* * *
— Господин, она очнулась. Что прикажете делать? — молодой вампир, статный и прекрасно сложенный, но уже такой лизоблюд, преклонил голову. — Оставь те ее, я скоро приду. — отмахнулся от него Густав, вновь уставившись в какие-то бумаги. Он отчаянно пытался найти хоть какую-нибудь скрытую информацию на семью Уайтроузов, хоть что-то, что могло скомпрометировать Анну, но пока попытки были безуспешны. Ее род был чист, во всех смыслах. Белый прислужник покинул импровизированный кабинет. После очередной тупиковой мысли и бесполезной попытки, Густав психанул, расшвыряв все свои бумаги. Ну , и что ему делать? Если он уничтожит договор о создании Совета Сверхъестественного, то будучи последним его председателем, автоматически займет правящую должность во всем сверхъестественном мире. Станет абсолютным монархом, хотя фанатов у него конечно было маловато, но его это не волновало. Вопрос был в другом. Договор был скреплен кровью, а затем помещен в ларец с фамильной печатью Нормандского двора. Просто уничтожить его он бы не смог, уже даже пытался, но даже близко подобраться не удалось. А значит единственный способ - раздобыть этот ларец. Такие вещи, семей с мировой известностью, обычно выставляют в музеи, если особой важности они не представляют или никого из представителей рода уже нет в живых, но здесь ситуация другая. Уайтроуз, эта мерзкая псина, была последней представительницей, а значит и ларец был у нее. Ни за какую плату она с ним не расстанется, это как белый день ясно. Убивать ее было никак нельзя. Белый резко вскочил со своего кожаного кресла и быстрым шагом покинул кабинет. Коридоры подземелья были слабо освещены факелами на стенах, но для вампирского зрения этого было более чем достаточно. Запах сырости и прогнившего дерева давно перестал раздражать, так как уже основательно въелся под кожу. Но что-то все равно было не так. Странное ощущение, предчувствие чего-то, только непонятно чего. Но выкинув лишние, на данный момент, мысли Густав благополучно отложил в долгий ящик собственного сознания, проходя последний поворот к темнице своей пленницы. — Ужасно выглядите, госпожа Анна. — съязвил вампир. Будто и не было между ними десятков лет ненависти и фамильярства. Но девушка никак не отреагировала на его появление. Со счета времени она сбилась, единственное, что почувствовала девушка, было то, что сменился часовой пояс. Когда ее за волосы протащили по этим коридорам и бросили в камеру, щелкнув серебряными кандалами на запястьях, Анна старалась максимально абстрагироваться от происходящего. Когда она перестала реагировать на присутствие белых, ее начали бить. Больно ли было? Возможно, но девушка настолько ушла в себя, что совершенно не чувствовала собственного тела. Оголенные участки кожи были в мелких царапинах и ранках,забившихся грязью и деревянными щепками с пола, по которому ее тащили. Ранки нарывали и кажется начинали подгнивать, но она этого не чувствовала. Тело сейчас жило отдельно от ее сознания, ее души что сейчас как дикая пташка билась о прутья клетки. — Говорить со мной ты конечно не надумала? — все так же ехидно поинтересовался Густав, будто не знал ответа. Девушка повернула к нему голову и, не много приоткрыв глаза, усмехнулась уголком губ, на большее тратить оставшиеся силы просто не было смысла. — Ну нет девочка, так не пойдет, — Густав открыл дверь клетки, совершенно не переживая, что мог из нее и не выйти. — Не упрямься, дорогуша! —слащаво прошипел он, сильно сдавив подбородок девушки, он развернул ее голову к себе. Но увиденное заставило его поморщиться. Спутанные в мочалку, грязные и слипшиеся волосы, растрепались отвратительно обрамляя лицо. Левая скула багровела от свежего синяка, а глаза заплывшие туманом еле открывались. Обветренные губы потрескались и покрылись кровяной коркой. Кажется девушка вообще не особо соображала что происходит. — Неужели тебе все это нравится? Скажи мне, скажи где он и все