Пять попыток Жака разнообразить личную жизнь, и одна попытка Шеллара сделать то же самое

-1- Шеллар застыл в дверях, с трудом подавив в себе желание засмеяться. Зрелище его взору открывалось отличное: волосатые ноги в тонких кружевных чулках, которые каким-то чудом удалось натянуть чуть выше колен, причем один ниже другого. По нежной ткани левого уже ползла стрелка. Выше можно было рассмотреть полупрозрачные панталоны, украшенные теми же кружевами и разрезами на стратегически важных местах. А над ними находился корсет, явно одолженный, как и чулки, у гораздо более миниатюрного человека, чем придворный шут. Пышные рюши скрадывали отсутствие нужных выпуклостей, но при этом не скрывали общей коренастости фигуры, также как совсем непрактичные панталоны не скрывали ладный возбужденный член. Картину завершала яркая помада кораллового оттенка. – Что это на тебе надето? – поинтересовался Шеллар, обходя Жака кругом. Сзади ансамбль выглядел еще более комично, хотя отказать в соблазнительности заднице Жака было нельзя. – Нравится? – кокетливо поинтересовался Жак, опустив ресницы и, кажется, даже покраснев при этом. И, не продержавшись и полминуты, плюхнулся на кровать, хохоча. – Ну у тебя было и лицо! Вовек не забуду! – И что это представление означало? – Шеллар присел рядом и не отказал себе в удовольствии погладить круглое колено под кружевной тканью. Ощущения при этом были на удивление приятными. – Ваше величество, вы всегда такой… воспитанный. Такой… король. Вот мне и захотелось придать пикантности нашим развлечениям. – Правда? – удивился Шеллар, принимаясь за шнуровку корсета. – Тогда запомни, что оттенок у кружева чулок и белья должен быть почти одинаковый, оттенок помады не смотрится с цветом корсета, а этот корсет предназначен для носки на голое тело. И мне показалось, что ты хотел посмотреть на то, как я буду выглядеть, увидев тебя. – Ну, и это тоже, – кивнул Жак. – Что это ты делаешь? – Снимаю с тебя орудие пыток, – Шеллар как раз стаскивал расшнурованный корсет с Жака. – Остальное нам не помешает. – Да, эти тряпки хоть и выглядят безумно пошло, добавляют ощущений, – признался Жак. – Вроде как меня это никогда не возбуждало, но пока я тебя ждал, сам видишь… Увлекая любовника на кровать, Шеллар обдумывал совершенно внезапную и несвойственную ему идею. -2- – А еще я посмотрел… – Жака на середине фразы прервал стук в дверь кабинета короля. Жак, который на тот момент не должен был там находиться и был телепортирован Мафеем прямо внутрь комнаты, хитро подмигнул и шмыгнул под стол. Шеллар только и успел придвинуться поближе к столу, когда внутрь зашел Флавиус с неизменной папочкой. – Я просил встречи, ваше величество, чтобы обсудить одно дело необычайной важности, которое требуется решить срочно. – О чем речь? Жак под столом как раз добрался до ширинки брюк и потянул за более длинный конец шнура, завязанного на бант. Тот поддавался с трудом, но бесшумно, шнуровка распускалась, тонкая ткань черных трусов натягивалась от заинтересованно поднявшегося немаленького члена. – Дело буквально на десять минут. Я вас не отвлекаю, ваше величество? – Флавиус встревоженно всмотрелся в лицо Шеллара. – О нет, что вы, – бесстрастно ответил Шеллар, изобразив заинтересованность. – Излагайте. – Я разобрался бы сам, но тут очень тонкий политический момент… Жак тихонько потянул вниз трусы. Воспользовавшись тем, что Шеллар слегка привстал, потянувшись за папкой, он стянул трусы с брюками до коленей. Шеллар только вздохнул и придвинулся еще ближе к столу, чтобы даже сбоку не было видно того безобразия, что творилось под столом. – Понимаете, доказательств нет, а его величество Элвис Второй... Жак облизнул ладонь и провел ею вдоль внушительного ствола члена, а потом обвел языком