Серьёзное дело

— А затем я увидела, как он спрыгнул с этого балкона! Прямо здесь! — старушка, испуганно округлив глаза, указала на здание прямо позади них. Слушая её показания, Таке подозревал, что она, вероятно, смотрела слишком много тех преувеличенно документальных фильмов о гулях, что крутили по некоторым каналам. Он был рад, что взял с собой Курамото. Тот легко делал вид, что верил каждому слову, и не возражал вести заметки, что так ненавидел делать Таке. — Отлично, спасибо, мэм. Вы нам очень помогли, — Курамото вежливо улыбнулся, закрыл маленький блокнот и спрятал его в кармане пальто. — Если нам потребуется дополнительная информация, мы с вами свяжемся. Он посмотрел на Таке. Тот отвлёкся на игру в гляделки с собакой свидетельницы, удивительно похожей на его собственную. — Спасибо. Хорошего дня. — Таке поклонился, и они оба ушли. — Вам лучше поймать этого монстра, мальчики! Меня бросает в дрожь от одной только мысли, что он где-то рядом! — прокричала она им вслед. — Конечно, мэм, — Курамото махнул ей и последовал вниз по лестнице за Таке. — Вы думаете, она правда видела его? — фыркнул он, когда они оказались на нижнем этаже. — Может быть, — ответил раздражённо Таке. — Не знаю, Ито. Это звучало больше похоже на городские легенды, чем на реальные показания. Они вышли на оживлённую улицу. Воздух в этот день был очень влажным, и Таке почувствовал, что его костюм под белым пальто промок. — Я не думал, что найти Змея будет так трудно. Он правда всего лишь ранга S? Это не так уж плохо… — Курамото, кажется, не страдал от жары так, как Таке. Возможно, всему виной было то, что он весь день был возбуждён, и это мешало ему сосредоточиться. "Он умён", — говорил Ута. — Да… — Курамото собирался снова заглянуть в блокнот, когда они проходили рядом с небольшим кафе. — О, Таке, не хотите выпить? Сегодня очень жарко, не так ли? Он улыбнулся и кивнул на кафе. Таке не понимал, как он ухитрялся оставаться весёлым весь день, когда ему самому нужно было прилечь. — Да, возьми, что хочешь, и пойдём, — заметив, что Таке достаёт бумажник, Курамото отмахнулся. — Я угощаю. Иди, я догоню через минуту, — он улыбнулся и вошёл в кафе. Хирако решил неспешно пройтись до следующего перехода и осмотреться. Он дошёл до двух высоких офисных зданий, располагавшихся неподалёку от кафе. Их разделял небольшой переулок, скрытый в тени. Таке был в двух шагах от переулка, когда кто-то вдруг выскочил оттуда, схватил его за пальто и затащил обратно. Мгновение, пока его глаза не привыкли к смене освещения, он не мог ничего понять. Его швырнули к стене, руки незнакомца скользнули от его груди к промежности. Когда он наконец привык к темноте, то увидел два черно-красных глаза, направленных на него. — Привет, — выдохнул он. Это как раз то, что ему было нужно. Его не волновало, что он весь пропитался потом. Он забыл, что вскоре должен встретиться с Курамото. Он даже забыл об оживлённой улице в нескольких шагах от них. Ута наверняка сразу учуял его возбуждение. Ута прикусил мочку его уха, вдыхая аромат. — Я скучал. Он лизнул ухо, заставляя Таке дрожать. — Я хочу тебя. Рука сжала его промежность с явным намёком. Таке схватил его за подбородок и повернул лицо так, чтобы можно было глубже поцеловать. Он почувствовал, что с него стянули плащ, после чего услышал, как что-то упало на землю. Кирпичная стена приятно холодила спину. Притянув Уту за чёрную рубашку, что была на нём надета, он отчаянно пытался избавиться от какого-либо лишнего пространства между ними. Ута положил руки на его поясницу, чтобы придержать бёдра. Таке охнул, когда почувствовал, что их члены через одежду трутся друг о друга. Шум улицы был совсем близко. Их мог увидеть любой, если бы только решил заглянуть