***
Смешно признавать, но началось все так же, как и закончилось, так же, как и любая другая моя поездка. Я долго пялилась в окно, было невероятно скучно. Подумать только, как давно последний раз я выбиралась за стены Игниса, с последней поездки уже четыре года прошло. Скорей всего, это из-за непроглядного графика дел, ведь после смерти императора навалилось столько бумажной работы. Тяжело вздохнув, я продолжала наблюдать за сменяющими друг друга, прежде не виданными мною пейзажами. Но тут из-за линии горизонта стал появляться город. Велев кучеру гнать, не щадя лошадей, прилипла к окну. Город Спирита, посреди которого находиться великий Воздушный храм. Он воистину был еще прекрасней, чем его описывали в балладах и легендах. Высокие пурпурные башни Воздушного храма встречали красную карету. Когда мы остановились у огромного входа, мне открыли дверцу, и я наконец сошла на землю. Ноги немного затекли, благо, я одела довольно легкое платье. Но по оголенным плечам пробежался холодный ветер, что заставило вздрогнуть. Ко мне подошел человек в голубых одеждах, поклонившись, предложил следовать за ним. Я шла, продолжая оглядываться по сторонам, до тех самых пор, пока мы не зашли внутрь. Человек сообщил, что сию минуту оповестит о моем прибытии. Да... в этот раз я приехала одна. Занимая это положение уже год, только сейчас удалось вырваться. — Добрый вечер, а я-то думал встретить наконец старого императора, ну да ладно, что же привело столь видного человека огненной нации в мой Духовный храм? — донесся голос из-за спины. Я резко обернулась и заметила шагающего по лестнице мужчину в роскошных светло-голубых одеждах, подвязанных серебреной нитью. Он вскинул бровь, смотря на меня холодным, пронзающим взором. Длинные серебристые волосы его спускались до пояса, а сама осанка и внушительный рост, заставили меня невольно выровняться. Ему от силы лет двадцать, ну может двадцать два, ладно, больше двадцати четырех не дам. Я встречала его колючим огненным взглядом. — Жаль вас разочаровывать, но Лиарис с супругой были убиты за пределами империи. Мое имя Агата Рэйнер, теперь я император Игниса. Сюда меня привел разговор с вами, — я была уверена — именно этот человек правитель здешних земель, ведь, если бы холод был способен принять человеческое обличье, то сейчас он стоял бы передо мной. Я не знала о воздушном народе многого, поэтому просто протянула руку, в знак того, что пришла с миром. Он коснулся моей руки, после пожал её. Честно говоря, мне всегда казалось, что слишком длинные волосы придают женственности, так вот, мое мнение не изменилось. Но как бы там ни было, сегодня мне нужно было проявить такт и уважение, если хотела получить то, за чем пришла. Признаюсь, это было сложно, так как, скорей всего от матери, я, грубо говоря, получила долю нацизма. Так же в силу возраста и происхождения характер сформировался отвратный, признаю. Но хватит с меня отговорок, могу даже сказать, что я зазнавшейся ребенок, у которого в руках целая империя, но давайте я сейчас оторвусь от самокритики. — Мне жаль вашего... отца, я полагаю. Что ж, я Артур Вельстром, Верховный понтифик Спирита. Если у вас есть разговор, готов выслушать все в моем кабинете, прошу, пойдемте. — С этими словами он развернулся и направился вверх по лестнице, а я поспешила следом. Признаюсь, хожу я не как девушка, а так, словно забиваю гвозди в пол, но иногда забываю это контролировать, точно так же, как и болтающиеся руки. Мужчина открыл дверь передо мной, приглашая зайти. Приказав сопровождающим ждать снаружи, зашла в просторную комнату. Присев на предложенное кресло у камина, наблюдала, как этот человек закрыл дверь, сел за свой стол и пустил кислорода в камин, тем самым разжигая огонь. — Так о чем же вы хотели поговорить? — задал он вопрос. Достав из своей сумки большое яйцо, я положила его на