закончится сейчас же! — кричал вампир, больно накручивая ее волосы на кулак. Но девушка только тихо хмыкнула. На что Густав не выдержал и, от толкнув ее от себя, он замахнувшись пнул девушку, никуда определенно не целясь, но мерзкий звук хруста ломающихся костей и слабый всхлип боли, подтвердил что по объекту своей ненависти он попал. Тело девушки неестественно изогнулось и сверкнув слабым белым светом, обратилось в волка, неосознанно. — Господин! — раздалось откуда-то из-за спины Густава. Это был все тот же молодой вампир, что тревожил его в кабинете. — Ну чего тебе? — нервно обернулся Густав, уставившись на мальчишку и кажется, тот вздрогнул против воли. — Господин, она на седативных, возможно стоит подождать пару часов. — объяснил парень, но поймав вопросительный взгляд своего Господина, продолжил, — клетки и серебряных оков было бы мало и, мы подумали, что надо ее как-то утихомирить. Но антитела в ее организме невероятно быстро избавляются от инородных веществ. Приходилось колоть довольно большие дозы, каждые пару часов. Сейчас она может быть не вполне адекватна. — Густав коротко кивнул, отворачиваясь обратно к скрючившейся на полу белоснежной волчице. — Ну ка, давай ка обратно, тупая псина! — гаркнул он на нее, но поняв что так оно не работает, он резко ударил острым каблуком своих туфель в бедро волчицы и, та взвыла так, что задрожали ушные перепонки, а потом вдруг резко вновь обратилась. Словно в подтверждение слов молодого вампира, Аня приподнялась на трясущихся руках и громко сплюнула под ноги Густава. За что получила еще один не слабый удар рукой по голове, наотмашь, с треском влетая в стену позади и обдирая руки по самый локоть. Вампир опустил голову, уставившись на то, чем были ужасно забрызганы его туфли. Вязкая слюна вперемешку с кровью отвратительно растеклась вокруг ноги и так же мерзко стекала по губе девушки, которая рухнула обратно, на пыльный холодный камень, укрытый плесневелым сеном. Скривившись от отвращения Густав покинул ее камеру, справившись еще раз о ее состоянии у дежурного надзирателя, добавил: — Если снова обратится, остригите! У горных волков весьма ценный мех. — И заглянув в еще одну клетку еле живого узника, покинул помещение.* * *
Голова безбожно трещала по швам, будто кто-то долго и упорно бил по ней чем-то тяжелым. Глаза совершенно не хотели открываться, веки были неподъемно тяжелыми, а запястье неприятно ныло. Но в первую очередь волновало другое, что произошло, из-за чего состояние сейчас, как от тяжелого похмелья. Память наотрез отказывалась выдавать хоть что-нибудь путное, поэтому веки все же пришлось разлепить. Первое, что Ваня увидел открыв глаза, это яркий солнечный свет, больно полоснувший по глазам. Видимо, кто-то хотя бы так пытался привести его в чувство. Когда глаза чуть попривыкли, парень приподнял голову, осматривая комнату в которой находился, на предмет хоть одной живой души. Но никого не обнаружил, сначала. Учуяв знакомый сигаретный дым, он потянулся за ним, но встать с кровати не успел. Штора у балкончика дернулась и, в комнату вошла Адриана, не сразу заметив, что он пришел в себя. На девушке была странная одежда, он такой раньше не видел. Высокие ботинки, на мягкой тонкой подошве, в них заправлены облегающие штаны из какой-от плотной ткани, с кучей различных ремней и застежек, напоминавших ни то ножны, ни то какое-то крепление. Сверху на девушке была безрукавка, такая же как штаны, но со странным рисунком и такими же странными ремнями, а поверх мантия с большим капюшоном. Ваня вопросительно взглянул на нее и решил все же обратить на себя внимание: — Адриана? — прохрипел он, удивляясь своему голосу не меньше, чем девушка его пробуждению. Но он заметил, как облегченно она вздохнула. — А я все ждала, когда ты наконец придешь в себя. — спокойно ответила Ри, подходя ближе к Ване и, чуть улыбаясь уголками губ. — у нас мало времени, придется тебе соображать на ходу. — Погоди, ты