в неприметные тени. Ещё больше Уту возбуждала мысль, что коллега Таке мог их найти. Его губы практически онемели, поцелуй был небреженым и влажным, они стучались зубами, а их языки скользили друг по другу. Слабые звуки улицы заставляли голову Таке кружиться. Ута хотел больше, всего его, он хотел трахнуть его прямо тут, где любой мог их поймать. Он чувствовал, что его кровь будто закипала. Уте не хотелось возиться с одеждой, поэтому он просто сдёрнул брюки с Таке, упал на колени, тут же взяв его член в рот. Таке задохнулся от первых впечатлений и запутался пальцами в длинных чёрных волосах, чтобы задержать Уту в одном положении. Он чувствовал себя безумно хорошо. Ему казалось, что он вот-вот упадёт в обморок, ноги его дрожали, когда Ута отсасывал ему. Рука Уты прошлась по заднице Таке, слегка потирая между её половинками. Таке охнул, надавил на пальцы, сильнее затягивая волосы Уты, пока тот легко не сжал его член, заставляя стонать слишком громко, рискуя выдать себя. Он был переполнен удовольствием, которое доставил ему Ута, когда скользнул пальцами внутрь плотного кольца мышц и начал растягивать. Таке потребовалось не так много времени, чтобы начать просить и царапать ногтями плечи своего любовника. Ута отпустил его член с непристойным хлюпом, чтобы встать и нежно поцеловать дрожащие губы. Он довольно улыбнулся, увидев просящий взгляд Таке. Когда у того почти вновь перехватило дыхание, гуль повернул его к стене, быстро освободил стоящий колом член и прислонил его к заднице Таке. — Ты готов, Хирако? — спросил Ута. Таке поймал его нижнюю губу между зубами и кивнул. Он хотел вновь услышать его крик. Он нуждался в этом. Ута легко скользнул в него, его губы оставляли поцелуи на шее, обжигая её дыханием будто огнём. Таке цеплялся за стену, пытаясь поддержать себя, чувствуя, что колени подведут его в любой момент. Ута трахал его жёстко и требовал, чтобы он кричал громче, его голос звучал как рычание. Таке чувствовал, как Ута скрёб зубами чувствительную кожу на его затылке, прикусывая её. Он никогда не кусал слишком сильно, чтобы не нанести серьёзных повреждений, хватало нескольких капель крови, чтобы Ута мог с удовольствием лакать, наслаждаясь стонами. Таке поймал себя на том, что ему нравился выброс адреналина от этих укусов. Он весь дрожал и только руки гуля удерживали его от падения, но Таке оттолкнулся, чтобы насадиться на член Уты, откинул голову, чтобы дать тому больше простора. Кровь размазалась по всему подбородку Уты, и Таке застонал ему в лицо. Он был доволен этим и решил ещё больше вывести своего любовника из себя, выбрав в качестве своей следующей цели белый костюм CCG. Он вышел, услышав недовольный стон в ответ, развернулся, провёл по бёдрам, чтобы вновь заставить член подняться. Таке быстро поймал ногами бёдра Уты и обнял за шею. Ута снова вошёл в него. Угол и сила толчков, выбивавших из лёгких Таке весь воздух, заставляли голову кружиться, а его самого стонать ещё отчаяннее. Он был уверен, что завтра у него всё будет болеть, а позднее он не сможет ровно ходить, но всё, что сейчас имело значение, это толстый гулий член внутри него. Уте очень хотелось выпустить кагуне, но это был неоправданный риск, хотя это могло бы помочь. Он позволил Таке схватиться за него, испортить ему волосы, чтобы удержаться, а сам крепко сжимал его задницу. Таке стонал, требуя ещё больше, а он всегда был рад услужить. Особенно после того, как он заметил его. Мальчика с лисьей мордой. Он просто стоял за углом с широко раскрытыми глазами на бледным лице. Ута не знал, как долго он там стоял, но он выглядел загипнотизированным, глядя на непристойное зрелище перед ним. Он не сразу понял, что Ута ему ухмыляется, продолжая толкаться в задницу