стол. — Думаю, вы догадываетесь, кто внутри? — ответила вопросом на вопрос. — У меня есть просьба... — О, вы хотите получить доступ к воздушному пространству? — Артур внимательно осматривал яйцо. — Огненный дракон? — Да, я совсем недавно вступила в права императора. Так что только сейчас встал вопрос фамильяра. Как вы знаете он должен быть у каждого правителя, у властителя огня же — дракон, вот только не видать ему возможности к полету без вашего благословения, — сказала я. Это и правда уже стало чем-то вроде традиции, вот только... еще одна причина, почему я это откладывала... — И что вы можете предложить взамен этого разрешения? — произнес он, впиваясь в меня изумрудными глазами. Да-да, именно эта причина, ничто в этом мире не бесплатно. — Я могу предложить все, что в моих силах как императора, так и человека, — давно заучена фраза, которой принято отвечать в нашей древней семье. — Неужели? — Артур сложил руки у подбородка, смотря мне в глаза. — А готовы ли отдать свое тело за это разрешение? — он усмехнулся, продолжая поедать взглядом. К такому меня жизнь не готовила. Будучи потрясена требованием понтифика, я вскочила с кресла, ударив руками о стол. Казалось, огонь в камине обезумел на мгновение. — Вы, верно, шутите? — сдавленным от ярости голосом ответила я. — Почему же? Я предлагаю это совершенно серьезно, — улыбнувшись сказал он, — столь гордый император нации огня, что презирает грязнокровок. Это была правда, гордость нашего рода не знала границ, а честь и достоинство были привыше всего. О том, что в землях империи Игнис ненавидят детей от смешных союзов или романы с другими стихиями, знает весь мир. Я старалась побороть всплеск эмоций, по сути, всегда была несдержанной и вспыльчивой, считая это идеалом поведения. Как это, он не шутит? Да как человек в здравом уме будет ставить подобные условия — крутилось у меня в голове. Не знаю почему, но я начала сомневаться в происхождении моего старшего брата... но не об этом. В шоке мое тело упало обратно в кресло. — Так вы согласны? — он склонил голову на бок. — Вы же способны на это и как человек и как император. Вот только на счет последнего я не уверена, ведь согласно нашим законам... хоть мать и говорила, что в некоторых случаях можно обходить законы, решиться на такое было для меня слишком сложно. — Это окончательное требование? — с надеждой спросила я. — А вы можете предложить что-то столь же заманчивое и равноценное? — он с легкой улыбкой смотрел на меня. Я бешено металась в поисках идей. — Может, деньги или соглашения? — даже произнося это, я понимала, что этот человек и не ждет от меня других стоящих предложений. Он дает мне мнимую свободу выбора, как будто есть еще другой выход. Конечно, есть дверь, вот только я стану первым в истории императором без фамильяра или с драконом, что даже не может летать. — Конечно же нет, денег у меня достаточно, да и влияния тоже, — он вновь улыбнулся. — Я сказал столь же заманчивое и равноценное, а не то, что ваши моральные нормы позволяют предложить. Еще варианты? Идей у меня не было. Заставить кого-нибудь принять это за меня? Увольте! Я не готова была опуститься до подобного. — Ну так что? Ежели для вас это слишком, о, император, то не могли бы вы покинуть мой кабинет? У меня есть дела куда важнее, чем нянчиться с переполненным гордостью ребенком, — уже более резким голосом и без тени улыбки на лице сказал он. Для меня настал момент отчаянья. Если поразмыслить, это просто одна ночь, о которой никто не узнает. Но с другой стороны, просто подумать о подобном занятии с представителем низшей нации мерзко и отвратительно. И да тут еще и вопрос с непорочностью, первый мужнина — не ваш муж... Стань об этом известно, от прозвища "куртизанка" вам за жизнь не отвертеться. Но меня уже и так всерьёз не воспринимают, а раздобудь я дракона... Как говориться "молодыми