головку и подул на нее. Шеллар дернулся. – С вами все в порядке? – спросил Флавиус тоном, которым обычные люди рассказывают, что они ели на обед, а у него он означал среднюю степень беспокойства. – Нет, все хорошо, – кивнул Шеллар, впиваясь пальцами в кожу папки, когда Жак взял в рот его член и обвел языком. Потом еще раз, и еще. – Может, окно откроем? Вы выглядите, будто вам душно. – Нет, все хорошо, – излишне резко ответил Шеллар, сглотнув. – Давайте доведем беседу до конца, – он едва выговорил это словосочетание, – и я прилягу. – Как я вам уже говорил... Действия Жака были мучительно медленными, так как присутствие Флавиуса не давало возможности более активных движений: шум и специфические звуки выдали бы авантюру Жака с головой. Его головой, которую оторвет Шеллар, если они спалятся. – Таким образом, я считаю… Это была пытка. Медленная сладостная пытка, усугубленная тем, что нужно было делать заинтересованный вид. – Наилучший выход в данной ситуации, ваше величество… Еще не закончились обещанные Флавиусом десять минут, а Шеллар уже был на грани того, чтобы придушить как его, так и паскудника, спрятавшегося под столом. – Вы совершенно правы, – кивнул Шеллар. – Можете выполнять. Смышленый хин быстро ретировался, прихватив папку. – И охранникам скажите, чтоб никого ко мне не пускали! – полетело ему вдогонку. Когда дверь захлопнулась, Шеллар запустил руки в волосы Жаку и, насколько позволяло положение, стал вбиваться ему в рот. – Никогда так больше не делай, – сказал он и кончил. -3- – Ты точно уверен, что это практикуется на Альфе? – с ехидством, прикрывающим смущение, спросил Шеллар. Поза его была очень стыдной: на животе кверху задницей, с подложенной под живот подушкой и раскинутыми в разные стороны ногами. – Конечно. В каждой паре, – заверил его Жак. – И ничего страшного в этом нет, увидишь сам. – Но мне все равно как-то не по себе, – неожиданно для себя признался Шеллар. – Ничего, тебе понравится, – сказал Жак, подтвердив свои слова ладонями на ягодицах любовника. – И если ты волнуешься, нам не обязательно продолжать проникновением, есть и другие приятные способы… – Заткнись, – коротко ответил Шеллар, неуютно себя чувствующий обнаженным. И, хоть стадии «давай не под одеялом» и «давай при свете» они прошли, Жак иногда придумывал такое, что и вслух сказать стыдно и не каждая проститутка делает. Жак тем временем начал целовать копчик и ягодицы, покрытые редкими темными волосками и легким пушком. Ладонями Жак проходился по внутренней и внешней стороне бедер, проводил с легким нажимом по коже. Язык Жака прошелся по расщелине между ягодиц, кончик пощекотал анус. – Не дергайся, – прервался Жак, чтобы передвинуться чуть выше и поцеловать Шеллара в плечо. – И лицо не прячь, я хочу тебя видеть. Шеллар повернул голову набок, проклиная в душе тот день, когда разрешил Жаку «попробовать что-то новое». -4- – Не уверен, что это эротическая практика, – признался Шеллар, косясь на острое лезвие в руках Жака. – А если ты меня порежешь? Ты же хлопнешься в обморок с потенциально опасным предметом в руках. Я боюсь за свое здоровье. И за твое, ты можешь удариться головой, скажем, об острый край стола. – Ваше величество, скажите честно, вы боитесь? – Жак усмехнулся и стал аккуратно размазывать мыльную пену по подбородку и острым скулам. – Если не будете дергаться, то не порежу. Шеллар подавил в себе желание укоризненно покачать головой, снова покосившись на острое лезвие. Магический способ избавляться от щетины на неделю разом ему нравился гораздо больше, чем способ, предложенный Жаком. Но тот усмотрел в этом что-то сверх того, что видел Шеллар. – Вот, а теперь начнем, – проговорил Жак, и Шеллару в его словах почудились зловещие нотки. Жак провел лезвием первый раз, и