***
Сердце билось в горле, а руки не прекращали дрожать — такое воздействия Вела было на меня, но я, почему-то, упрямо противостояла ему, пыталась выгнать с этой земли, пыталась избавиться от его присутствия рядом, даже от простого наблюдения с черти знает откуда. Меня напрягал его голос, его фигура и пронзительный взгляд. Я ощущала себя так, словно снова нахожусь в лаборатории Змея, только вот теперь сама находилась в роли подопытной мышки перед глазами Харли. Вы ведь помните, как меня забавляло наблюдать за дядюшкой Змеем? Так вот, я ощущала себя Змеем перед безумной Харли, и мне это совсем-совсем не нравилось. А еще в горле стоял ком рвоты от недавнего ужина. Вел больше не подходил ко мне, только читая какие-то книжки, которые одолжил у владельца нашего временного обиталища. Мы не успели добраться до гостиницы, зато умудрились напроситься в храм местной деревеньки, где жил лишь один монах уже преклонных лет. Он пустил путешественников за уборку и сытный ужин, чем и занялась вся команда, только заметив пронзительный взгляд командира. Вселенная усмехнулся, не забыв напомнить о том, что, вроде как, и вовсе не существует здесь, поэтому кров и еда ему и вовсе не нужна, после чего и уселся за литературу. Я же четко выразила свою позицию, что скорее уничтожу весь храм, чем удачно помою полы. Никто против не был. Посреди ночи, покончив с тщетными попытками уснуть, я бреду с сумкой в приемный зал, где стояла чья-то величественная фигура. Фигура какого-то бога, кажется, Бишамон. Храм был довольно ухоженным и процветающим, а знакомые буквы на статуе, почему-то, сразу выдали мне лишь одно имя, хоть и иероглифы все равно оставались для меня большой тайной. Я села на колени перед женщиной в дорогих одеяниях и с высокомерным взглядом, почувствовав, себя каким-то провинившимся ребенком перед тем, как мать как его отругает. И это было настолько знакомое чувство, что мне даже привиделось детство Харлин, только в роли матери был отец. Не долго думая, вытаскиваю свиток из сумки и раскрываю его, вплоть до пустых страниц. Я уже была в подобных местах, и мне помогло одно мое присутствие и наличие этого чертового свитка, который начинал потихоньку приоткрывать завесу тайны, но этого не было достаточно. Подсказок было целое множество, мне мешал лишь тот факт, что я не могла видеть картину в целом, просто не могла представить ее, словно что-то мешало мне это сделать. Впрочем, я совсем не удивлюсь, если на мне действительно есть какая-то печать, которая не дает мне понять или же... вспомнить, если верить словам Вела. Меня лишь беспокоит это пренебрежение по отношении к себе и к нему, словно мы оба нечто неправильное в этом мире, что мы не должны находиться здесь. Но ведь я — человек, где мне еще быть, верно? Или же это говорит во мне чувства Харли, которая просто хочет вернуться домой? Ну и ну, до чего я докатилась — уже о себе в третьем лице говорю. Тем не менее, надежды совершенно не оправдались. Ни через час, не через два. Все так и оставалось белым листом. Быть может, мне надо было найти какой-то особенный храм? Но разве у меня есть время для этого?.. Стойте, время? А я куда-то спешу? Мне что-то надо сделать? С кем-то увидеться? Что-то предотвратить? Ничего не помню и не понимаю. Усталый вздох срывается с моих губ, а я смотрю в сторону, где начинает всходить солнце, потихоньку освещая землю. Несколькими мгновениями позже мне показалось это до боли знакомым пейзажем, я почувствовала чувство дежавю и наклонила голову, пытаясь уцепиться за любую ниточку. Flashback. — Ты ведь понимаешь, что твое отношение к этим людям неправильное? Тебе не следует так поступать и с ними, и с нами, — непреклонным тоном говорит мне женщина в дорогих одеяниях и с длинными золотыми волосами, которые переливались на солнечном свете. Она стояла передо мной, наблюдая за восходом и сложив руки на груди. Я же сидела на веранде, упрямо держа высоко подбородок, хоть и от чувства стыда мне хотелось отпустить голову. Я сама соглашалась с этой женщиной в мыслях, но вслух только молчала. — Ты не можешь лишь одним своим желанием дать им надежду на постоянную безопасность, надежду на использование тебя в качестве оружия. Люди слишком эгоистичны и ненасытны, они никогда не скажут тебе "спасибо" за твою доброту, а только будут черпать и черпать, все больше и больше, пока не исчерпают все до последней капли. Ты просто не представляешь, сколько в них жажды власти и жадности. Ты заставишь их губить и самих себя, и окружающих. — ..