о чем? Что происходит то вообще? — Ваня непонимающе смотрел на девушку, — и что на тебе надето? — Так, давай по порядку. Для начала, вставай и переоденься во что-то более подходящее для прогулки по подземельям. — Ваня послушно поднялся с кровати, чуть покачнувшись, но как только мир вокруг вновь остановился перед глазами, он потянулся к своей сумке, в поисках сменной одежды. Адриана продолжила, — Тебе внезапно стало плохо пока я спала. Утром нашла тебя на балконе не в лучшем виде, сейчас это не особо важно. Ты пролежал почти трое суток. — девушка утихла, так как парень выронил из рук сумку от удивления, но убедившись что он слушает, снова начала говорить, Я не знала, что с тобой, но метка соулмейта на твоем запястье кровоточила, как сейчас, и я поняла, что что-то случилось с Анной. Ваня взглянул на руку, о которой уже успел забыть. Оказывается девушка перебинтовала его запястье, но бинт уже хорошо пропитался кровью, свежей кровью. Так вот почему она так неприятно ныла. Он коснулся его пальцами другой руки и, тут вдруг память услужливо решила подкинуть воспоминая. Быстро мелькающими картинками перед глазами пронеслись все события последнего вечера, а в ушах вновь зазвучал протяжный вой. У Вани аж скулы свело. — Я продолжу, если ты готов слушать, — увидев кивок, девушка вздохнула и продолжила свой рассказ,— Я не сидела рядом с тобой. По тому, что произошло я поняла, что времени у нас не много и решила разыскать тех, кто мог бы помочь нам. — взглянув на часы, а потом на Ваню, который уже переоделся, она кивнула своим мыслям и махнув парню рукой, направилась в соседнюю комнату. — Мы выдвигаемся сейчас. — коротко обратилась девушка к кому-то в комнате, но Рудбой сначала даже не понял, что там вообще кто-то был. Но обернувшись по среди комнаты, он насчитал четверых людей, в таких же странных одеждах, как у Адрианы, только вот наличие огромного количества холодного оружия на них немного смутило парня. — Ри, ты же понимаешь, что все это не много смахивает на карнавал, да и, — но на полуслове он запнулся, увидев как девушка пристегивает оружие к своей одежде и натягивает такие, как и вся ее одежда, черные перчатки. Одеяния остальных, кстати, тоже были однотонными, но разных цветов: коричневый, темно-зеленый почти черный и такой же синий и темно-серый. Сначала он не заметил, но вся одежда была оторочена тонкой серебряной нитью, которая выписывала на ней странные иероглифы. — У нас нет лишней пары ног и клыков, достаточно длинных, чтоб ими сражаться с вампирами. — прозвучал другой голос и, Ваня не без изумления отметил, что темно-зеленым человеком оказалась девушка, почти слившаяся со шторой в углу. — ты можешь звать меня Лин. Большего, волк, тебе знать не обязательно. — Сет. — почти прошептал парень в сером костюме. — И ты бы тоже обзавелся хоть чем-нибудь. Пригодиться. — Роб. — раздался тяжелый бас из-за спины, от чего Ваня не много вздрогнул и, оборачиваясь увидел, как парень в коричневом костюме закрывает дверь в комнату. — Фил, и Сет прав, обзаведись хоть каким-нибудь оружием, кроме зубов, все-таки не на кроликов идем. Пока странная компания людей в не менее странных одеждах проверяла свое оружие, Рудбой пытался медленно разложить все по полочкам. И тут в голове всплыла мысль, от которой мурашки пробежали по спине. — Ри, Мир! — вдруг вскрикнул он. Как все пятеро шикнули на него так, что парня передернуло. — Я звонила ему в то же утро, как нашла тебя. Он не то что бы совсем не злиться, но он заболел и концерты отменены на несколько недель, так что он дома, отлеживается. — ответила девушка, почти шепотом. А потом вдруг вскинула голову, обведя взглядом этих странных людей и кивнув на окно, отошла в сторону. Солнце сверкнуло на горизонте последними лучами и за каких-то пару мгновений темнота накрыла город. Из открытого настежь окна один за другим выпрыгнули пять фигур, ловко цепляясь за выступы в стене, забрались на крышу и исчезли в