Война кровей

      Утро встретило Мирона прохладным ветерком из открытого окна и насыщенным запахом хвои. Но с вечера он вроде не открывал окон, так откуда дует? С трудом открыв глаза он вылез из-под теплого одеяла, оглядываясь в поисках одежды. Но почему-то на стуле, на котором оставлял ее вчера, сейчас лежали совсем другие вещи. Не долго думая, он натянул их на себя, ну не в трусах же ходить, он все-таки не дома.       Первая мысль в голове Федорова - закрыть окно, иначе к вечеру комната покроется инеем. Мужчина обошел кровать с другой стороны и отдернул штору, которая закрывала все окно. То что он обнаружил за ней, никак не вязалось с его представлением.       За плотными, бежевыми шторами не было стены, совсем, только окна в пол, одно из которых было приоткрыто. Руки сами потянулись его закрывать, как он вдруг обратил внимание на вид из этого окна. Мирон конечно знал, что Питерская область богата на природные красоты. Он бывал в Пушкине у Вани, да и город изъездил весь, но почему-то никогда не углублялся так близко в природу.       Как оказалось, комната полностью выходила в лес, многолетний сосновый бор. Вот уж где действительно можно вдоволь отдохнуть от цивилизации. Но лес это, конечно, хорошо, но желудок жалобно забурчал. Все таки вчера в нем был только алкоголь, и хоть немного перекусить не помешает.       Он заметил, что кровать напротив пуста и вещей тоже нет, значит португалец встал раньше, решив его не будить, за что он был благодарен другу. Все-таки после всех вчерашних потрясений, здоровый сон был просто необходим.       Мирон вошел в кухню и как оказалось, только его и ждали. Порчи с парнишкой Рэтом о чем-то болтали, а девушка как и вчера стояла лицом к такому же окну, как у него в комнате. — Аня, — обратился он, на что девушка кивнула, не оборачиваясь. — можно тебя так называть? — уточнил он, и снова получил утвердительный кивок. — А где вся моя одежда? — все же ему было неловко находиться в доме вервольфов, которых он едва знал, да еще и в чужой одежде. — А эта не по размеру? — судя по голосу девушка была совсем не в духе. — По размеру, но все же? — он стоял на своем, домой то хотелось уехать в своей одежде, а не в чужих домашних трениках. — Она сохнет Мирон Янович. Как только ваша одежда будет в потребном состоянии, я вам ее верну. — устало проворчала девушка. — садитесь завтракать, время уже позднее. — она указала на стол, на котором стояла нетронутая тарелка омлета и кружка ароматного чая. И время действительно было уже позднее, для завтрака, часы показывали первый час дня, но он никогда столько не спал. О чем и поспешил спросить, усаживаясь за стол. — Это успокаивающий травяной сбор. На людей он действует немного сильней, я подумала, что крепкий сон пойдет вам только на пользу. — объяснила девушка, открывая окно и закуривая, уже сидя, прямо на полу. — Эн, ты опять куришь. — осуждающе вздохнул Рэт. — Отстань. Самое время нашим новым знакомым поделиться рассказами о себе. Хотелось бы знать, ради кого мы вляпались в очередные разборки с Советом. — сейчас ей было абсолютно наплевать на то, что она болтает лишнего. Девушка всю ночь не спала,что было прекрасно видно. Волосы спутались в пучке, тушь осыпалась, под глазами залегли темные круги, а запястье вновь было перебинтовано. Это сразу и заметил Федоров, но поймав взгляд Порчи промолчал. — Ну, мы вроде уже знакомы. Я Федоров Мирон Янович, рэпер Оксимирон. Может слышала, — девушка кивнула, после чего последовал довольно длительный его рассказ о себе. Аня внимательно слушала, изредка кивая и задавая уточняющие вопросы. Когда Мирон закончил рассказ вчерашним не состоявшемся баттлом, девушка перевела взгляд на португальца. — О тебе Дарио, я пожалуй знаю больше. Когда-то мы часто общались с кланом Виейра. Но я так понимаю, что с Миром, можно же так? — уточнила она, получая утвердительный кивок, продолжила, — вас связала музыка? — Дарио закивал, добавляя, что Мирон с Ваней заменили ему семью и клан, — это на самом деле странно. Редко встретишь волка, покинувшего стаю без веской причины, просто потому, что с людьми ему нравится больше. — девушка докурила вторую сигарету и вздохнула, прикрыв окно. — А расскажите мне о вашем друге. Он ведь тоже занимается музыкой?