Я лишь хочу помочь дорогому другу. — Другу?! — Практически истерично переспрашивает та и резко оборачивается. Вижу в ее взгляде столько злости и возмущения, что по телу проходит стадо мурашек, но упрямо держу голову и настаиваю на своем. — Мы уже проходили это! Разве ты не помнишь, чем, такого рода, благородство закончилось для твоих брата и сестры?! Они тоже считали, что могут доверять людям! И они поплатились за свою глупость, Цуки..! END Flashback. Подсознание выталкивает меня из родных воспоминаний резким толчком, словно кто-то со всей силой ударил меня в грудную клетку. Я глубоко дышу, уже лежа на полу с широко открытыми глазами. Все тело бьет крупная дрожь, а также дикая усталость. Складывалось ощущение, что я целый день провела на тренировка у Саске, сама того не понимая. Сглатываю комок в горле и закрываю глаза, стараясь успокоиться. В ушах стоит звон и ощутимый стук сердца, меня практически выворачивает на месте, но я держусь на воспоминания, которые тут же начали ускользать от меня. Как только контроль тела вернулся ко мне, я поднялась, медленно потирая виски и восстанавливая картинку, которую увидела минутами раньше. Как ни странно, мне это удалось. Слова женщины уж как-то слишком задели меня, собственные воспоминания причинили столько боли, хоть и были очередным ключом к разгадке. Я прикусила нижнюю губу и зажмурилась, тщетно пытаясь вспомнить еще что-нибудь. А потом, открыв глаза, вздрогнула. Эта женщина снова смотрела на меня, Бишамон смотрела на меня сверху вниз, снова и снова повторяя последние слова, которые терзали меня. «..они поплатились за свою глупость, Цуки..!» Снова это имя, которое совершенно ни о чем мне не говорит. Да и вовсе кажется, что они не успевают его договорить, раз за разом. Вел тоже будет молчать, если я его спрошу, так что... Но разве я могла знать божество? Разговаривать с ним, как с кем-то равным? Или же все эти статуи и прочая чепуха про богов скопированы с настоящих людей? Тогда это кажется более реалистичным, потому что принадлежит хоть какой-то логике. В противном случае, мне кажется, что я... точнее та я, которая с памятью, и вовсе из другого мира, где... Нет, даже думать о таком бреде не хочу, хотя это так сильно на меня похоже. С трудом опускаю взгляд с пронзительных глаз женщины, которые в реальном мире оказались очень редкого насыщенного фиолетового цвета, и смотрю на свиток. На мой неописуемый восторг, там снова начали появляться записи, которые не терпелось прочитать. В тех строках, что уже успели появиться, вовсе не нашлось той же "инструкции по применению", теперь это был... некий дневник некой девушки. Ее почерк был идеально ровным и красивым, которому, в наши дни, можно было только позавидовать, но никак не научиться. Она так же писала о том, как с ней начинали проходить странности на подобии того же подчинения или же отказа действовать на нее всяких ниндзенских способностей, впрочем, с ней все было точно так же, как и со мной. Она писала о том, что еда была ей чужда и совсем не насыщала, все время хотелось чего-то другого. Раз за разом, она описывала прекрасного мужчину, которого повстречала и которым безмерно восхищалась. Чуть позже, примерно через месяц от начала дневника, ее почерк начинал меняться и становился корявым и неровным, словно у той не было времени писать, словно