому же, что подумают остальные, если он вот так заявится и скажет, что у него родился сын от Хосока… Абсурд! Да и в прошлом, он намеренно хотел сделать аборт, из-за чего никому не сказал правду. Стыдно признать, устроил истерику врачу, и тот пообещал сказать, что у омеги выкидыш. На третьем месяце живот был почти незаметным, поэтому удалось всё скрыть, до этого Юнги сам-то узнал лишь на втором месяце. Тогда, казалось всё правильным, казалось, что Хосоку не нужен ни он, ни ребёнок, и взвинченный рассудок принял решение уехать. Воспоминания проносятся перед глазами: Юнги, никому ничего не говоря, уезжает, обрывает все связи, работает словно проклятый на самых разных подработках, но зарабатывает сущие гроши и нервный срыв, проблемы с жильём и со страховкой душат дополнительно. В таком темпе через четыре месяца в чужом городе из-за перенапряжения и случаются ранние роды, малыш рождается недоношенным, шансы выжить самые минимальные. На отдельный бокс с кувезом для новорождённого едва хватает всех сбережений. По сути, Юнги боится признаться даже самому себе, что рассчитывал на плохой исход… Но малыш справился, выкарабкался, теперь же омеге страшно представить свою нынешнюю жизнь без своего чуда, без частички Хосока, Юнги бы загнулся. Внезапно в ворохе воспоминаний всплывает письмо Чимина, чёрт, как же прямо к месту. Тот обещал, что это последнее письмо, потому что ему надоело игнорирование со стороны старшего. Иногда читая его отправленные сообщения, Юнги порывался дать ответ. Но на этот раз младший зацепил тем, что обещал больше не беспокоить Юнги, раз тот не хочет даже отвечать на его отправленные письма, и в конце, как бы невзначай добавил об интересном положении, сообщая и про Джина, упомянул про их сроки. Что же, они всегда были близки, неудивительно. А вот Юнги сплоховал, и вообще остался за бортом, но кто виноват? Винить некого. Но если честно, сожаление осталось, Юнги с содроганием вспоминает то жуткое время, когда не было никого, с кем можно просто поговорить, не на кого положиться; он помнит то пожирающее изнутри чувство, знает, что такое одиночество. Поэтому хочется увидеть когда-то бывших, но и сейчас близких ему людей. На душе скребут кошки, привкус отчаяния с громадным чувством вины перед сыном, и в итоге — он никудышный родитель, так ещё такой же хреновый друг. Но сколько бы времени ни утекло, сколько бы нервов ни утрачено, хоть их никто не ждёт, стоит ли попробовать? Омега, смотря на своего сына, решается на отчаянный шаг. Когда-нибудь это должно было случиться. — У тебя… у тебя есть отец, он просто не знает о тебе… — едва бормочет он, слова даются с трудом. Ребёнок удивлённо вскидывает голову, от резких движений застывшие на ресницах слезинки скатываются по его лицу. — Почему, папа? — такой простой вопрос, а ответить Юнги не может, не знает, как всё это объяснить родному маленькому человечку, который имеет большое значение в его жизни. Тем временем малыш хмурится и шмыгает совсем покрасневшим носиком. — Ты ведь не сказал ему, да? — догадывается мальчик, серьёзно смотря на родителя, Юнги не знает куда же себя деть, выглядит, как будто бы Югем осуждающе отчитывает его… Хотя почему же «как будто?». Ведь так оно, собственно, и происходит. — Так получилось, Югем… — кажется, лгать и отчитываться перед собственным сыном стало нормой для него. — Ясно, — тянет ребёнок и садится на кресло как-то слишком устало для своего возраста. В его глазах читается безнадёжность, и это невыносимо. Юнги кажется, что он сломал своего сына, хотя тому даже нет и десяти лет. Мин с трясущими руками начинает судорожно искать в единственном альбоме фотографию, ту самую, где они вместе, ведь не так давно было модно выявлять фотографии. Найдя её, парень садится перед сыном на коленки и протягивает потрёпанное фото. — Красивый, — выдыхает