Его ночные уходы и приходы отныне не беспокоют и не тревожат душу бедной розоволосой девушки. Она больше не волнуется и не переживает, если у них не идет разговор, если он не целует ее и не заводит разговоров о будущей совместной жизни.
Девушка будто очнулась от долгого и продолжительного сна, в котором черноволосый красавец любил ее, оберегал как зеницу ока. Она словно сняла розовые очки и смогла взглянуть на происходящее своими ярко-розовыми глазами.
Очки упали на пол.
Их осколки разлетелись по всему паркету.
Пришел конец наивной любви глупой девчушки.
Как же безрассудно было полагать, что он — мечта всех девушек, вдруг влюбится в одну единственную и забудет тех, с кем был раньше. Да, те девушки были исключительно на одну ночь, не более того, однако, они все равно были и этого не изменить.
Это чертов факт.
Сакура, а именно так звали девушку, в который раз сама закрывает за ним входную дверь, не задавая лишних вопросов, которые никому не были интересны. Теперь она не будет бушевать внутри из-за него, теперь ей все равно.
Сегодня она сделает это.
Сегодня она убьет себя.
И плевать она хотела, что самоубийство — это не выход из сложившейся ситуации. Конечно, они могли бы поговорить, обсудить все и высказать друг другу накопившееся, но Сакура устала разговаривать со стенкой, которая только и делает вид, что слушает ее, а на деле … Убив себя, она освободится сама, освободит и его. Девушка хочет, чтобы у него все было хорошо, чтобы он был счастлив, пусть даже и без нее.
Был счастлив.
Чертова забота.
Тогда, приняв окончательное решение в сегодняшнем действии, Сакуре осталось выбрать только способ: таблетки или вены. Подумав минут десять, вспомнив все, что у них было, она приняла решение.
- Вены, - тихо проговорила девушка и горько усмехнулась. Ее взор был направлен на приоткрытую дверь ванны.
Зеленые очи угасали поминутно.
Сегодня все закончится.
Пошел обратный отсчет времени.
Сакура зашла внутрь помещения и плотно закрыла за собой дверь. Она не хочет, чтобы ее нашли, чтобы ее спасли и вернули к этой адовой жизни. Уйти от него девушка не хотела и не могла — слишком сильно любит этого мужчину. Мужчину, который делал ей больно бессчетное количество раз , который никогда не считался с ее мнение и желанием.
Саске нравятся девушки с длинными волосами.
Вспомнив эту фразу, Сакура машинально посмотрела на себя в зеркало — ее розовые локоны доходили до копчика, что наталкивало на восхищенные комплименты со стороны противоположного пола, со стороны друзей и родителей. Но только не от него. Саске словно не замечал их, никогда не гладил и не любовался ими. Мужчине они были полезны только во время грубого секса, когда, наматывая их на кулак, он притягивал к себе девушку. В остальных же случаях для него это был клок волос, постоянно разметавшийся по подушке.
Сакура усмехнулась, вспоминая, сколько трудов и сил было вложено в эти волосы. Все ее старания коту под хвост. Даже такая красивая и пышная шевелюра не смогла спасти их отношения.
Смешно до боли в груди.
Девушка рукой ищет заранее приготовленные ножницы. Нащупав их, она последний раз смотрится в зеркало. Ее ничего уже не остановит. Оттянув волосы вверх, отмерив нужную длину, она взмахивает инструментом и, без сожаления, отрезает свою прекрасную шевелюру.
Ножницы выскользнули из ее рук.
Звук падения громким эхом прошелся в ее голове.
Чертов Саске Учиха.
Волосы, словно нити одной катушки, разлетелись по кафельному полу. Теперь их уже не собрать в высокий конский хвост или в небрежный пучок на голове, как это раньше любила Сакура. Теперь она могла любоваться новой прической, пряди которой были чуть ниже плеч.
Просто отлично. Шикарно. Превосходно.
После этого девушка стала искать ту заначку, которой хотела воспользоваться еще два дня назад, когда она снова не могла справиться с нахлынувшими эмоциями, проникнувшими в самую глубь ее израненного сердца. Наконец, найдя тот маленький сверточек в тумбе со всякими принадлежностями для душа, Сакура позволила предательской слезе пройтись по ее щеке. Но так же быстро она смахнула ее, чтобы на этот раз сделать задуманное. В маленькой бумажной упаковке лежали две металлические бритвы, от которых так и веяло холодом.