- спросила она. — Рудбой, мой бэк-мс. — сказал Мирон. — А еще, Ванька профессиональный фотограф. Он родом отсюда, с области. Из Пушкина. Работаем с ним уже четыре года. Он нам больше, чем семья, он же поправится? — вот тут Аня поняла, что наверно лучше сразу рассказать правду. — Сейчас все зависит от него. Я сделала все, что было в моих силах, — и все прекрасно это понимали, помня о том, в каком он был состоянии, физически. — точно могу сказать, что когда он придет в себя, а это должно произойти довольно скоро, на первые несколько месяцев, ему придется забыть о выступлениях и работе вообще. Он будет жить здесь, у меня. И не надо смотреть на меня так, упрекающе. Новообращенные не контролируют свои превращения. Любой всплеск их эмоций, несет опасность окружающим. Поэтому, вы тоже будете жить здесь. Ваше присутствие, поможет ему быстрее освоиться и привыкнуть к людям. — на что девушка вновь получила вопросительный взгляд Мирона, — все же он теперь волк. И мироощущения у него совершенно другие. Считайте, что очнувшись, он будет как младенец, познавать мир заново. И у тебя, Дарио, будут особые привилегии над ним, как у старшего брата. — Аня вновь открыла окно, вытягивая туда ноги. — А ты сказала, что раньше вы хорошо общались с Виейра, то почему я тебя никогда не видел там? — спросил Дарио, все же стая стояла бы на ушах, образно конечно, если бы хранитель вдруг объявилась у них. — Я любила Алистера Виейру. — девушка сделала паузу. Эта история всегда была под запретом. Но почему-то сейчас она решила выкладывать все карты на стол. — он погиб до твоего рождения, Дарио. Больше я никогда не бывала в Лиссабоне. Ваши места всегда были одними из самых спокойных. И мое вмешательство в жизнь португальских волков было излишне. — она снова курила. Да, Рэт все время на нее за это ворчал. Но будучи волком, это не приносило ей вреда, а нервы успокаивало, хоть и приходилось курить больше, но ей нравился этот горький дым, обжигавший легкие. — Совет никогда не признает своих деяний, вне зала суда. Но это они убили его. Мы гуляли у меня дома, в Шеффилде и, — говорить было тяжело. Девушка делала паузы, подбирая слова. Мирон хотел было попросить ее не говорить, но Рэт остановил его, чтоб девушка могла просто выговориться. — железная дорога, поезд сбил мальчика прямо у нас на глазах. Алистер кинулся ему помочь, потому что, тот был еще жив. Волчья кровь помогла, но в последствие оказалось, что мальчик на четверть был белым. — снова эта тяжелая тишина. Слышно было лишь дыхание Мирона. — он погиб из-за несовместимости крови, через пару недель. Чертов Совет Сверхъестественного. Кровь за кровь и, они разорвали Алистера на части. Я была бессильна. — девушка сидела ко всем спиной, но подрагивающие плечи не спрятать, в отличие от слез на глазах. — Аня, — начал было Дарио. — Ваня очнулся. — сказала она, быстро покинув кухню.       Парни задержались там еще на пару минут. Осмысливая, что из себя представлял этот Совет, и что сейчас грозит девушке, но ведь у нее была привилегия, она же хранитель. И только потом до них дошел смысл последней фразы. Мирон с Дарио сразу кинулись за ней, на пути сшибая косяки и друг друга. О, как они были самонадеянны. Конечно Аня на порог их не пустила. Потому что рано еще посетителей пускать.       Молодой человек действительно пришел в себя. Ваня сидел на кровати с интересом рассматривая комнату, в которой находился и себя. Все таки с памятью все пока было в порядке и вечер в 1703 так просто не забудется. — Ваня, Рудбой да? — обратила на себя внимание девушка, стоя спиной к двери, в которую отчаянно ломились друзья парня. Ваня вздрогнул и осторожно кивнул в ответ. — Где я? И что со мной? — мысли начали проясняться и в голове начали зарождаться все новые и новые вопросы. — Ты у меня дома. Меня, кстати, можешь звать Аня. — девушка сделала паузу, настороженно всматриваясь в реакцию парня, — ты хорошо помнишь последний вечер в 1703? — спросила она, медленно подходя к кровати. — Мирон, все