мальчик через некоторое время и больше ничего не говорит, лишь завороженно гладит пальчиком улыбающиеся лица родителей. Юнги мечется, чтобы быстрее пойти на работу или же оставить ребёнка с приходящей няней. Выбора нет, естественно, хочется поменять его, но, если он так сделает, кто же будет зарабатывать на жизнь? Мир настолько жесток, что материальные удобства можно купить только за какие-то сраные бумажки. Юнги бы наплевал на всё, просто вышел бы в окно, но он ответственен не только за свою жизнь. С тяжёлым сердцем омега покидает одиноко стоящего в дверном проходе сына. В его глаза смотреть стыдно, Мин уходит со сжимающим его горло комом и не желает оборачиваться. Как же паршиво… Под вечер Юнги морально убит, за весь день наедине с самим собой мысли окончательно сжирают его, из-за чего Мин жалеет, что рассказал правду, а когда он возвращается домой, видит убранный начисто дом, приготовленный ужин, хотя обычно Юнги сам готовит. Няня виновато кусает нижнюю губу и извиняется, с тяжёлым вздохом рассказывает, что ребёнок отказывался выходить из своей комнаты, при этом не отпускал какое-то фото из рук. Ей так и не удалось даже накормить мальчишку. Юнги понимает, что совершенно точно не сможет справиться с сыном, а если так продолжится и дальше, то малыш в будущем перестанет как-либо его воспринимать. Пока не передумал, Юнги регистрирует онлайн билеты на ближайший рейс, когда есть смелость — нужно делать, поэтому наконец стоит показаться из своей раковинки, он и так много дел натворил, хуже уже не будет.  — Югем, нам надо поговорить, о твоём отце, — произносит Юнги после ухода няньки и специально подчёркивает это, а из комнаты слышатся осторожные шаги маленьких ножек, ребёнок с подозрением подходит к нему. — Ты ведь понимаешь, что он не знает о тебе? — Югем кивает, — Поэтому я хочу поехать с тобой к нему. — Правда? — сын недоверчиво смотрит на омегу, будто тот сморозил дичайшую глупость. Юнги прикидывает, насколько же нелепым будет его появление, даже если его собственный сын сомневается. — Правда, — соглашаясь, кивает молодой папа. — А как его зовут? — как бы невзначай спрашивает мальчик. — Твоего отца зовут Чон Хосок. — Чон Хосок… — мальчик проговаривает имя тихонько, явно несколько раз подряд, затем уточняет, — А мы точно-точно поедем? — Точно-точно, — уверяет Юнги и видит в ответ на лице настоящую детскую счастливую улыбку, от неё внутри всё переворачивается, давно он не видел своего сына таким воодушевлённым, мальчик до сих пор сжимая ту фотографию в руках, улыбался, а главное, так солнечно, тем самым смутно напоминая своего отца; омегу медленно накрывает волной осознание, что он собственными руками лишил свою кроху полноценной родительской любви. Утреннее неприятное состояние возвращается, снова ком встаёт поперёк горла, отчего Юнги вскакивает и несётся на кухню. Уже там смахнув со щёк скатившиеся ненавистные солёные капли, он просит Югема прийти покушать. Сынишка охотно соглашается, ведь он увидит отца, а ещё ему предстоит испытать на себе прелести первого полёта, неплохо было бы перекусить сейчас, ведь утром они всё равно не позавтракают. Бессонная ночь, быстрые сборы на ранний рейс и вот, уже благополучно долетев до Сеула, Юнги сначала ищет дешёвые гостиницы, выбор падает на недорогой лав-отель. Омегу с ребёнком осматривают с ног до головы скептически, но всё же комнату дают. Для двух-трех дней самое то, хотя обстановочка та ещё. Под вечер Юнги решается позвонить другу, хотя он и не рассчитывал, что Чимин ответит на звонок. Он и не думал, что человек, кажется, ради него всё это время не менял свой номер. Но омега не сразу реагирует на Мина. Ведь Чимин кое-чем занят, и его сухое «Юнги, отвали, ты не вовремя, хочешь увидеться, приезжай в центральную больницу» даже немного расстраивает. Но ожидания