От них веяло холодом смерти.
Сакуре вдруг показалось, что еще можно все изменить можно все вернуть и зажить счастливо, но это был временный порыв нежности. Конечно, местами она еще сомневалась в правильности своих действия, однако, девушка пообещала себе, что сегодня все решиться. Именно сегодня. Не днем раньше, не днем позже.
Вытащив одну бритву, она облокотилась и сползла по стенке вниз. Сидя на холодном кафельном полу, на котором все так же неподвижно лежали ее отстриженные локоны, она засучила рукав своей теплой домашней кофты. А ведь именно эту кофту подарил ей Саске. Это был самый первый его подарок. И последний.
Она умрет в его подарке. Как символично.
Держа лезвие в правой руке ее взгляд окончательно потерял свой жизненный блеск, а разум утонул в темной, непролазной бездне. Это означало одно — она готова.
- Это за то, что так глупо влюбилась, идиотка, - прошептав это, Сакура нанесла первый порез по руке. Он был быстрым и не продолжительным. Она проверяла себя, тем самым понимая, что более ничего не чувствует. Девушка улыбнулась, когда на ране тут же выступила алая кровь. Она лилась, не думая останавливаться. Кровь уже капала с руки на край кофты, оставаясь еще пока небольшим красным пятном на белом, чистом кафеле.
- За то, что до сих пор жила в иллюзиях, - новый порез был больше предыдущего. Девушка сильнее надавила на лезвие, отчего кровь хлынула в два потока.
- За то, что влюбилась не в того человека, - третий порез.
- За то, что так сильно его любишь, зная, что ты для него никто, - к новому, четвертому порезу присоединились слезы Сакуры. Ее горячие, обжигающие щеки слезы беззвучно подали прямо на холодные, кровавые раны.
- Слабая, бесхребетная дура, - последний порез Сакура провела быстро и резко, отчего в глазах начали появляться маленькие черные круги. Отлично, способ действует. Еще немного и все исполниться. Теперь ее левая рука больше напоминала кровавый фонтан, нежели что-то тонкое и красивое. Лезвие куда-то исчезло, глаза отказывались фокусироваться на определенном предмете. Все поплыло, унося девушку вместе с собой. Через секунду бренное тело упало на коврик перед ванной. Кровь все еще шла. Тонким красным струйкам не хватала места, отчего они перешли на одежду Сакуры, после чего, маленькими каплями падали на пол, образуя большую лужу кровавого следа.
А ты так и не залезла в ванну и не включила воду. Ты просто забыла, как нужно правильно убиваться себя. Ты и вправду идиотка, Харуно.
***
- Все самое страшное позади. Она скоро очнется. Я уверен, Сакура быстро пойдет на поправку. Саске, вы точно уверены, что не нуждаетесь в госпитализации в больницу? Девушка была бы там под чутким присмотром докторов, - еще раз спросил врач скорой помощи у мужчины. Конечно, не в первый раз ему видеть недосамоубийство, однако, в этот раз врачу стало жало бедную, измученную девчушку. В какой-то момент ему показалось, что она будет совершенно не рада, что ее спасли.
- Нет, она будет под моим чутким присмотром, - холодно сказал черноволосый, отчего у врача пропал все доброжелательное отношение к нему.
- Как знаете, мое дело предложить, а ваше…
- Отказать. До свидания, - закончил Учиха, дав понять, что больше не нуждается в помощи врача.
Проводив его, Саске шумно закрыл дверь и крепко сжал стальную ручку. Он был рассержен и зол. Ему хотелось просто накричать на нее, ударить и снова накричать за свой идиотский поступок, но он не может так. Ей нужно было отдохнуть перед серьезным разговором с ним, а пока...пока он может только «случайно» разбить чайную кружку, проходя мимо обеденного стола.
***
Она уже как десять минут назад проснулась, но вставать не решалась. Не трудно было догадаться, где она лежит. Пошевелить левой рукой было практически невозможно — мешал бинт и ноющая боль в руке, отдаваясь эхом по всему девичьему телу.
Черт возьми, она жива.
- Ничего мне не хочешь рассказать? - Его голос был так близко, что девушка невольно повернула к Саске голову. ОН сидел рядом, на расстоянии вытянутой руки и смотрел на нее недобро своими черными глазами. Было такое ощущение будто мужчина сейчас встанет со стула и вырвет из нее душу, а после порвет ее в клочья. - Что с твоими волосами?