другого человека. В руках мальчика была большая кружка чая с пузырьками. «Любимый чай Хира-хира». Ута отвёл взгляд от шокированного человека и улыбнулся Таке, замедляясь, чтобы услышать нетерпеливый скулёж. После чего поставил его ноги на землю и взял лицо в руки. — У нас есть зритель, — он засмеялся, ожидая реакции. Таке потребовалось несколько секунд, прежде чем повернуться к Курамото, который стоял всего в нескольких футах и во все глаза смотрел на них. Он выдохнул, не осознавая, что перестал дышать на мгновение. Таке знал, что должен был чувствовать себя неловко, но ему всё ещё было мучительно хорошо, а Ута гладил и шептал что-то, и этого всего было слишком много. Ошеломлённый, он позволил Уте поставить себя прямо, поэтому он теперь полностью оказывался перед Курамото. Безликий собирался устроить незабываемое шоу для мальчишки, что посмел прервать его веселье. Ута встал за Таке, прижал член к его заднице и положил сильную руку на его бедра, чтобы удержать его на месте. Таке прислонился к нему и положил голову обратно на плечо Уте. Гуль протянул вторую руку, чтобы коснуться незащищённой шеи. Он любил чувство гладкой кожи под пальцами, любил чувствовать рваные вздохи Таке и как мышцы двигаются, когда он глотает. Тот крепко схватил его за руку на бедре, нуждаясь в физическом якоре, вновь начиная двигаться медленно и глубоко. Курамото подошёл ближе, едва вернув себе самообладание. Его глаза были голодны, перемещаясь от Таке с его красным лицом, покрытым пятнами и испариной, к Уте. Ута смотрел на него с любопытством и озорной улыбкой на губах. Курамото чуть не упал, запуганный им, но на самом деле его взволновало то, что он мог так близко наблюдать за этим странным человеком. Он видел его много раз прежде. Курамото всегда был заинтригован им, но никогда не решался подойти. Теперь ему казалось, что его сердце разорвётся, так часто оно билось. Это был первый раз, когда он видел его без очков, и теперь наконец Курамото понял, почему этот человек всегда их носил. Он был гулем, и это заставило дрожь пробежать вдоль его позвоночника. Таке застонал и вцепился крепче в руку Уты и гуль повернулся к нему на мгновение. Он грыз бледную шею, его бёдра двигались лениво и он продолжал что-то шептать Таке, что для Курамото звучало как простое мурчание. Когда Таке немного успокоился, Ута повернулся к Курамото с самодовольным выражением лица. — Ну что, мальчик. Ты что-то хочешь? — спросил он, потирая большим пальцем шею своего любовника в успокаивающем жесте. — Всего, — ответил Курамото, которому хватило дыхания, несмотря на слабость. Он не мог показать слабость перед гулем. — Если вы и Таке не против. Таке застонал в ответ и слегка кивнул. Ута почувствовал, как он сжимается вокруг его члена. Он задохнулся в ожидании, пока Курамото преклонил перед ним колени и зарылся лицом в его пах. Он провёл языком по крепкому члену Таке, вдыхая его запах, пока его руки ласкали кожу в пределах досягаемости. Курамото быстро приступил к работе, облизывая член два или три раза, прежде чем взять его в рот. У Таке перехватило дыхание, когда он почувствовал, что кончик его члена коснулся горла Курамото, в то время как он запустил одну руку в его волосы. Тот застонал с членом во рту, и Таке выгнул спину, переполненный всем тем наслаждением, которое ему дарили. Он снова обхватил Уту за талию и стал двигать бёдрами ещё раз. Это заставило член Таке скользить глубже Курамото в глотку, отчего тот немного давился. — Извини, лисёнок, виноват, — Ута дико улыбнулся. Его голос с оттенком сарказма срывался от энергичных толчков. Курамото усмехнулся и вернулся к члену Таке, взяв на этот раз его в руку, чтобы избежать подобного вновь. Он сжал его, языком играя с головкой