оправдались, первая встреча выглядит забавной, хоть и в больнице, ну да ладно. Зато новость о Сокджине взбудоражила сознание, правда, Юнги сидит весь на иголках, пока Хосок общается со своим сыном. Картина смешная: Хосок ошарашенно оглядывает сына, тот что-то говорит ему без умолку, впрочем, всё неважно. Ведь Югем улыбается, так? Мальчик восторженно что-то ещё щебечет без пауз, Юнги не уверен, понимает ли вообще Хосок что-нибудь из того словарного потока, что выливает на него сынишка. В груди ноет, настолько всё выглядит правильным, что на подсознательном уровне метка горит невидимым шрамом на шее, омега трёт её на автомате, но нужной шероховатости нет, от этого чувство пустоты вновь возвращается. Юнги привык выживать без Хосока, но, кажется, жить без него он так и не научился. Вспомнив былое, позже почти теряя голову, Мин липнет к альфе, а дальше становится стыдно за все необдуманные поступки, всё то — непоправимое снова давит невидимым грузом на плечи, и он сдаётся под натиском чувств, ревёт перед альфой, просит прощения. Благо всего позора не видит сын, смышлёный Чимин до этого забирает его «прогуляться». Затем уже к сыну идёт Хосок, чтобы не показывать зарёванного родителя, а Чимин начинает отчитывать Юнги, видеть его с огромным животом непривычно, но когда тот успокаивается, позже уже сам Чимин хнычет и обвиняет друга во всём. — Ты знаешь, ты… ты просто тварь… — говорит младший и, как ни странно, Юнги даже соглашается, молчит, да, он мразь. Покоцанная жизнью мразь, что пытается начать жизнь заново. На этой счастливой ноте вовремя появляется Чонгук, и оценивая состояние супруга, хмуро требует побыстрее свалить. Мда, а когда-то этот парень восхищался Юнги, не отставал, словно банный лист. Времена меняются, никогда не сможешь знать наверняка, как обернётся жизнь и поставит ли она тебя в коленно-локтевую. Пока компашка из троих человек «весело» поднимаются по лестнице, их успевает догнать Хосок вместе с сыном. Чимин как-то быстро успокаивается, когда видит какого-то парня и бросается на него с объятиями, тот приехал к Джину первым, понимает Юнги, но ему обидно, он пытается не показывать своего недовольства, ведь его встретили без объятий и вообще наругали.  — Как себя чувствует Джин? — интересуется Юнги, хмуро наблюдая за их нежностями, а Чимин, недовольно шмыгнув, отстраняется. Демонстративно берёт за руку парня и топает в сторону выхода, принципиально ничего не говорит, явно куксясь за бывший игнор, как говорится, око за око. Юнги теперь придётся завоёвывать его доверие? «Дружба не так работает», — вот так сказал Чим? И как, спрашивается, с ним дружить, если он включил игнор? Юнги надеется, что Чимин смягчится, ведь он сам писал ему всё это время, верно?

***

Тэхён после бессонной ночи в больнице, ближе к пяти, засыпает дома тревожным сном, снится какая-то дичь. Утром парень просыпается в отвратном состоянии с чёткой мыслью куда-нибудь свалить. Входящие смартфона абсолютно пусты: ни звонка, ни смс. Нет, он не собирался устраивать разнос Хосоку. Принимая душ, Ким понимает, что вчерашние мысли совершенно не изменились, однозначно, ничего не выйдет у них с Чоном. Сценарий написан, и он там не в главных ролях. Собираясь в больницу, Тэхён абсолютно не хотел бы видеть кого-либо сегодня, но он обязан навестить Джина, увидеть его кроху. От воспоминаний впервые за утро губы растягиваются в лёгкой улыбке. В медицинском здании всё также, нет никаких заметных изменений; первым, кого видит Тэхён — это сонный мальчик, сидящий возле палаты Джина. Ким даже не знает, как его зовут, а спрашивать у него про Юнги бессмысленно, и так понятно, что он у Джина, правда, непонятно, почему мальчика тоже не завёл? Что же, Тэхён хотел прийти первым, но не вышло. В руках шуршит пакет с фруктами, Тэхён не имеет понятия, можно ли Сокджину или