в порядке, не надо так шипеть на Порчанского! — крикнул Ваня, а уж потом обратил на это внимание, — погоди ка, они же в коридоре? Так, я сейчас вообще ничего не понимаю. — он озадачился и посмотрел на Аню, в ожидании объяснений. — Вообщем слушай. Такое не просто будет принять, но я уверена, ты справишься. Вчера вечером, у бара 1703, тебя убил красный. — тут глаза Вани полезли на лоб, а челюсть наоборот, опускалась все ниже, — Я оказалась там случайно и, скажи спасибо своим друзьям, они очень сильно за тебя просили. Не знаю конечно, как ты к этому отнесешься, но Вань, теперь ты в стае вервольфов Виейра.— быстро закончила девушка. — Я, помню красного, и было больно, сначала, погоди что-о? Стая Виейра? — теперь уже просто шокированный Ваня смотрел на девушку и на свои руки, не понимая, почему же они кажутся ему чужими. — Мне пришлось обратить тебя в волка. — девушка ждала какой угодно реакции, но Евстигнеев оказался не так прост. — Спасибо. — он порывисто обнял девушку, уже стоявшую возле его кровати. — Слушай, а эти.. — он пальцев обрисовал свой торс, что от ключицы до тазобедренных косточек был располосован тонкими длинными белыми шрамами, портя татуировки и стягивая кожу. — Шрамы пройдут, не сразу, но довольно скоро. Организму нужно время. На самом деле удивительно уже то, что ты так быстро пришел в себя. — Аня улыбнулась и подошла к окну, раздвигая шторы. — Уоу, — Ваня издал нечленораздельный звук, во все глаза уставившись на панорамный вид из окна. Его окна выходили в пролесок, где росли, такие же как у Мирона, многолетние сосны, но с Ваниной стороны они делились пополам лесным ручейком и целой поляной лесной земляники прямо под окном.       Аня сразу обратила внимание, как маниакально-нездорово заблестели глаза парня, фотограф внутри него уже рвался наружу, но Ваня только откинулся назад, на подушку и уставился в окно, как в телевизор, демонстрируя максимально удовлетворенное лицо. — Мы можем прогуляться вечером, если захочешь и, я тебе все расскажу. А пока, держи, все что уцелело из твоих вещей. — девушка протянула парню телефон, — и не забудь посмотреть на себя. Тебе к лицу перемены, Рудбой. — Аня потрепала парня по голове, прямо как маленького волчонка и улыбнувшись вышла из комнаты.       Порчи с Мироном уже выбирали, кто выламывает дверь, а кто потом за нее платит, когда Аня появилась в коридоре. — Ну что, как он?- спросил Порчи. — Все в порядке. Это пока все, что вам нужно знать. Вы же слышали его голос. — успокоила ребят девушка. Там в прихожей ключи лежат, от моей машины. Привезите ему одежды хоть, да и себе тоже. — буквально пропела Аня, удаляясь в сторону своей комнаты. — И камеру Рудбоя захватите с собой! — донеслось до парней уже с другого конца квартиры. Парни не долго ломались, прекрасно понимая, что девушка права и спорить в данной ситуации бесполезно. Решено было сначала забрать машину Мирона, которую они бросили у 1703, а уж потом собирать вещи, хотя Порчи и был против того, чтобы садиться за руль чужой машины, да еще и с португальскими правами, но Федоров убедил его, что это все ради Вани. На том и порешили, разъезжаясь в разные стороны от бара.       Анна же сидела дома. Наконец одна, ну почти, Рудбой спал в другом конце дома, в тишине. Как только новые знакомые уехали, она отправила Рэта в след за ними. Вроде как присмотреть, на всякий случай, и за одно в магазин, все таки теперь готовить придется на пятерых и это более существенные затраты.       Она не спала уже двое суток, и на эту усталость сваливала то, что не может ни на чем сосредоточиться. Мысли почему-то носились в хаотичном порядке, навевая дурное предчувствие, но сейчас спать было нельзя. Пока она дома с Ваней одна, за ним надо присматривать. Но не сидеть же ей у его кровати? Девушка решила, что надо заглянуть к нему, проверить и можно будет сходить в душ, пока в доме никого.       Осторожно приоткрыв дверь в комнату Вани, она неслышно проскользнула в нее. Молодой человек спал, тихо мирно, но какой уж он теперь человек. Девушка усмехнулась своим же мыслям, натянув на него одеяло, до самых ушей и, неосознанно протянула руку к его волосам, зарываясь в них ладонью. Вид этого спящего молодого волчонка вызывал у нее улыбку и какое-то непонятное душевное спокойствие.       