и заставляя задыхающегося Таке стонать. Таке не мог больше терпеть. Он кричал, умолял и был так близок к тому, чтобы кончить, что не мог произнести ни одного слова. Ута целовал его шею и был так глубоко в нём, в то время как Курамото великолепно отсасывал, придерживая основание члена, и не давая кончить так просто. Таке громко заскулил. Курамото опустил руку на свой член, потому что ему было необходимо прикоснуться к себе. Стоны Тако звучали так неприлично, так отчаянно и так горячо. Он начал гладить себя, продолжая со страстью сосать, крепко зажав член. Как только Курамото чувствовал, что сам вот-вот кончит, то ослаблял хватку, вбирая его в рот на одном дыхании. Таке дрожал, едва удерживаясь на ногах, его скулёж заполнил пространство вокруг них. Толчки Уты стали медленнее, но были всё такими же глубокими и мощными, его пирсинг скользил по внутренней стенке кишечника, заставляя Таке закатывать глаза от удовольствия. Потребовалось совсем немного, чтобы довести его до оргазма, после чего всё тело стало тугим и напряжённым, когда его охватило удовольствие. Он бурно кончил, и Курамото, затаив дыхание и дрожа, проглотил каждую каплю его спермы. Они позволили Таке отдышаться, перед тем, как Ута вытащил со свистом член, и они оба помогли ему опуститься на колени. Таке выглядел ошеломлённым, его глаза почти слипались от изнеможения, но он охотно взялся за член Уты и лизнул его головку, чувствуя спазм под языком. Взяв его в рот, он втянул щёки и принялся глубоко сосать. Курамото был зачарован этим зрелищем. Ута кусал губы, толкаясь бёдрами вперед. Таке не выказал ни единого признака дискомфорта, пока тот трахал его рот. И наоборот, Ито заметил, как он застонал и схватился за бёдра любовника. Это было самым непристойным и возбуждающим, что Курамото когда-либо видел. Ута схватил Таке за волосы обеими руками, удерживая на месте. Когда он оттолкнул его голову со стоном и сдавленным «блядь!», он кончил ему в рот. Капли спермы капали с подбородка Таке. Курамото смотрел на них в благоговении, занимая своё место рядом с ними, так как губы Уты гипнотизировали его. Этот странный человек, этот гуль, выглядел красиво, когда блаженство захлестнуло Уту, и он вытер пальцами подбородок Таке, и смотрел как он вылизывал его до чистоты. Курамото хотел прикоснуться к нему, любопытство брало над ним верх. Он подошёл чуть ближе и провёл рукой вдоль спины Уты, чтобы привлечь его внимание. Тот наклонил голову и посмотрел на него с полуулыбкой на губах. Он приобнял Курамото и притянул ближе. — Ну, разве ты не красавчик? — усмехнулся он, опустив голову вниз, чтобы провести по его шее языком. Рука Уты соскользнула с талии Курамото на задницу, крепко сжимая, после чего он вдохнул запах его кожи. — Ты вкусно пахнешь… — его голос послал дрожь по позвоночнику Ито, заставив того задуматься, должен ли он бояться. Вероятно, должен, но это было бы неправильно в данный момент. Таке погладил его член и стал отсасывать. У Курамото был меньше, чем у Уты, и для Хирако было легче взять его в рот и проводить языком по основанию. Ловкие пальцы скользнули между ягодиц, слегка лаская вход. Курамото охнул и, пошатнувшись, схватился за рубашку Уты, влажный и горячий рот сомкнулся вокруг его члена, заставляя его вздрогнуть от неожиданного и сильного оргазма. Таке собирался проглотить сперму, но Ута наклонился за поцелуем, протолкнул язык в его рот, украл немного и тут же проглотил, ухмыляясь надувшемуся Таке. Курамото покраснел. Пальцы Уты задержались на щеке Таке, касаясь его пухлых губ, слегка усмехнувшись: — Почему у тебя такое лицо, Хира-хира? Это был первый раз, когда Ито услышал, что кто-то так говорил с Таке. Он смотрел, как тот взял большой палец Уты в зубы и протащил