нельзя, но надеется, что можно. Мальчик от шума смаргивает сонность и как-то с осторожностью здоровается. Тэхён удивляется тому, что ребёнок его помнит, хотя вчера он заценил, как мальчик смотрел только на своего отца. Ким смог только кивнуть и растерянно улыбнуться, ему всегда нравились маленькие детишки. Ничего не остаётся, кроме как ждать, поэтому он неловко устраивается возле ребёнка. — А кто вы моему папе? — внезапно нарушает тишину мальчик, Тэхёна подмывает сказать, что-то вроде «мы — соперники», но он осознаёт, что это будет ребячеством. Юнги ему ничего не сделал, а Хосок ничего не обещал, к тому же восемь месяцев отношений, это не так уж и много? — Эм, если честно, мы даже незнакомы с твоим папой, — подбирает слова Тэхён. В конце концов ребёнок воспитанный, умом не обделённый и ни в чём не виноват, а вот его родители однозначно глупцы. Из-за ошибок взрослых позже страдают дети. Ребёнка становится по-человечески жаль, ведь Хосок, судя по их вчерашней встрече, был не в курсе, что у него растёт такой умный малый. В ходе диалога Ким проникается к нему симпатией. Он узнаёт, что ребёнка зовут Югем, ему четыре с половиной годика, «скоро пять!» — уверяет мальчик; папа его, то есть Юнги, много работает, устаёт, иногда оставляет его с няней, когда тот упрямится, не желая идти в садик; говорит, что узнал об отце буквально вчера, и вот они здесь. Мальчик рассказал многое, Тэхён же в свою очередь поделился тем, что в палате лежит друг его папы, и вот как раз дядя Сокджин — связующее их звено — общий друг. Мальчик внимательно слушал и, кажется, всё правильно понял. Про Хосока малышу Тэхён не стал ничего говорить, да и что бы он сказал? «Я с твоим отцом…». А собственно, кто он ему? Тэхён удивлённо смотрит на сына Хосока и не может дать определение своим отношениям. Мда, дожили, желание отпустить Хосока к семье растёт в геометрической прогрессии, кое-кто лишний. На таком моменте из палаты выходит Юнги, и его взгляд падает на занимательную парочку. Окей, он ревнует, да, он уломал-таки Чимина, и тот рассказал, кто этот парень и что его связывает с Хосоком. По сути, Тэхён ему не сделал ничего, да и выглядел на все сто, но принять тот простой факт, что теперь он имеет рядом человека, кто раньше принадлежал Юнги, было тяжело. — Ну, привет, — обращает на себя внимание Юнги и садится возле омеги, — Тэхён, — парень оборачивается моментально. — П-привет? — несёт неловкостью за версту, разговаривать с Юнги Тэхён вообще-то не планировал, тем более сегодня, тем более никогда. Но кажется, что Юнги вообще не напрягает его общество, они завязывают вполне себе нормальный и нейтральный разговор. Болтают обо всём, рассказывают друг о друге. Ночью толком не выспавшийся сын под их разговор тихонько засыпает, всё-таки своя кровать дома лучше. Позже естественно, тема касается и альфы, Тэхён понимает, что Юнги до сих пор не отпустил Хосока, да и навряд ли возможно забыть истинного, верно? Юнги признаёт, что Тэхён искренне влюблён в Хосока. Дилемма. Оба думают, по сути, об одном — шанса нет. Самого Хосока парни как-то забывают спросить, что он думает по этому поводу, да и легче себя накрутить и решить, чем спросить волнующий тебя вопрос у кого-то. После разговора с Юнги Тэхён навещает Сокджина, тот чувствует себя усталым, но счастливым, а вот фрукты оказываются ему противопоказанными. — Тогда скажи Намджуну, пусть заберёт, как «кормящему» отцу ему нужны витамины, — шепчет Тэхён и смеётся тихо, разглядывая кроху в кроватке, Намджун не поскупился и выкупил вип-палату. — Боже, этот придурок всю ночь проторчал здесь, едва его вывели медсёстры, — смеётся хён, — Скорее всего, его больше сюда не пустят, но я передам. — Вполне в его стиле, ещё, наверное, упирался, — предположил Тэхён, усаживаясь возле кровати старшего. — Пхах, ты же знаешь