Она простояла рядом с его кроватью еще может пару минут. Осторожно поглаживая парня по голове и, стараясь привести мысли в порядок. Дурное предчувствие, она уже отчетливо это понимала, не покидало ее. Наоборот, только усиливалось. Но что могло произойти?       Покидая комнату Рудбоя, Аня закрыла окно и напоследок улыбнулась, глядя на спящего волчонка, понимая что теперь у нее появился новый подопечный, с которым будет масса хлопот. Но сначала надо разобраться, что здесь происходит.       Дверь закрылась легким щелчком и девушка застыла, как вкопанная. Этот запах, этот отвратительный запах она узнала бы где угодно. Из тысячи других ты всегда поймешь, как пахнет красный. Трупная вонь и гниение, смешанное с солоноватым привкусом человеческой крови и ненависть, что была буквально осязаема в воздухе.       В доме был красный. Об этом ее с самого утра и мучило это дурное предчувствие, чего-то нехорошего. Но как он мог сюда попасть? Почему она не учуяла его раньше? А главное, что он него надо избавиться как можно скорее.       Единственным вариантом выманить красного из убежища была кровь. Но вот беда, они не переносят волчью. Обратиться в доме она тоже не могла, иначе просто разнесет тут все. Девушка на носочках двинулась по коридору в сторону кухни. Только там эта ошибка природы могла попасть в дом, она ведь не закрыла там окно. Да и Рэт был слишком предрассудительным, поэтому в доме всегда был кустик вербены, для таких вот незваных гостей.             Она добралась до кухни и уже даже достала этот самый кустик, как услышала машину, подъехавшую к дому. Мирон с Порчи вернулись. Это значило, что у нее есть не больше пары минут, чтоб и духу вампира в доме не было.       Тихонить больше не было смысла, поэтому она просто кинулась бегом на запах. Но вонь была на столько сильной, что казалось ей заполнен каждый уголок в доме. Но чем ближе она подбиралась к входной двери, чем громче становились шаги за дверью, тем сильнее она чувствовала эту вонь.       Красный знал, зачем пришел. Аня убила его брата, теперь он считал своим святым долго отомстить ей. Даже неудивительно. Но у нее был всего один шанс. Как только дверь откроется, надеяться она могла только на реакцию португальского волка. Ведь он же должен был учуять вонь.       И Порчи действительно учуял. Почти у самой двери, но нос обожгло резко и на столько омерзительно, что он даже сплюнул. Он отодвинул Мирона за себя, а сам осторожно потянулся к ручке двери. Федоров не понял его действий, о чем и поспешил сообщить: — Порчанский, что... — но Дарио его перебил, прикладывая указательный палец к губам. — В доме красный и, судя по вони, довольно древний. — прошипел в ответ волк, обнажая клыки, что уже начали удлиняться.       Аня внутри, стоя за углом от двери, считала выдохи Порчи за дверью.       Один - шаг вперед.       Два - рука на ручке.       Три - щелкнул замок.       Четыре - толкает дверь.       Пять - пора. — Порчи назад!- кричит она обращаясь прямо в прыжке, когда красный бросается к двери. Волчица промахивается, оставляя на спине вампира глубокие борозды от длинных когтей. Мирон почти не дышит под тяжестью друга, буквально вжавшего его в стену снаружи дома. Красный медленно разворачивается, размазывая свою же кровь по полу. И Аня замечает, что борозды от ее когтей на его спине уже начали затягиваться. Что бы он сейчас не предпринял, ей не увернуться, в доме слишком мало места. Это значит, что либо она должна напасть первой, но в доме опять же слишком мало места, либо вытеснить его на улицу.       Но вампир не оставляет ей времени на раздумия, сумасшедше ухмыляясь он наклоняет голову в бок и в ту же секунду кидается на белую волчицу. Единственным выходом было прыгнуть ему на встречу, отчаянно надеясь, что ее прыжок окажется сильнее и, она сможет выкинуть его из дома. Но давно не встречая таких красных, перестаешь адекватно оценивать их силу. Этот судя по всему был древним, очень древним, и этой самой физической силы и ненависти, в нем было в избытке. А девушка, мало того что она девушка, была далеко не в лучшем состоянии, после лечения Вани и бессонных ночей.       