- Сходила в парикмахерскую.
- Смешно. Что-то я не припомню, чтобы из парикмахерской потом свои волосы забирали и в ванной разбрасывали, - не унимался Учиха, - Ты головой подумала, когда творила все это с собой? Я мог не успеть.. да черт возьми, я просто мог не оставить свой кошелек дома и не вернуться за ним! - Саске встал и прилег к ней на кровать, нависая сверху. В его глазах горел огонь ненависти к ней. - Насколько нужно не любить и не уважать себя, чтобы пойти на такой отчаянный шаг, Сакура?
- Ты меня довел до такого шага, Учиха! Если бы не ты, ничего бы такого не произошло! - Крикнула девушка прямо ему в лицо. Наконец-то они смогут нормально поговорить, обсудить все и к чему-то прийти. - Ты вспомни, как вел себя в последние время со мной!
- И как же? - Спросил он шепотом у девушки, медленно поднимая ее руки к изголовью кровати, но не сжимая их.
- Проще было расстаться — и дело с концом, - проговорила Сакура и отвернулась. Сейчас ей больше хотелось спать, а не беседовать с ним. Раз уж спас ее, так пусть даст ей отдохнуть денек, недельку, месяц или год.
- Перестань говорить чушь, Сакура. Я для нашей семьи стараюсь, между прочим. Вкалываю на работе как проклятый, а ты тут такие сцены устраиваешь. Головой даже лень подумать лишний раз, идиотка, - теперь он сидел на ней, совершенно не беспокоясь о тяжести своего тела. Его руки покоились у нее на талии кофты, на которой до сих пор остались пятная засохшей крови.
- Нашей семьи? Учиха, ее никогда и не было. Не понимаю, для чего ты там так старался на работе, - усмехнулась розоволосая, желая сделать как можно больнее объекту своих желаний.
- Это ты так думаешь, - он резко переместил свои руки с талии девушки и поставил их по обе стороны от ее головы, тем самым находясь всего в паре сантиметров от лица девушки, - Ты ведь даже не замечала, как я устаю на работе. Ты была так поглощена своей женской фантазией, что просто не заметила, как однажды утром я оставил на кухонном столе такую заветную для тебя бархатную коробку. Придя вечером, она так же стояла там. Как я должен был на это отреагировать, Харуно? - Саске сразу решил ударить по больной теме Сакуры. ОН знал, что она ждет от него предложения. ОН все это видел и никогда не забывал об этом, но не умел правильно выразить свои мысли, поэтому и прибегнул к такому простому, в какой-то степени и глупому решению, однако, придя вечером домой, коробочка осталась нетронутая. Это означало одно — она ее не заметила.
- Нет, такого не может быть, ты же шутишь, Саске? Я бы сразу заметила, если бы …
Долбанная идиотка.
Ее глаза расширились, а слезы, словно по щелчку, полились из глаз. Она не заметила этого. Она просто не заметила. Дура, какая же она дура. Так значит, все это время он что-то чувствовал к ней, пусть и не говорил, но показывал это поступками. Саске все замечал, а она…
Просто дура.
- Перестань плакать, - пытался успокоить Сакуру мужчина, вытирая ее слезы. ОН уже сто раз пожалел, что разговор пошел именно в это русло. Ей нельзя беспокоиться и нервничать, а она тут ревет в три голоса, - Обещаю, что мы поговорим завтра утром. А сейчас мы идем спать, - не раздевшись он укрыл их одеялом. Спустя столько времени они могут спокойно прижаться друг к другу без ругани и скандалов, как это обычно бывало.
Даже эти ужасные шрамы на левой руке Сакуры, даже ее обрезанные волосы не смогли как-то повлиять на то сильное чувство, которые испытывал Саске по отношению к своей безумной девушке.
Саске поцеловал ее в макушку. Она уже давно спала, мирно посапывая под его теплым, мужским боком. Рукой пройдясь по розовым волосам, он решил, что такая прическа больше идет Сакуре, чем прошлая. Завтра они поговорят, завтра в их доме будет тишина и уют, которых так долго не хватало. Завтра они оба скажут, как сильно любят друг друга. Завтра вновь на столе будет стоять та бархатная коробочка, но уже замеченная девушкой. Завтра у них будет новая жизнь.
А на белом чистом кафеле так и остались нетронутые алые следы.