его, паникёр, блин, — тепло улыбается Соджин, маленькие веселые морщинки возле глаз совсем не портят его, даже добавляют некого шарма. Тэхён, встрепенувшись, закрывает рот ладонью, — Ой, а она не проснётся? — Как видишь, крепко спит, — Джин устраивается поудобнее и взбивает свою подушку. — Ааа, а как назвали? — Тэхёну всё интересно. — Хёна. — Айгу, красиво, молодцы, хён! Кстати, вас с ней когда выписывают? — Сказали, около пяти дней — и мы свободны. Смотря на состояние, считай, примерно через неделю. — Ммм, надеюсь, успею к этому времени приехать обратно. — А что, куда-то уезжаешь? Тэхён не хочет загружать хёна своими проблемами, поэтому просто говорит, что уедет на некоторое время в Тэгу. Сокджин понимающе кивает, после приезда Юнги атмосфера поменялась. И, кажется, не в лучшую сторону, Тэхён именно от этого и бежит. Омега ничего не говорит по этому поводу, они болтают ещё минут десять, затем приходит медсестра и напоминает, что часы посещения прошли и просит Джина отдохнуть. Старший невольно соглашается, желая удачи младшему. Побывав у Джина Тэхён, возвращается домой, поднявшееся настроение снова опускается ниже нуля. После короткого сообщения Чимину, телефон ставится на режим «самолёта», и парень, наспех собравшись, уезжает от всех проблем. В тот же день после обеда Хосок навещает Джина, там же узнав от сына, что они с Юнги ночевали в лав-отеле, альфа ужаснулся такому раскладу дел, поэтому в скором режиме вещи бывшего были перевезены в его квартиру, как ни странно Юнги не упирается. Только позже, когда на следующий день дома запахло домашней едой и у плиты стоял Юнги — картина была до боли в глазах знакомой, Хосок старался не задумываться, как это выглядит со стороны. А ещё Югем рассказывает, что разговаривал с Тэ-Тэ. — Тэ-Тэ? — Тэхён, — не поворачиваясь, отвечает вместо сына Юнги, Хосок застывает. — Ты с ним разговаривал? — Было дело, — как ни в чём не бывало пожимает плечами Мин. — Ты знаешь? — ещё больше удивляется Чон. — В курсе, — оборачивается наконец омега и встречается взглядом с ним. — А Тэ-Тэ твоя новая семья, да? — выдаёт за столом как-то грустно Югем, отчего Хосок, вздрогнув, растерянно смотрит на сына, Юнги стреляет глазами в сторону ребёнка, кажется, кто-то вчера подслушивал взрослый разговор. — Он хороший, — внезапно улыбается Югем, тем самым добивая своих родителей. — Вы… вы сейчас серьёзно? Хосок даже не знает, что сказать, эти двое сейчас так спокойно об этом говорят. Что за абсурд? Только сейчас он понимает, что опростоволосился перед Тэхёном. Пошёл четвертый день, как он совершенно не созванивался с ним. Он не хочет думать, как будет оправдываться перед омегой. — Тэ любит папу, — говорит ребёнок, а у самого мягкая улыбка; ещё интересно, как он это вообще определил и когда успел. Хосок ошарашенно смотрит на Юнги, тот также поддерживает сына и уверенно просит позвонить омеге. — Да что с вами не так… Вскоре, оправившись от шока, Хосок всё же звонит Тэхёну, но тот ожидаемо находится вне зоны. Что делать — непонятно, вот тут-то начинается паника. Не созваниваться с ним было ошибкой, да даже одно гребаное смс можно было послать за все эти дни. Хосок нервно набирает прямиком Чимина, отвечает, правда, на звонок недовольный Чонгук. — Ты проверил? Его и дома нет? — Хосок даёт себе мысленный подзатыльник, а Чонгук говорит, — Чимина пока не буду будить, а ты проверь, если Тэ не будет дома, позвонишь. — Ну что? — спрашивает Юнги, убирая со стола, Хосок растерянно смотрит на экран смартфона, а ведь он даже не знает, куда может уехать Тэхён. Что за дичь творится с его жизнью? — Не знаю, всё также выключено, Чонгук сказал проверить его квартиру, — альфа тяжело вздыхает, — Когда вы с ним разговаривали, он тебе что-то сказал? — Ничего особенного, я знаю только то, что он хороший парень. — Боже, когда вы успели… — взвывает