куда-то постоянно спешила... Там она описывала довольно параноичные мысли на подобии того, что ее собирается убить собственный возлюбленный и вся его семья, и что она совершенно ничего не понимает, потому что ее уже теперь муж ведет себя настолько странно, словно принимает любимую за нечто идеальное и совершенное, чуть ли не поклоняется ей. В один момент, записи кончились, а свиток перестал выдавать мне информацию, но, чуть погодя, появились новые записи, только уже где-то через несколько недель от последней. Свиток словно переживал все происходящее со своей временной хозяйкой, после чего выдавал новые подробности уже мне. Тем не менее, запись оказалась самой последней и самой странной. «Теперь я все знаю. Я все вспомнила. Я знаю, что надо делать. Но никто не заставит меня сделать это.» Я продолжала ожидать дальнейших записей, но их не было. Крутила несчастный свиток, снова и снова перечитывая уже появившиеся записи, но... совершенно ничего! Я продолжала ожидать, лелея надежду на то, что у девушки снова был перерыв в написании дневника, но оказалось это совершенно не так. Записи начали стремительно пропадать, в том числе и самые первые. Я лихорадочно пыталась восстановить их, дописывать, но и мои записи исчезали, оставляя только белые листы. В конце концов, свиток оказался пуст от самого начала до самого конца. Тупик. Несколько минут тишины прошли в слепом желании повернуть время назад, после чего я со всей злостью сжала его в своих руках и выкинула в чертову статую, которая до невозможности раздражала меня. Это просто-напросто не может быть правдой! Что за чертово "самоуничтожение"?! Это же, черт возьми, единственная вещь, которая помогала мне складывать один пазл с другим, а теперь! — Черт возьми, что не так с этим миром?! — В сердцах выкрикнула я, схватившись за голову и присев на корточки. И что теперь? Возвращаться за вторым подобным свитком? Бредятина какая. И ежу понятно, что этот свиток — один на миллион! Вот теперь реально можно было возвращаться в Коноху для того, чтобы они продолжали этим эксперименты, авось что-нибудь и обнаружат. Не хочется плясать под их дудку, но разве есть выбор?! Ах да! Есть же! Я тупо могу вернуть к Итачи и его странному окружению! Они-то мне "точно" все расскажут! Ага, бегут прям и спотыкаются, чтобы оповестить меня, какая вокруг происходит чертовщина. — Завтрак, — оповестил меня спокойный тон, словно его обладатель совсем не удивлен, увидеть меня в подобном положении, в подобном месте. Ну да, у меня же каждый божий день такая чертовщина случается. Норма, блять, жизни.***
Настроение у меня в положение "рука-лицо", по-другому никак не выразиться. Снова и снова проклинаю тот момент, когда додумалась оплатить долг Итачи, когда подсчитала, что в первый раз этого было мало, и я согласилась на подобный развод опять. Снова на те же грабли, ага. Эта история как раз про меня. Зачем вот я поплелась за этими неприятными ощущениями в клетке Змея, зачем заинтересовалась младшим братишкой Итачи и тем, что он будет творить дальше? Для меня все это казалось лишь смехом, лишь забавной игрой, от которой я буду только в плюсе, потому что ничего не знаю, потому что лишь наблюдаю, лишь слежу... Теперь же моя роль во всем этом балагане оказалась намного больше, чем я полагала до этого. Не перестают волновать меня слова из воспоминаний, из которых я узнала, что очередной мой призыв, если верить словам Вела, оказался не самым хорошим. Меня все-таки предали, как и говорила та женщина. Предали люди, но какие именно и почему? Какую я должна была дать им силу, если сейчас с трудом справляюсь с врагами без оружия? Какую я могла обеспечить безопасность, если всегда сама себе на уме? Агх! Если бы здесь была Харлин, то она бы моментом сообразила, что здесь и как, но, как нарочно, ни одна мразь в голове не появляется! Только в реальности их становится все больше и больше — вот бы истребить пару