То, что в сердце сокрыто

      Тупым монотонным звуком отдавалась дикая боль в висках. С потолка капала вода, разбиваясь о грязный бетонный пол. Холмс младший, в попытке открыть глаза, вновь опустил тяжелые веки, проводя по холодному лбу со спадающими на него черными кудрями. Кое-как приняв сидячее положение, он решил оглядеть место своего нахождения. Это было маленькое помещение, как позже оказалось, без дверей. Стены с заплесневелыми разводами, холодный пол, на который Шерлок опустил босые ноги, две маленькие койки, больше похожие на больничные кушетки, и маленькое отверстие с решеткой, служившее окном. В помещении было темновато, и пахло сыростью с затхлостью. Как он здесь оказался и сколько времени провел, Шерлок не знает, сейчас его вниманию была предоставлена ноющая головная боль и силуэт, сидевший напротив него.       Мужчина с закрытыми глазами сидел на кровати напротив, согнув левую ногу в колене, а правую свесив с койки. Он, прислонившись головой к стене, медленно поворачивал ее из стороны в сторону в такт мелодии, которая играла в его наушниках. Брюнет был одет в белоснежную футболку и в рваные черные штаны. Температура резко понизилась и, проскользнув взглядом по коротким рукавам футболки и босым ногам брюнета, по телу пробежали мурашки, и Шерлок невольно поежился. Здесь стало очень холодно.       -Что тебя привело ко мне?- произнес Мориарти, не поднимая своих век.       Отнимая ледяную руку от больной головы, Холмс уж было выпрямился в спине, показывая свою идеальную осанку, и хотел выплюнуть что-то саркастичное, ибо мужчина был не в настроении, но он лишь открыл рот и... Не смог произнести и звука. Голосовые связки сковала ледяная колючая проволока, заставляя детектива закашлять. Горло и язык будто заледенели.       Джим вынул один наушник и уставился на детектива своими бездонными пустыми карими глазами. На губах его заиграла коварная улыбка.       - Нееет, Шерлок. Неет. Сегодня говорить буду только я. Что-что? Прости, не могу разобрать твое мычание.       Шерлок неотрывно смотрел на единственного в своем роде злодея-консультанта, с которым он оказался в заточении, и уже обдумал как минимум 8 развитий события при таком раскладе. Он мог бы ответить Мориарти, но беда была в том, что его горло было похоже на большой кусок льда, а мысли в голове смешались в кучу,что наводило смятения больше, чем вся эта ситуация. Именно поэтому 5 развитий события были в пользу человека в буквальном смысле без мозгов. Тому было доказательство в виде кровавого отпечатка на стене, к которой Джим прислонял голову.       -Тебе стало одиноко? Твоя зверушка кинула тебя, и ты прибежал ко мне? – Джим оперлся локтями о колени и положил подбородок на ладони, все так же всматриваясь в своего собеседника. Карие глаза смотрят в синие. Синие в карие.       «Чушь. Одиночество всегда рядом со мной. Это моя вторая тень, которая в независимости от времени суток ходит за мной попятам и.. Что? Джон не кидал меня. »       -С каким бы холодом в глаза ты ни смотрел на меня, вероятно, ты будешь отрицать сказанное мной. Ведь так, Шерли? – оголяя свои белоснежные зубы в улыбке, Мориарти словно волк, учуявший слабое место своей жертвы, оскалил свои клыки.       