Страх магов перед магией

      О системе магии в мире Гарри Поттера известно не так много. Это не стройная вереница фактов, читателям приходится выискивать отсылки и замечания по страницам всех книг. Однако даже этого хватает, чтобы сделать кое-какие выводы, о которых обычно не задумываются.       Окунаясь с головой в новый для него волшебный мир, Гарри, а с ним и читатель, видели лишь прекрасное, не вдаваясь в подоплеку идущих в обществе магов процессов. Для читателя заклятье «Репаро» — вершина магического искусства. Но так ли это на самом деле?              Все, читавшие книги, прекрасно помнят Амбридж. Её образ настолько ярок и отталкивающ, что поневоле западает в память. Её поведение, как преподавателя, так и проверяющего, тоже запоминается. Но её ли это поведение? Ведь Амбридж всего лишь поддерживала ту политику, которую в данный момент времени проводило Министерство.       Взять, к примеру, её наказание для провинившихся, «Я не должен врать», раз за разом вырезаемое на руках учеников. Вопрос: куда смотрел Попечительский совет? Ведь не только Гарри попадал на отработку. У других учеников были родители, которые уж наверняка пожаловались бы куда следовало. По всей видимости, в Министерстве одобряли подобные методы воспитания и возмущенные письма просто игнорировали.       Подобные моменты пронизывают все пребывание Амбридж в стенах Хогвартса. Самый вопиющий из этих моментов — её обращение с профессором Трелони. Ни для кого не секрет, что Амбридж отчаянно пыталась уволить Трелони — и, в конце концов, добилась этого. Если бы не поспешные действия Дамблдора — в Хогвартсе больше не преподавали бы прорицание. Этот предмет исчез бы, и на одну пустую кафедру стало больше.       Но, секундочку. Амбридж утверждала, что Трелони — шарлатанка. Однако не предсказание ли этой самой Трелони хранилось в Отделе Тайн? И не предсказаниям ли был посвящен немаленький внутренний отдел?       Выходит, Министерство вполне себе верило в предсказания? Но ему почему-то мешали прорицатели, которые были вне его стен и пытались воспитать молодое поколение.       Взглянем дальше и шире.       Эта тенденция с упрощением обучения учащихся прослеживается во всем. С каждым курсом в Хогвартсе преподают все меньше и все хуже. Маггловедение — почти не посещаемый предмет. Прорицание поднимают на смех. Гермиона показательно ушла, хлопнув дверью, — и ей это спустили с рук. В то время как повтори она этот трюк на уроках Снейпа или Макгонагалл — так легко дело бы не закончилось.       В ту же категорию подают и уроки Хагрида. Уход за магическими животными — само название предмета наводит на размышления. Ведь если «уход» — значит, волшебники содержат этих зверей? Однако никому, кроме Сириуса Блэка — да и то, по стечению обстоятельств — не пришло в голову летать на гиппогрифе. А ведь это, несомненно, магический зверь, с которым может легко подружиться почти каждый волшебник. И у этого зверя множество преимуществ даже просто в качестве транспортного средства. О прокорме говорить не будем: его умудрялся кормить даже пребывающий в бегах маг.       Получается, «уход за магическими существами» — это обломок, осколок другой, более обширной программы, которая, к тому же, сужается с каждым годом. Ведь если бы не стремление Хагрида показать ученикам самых разных зверей, они бы не увидели даже гиппогрифов, не говоря о более «опасных» зверях.       Но так ли опасны эти звери? Да, единороги, показанные замещающим Хагрида преподавателем, несомненно прекрасны и полезны волшебникам. А с теми же гиппогрифами надо уметь обращаться. Но правила обращения столь просты, что нарушить их можно лишь сознательно, специально, что и продемонстрировал Драко.       Вот только выговор был не Драко, который, вопреки всем словам учителя, повел себя неправильно, нарушив технику безопасности. Это было откровенное хамство в сторону учителя — но никто и бровью не повел. Наоборот, именно Хагрида и бедолажного гиппогрифа обвинили в случившемся, хотя их вины в этом не было.       В то же время Гремучая Ива, которая как-то выбила ученику глаз, растет, где росла, никто даже не заикается о том, чтобы срубить её или хоть как-то оградить. О ней даже не предупреждают первокурсников. Видимо, предполагается, что размахивающее ветвями дерево, само по себе отпугнет любопытных.       Это тоже политика Министерства, которое... Вы уже, наверное, догадались, да? Которое стремится как можно сильнее упростить знания магов, ослабив их умения до бытовых чар, которые может применить и ребенок.       