его по губам вверх и вниз, а потом легонько укусил: — Ты знаешь, почему, — проворчал он, отпустив его. Смех Уты был намного звонче, чем Ито ожидал, и это заставило его улыбнуться. Их с Утой эрекция прошла, и тот быстро заправил брюки в трусы себе и помог Таке. Он опустился на колени перед Таке и взял его лицо обеими руками, заставляя его дуться ещё очевиднее, после чего поцеловал и улыбнулся. — Ты такой милый, когда злишься. Как маленький котёнок. Куромото слышал, как Таке фыркнул, и Ута вновь рассмеялся, когда он отошёл, чтобы забрать чай с пузырьками, который поставил на землю ранее. Он протянул его Таке и опустился на колени рядом с Утой. — Ты знал, что Хирако любит сперму? — Ута повернулся к Курамото. Таке подавился чаем, и Курамото посмотрел на него широко раскрытыми глазами. — Вот почему он злился, когда я украл немного. Он такой милый, не правда ли? Он потянулся, чтобы взлохматить волосы Таке, но тот ударил его по руке, отпивая чай и глядя в сторону. Его щёки залил лёгкий румянец. — Но он гораздо симпатичнее, когда сосёт член и скулит. Не так ли, Хирако? Он обнюхал шею Таке, но быстро отшатнулся прежде, чем тот успел его ударить. — Заткнись, — его лицо было совершенно красным, но на губах появилась крошечная улыбка. Ито было интересно, как долго эти двое были вместе. Он никогда не ожидал, что Таке будет так себя вести, когда вокруг никого нет. Это было захватывающее зрелище. Таке пил свой чай. Его горло нуждалось в прохладной жидкости после произошедшего. Между тем Ута вновь принялся обнюхивать его шею, светясь от счастья. Курамото чувствовал, что вклинился между двумя супругами, но Таке поставил чашку, притянул его так, чтобы тот тоже мог его обнять. Он был очень тёплым, что заставило Курамото мгновенно расслабиться. Таке чувствовал, что он может заснуть прямо тут. Он был истощён, и от тепла двух тел было еще труднее оставаться в сознании. Ута, будто почувствовав это, выпрямился и предложил довести Хирако до дома. Прежде чем Ито снова почувствовал себя лишним, Ута ущипнул его за щёку и улыбнулся: — Ты тоже, лисёнок. **** Их мягкая постель была благословением для Таке. Он очень устал и нуждался в поддержке по пути к квартире Уты. Когда они добрались, Ута помог ему привести себя в порядок и переодеться в чистую одежду. Пока Таке задремал в спальне, Ута предложил Курамото чашку кофе. Они сидели на кухне некоторое время, и пока он прихлёбывал кофе, Ута забрасывал его вопросами о нём самом. Когда кофе кончился, тот обошёл стол и потянул его в сторону спальни. — Я в душ. Не хочешь присоединиться? — спросил Ута, копаясь в комоде и вытаскивая нужную одежду. Курамото почувствовал себя неловко. Он не был уверен, что принимать душ с гулем, пока его парень спит, хорошая идея. — Я… не знаю. Что насчёт Таке? — Ничто до завтрашнего утра не заставит его вылезти из постели, — он пожал плечами и пошёл в ванную комнату. Смущённый Курамото остался стоять на месте. — Ты идёшь или нет? Ута снова появился из-за двери, но уже без рубашки. Курамото уставился на его татуировки, задаваясь вопросом, была ли его кожа столь же мягка, как это выглядело. — Но... Ута вздохнул. Лёгкая улыбка коснулась его губ. — Эй, Таке! — повысил голос он. Из кровати послышался недовольное ворчание. — Мы собираемся в душ, ты не против? Ворчание стало более приглушённым, после того как Таке перевернулся под одеялом. Ута засмеялся. — Раздевайся, лисёнок. Он кивнул в сторону Курамото и отступил в глубину ванной комнаты, стягивая штаны и шагая к ванной комнате. Тот в последний раз бросил взгляд на Таке, разделся, бросив одежду возле двери, и присоединился к Уте. Несмотря на всё то, что они сегодня творили, Курамото не хотел смотреть на гуля. В основном потому, что