сотен, а то и тысяч. Уверена, Вселенная против не будет, раз настолько пристально наблюдает за мной, что мы почти в кустики одни ходим ночью (и похер вообще, что сам Вел говорил, что не является реальным человеком в этом мире!). А еще меня волнует один небольшой такой грешок, который, скорее всего, произошел со стороны Сакуры, чем с моей, но все же... Прикусываю большой палец, не отнимая взгляда от напротив сидящего парня, который спокойно изучал неизвестную мне литературу, пока вокруг летали разного рода вещи из-за очередной брани этой "сладкой парочки", даже тот рыженький сбежал под шумок. Почему я не воспользовалась той же возможностью, когда Вел отвлекся? Нет же! Мне надо было... вот не хотела я такого выдавать, но все же... я засмотрелась на Него. С каких это пор чувства Сакуры снова контролируют меня? Нет-нет, больше не прокатит. Раньше я кончать могла только от того, что этот мальчишка одарил меня взглядом, да даже простым вниманием! А теперь я глаз не могу оторвать от него, видя ночью... чертовы сны эротического характера. Гребанные подростковые гормоны! Это ведь... Бетсу на смех! Я, да еще и..! Угх! Как бесит! Невозможно, но я снова чувствую себя так же, как это было несколько лет назад. Я так понимаю, это побочный эффект от возможностей Вселенной, да? Потому что подобный косяк не такого уж мирового масштаба я отгрохать не могла, ибо косячить надо так, что бы потом жить не хотелось, да, Харли? А тут... пф, пустяк. Подумаешь, у шестнадцатилетней девчонки какие-то там гормоны и какой-то там недотрах. Я своего первого парня вообще на тот свет отправила через психушку, проверяя одну теорию... А, стоп, это была Харлин. Да неважно! — Нравится? — Лукаво спрашивает голос со стороны. Я отвожу взгляд от брюнета и строю самую недовольную рожу, какую только могу, потому что это "чудо природы" порядком меня заебало. — Да ладно, тебя твой взгляд выдает. — Если меня так сильно выдает мой взгляд, то почему ты все еще здесь? — Выдерживаю небольшую паузу и, не забыв наигранно удивиться, смотрю на Вселенную. — Черт возьми, я так рада тебя видеть! Когда ты свалишь к себе обратно в атмосферу? — Скучная ты, — показал язык тот и, фыркнув, отвернулся, жуя что-то из пакета. — Я не скучная, я просто недовольная своей личной жизнью, тем более — девчонкой, в тело которой ты меня и поселил. — А-а, вот ты о чем. Что, снова подчинили ее эмоции? — Обидчивый взгляд мгновенно превратился в озорной, на что я закатила глаза и демонстративно отвернулась в другую сторону, показывая тем, что разговор закончен. Как жаль, что я не могу сделать этого. — Ну, кто виноват в том, что ты отвергаешь Сакуру Харуно, как личность? Если бы ты ее приняла, то вы бы давно уже слились и... — Черта с два, — гаркаю на него мгновенно, из-за чего он снова начинает обижаться, как маленький ребенок. — Ни за что не смирюсь с этой девицей. Ни с ней, ни с ее эмоциями. Пускай откинет копыта, пускай разговаривает в моей голове, пуская пытается подчинить меня себе, пускай тело постоянно ведется на ее эмоции, но ничего не заставит меня взять и смириться с... Всю свою "пламенную" речь я невольно снова смотрела на Саске, который под конец поднял на меня свой хмурый, как и обычно, взгляд, из-за чего я тут же запнулась и с ужасом поняла, что, кажется, чувства девчонки окончательно победили меня. Насколько сильно должна быть эта юношеская, совсем незрелая, любовь, раз она так просто овладевает моей личностью? Бред, не бывает такой любви, их связывает нечто другое, чего я не знаю, о чем не подозреваю, но, пока что,.. — Бля, кончила прям. Ненавижу эту розоволосую девицу, уж лучше чем в кого по-хуже засунул, — бурчу я, вставая, под заливистый смех Вел, при этом ясно ощущая себя какой-то школьницей под взглядом любви всей моей жизни. Ах да! Ведь так и есть! Даже уши покраснели, чего не говоря о щеках. Второй подростковый период я просто-напросто не переживу. Увольте.