Чон, хватаясь за голову. — Не вини себя, это мы виноваты, прости, что без предупреждения, — говорит Юнги, — слушай, я, конечно, сейчас не вовремя, но звонил мой шеф, сказал, если моей задницы не будет завтра к утру, не видать мне больше моей работы. — То есть ты хочешь уехать? — Хосок удивляется. — Да, самолёт через полтора часа, я-то уеду, но вот… — Юнги мнётся, затем продолжает, — Югем будет против. Если захочешь, я заберу его с собой прямо сегодня, хотя всё же с тобой попрощаться без скандала у него не выйдет. Если согласен с ним посидеть, я через неделю приеду, и тогда его заберу. — Хочешь мне доверить сына, не страшно? — Ты его отец, не чужой ему человек, но если не хочешь, я заберу его сегодня, — Хосок кивает, понимая, что, да, сын буквально не отходил от него ни на шаг. — Увольняйся, — твёрдо говорит внезапно. — Что? Зачем? — Юнги не понимает Чона. — Даю тебе три дня, приезжай быстрее, — Хосок зовёт сына и просит его одеться, — я отдам тебе свою квартиру и буду платить алименты. Оформим документы чуть позже. — Хосок, я сам могу о себе позаботиться, я приехал не для того, чтобы у тебя брать деньги, просто ты должен был знать, что у тебя есть сын, ты должен знать правду, Югем хотел к тебе… Если ты сейчас делаешь мне одолжение, намекая, что я не справляюсь с родительскими обязанностями… — Я ничего такого не говорил, я хочу, чтобы Югем жил хорошо, я дам ему всё, что смогу, я не отказываюсь от сына, хочу с ним общаться. Уверен, он захочет остаться здесь, да, Югём? — кажется, мелкий шкет, что не мог намотать самостоятельно на свою шею шарф, ситуацию всю понимал отлично, Хосок же заботливо помог сыну с неподдающимся материалом. — Конечно, отец. Пап, не опоздай на самолёт, — говорит деловито ребёнок, тем самым давая понять, что разговор окончен и уходит вместе с отцом. Юнги так и остаётся с открытым ртом, и не может ничего сказать, ему вручают запасные ключи и просят побыстрее свалить из города. Охренеть, собственный сын послал его куда подальше, причём буквально, немного пробивает на нервное «хаха». Вот, что значит жить с альфой, как тот сказал, так и будет — Юнги почти забыл это чувство… — Па, а почему Тэ уехал? Это потому что я появился, да? — по дороге через некоторое время интересуется сын. — Эй, что ты, малыш, всё нормально, он просто хотел… отдохнуть? — пытается предположить Хосок, но даже звучит это паршиво, ясно, что Тэхён почувствовал себя ненужным, лишним, и за это Хосок винит себя. У альфы было время узнать, увидеть, да хоть сказать что-то при встрече, он как-то не пытается оправдать себя. Да, виноват однозначно. — Правда? — ребёнок с сомнением смотрит на отца. — Югем, — Хосок не хочет врать сыну, он останавливается на красный свет светофора и поворачивается к сынишке, — перед Тэхёном виноват я, ты тут не причём, — снова взгляд на светофор, оставшиеся десять секунд таймера весело моргают. — Но ведь уехал он после того, как мы с папой приехали? — Югем поражает, от услышанного Хосок, не нажавший вовремя педаль газа, слышит возмущённые гудки сзади. Выругавшись себе под нос, Чон срывается с места и заезжает в нужный переулок знакомых многоэтажек. — Ладно, логично, — вздыхает он, — в какой-то степени да, но его действие больше похоже на акт самопожертвования, понимаешь, о чём я? — парковка днём свободна, хоть что-то радует альфу. — Не совсем, — признаётся мальчик. Выключая ключ зажигания, Хосок облегчённо вздыхает, удостоверяясь, что это всё ещё ребёнок, а не вундеркинд, что умнее своего непутёвого отца. — Ладно, если простыми словами, то он считает, что мне будет лучше с семьёй, то есть с тобой и с Юнги. — А как же он сам? Он же ведь тебя любит! — уверенности сыну не занимать. — Ты же тоже меня любишь? — Хосок мягко улыбается. — Люблю, но это другое, отец! — раздражается сын. — Ладно, Югем, если честно, я