Об этом так же говорят и косвенные факты.       Вокруг Хогвартса великое множество руин. В самом замке — огромное количество пустых помещений, во многих из которых даже сохранились какие-то магические вещи, о которых никто не знает, что это такое. Их воспринимают как предметы антуража и быта — как плавающие в воздухе свечи, движущиеся лестницы и поворачивающие головы доспехи.       Вот только доспехи — это одна из систем обороны Хогвартса, именно их призвала на помощь директор Макгонагалл, послав против нападающих. И те волшебные вещи — а не просто ли так они? Что, если это давным-давно забытое оборудование, которое раньше применялось на уроках? Что, если даже здесь Министерство старается задавить всея и вся?       Ведь именно в Отделе Тайн мы видели некие странные магические приборы, полку с Маховиками времени и все такое, что Гарри даже не знал, как назвать. Казалось бы, Хогвартс — это школа, место, где должны обучать обращаться с подобным, хотя бы даже на самом начальном уровне. Однако Гарри даже в кабинете директора видел всевозможные приборы — и не думал даже спрашивать, что это. Для него это были лишь занятные непонятные вещицы — и Дамблдор никогда не заострял на них внимание, почти не пользовался ими при Гарри, разве что показывая, как это все сложно и недоступно простому ученику.       Да, как ни странно, в стремлении упростить магию Дамблдор придерживался политики Министерства, пусть и более мягко с одной стороны — он планировал растянуть все на несколько поколений, — и в то же время куда более жестко с другой. Ведь не кто иной, как Дамблдор, убил последних великих алхимиков, долгими разговорами уговорив Фламеля отдать ему камень. Доведение до самоубийства — пожалуй, более жутко, чем даже убийство. А ничем другим кроме как убийством его действия назвать было нельзя.       Точно так же Дамблдор никак не помогал талантам, выдающимся студентам и преподавателям.       Снейп придумывал новые зелья и заклятья еще будучи студентом. Он находил ошибки, нарочно сделанные учителем зельеварения — и пытался исправить их, тогда как остальные просто расстраивались, что зелья не выходят. Судя по всему, позже эти зелья были просто изъяты из программы. А Снейпа еще тогда поднимали на смех, впрочем, как и любых талантов и тогда, и сейчас.       За примерами далеко ходить не надо.       Когда Гермиона заинтересовалась египетской магией — все просто пожали плечами и покрутили пальцами у висков — заучка, что с нее взять. Когда Полумна, явно видевшая что-то большее, чем остальные — да хотя бы тех же фестралов — оказалась права — никто и не подумал хоть немного прислушаться к её «бредням». Все по-прежнему считали её умалишенной.       А ведь хоть сколько-то сведущий в теме читатель уже должен был забить тревогу. Сколько раз описывались волшебные учебные заведения? Сколько раз мы читали, как какой-то ученик придумывает что-то — и к нему бегут все, чтобы узнать новое, а потом хвастаются этим перед преподавателем, еще и пытаясь выдать за свою придумку. И преподаватели в таких заведениях — как часто они совмещают эту свою деятельность с научной?       Но никто из преподавателей Хогвартса, кроме Снейпа, особо не спешил совершенствоваться в науке. Да что там — беглый темный маг, обычный студент Барти Крауч-младший оказался куда лучшим преподавателем, чем все остальные. Под личиной Грюма он дал ученикам всего лишь то, что когда-то объясняли на уроках ему самому.       И насколько эта информация стала шоком для всех?       А ведь, казалось бы, о том, что «Империус» можно и нужно противостоять, должны были знать все. О том, что «Авада Кедавра» это не верная смерть, от нее можно защититься и увернуться — тоже. Но... Никто и не подумал об этом. Подобные знания даже нельзя было достать в пределах Хогвартса. Книги, где они содержались, были недоступны или и вовсе изъяты из фонда.       На секундочку: чтобы выучить новую, потрясающую всех, не узнанную на уроках магию, Гарри ходил... в библиотеку. Всего лишь в библиотеку, где ученикам, по идее, полагается дневать и ночевать, чтобы всего лишь чуть-чуть расширить и так известные им знания. А он вместо этого находил там что-то невероятное. И это даже не в Запретной секции!       