В глубине души детектив понимал, что слова Джима отчасти правдивы. Стоит добавить, что это Шерлок осознал далеко не сразу и в состоянии алкогольного опьянения. А точнее на следующий день после его ночных похождений по пабам. Он совершенно забыл о том, как докатился до такого, но отчетливо помнил, как чуть ли не открыто признавался в сокрытых чувствах Джону, затаскивающего детектива по лестнице в комнату и укладывающего его, Шерлока, спать. На утро Джон вел себя как обычно. Холмс уловил мысль, что его друг не придал никакого значения тем словам, сказанным в коридоре заплетающимся языком, и тем неуклюжим объятьям. Да и к тому же у Уотсона была Мэри. Мэри. Она нравилась Шерлоку. Да, лгунья, да с темным прошлым. Но то, как Джон смотрел на нее... Когда Джон счастлив, Шерлоку на душе становилось тепло. Поэтому он просто отпустил. Поэтому он просто ушел, оставляя молодоженов и гостей веселиться. Поэтому он снова остался один.       С минуты две карие глаза смотрели в синие. Синие в карие. Толи что-то поменялось в лице детектива, толи что-то еще. Медленно, но верно ухмылка начала сползать с лица злодея-консультанта. Карие глаза прекратили контакт. Джим с тяжелым вздохом устало провел рукой по лицо.       -Ох, Шерлок, Шерлок, - Мориарти покачал головой, - мой дорогой Шерлок. КАКОЙ ЖЕ ТЫ ВСЕ ТАКИ ИДИОТ!       Джим резко вскочил на ноги, на что Шерлок рефлекторно повторил его движение.       -Ты такой же заурядный, как и все остальные! КАК И ВСЕ ОНИ! ЭТИ ГЛУПЫЕ ЛЮДИ!       Детектив в недоумении наблюдал за тем, что дальше предпримет мужчина.       -Ты. Такой же. Как. Все. – на каждое слово Джим все ближе подходил к Холмсу, пока не прижался к нему вплотную, - Ты привязался к нему, а потом у него появилась эта... женщина. И все! Ты стал снова одиночкой. Но не тут-то было! Так? ТАК?! Ведь снова привыкать в одиночеству трудно, Шерлок, очень трудно...       В помещении температура спала до такой степени, что детектив почувствовал как начали трескаться его сухие губы, а ледяная кровь алыми росинками проявилась на холодной коже. Единственным источником тепла было на странность обжигающее дыхание Мориарти. Он был достаточно близко, чтобы сделать шаг назад, но голые стопы примерзли к бетонному полу, а нужда в тепле стала сильнее.       Злость так же резко сменилась на другое чувство. Чувство жалости. Именно оно читалось в карих глазах. Их губы были на расстоянии двух сантиметров. Они снова молчали. Карие глаза смотрят в синие. Синие в карие.       -Шерлок! Господи, ты слышишь меня?! Шерлок! О Боже!       Знакомые признаки. Расширенные зрачки. Учащенный пульс. Боль. Боль в груди.       Справа от детектива был слышен знакомый голос. Он не утихал, лишь становился громче. За дверью. Дверь. Она появилась там, где совершенно ничего не было. Шерлок повернул голову и сделал шаг к выходу, но Мориарти взял детектива за подбородок и развернул его голову так, что их взгляды снова столкнулись. Карие глаза смотрят в синие. Синие смотрят в карие.       -Такой преданный. Пришей тебе хвост так и будешь им махать, - Мориарти в мгновенье сократил расстояние и, слизав маленькую капельку крови с губ детектива, сразу же отстранился, - Ну, давай же, беги, - прошептал он, - Гав-гав!       Джим, облизав свои губы, залился истерическим смехом. Карие глаза проводили синие. Синие глаза забыли о карих.       Ледяные руки толкнули белую дверь навстречу ослепляющей пустоте. И Шерлок упал. В бездонную пропасть.       -Шерлок! О мой Бог! Очнись, пожалуйста! Ты слышишь меня?!       И он слышал. И даже видел. Лицо взволнованного Джона. Белоснежное платье Мэри, которая так же обеспокоенно смотрела на детектива. Еще Шерлок чувствовал. Он чувствовал холод. Холод зеленой травы, на которой лежал и пластмассового шприца. Который он сжимал в своей правой руке. И вдруг почему-то ему стало от всего этого грустно. А веки стали такими тяжелыми.       -Прости меня, Джон. Тебе нужно было выбрать в шаферы другого человека.       И он не сдержался, опустил их. Опустил с улыбкой на лице.