темноте ночи. А вот шестая, с куда меньшей грацией, чуть не выпав из окна, влезла на подоконник, а потом едва не слетев с карниза, потихоньку, поднялась на крышу. Кто в детстве не бегал по гаражам? Или не лазал по деревьям? Вот и у Вани было такое же дворовое детство, но вот за всю его жизнь еще ни разу ему не приходилось бегать по карнизам и прыгать по крышам жилых домов. Особенно когда рискуешь проломить ветхие перекрытия или случайно оступиться и так же нечаянно свернуть себе шею, повесившись на бельевой веревке, натянутой меж домов на узких улочках Вены. Одна из пяти первых фигур отделилась и чуть отстала, дожидаясь шестую, прекрасно понимая, что грацией, силой и скоростью обладает волк внутри, но никак не сам Рудбой. — Ты может, все-таки, объяснишь мне кто это и где ты их нашла? — промямлил Ваня, пытаясь отдышаться, стоя на крыше какого-то домика и судорожно хватаясь за бок. Ри усмехнулась. — Я, увы, не могу сказать тебе где я их нашла. Но, мы зовем себя ассасинами. — и подкинув в воздух какой-то медальон, прямо перед Ваниными глазами, девушка эффектно спрыгнула с этой самой крыши, вниз. И это было бы даже смешно, не будь цель так трагична, а тело белого, упавшего позади Вани обезглавленным, таким настоящим. Рудбой вздрогнул и почувствовал, как что-то холодеет внутри, а руки начинают предательски трястись. Но переступая через себя, Ваня глубоко вздохнул и поспешил вслед за девушкой, только не рискуя так смело прыгать с крыши. Он догнал ее довольно скоро. Точнее он просто бежал по среди улицы, а она резко поймала его за руку, затаскивая в какую-то подворотню. — Ты что творишь? Хочешь, чтоб наш план накрылся еще на подходе?! — зло спрашивала девушка, откуда-то из темноты капюшона. Ваня мог поклясться, что отойди она от него, сейчас ночью, метров на десять и он бы не различил ее. — Ну для начала блять, никто не посвящал меня ни в какой план! И потом, мать твою, я не ваш этот, как его, ассасин! Что это вообще за бред? Может ты в конце концов нормально мне объяснишь?! — шипел на нее в ответ Рудбой. Нервы у него тоже далеко не железные, да голова вновь начала немного болеть, как и не прекращало ныть запястье. — Иди за мной. — просто ответила девушка и, отвернувшись, пошла какими-то закоулками, а потом юркнула в маленькую не приметную дверь какого-то дома, чьи окна выходили на развалины того самого Собора. Подперев дверь какой-то палкой, девушка уселась прямо на пол, и уставилась в окно. — Садись. У нас есть не много времени. — и Ваня послушно опустился на пол напротив нее. — Гильдия ассасинов берет свое начало со времен Первых Крестовых Походов, это одиннадцатый век. Изначально, когда гильдия только формировалась, наши предки были наемниками. Угрожали, грабили, убивали, работали на тех, кто больше платил. Ни имени, ни чести, ни славы. Лишь страх, в глазах тех, кому не посчастливилось с ними встретиться. Но время шло, менялся мир, менялись нравы. Однажды, Совет Сверхъестественного, тогда еще совсем молодой, обратился в гильдию за помощью, в войне против красных. Они платили щедро, даже слишком. Но когда война кончилась, платить было некому. Гильдия была уничтожена. В живых остался лишь один. Его звали Арробин Даниф. Когда в массы просочилась новость, что гильдия убийц, отбросов общества, ассасинов сложила головы за мир на Земле, отношение к нам резко изменилось. У Гильдии появилось множество последователей, желающих возродить ее, но все попытки были тщетны. Не знаю, сколько прошло времени, но в красной пустыне выросла огромная каменная башня. И тогда поползли слухи, мол чья-то очередная попытка возродить Гильдию ассасинов. Но она не была чьей-то. Арробин пересмотрел взгляды на то, чем мы должны заниматься. Он лично отбирал людей, тайно, обучал их ремеслу и постепенно возрождал то, что стало делом не только его жизни, но и сотен других таких же, избранных. Из наемников-головорезов, мы превратились в защитников. В настоящее