сам не смогу тебе всё объяснить. Взрослые такие, со временем ты поймёшь, что мы нелогичные, и ещё позже будешь ломать над этим голову, лучше давай позже спросим у самого Тэ-Тэ, хорошо? — Хорошо, — соглашается ребёнок, утомлённый недетскими делами. Отец вылезает из транспорта и обходит его, открывая дверь со стороны пассажирского сиденья, отстёгивает ремень безопасности у сына, но тот вроде не собирается пока выходить из машины, — Пойдём? — спрашивает Хосок. — Я не думал, что когда-нибудь увижусь с тобой, па… — шмыгает мальчик, правда, слёз не видно. — Айгу, парень, я здесь, с тобой, твой папа вернётся, и вы окончательно переедете сюда, будем видиться постоянно, ну, иди ко мне, — Хосок подхватывает сына на руки, тот крепко хватается за шею отца, и они вот так идут до нужного подъезда. После разговора в машине мальчик лишь прижимается к родителю, в квартире Тэхёна тишина, в начале Хосок надеялся застать парня там, но через десять тщетных попыток нажатий на дверной звонок пришлось открывать дверь своим ключом. Никого. Вещи лежали на своих местах, легкий бардак, видно, что собирался Тэхён на скорую руку. Хосоку приходится звонить ещё раз младшим, берёт телефон снова Чонгук и наконец будит Чимина — единственная надежда Хосока, но омега лишь говорит, что Тэ уехал, а куда — не сказал. Хосок не хочет повторять ошибки, поэтому он настойчиво просит Чимина, у того заканчивается терпение, в итоге Хосока называют безмозглым, а ещё неслучайно упоминают родной город Тэ. — Из-за меня, да? — Ну, в кого он по уши-то, не из-за меня же… — Хосок буквально слышит, как Чимин закатывает глаза. — Понял, спасибо… — растерянно говорит Чон, не имея представления, где искать в чужом городе Тэхёна. — Боже, герой-любовник, дай угадаю, ты сейчас же подумал о том, чтобы выехать за ним, да? — альфа действительно хочет поехать туда, сын, осмотревшись дома, спрашивает, с кем он разговаривает. — Подожди, это голос Югема? Но ведь Юнги уехал, нет? — Уехал, скоро вернётся, сын со мной, мы хотим вместе искать Тэхёна. — Что у вас там происходит? — Чимин, если ты знаешь, где он, просто скажи, если нет, то я кладу трубку, времени и так мало. — Хоби, он мне не сказал конкретно, просто написал, что уедет. Наверное, он поехал к родителям, адрес я тебе скину. Как Чимин и предполагал, Тэхён, приехав в свой родной город, первым делом заезжает к родителям, проводит время совместно с роднёй, ночует там же. Настроение под вечер паршивее некуда, папа всё спрашивал о личной жизни, даже отец, никогда не интересовавшийся подобным, также попросил рассказать, пришлось отнекиваться. Затем на следующий день они всей семьёй посещают кладбище. Могила бабушки ухожена, Тэхён не сдерживает слёз, как же ему её не хватает, в детстве она растила его, как собственного ребёнка, в то время родители работали, не имея возможности растить его самим. Тогда маленький Тэхён обижался на них, говорил, что его не любят, бабушка твердила об обратном, всегда просила не отпускать руки, не сдаваться по жизни, даже если кажется, что всё разрушено, не стоит терять веру. Сейчас, вспоминая всё это, он скучает и понимает, что, кажется, не смог пойти таким путём. Да, вера в лучшее не погасла, но всё, что у него осталось в душе, — лишь надежда на то, что он сможет вырезать из сердца все фрагменты произошедших самых лучших моментов в его жизни. Стоит сказать спасибо Хосоку, он показал, как бы это могло быть, будь у них что-то в будущем, как можно любить, заставил испытать чувства. Обиды не было, была лишь лёгкая грусть за несбыточные детские мечты. Видя сына в подобном состоянии, родители понимают, что приехал он не просто так, да и раньше они не могли дать ему стоящую поддержку, поэтому они решают просто быть рядом. Тэхён им благодарен за это, пальцы сжимаются в кулак и разжимаются обратно, горячие