если бы он это сделал, то не смог бы принять душ. Ута что-то мурлыкал себе под нос, растирая гель по телу. Оглядевшись, он остановил взгляд на Курамото, заметив в его руках шампунь. — Ты хочешь, чтобы я сначала вымыл твои волосы? — он потянулся к бутылке. Курамото кивнул и шагнул ближе. Он наклонил голову назад и закрыл глаза, чтобы в них не попало мыло. Курамото слышал, как Ута поставил бутылку, и почувствовал, как тёплые пальцы запутались в его волосах. Это было так расслабляюще, будто он таял в руках Уты. Он был так близко, что их тела очень тепло соприкасались бёдрами. Курамото приобнял Уту, чтобы сохранить равновесие. Его кожа и правда была очень гладкой. Продолжая мурлыкать себе под нос, он массировал кожу Курамото. — Правильно, расслабься, лисёнок, — голос Уты был также тих, как его мурчание. Курамото практически не слышал его из-за шума воды. Он улыбнулся и наклонился ближе к Уте. Ему нравилось новое прозвище, нравилось, как оно звучало голосом гуля, запустившего пальцы в его волосы. Когда Ута был доволен своей работой, он направил Курамото под воду, чтобы смыть шампунь. Курамото предложил сделать то же самое для Уты и тот с радостью согласился, позволяя ему обтирать его, скользя пальцами вверх и вниз, заставляя дрожать. Курамото мягкими круговыми движениями стал мыть голову Уты, как тот делал ему ранее. Гуль счастливо заурчал. Он позволил Курамото с силой полапать его зад, чтобы потом прижаться с придыханием к его груди. Ута издал звук похожий на хихиканье. — У тебя очень мягкий зад. Не возражаешь, если я поиграю с ним немного? Он снова сжал и немного помассировал. Курамото подавился стоном. — Ты очень сексуален, — он был рад, что Ута на него не смотрел, потому что его лицо залилось краской, а улыбка была широкой и бесстыжей. Курамото услышал звонкий смех и толкнул Уту в угол, быстро ополоснув его волосы. Иметь дело с гулем становилось труднее, и это было похоже на укол адреналина в крови. Ута сократил расстояние и вновь положил руки на зад Курамото. Теперь он мог видеть улыбку хищника, показывающего зубы. Ничто не возбуждало его когда-либо так сильно, как это. Курамото растворился в нём, приобнимая и кладя голову на плечо. Ута тискал его задницу и грыз в изгибе шеи, наблюдая за щеками в его руках. Они были не такими мускулистыми, как у Таке, но всё равно приятными. Курамото схватился за него, чувствуя себя невероятно хорошо. — Хочешь, чтобы я взял тебя? — его губы коснулись уха Курамото, щекоча дыханием. — Да, пожалуйста, — Курамото взбрыкнул бёдрами в руках Уты, охотно ими двигая. Тот потянулся куда-то позади него, чтобы достать маленький флакончик масла. Наличие смазки в ванной не удивляло. Вероятно, они с Таке проводили время ещё более весело, чем он мог ожидать. Ута смочил пальцы, а потом зад. Когда он уже собирался протолкнуть первый палец, Курамото отстранился, чтобы взглянуть на него: — Подожди. Я никогда не узнаю, как тебя зовут? — он был в замешательстве. Это заставило Уту улыбнуться. Курамото был действительно милым. — Ута. — Ута. Хорошо. Я Ито, — он вновь улыбнулся, расслабившись. — Я знаю, лисёнок. Таке мне всё о тебе рассказал. Он попросил Курамото прислониться к его груди и, потирая кругами его поясницу, скользнул пальцем внутрь. Громкий стон, сорвавшийся с губ Курамото, удивил даже его. Несмотря на текущую воду, звук донёсся до спальни, разбудив Таке. Всё, что он мог сейчас слышать, это шум воды, но он вспомнил, что Ута и Курамото собирались идти вместе. Он прислушался более внимательно, когда из ванной комнаты прозвучал очередной стон. Его губы скривились, когда Таке понял, что там происходит. В ванной Ито жадно насаживал себя на два пальца в заднице. Уте ужасно хотелось трахнуть его прямо