Дарио видел, как вампир бросается на волчицу, а она кидается на него прямо в лоб, в надежде вытолкнуть из дома, но сил хватает только на то, чтоб сбить его с ног. И они кубарем выкатываются с лестницы. А дальше молодой Виейра принимает решение на ходу.       Он хватает за шкирку Федорова, чего бы никогда себе не позволил в обычной жизни, фактически просто закидывает его в дом, тут же закрывает дверь, но сам остается снаружи.       Мирон кричит, долбит кулаками по деревянной поверхности, но все бестолку. Он всего лишь человек и, в отличие от почти всех его друзей и знакомых, в отличие ото всех находящихся с ним рядом в данный момент, деревянная дверь для него весомая преграда. А уж дикий красный вампир и два разъяренных волка за ней, тем более. Поэтому Мирон просто молча отходит назад, направляясь в комнату Вани, неосознанно переходя на бег.       Дарио был слишком молод, для таких обращений, как у Ани. Потому это и занимало немного больше времени. Но пока красный пытался выбраться из-под огромной белой волчицы, щелкающей зубами у того перед лицом, у Виейры было пару лишних секунд.       Мирон не знал, что происходило во дворе дома, он не слышал даже своих шагов, гулко разносящихся по пустому длинному коридору дома, который казалось был нереально длинным, собственно сердцебиение заглушало все. Но он когда забежал в комнату друга, Рудбой спокойно спал в кровати, а с улиц донесся протяжный визг, больше похожий на болезненный всхлип. Что-то случилось.       Мужчина понимал, что кинувшись обратно, он только помешает, подвергнув опасности и себя и друзей. Поэтому просто захлопнул за собой дверь и медленно скатился на пол по ней. Потирая руками лысый затылок.       Дарио приходилось видеть красных, но он никогда не боролся с ними. Беда обходила его стороной, но в этот раз он даже не испытывал страха. Волчьи инстинкты и адреналин в крови взяли свое и через пару секунд на крыльце, вместо парня стоял крупный черный волк. Но пока вампир был прижат волчицей к земле, он ничем не мог помочь. Лишь стоя на лестнице и скаля зубы, он выжидал момента.       Не думал Виейра, что когда нибудь ему придется убивать, тем более он не думал, что ситуация обернется так, но от раздумий отвлек протяжный волчий скулеж. Как оказалось красный обхватил волчицу сбоку, сдавливая переднюю лапу, от чего она отклонилась в бок. Это и был его шанс. Его единственный момент и, не раздумывая он прыгнул, налету сжимая массивные челюсти вокруг тонкой белой шеи.       Жуткий хруст костей оглушил, а омерзительная вонь ударила в ноздри так резко, что он отскочил в сторону, сплевывая ее из пасти, вместе с куском вампирской плоти.             Он отбежал в сторону, пытаясь отойти от шока. Первое убийство всегда оставляет неизгладимое впечатление в душе. Он и не заметил, как к нему приближалась Аня, уже обратившаяся обратно. Виейра продолжал рычать и скалиться, пока девушка не положила руку ему на загривок, еле дотягиваясь до него.       От ее прикосновения, в голове что-то щелкнуло и волчья сущность в момент отступила. Он перевел на девушку уже осознанный взгляд, в который раз убеждаясь, что даже будучи обычными вервольфами, хранители удивительный создания.       На то чтоб стать вновь человеком, времени потребовалось чуть больше. Все-таки он довольно редко принимал волчье обличье. Но в дом они вернулись уже вместе, людьми, правда только после того, как перетащили разорванного вампира во внутренний двор дома и там сожгли его останки.       Аня понимала, что вампир появился в доме не просто так. Они обычно не ходят мстить по одному. Это было послание, которое он донес, не говоря ни слова. Война началась.       Хотя она знала это еще кидаясь на красного возле 1703.       Мало ей сейчас будет проблем с Советом, так теперь к обращению человека добавилось еще и разжигание межрассовой войны. Вот тебе и съездила в Россию, решить проблему перенаселения вампиров. Расхлебывай теперь эту кашу.