Кроме того, многое просто запрещали. Дуэльный клуб, вызвав сначала ажиотаж, даже толком не фигурировал в более поздних книгах. Непонятно, сохранился ли он вообще, хотя косвенные указания на это вроде бы были — но лишь в формате упоминаний о Флитвике, тренирующем старших учеников. А ведь на создании настаивал всего лишь Локонс, который был откровенным неучем и неудачником!       Выручай-комната предлагала ученикам настоящих големов для тренировок. И это были просто мишени, на которых можно было отрабатывать заклятья. Что бы она предложила тем, кто захотел бы учебного боя? Ведь «мишени» были полноценными големами в боевой броне, а не просто досками с кругами.       Выходит, программа урезана до полного отсутствия.       Исчезла физическая подготовка. Нет даже намека на физкультуру или какие-то подвижные занятия, а ведь дуэль волшебников — это очень динамичное действие, и ловкость с подвижностью играют в нем не последнюю роль.       Вспомним, как хотел остановить своих товарищей Невилл в самых первых книгах? Он не пользовался магией, он встал и сказал, что не постесняется даже драться. И именно он сумел не просто взять меч Годрика, не ткнуть почти что вслепую, как Гарри, а уверенно отрубить голову Нагайне. Невилл был минимально обучен как боевой маг и полагался не только на заклятья, но и на физическую подготовку.       Аврорат об этом даже не думал. Что там физподготовка... Они даже не создали никакой защиты, никаких магических бронежилетов, хотя явно видно, что древние маги не гнушались зачарованных доспехов. Вспомним рыцаря с картины, который помогал Гарри и товарищам. Мало что он был в доспехах — его жестикуляция мечом сильно напоминала жестикуляцию волшебной палочкой. А ведь в таком простом с виду зонтике Хагрида прятались обломки его волшебной палочки, да и трость Люциуса Малфоя была не так проста. Совпадение? Не думаю.       Выходит, очень многое было забыто, а что-то игнорировалось намеренно и даже принижалось. Далеко ходить не надо: вспомним даже не о магических зверях, а о магических существах.       Домовые эльфы владели своей, беспалочковой магией. Лепреконы и вейлы, что было продемонстрировано читателям, могли владеть даже палочками и прекрасно пересекались с людьми, давая общее потомство. То же касается и гоблинов, которые владели не менее мощной магией, а профессор Флитвик, полугоблин, вообще был лучшим дуэлянтом своего поколения.       Но все эти малые народы прозябают в безвестности, презираемые только за то, что они существуют — примерно так же, как и представители неклассических школ волшебства, вроде ведьм. Забавно, но в Хогвартсе была почти что ведьма: профессор Спраут. Она взаимодействовала в основном с растениями и даже при обороне Хогвартса взялась не за волшебную палочку, а за горшки с мандрагорами.       Весь её авторитет держался исключительно на сплоченности Пуффендуя. В ином случае её бы ждала судьба Хагрида и Трелони, а травологию низвели бы до придаточного предмета, поставляющего ингредиенты для зельеварения. А ведь магические растения давали обширнейшие возможности — что стоят одни жабросли, которые прекрасно знал тот же Невилл.       Стоит добавить, что такая картина упадка характерна лишь для Британской школы магии.       Ученики Шамбатона рассказывали об очень продвинутой декоративно-прикладной магии, с которой Хогвартсу, державшемуся на древних чарах, заложенных чуть ли не при его основании, было не потягаться.       Ученики Думстранга показали прекрасную выучку молодых боевых магов, дисциплину и физическое развитие, о которых ученики Хогвартса и мечтать не могли. Кстати, на них отчасти походил Невилл, хотя он явно учился обращаться с мечом, а не с посохами.       А если вспоминать расширенную вселенную, то стоит упомянуть Колдовстворец, где ученики летали и вовсе на вывернутых с корнями дубах, что для британцев, знающих одни лишь метлы, было шоком.              Подводя итог, можно сказать, что в Британии идет новая охота на ведьм. Вот только в качестве ведьм выступают все хоть что-то знающие маги, которые не подчиняются Министерству.       Что же до дисциплины внутри Министерства — мы видели Амбридж. Небольшая инициативная группа в самом верху и простые исполнители рангом ниже, не задумывающиеся, зачем они что-то делают.       Перспективную молодежь либо прибирают к рукам, либо давят на корню, знающих стариков уничтожают.       Можно сказать, что еще несколько поколений, и с таким подходом в Британии останутся одни магические домохозяйки, делающие то, что скажет им Министерство.