время, по всему миру, нас лишь несколько десятков, но я уверенна, что дело ассасина никогда не потеряется во времени. — девушка рассказывала все тихим шепотом, глядя в окно. Она будто проживала те вехи истории, о которых говорила, будто и не здесь была вообще. Лишь внимательный сосредоточенный взгляд, чутко осматривающий развалины Собора, выдавал ее. Ваня всегда любил историю. Любил захватывающие истории о битвах Средних веков, но то о чем могут поведать участники тех событий, не пишут в школьных учебниках, такое вообще вряд ли встретишь в книгах. Поэтому он внимательно вслушивался в слова Ри и будто вместе с ней проживал события тех лет. Но вопросов от чего-то становилось только больше. Собственно, ничего нового. — Расскажи мне о них. — нарушил молчание Ваня и, конечно, девушка поняла о чем он. — Что же. Лин, Эванджелина, она белая, как и я. Она финка, кажется к Гильдии она присоединилась не за долго до Первой Мировой. Из всех нас, она непревзойденно управляется с парными мечами. Раньше я все время завидовала ей. Сэт, я не знаю его полного имени, никогда не спрашивала. Он самый молодой из нас, может пару десятков лет, как пришел в Гильдию. Кажется, он индеец, не уверенна, но он волк. Удивительно меткий стрелок, из всего, что может стрелять. Фил, Филипп, он болгарин. В Гильдии практически с самого ее перерождения, века так с тринадцатого я бы сказала. Мастер меча. Фил вервольф, но он еще из того поколения, когда племена обращались в разных зверей. Его облик - снежный барс. Я бы сказала, что он очень, очень милый, когда ходит на четырех. Ну а Роб. — девушка тяжело вздохнула и, сглотнув продолжила. — Арробин Даниф, белый, он кажется Египтянин на половину. Хмм, он удивительный. — услышав полное имя Роба, Рудбой вздрогнул. Невероятно, ему никогда не приходилось встречать столь древних созданий. Еще Аню он считал древностью, знал бы тогда как ошибался. — не знаю оружия, которым бы не умел сражаться Роб. Даже Густав, по сравнению с ним лишь молодой мальчишка. Не зли его, иногда он бывает несдержан. Обычно это плохо кончается. — кажется, больше девушка была не намерена делится информацией. Но вот Ваня считал иначе. — Сколько же лет тебе? И как тебя вообще занесло в.. в Гильдию ассасинов? — вот чего он искренне не понимал. Что, такая как Адриана, забыла в братстве убийц? Почему она сразу не рассказала? Хотя это наверно понятно, но хотя бы Мирону то она должна была сказать! — А какое это имеет значение? Мне триста четыре. Как нибудь я обязательно поведаю тебе эту занимательную историю, а теперь обращайся. Бежать придется быстро, очень. — девушка метнулась к двери за секунду до того, как в нее влетело что-то очень тяжелое. — Рудбой! — шикнула она. Отмерев, парень подскочил с места, мгновенно обращаясь в бурого волка. Вампирша кивнула ему в сторону Собора и, кинув короткий взгляд на нее, Ваня выскочил в окно, выбивая стекло массивными передними лапами, на бегу чувствуя, как затягиваются мелкие порезы и, как же зверь был наконец счастлив, за долгое время получить свободу. Он увидел темно-серый силуэт в куче развалин, вероятно Сэт ждал их. Адриана догоняла его, ее шаги он услышал за каких-то пару мгновений до того, как на полной скорости кто-то сбоку сшиб его с ног. Так и не сообразив, что произошло, Рудбой умудрился перевернутся, изрядно отбив о камни спину, и ухватившись зубами за своего обидчика, откинуть его в сторону. Вряд ли, он смог убить того, кто сбил его с ног, но когда он последним запрыгивал в расщелину в земле, Сэт перекидывал свой лук через плечо, а Ри больно дернула его за ухо, оттаскивая от импровизированного входа, который он умудрился завалить камнями. — Да, Рудбой, это было очень грациозно. — прошептала Ри, направляясь в глубь непонятного коридора. Но кажется это была насмешка. Вдохнув пыли, волк трусцой догнал девушку и в ответ на ее колкость и, в месть за ухо, от души чихнул ей за шиворот. Заливаясь чисто собачьим лаем.