капли всё также обжигают лицо, он просто устал бояться, устал быть сильным, откровенно, сейчас ему хотелось просто сдастся. Можно ведь побыть и слабым, хотя бы на время? Меланхоличный настрой и внезапная апатия заполняют будто всё пространство, но не успевает Тэхён окончательно удариться в страдания в своей старой комнате, вечером к ним заявляется Хосок вместе с сыном. Родители настороженно принимают альфу, нежданный гость сверкает смущённый улыбкой, просит прощение за внезапный визит, а вот ребёнок приходится им по душе, мальчик успевает захватить всё внимание родителей, пока Хосок скрывается в комнате Тэхёна. — Ты с ума сошёл? Что ты здесь делаешь? — омега даже не спрашивает, как Хосок его нашёл — и ежу понятно, что Чимин причастен — парень нервно одёргивает рукава длинной кофты. — Приехал поговорить, — руки альфы холодные, но они тянутся к лицу омегу. Тэхён уходит от прикосновения, альфа не перестаёт попытки дотянуться и наконец ловит по-детски уклоняющегося Тэхёна. — Да стой же ты, — Хосок обнимает затихшего омегу за талию и жмётся сильно, — я скучал, — горячо дышит в шею, Тэхён не в состоянии его оттолкнуть, это выше его сил, и он в который раз за сегодня не может сдержать влагу на глазах. — Эй, я понимаю, поступил ужасно, не звонил, не отвёз домой, и ты воспринял это, будто бы я соскочил. Но нет, прости за это, я был в прострации, когда увидел сына впервые, то обо всём забыл. Ты знаешь, я даже до сих пор щипаю себя, боюсь, что это сон. Я правда не знаю, как описать свои чувства. Юнги появился, как снег на голову, мы с ним мирно поговорили, а Югем просто чудо, он даже с тобой успел подружиться… — Знаю, он лучший, заслуживает, чтобы у него была семья, поэтому я решил, что я… я…- Тэхён не договаривает, лихорадочно трясётся весь, хотел ведь сделать лучше для всех, но про себя-то он забыл. — Тише, ты не лишний. Я здесь, потому что ты нужен мне. Ты представляешь, что они мне день назад заявили, сказали, чтобы я ехал к тебе, мой сын сообщил, что ты любишь меня, а ещё ты хороший. — Правда? — Тэхён удивлённо отстраняется от альфы, тот смеется. — Боже, он точно также переспрашивает, правда-правда. О, можешь спросить у него самого, — в дверном проёме смущенно выглядывает только голова сынули, — иди сюда, смелее. Мальчик осторожно заходит в комнату, Тэхёну неловко перед ребёнком, он хочет отстраниться, но альфа не даёт и шанса, только стискивает в объятиях сильнее. Омега с паникой оглядывает Хосока, одними губами возмущается, на что тот только весело хмыкает. — Ты теперь мой новый папа? — интересуется Югем. — Малыш, я не… — Югем, давай официально. — А точно, кхм, уважаемый Ким Тэхён, вы будете моим папой и возьмёте ли фамилию Чон? — Что? — омега обалдело расширяет глаза от удивления, к такому он не был готов, мальчик уверенно вытаскивает из маленького рюкзачка… чупа-чупс? Тэхён замечает блеснувшее на палочке кольцо. — Прости, упаковать должным образом не успели, дома всё перерыл, но что-то коробочку где-то посеял, — оправдывается Хосок. — Так нечестно, не…честно… — недавно успокоившийся омега снова начинает плакать, сегодня прямо день для его соплей. — Тэ, не разводи сырость, — альфа смахивает пальцем влажные дорожки на щеках, — на тебя мой сын косится, скажи ему, ты согласен? — Как мне отказать такому милашу, — смущённо бормочет, — ты специально через него сделал… — О да, я коварен. И, кстати да, знаешь, на радостях даже заставил Югема с его папой переехать ко мне, ещё буду платить алименты. Сейчас я бездомный, примешь меня к себе такого? — А у меня есть выбор? — вздыхает Тэхён и думает, что всё-таки Чимин был прав и стоит сказать ему спасибо? Но сначала за то, что он сдал место его расположения, стоит устроить нагоняй, правда, придётся дождаться, когда появится на свет бэйбик Чимина, ещё бы потом своего бы завести…