чай со сливками

Снег в этом году выпадает необычайно рано и приносит с собой ощутимое похолодание, сильный ветер и не хилую простуду, справиться с которой под силу только лекарствам, которые так неохота принимать — они ведь такие противные, — что кажется, легче пустить все на самотек. Горло болит, колючий шарф раздражает кожу на шее, а шапка съезжает на глаза, но я все равно стою прямо на ветру, подставив свое тело под снегопад, и ловлю руками хрупкие снежинки, сразу же тающие от тепла ладоней, оставляя их мокрыми, что не приведет ни к чему хорошему, разумеется. Нос забит, и я отчаянно пытаюсь вдохнуть холодный воздух, но насморк не дает мне этого сделать, и приходится дышать ртом, раззадоривая болезнь и грозясь подхватить нечто более серьезное. Волосы выправляются из-под шапки, лезут в лицо, и именно сейчас я думаю, что обриться на лысо — неплохая идея, и ее осуществление значительно облегчит мою жизнь хотя бы потому, что одной раздражающей вещью станет меньше. На улице стремительно темнеет, вечер плавно переходит в ночь, а я даже не знаю, когда заканчивается одно и начинается другое, ведь грань между ними такая тонкая и неуловимая, и остается только наблюдать за течением времени, не в силах вмешаться в столь совершенный процесс, а мне и не хочется, если честно. Хочется только чая со сливками и побыстрее согреться, но что-то держит меня здесь на морозе и не дает сдвинуться с места, приковывает мой взгляд к почти ночному небу, где из-за туч не видно звезд, но это не умаляет его завораживающей красоты. И я стою, и смотрю, и думаю о… а я сам не знаю, о чем думаю, просто занимаю разум чем-то абстрактным, в голове будто проносятся совершенно чужие мысли и вырванные из контекста фразы, смысл которых невозможно разобрать, но я даже не пытаюсь. Внезапно задумываюсь о том, что знай ты, чем я сейчас занимаюсь, ты бы расстроился, возможно, и начал бы ворчать что-то про то, что я не забочусь о своем здоровье и твоих нервах, заставляю возиться с собой как с маленьким ребенком и покупать сливки, которые ты терпеть не можешь, только чтобы ты мог в любое время угостить меня чаем, и ты бы сунул мне под нос какие-то таблетки от кашля и назальные капли, а потом отправил бы на диван, строго-настрого наказывая непременно закутаться в плед, а сам принес бы теплые шерстяные носки, чтобы я побыстрее согрелся. Ах да, еще ты бы вручил мне градусник, а потом ужаснулся бы от высветившихся тридцати восьми с половиной градусов и дал бы выпить еще и жаропонижающее, а я бы краснел непонятно от чего — то ли от болезни, то ли от того, что наконец-то мне стало тепло, то ли от того, что ты ухаживаешь за мной. Мысли согревают, но не так, как это делаешь ты, поэтому я все же направляюсь в сторону твоего дома — отчасти потому, что до него ближе идти, чем до моего, но в большей степени потому, что очень уж хочется увидеть тебя. Ты открываешь дверь, заранее зная, что в такую погоду и в такое время к тебе могу прийти только я, запускаешь в квартиру, помогаешь снять верхнюю одежду и идешь на кухню, где ставишь чайник на плиту и достаешь трехпроцентные сливки из холодильника, а лекарства — из шкафа над кухонной тумбой и, да, бурчишь что-то. Я иду за тобой, часто шмыгая носом от невозможности нормально дышать, и сажусь за стол, пряча ладони в рукавах толстовки, внимательно наблюдаю за твоими действиями, подмечая каждую деталь в движениях и в словах, что срываются с твоих губ во время нашего разговора. Скоро вода закипает, ты наливаешь мне чай, а себе — кофе, разбавляешь мой напиток сливками, сам при этом забавно морщась и недоумевая, почему же я их так люблю, а я просто улыбаюсь и невнятно отвечаю про полезность молочных продуктов и приятный вкус, с трудом подавляя вдруг накатившее желание уснуть прямо здесь и сейчас. И потом с кружками в руках мы перемещаемся на мягкий диван в гостиной, включаем телевизор просто для фона и продолжаем разговаривать, разговаривать о том, что произошло за те полдня, что мы не виделись, иногда затрагиваем совершенно отвлеченные темы, а в комнате царит такая уютная атмосфера что я влюбляюсь в этот момент и хочу провести в нем еще как минимум жизнь, но время движется вперед, и сейчас я действительно жалею о том, что не могу остановить его. Постепенно проваливаюсь в сон, все же отчаянно цепляясь за реальность, пока не оказываюсь в твоих объятьях, и когда ты убираешь влажную челку с моего вспотевшего лба, поглаживаешь по голове и желаешь сладких, снов ссылаясь на то, что мне нужно отдохнуть, чтобы победить простуду, я окончательно засыпаю, перед этим делая пометку почаще наведываться к тебе, хотя я и так зачастил уже.