Шеллар понял всю эротичность этого процесса. Сердце забилось сильнее, лицо Жака было совсем рядом, теплые пальцы аккуратно дотрагивались и легонько изменяли наклон головы, когда это было нужно. Каждый раз, когда Жак заносил лезвие над лицом Шеллара, тот видел, как пляшут искорки в его глазах. Хотелось облизать губы. Хотелось, чтоб кто-нибудь дотронулся до начинающего возбуждаться члена. И Жак не заставил себя ждать, опустив свободную руку на пах Шеллара и погладив его член через ткань. – Закрой глаза, – приказал Жак. У Шеллара возникло много возражений, но он подчинился. Ощущения стали сильнее, сердце забилось в ушах. Было невозможно сидеть неподвижно, но даже шелохнуться было нельзя: первая же капля крови завершит их эксперимент, а этого – уже – не хотелось. – Что-то хочешь сказать? – закончив, Жак задал вопрос с интонациями, в которых Шеллар услышал легкое над ним подтрунивание. – Это на самом деле эротическая практика, – признался Шеллар, стирая с подбородка остатки пены. – И, если ты сейчас не разденешься, я тебя раздену сам. – Напугал кота мышью, – рассмеялся Жак, расстегивая мокрые манжеты рубашки. -5- – Жак, я в который раз повторяю, что не склонен к насилию. – Шеллар и сам не знал, как он оказался одетым и с лежащим на его коленях кверху задницей голым Жаком. – А этим, – Шеллар посмотрел на огромную для девичьих рук деревянную щетку для волос, заготовленную его невыносимым любовником, – я могу и убить. – А ты попробуй, – протянул Жак, устраиваясь удобнее. Шеллар погладил его по заднице, растирая принесенную Жаком мазь, как он сказал: чтоб лучше ложилось. В отличие от самого Шеллара, у него задница была крепкой, округлой и так и просилась в ладонь. – Только не говори, что ты из тех, кому это нравится. – Не на постоянной основе. Шеллар провел ладонью по ягодице, спустился вниз, перекатил в ладони яички, погладил под мошонкой, провел подушечками пальцев вдоль члена Жака, а потом неожиданно ударил по услужливо подставленной заднице, вызвав вскрик. Затем, почти без передышки, еще раз. – Слабо бьете, ваше величество, жалеете, – упрекнул его Жак откуда-то снизу. Шеллар на это только улыбнулся. Наблюдай за этим кто-то со стороны, он бы испугался: Шеллар и так не мог похвастать обаятельной улыбкой, а вкупе с «наказуемым» на коленях зрелище было пугающее. Удары стали сильнее, зад Жака покраснел, и тот уже не думал, что Шеллар его жалеет. Закончить он решил той самой щеткой, соизмеряя силу так, чтобы Жак смог сесть хотя бы завтра. Жак скатился с коленей Шеллара и в мгновение ока стащил с того брюки. Размазанная по члену пригоршня мази – и Шеллар уже входит в податливое тело, придерживая Жака за горячие ягодицы и целуя заплаканное лицо. *** Неделя, когда по договоренности именно Жак выбирал способ их времяпрепровождения, заканчивалась, но он не жалел: Шеллар открылся с неожиданной стороны и все произошедшее было интересным опытом. – Ваше вел… – Жак застыл в дверях королевской спальни, завороженный развернувшимся перед ним зрелищем. Шеллар подошел к подготовке эффектной сцены с собой в главной роли с энтузиазмом и свойственным ему педантизмом. Там был корсет по размеру. И шелковые чулки. И побритые ноги. И перевязанная шнуром мошонка. И возбужденный, притягивающий взгляд член, которому тоже досталась пара витков шнура. И веревки, снабженные, видимо, самозатягивающимися петлями. И безумная по своей эротичности и слабости поза: раскинутые ноги висели в воздухе, приподнимая лежащего на постели человека над ней. Предусмотрительно подложенная подушка помогала поддерживать спину. – Я думал, так и останусь тут в назидание менее похотливым потомкам, – хмыкнул Шеллар. – Вон еще и плетка лежит, если захочешь. Жак перевел взгляд и усмехнулся: – Она нам не понадобится.