там, но было бы весьма неудачно, если бы кто-то из них поскользнулся. Он не хотел, чтобы его новый «друг» пострадал. Свободной рукой он потянулся, чтобы выключить воду. Ута медленно вытащил пальцы из Курамото, заставив его печально хныкать. — Я только вошёл во вкус, — надулся Курамото. — Чшш, не волнуйся, — Ута поднял его подбородок пальцем и легко прижался к губам. Курамото отметил, что это был первый раз, когда тот поцеловал его. Это вызывало улыбку. — Мы продолжим в более комфортном месте, — произнёс Ута и вышел из ванной. Он обернул полотенце вокруг бёдер и протянул другое для Курамото. Оно было настолько большим, что когда Ито положил его себе на плечи, оно закрыло большую часть тела. Курамото вылез из ванной следом и начал сушиться. Когда Ута вышел, он смог услышать, как тот говорил с Таке, видимо, проснувшимся из-за их шума. — Что тебя так задержало? — Таке посмотрел на Уту, когда тот подошёл к кровати. Одной рукой он держал полотенце, чтобы не упало, а другой потянулся потрепать и так уже взлохмаченные волосы Таке. — У лисёнка очень красивая задница. Я отвлёкся, — самодовольно ответил Ута. — Ты должен увидеть его в парадной форме, — хрипло усмехнулся Таке. — Эй, я всё слышал! — Курамото высунул голову из ванной комнаты и сощурился, глядя на тех двоих. — Я знаю, — Таке улыбнулся ему. — Иди сюда. Это был первый раз, когда Курамото видел его улыбку, после стольких лет знакомства. Правда была в том, что он хотел увидеть его таким очень давно. Он осознал, что после всего того, что произошло в переулке, он был рад, что ванную и спальню разделяла стена. Он попытался спрятать румянец, окрасивший его щёки. Ута вернулся в ванную комнату, чтобы бросить полотенце в раковину, но увидев красное лицо Курамото, остановился. Тот ожидал, что он рассмеётся или будет дразнить, но Ута погладил его горящую щёку и сочувственно посмотрел в глаза. Он понял, что Курамото почувствовал, увидев Таке. Курамото закончил вытираться и огляделся в поисках места, куда положить полотенце. — Просто брось куда хочешь, — сказал Ута. — Нет! — донеслось из комнаты. Когда Ута вышел из ванной комнаты, Курамото повесил полотенце на дверь шкафа. Он знал, что Таке не любил беспорядок, но, похоже, Ута был из тех людей, что делали всё нарочно. Ута схватил Курамото за руку, вытащил из ванной комнаты и толкнул на кровать. Курамото удобно устроился рядом с Таке, который внимательно за ним наблюдал. Гуль навис над ними, будто решая, что делать дальше, хотя его ухмылка уже говорила о том, что он что-то задумал. Он повернулся к Таке и поцеловал его в губы, как недавно целовал Курамото, только в этот раз он провёл языком по его нижней губе. — Ты слышал нас в душе, Хирако? — пробормотал Ута. Таке знал этот тон, Ута использовал его много раз. Он кивнул и провёл рукой по влажным волосам и откидывая их с его лица. Курамото вновь почувствовал себя не в своей тарелке. — Я всего лишь потрогал его немного… И он издавал такие милые звуки… — они оба посмотрели на Курамото, который уже начал проявлять нетерпение. Таке наклонился и поцеловал его, слегка приоткрывая губы. Курамото хотелось закричать. Как же долго он этого хотел. Поцелуй был медленным и неторопливым. Они оторвались друг от друга и Таке, посмотрев ему в глаза, сказал Уте: — Сделаем это ещё раз. Не теряя времени, Ута вошел в Курамото и приобнял обоих, поглаживая одновременно. Видимо, он отлично владел обеими руками. Курамото приподнял бёдра, задыхаясь и пытаясь тереться как можно больше, но он никак не мог поймать ритм. Таке положил тёплую руку на его бедро, уговаривая остановиться. Он коснулся губами уха Курамото и терпеливо прошептал: — Расслабься. Позволь ему вести тебя. Курамото судорожно вздохнул и дал Уте придать их движениям устойчивый ритм, дрожа под ним. — Вот так, лисёнок, ты молодец, — Ута лизнул его ухо, и Курамото понял, что ему нужно закрыть глаза. Его ладонь была тёплой и твёрдой, и он чувствовал себя удивительно. Пальцы Таке слабо массировали его бока. — Очень хорошо, Ито, — мурчал он, покусывая его ключицу. Курамото застонал и двинул бёдрами. — Пожалуйста, просто… — он поймал запястье Уты, чтобы остановить его. — Трахни меня. Его сердце билось очень быстро. Он задыхался. Тёплый Таке был прямо здесь рядом с ним. Глаза Уты были похожи на пламя, красные, яркие и гипнотизирующие. Ута вытащил член и устроился между ног Курамото, разведя их широко, и устраивая одну на бедре Таке. Тот схватил мягкую плоть его бедра и сжал, застонав. Он поцеловал его плечо, смазал член смазкой, что Ута принёс из ванной комнаты и скользнул в него. Спина Курамото поднялась над кроватью, и он не смог сдержать стона. Член Уты был толстый, пирсинг, скользящий внутри него, заставлял корчиться. Ута двигался раздражающе медленно, сводя его с ума. Рука снова была на его члене, он не знал, чья она была. Курамото не открывал глаз, его всхлипы были единственным, что он мог слышать. Они говорили с ним, но он не мог запомнить, что именно они говорили. Курамото чувствовал себя слабым, он знал, что он близок к тому, чтобы кончить. Он открыл глаза и увидел, что Ута наклонил голову назад, как делал в подворотне, когда Таке сосал ему. Это было захватывающе. Он увидел на себе руки Уты, в то время как Таке гладил себя, уже кончая. Курамото протянул руку и взял его член, а Таке взял в рот его, снова посасывая. Он не смог сдержать стона, когда почувствовал, что готов, и кончил на руку Уте и себе на живот. Ута продолжал двигаться и трахать его, несмотря на оргазм, и сильно прижимался к нему сзади, заполняя Курамото горячей спермой. Ута, выйдя из него, сел на его ноги, вылизал свою руку и, посмотрел на Таке, который слизывал сперму с пресса Курамото. Когда он закончил, Ута аккуратно толкнул его на спину и лёг между ног, взяв его член в рот. Пососав немного, он посмотрел на Курамото, который глядел на них обоих. — Ты хочешь мне помочь, Ито? — Ута улыбнулся, жестом приглашая подойти ближе. Используя руки и колени, Курамото подполз ближе, взял головку члена и начал усиленно сосать. Ута облизывал ствол, проводя языком вдоль него. Они заставили Таке стонать, и Курамото почувствовал себя таким удовлетворённым, как никогда раньше. Губы Уты и Курамото встретились и, когда тот отпустил головку, оба смогли вылизать её, соприкасаясь языками. Таке закричал и обильно кончил. Ута в последний момент подставил губы к его члену, ловя всю сперму. Дыхание Курамото было тяжёлым, а сердце снова билось очень быстро. Сегодня он видел столько непристойностей, что не был уверен, что всё это было реальным. Когда он собирался лечь, Ута выпустил член и подтянул себя к его лицу. Он взял его челюсть и вздохнул, ожидая, когда тот откроет рот. Когда Курамото это сделал, Ута поцеловал его, сплетаясь языками и делясь спермой. Таке смотрел на них, наблюдая, как она стекает по их подбородкам. Ута вернулся из ванной комнаты с мокрыми полотенцами и принялся вытирать двух других. Курамото уже задремал, а Таке обвил его руками. Когда он закончил, то бросил полотенца на пол и лёг позади Таке, обнюхивая его шею. — Мы должны поговорить об этом, — пробормотал Таке, перебирая волосы спящего Курамото. — Завтра. Не волнуйся, — Ута перекинул руку так, чтобы она касалась и Ито. Таке посмотрел на него и тот мягко поцеловал его в губы. Он наморщил нос. — Что? — От тебя пахнет. — По крайней мере, я принимал сегодня душ, — Ута ущипнул его за бок. Таке даже не вздрогнул. Он не боялся щекотки. Но Ута всё ещё надеялся.