были, глупыми". Пораскинув, решилась на его условия. — Ну хорошо, я согласна на ваше требование, — голос мой звучал неуверенно, да и стыд переполнял. — Но только сначала дайте благословение на полет. Да, чтобы не отвертелся. — Отлично, — понтифик достал лист бумаги из ящика в столе, так же поставил рядом перо и чернила. Артур начал что-то старательно вышкрябывать на старом пергаменте. После, закончив, повернул его ко мне. Написано было не много, всего-то договор о не разглашении, а так же обещание обеих сторон выполнить свою часть сделки, и уже поставленная подпись нашей верховной красавицы, пропади он пропадом. Я раза три все перечитала, еще кинула на Артура пару подозрительных взглядов и только после дрожащей рукой подписала себе приговор. Он лишь ядовито улыбнулся, поставил на пергаменте печать из горячего воска и засунул это дело себе в стол, не забыв по всем законам подлости запереть на ключик. Ну а в моих глазах читалась лишь безнадега. Ну да ладно, все на благо нации, я себя еще простить успею. Умастившись в кресле поудобней, а именно закинув ногу на ногу и сложив руки на груди, я ожидала действий понтифика. Тот себе с преспокойной физиономией взял нож и сделал надрез на своей ладони, после медленно начал вырисовывать кровью странного вида иероглифы на яйце. Ну что я могу сказать?.. Кровь оказалась не голубая, еще одно разочарование, пора перестать верить бродячим музыкантам, но может она все-таки светиться в темноте?! Далее последовало ослепительное сияние и, закончив танцевать в воздухе, мое бесценное сокровище опустилось в руки этого мужчины, к которому я уже начала испытывать сущую ненависть и желание затащить его к цирюльнику. — Держите, я выполнил свою часть договора, настал ваш черед... — но не успел Артур закончить свое вещание, как в дверь постучали. — Войдите. На зов верховного явился запыхавшейся слуга. — Мой господин, прошу простить, но к вам пожаловал еще один представитель власти, на сей раз явилась посланница водного княжества, — выпалил на одном дыхании человек. Да, черт побери, как же вовремя! Мне даже показалось, что на лице Артура возникло недовольство. Ну и хорошо, пусть меньше радуется. В комнату вошла невысокая девушка, одетая в темно синий наряд. Волосы её были зелены, а взгляд глубокий и пронзающий. На вид не старше девятнадцати, если так, то мне легче от осознания, что я такая не одна. Красива и элегантна, воспитана как леди, имеющая достоинство. — Мое почтение, — она поклонилась, — меня зовут Элизабет Леон, и я княжна водной стихии, приехала сюда, чтобы обсудить вопросы сотрудничества в торговле и территориях, но вижу, что застала вас в не самый подходящий момент? Она стала осматривать нас, и мне показалось, что у неё возникли некоторые подозрения на этот счет. — Итак, раз уж я всё-таки приехала... Я тоже не мешкала и, вскочив, кивнула головой. — Я Агата Рэйнер, император огненной нации, рада вас видеть, вы как нельзя кстати. — Протянула руку, а девушка в свою очередь пожала её. Но в нашу идиллию вмешался этот... этот... ух, я бы сказала! — Артур Вельстром, Верховный понтифик воздушного храма, —представился он, не забыв про поклон. — Прошу, мне тоже хотелось бы это обсудить, это может занять полночи, ведь вопросов достаточно много, — я улыбнулась, стараясь игнорировать присутствие мужчины в нашем кругу. Хотя... это было легче, чем могло показаться, ведь в глаза вечно бросалась его шевелюра. Вы не подумайте, вовсе это не зависть, у меня у самой есть довольно длинные, густые, огненно-рыжего цвета волосы, даже более длинные, чем у него, и уж куда пышнее, а как во время дождя вьются, так лица за ними не видно! — Можете не волноваться о времени, госпожа Рэйнар, ваш контракт действует бессрочно, — он ядовито глянул в мою сторону. Ой, знаешь, не сильно и рассчитывала я на это. — Тогда я начну. Торговые пути и передвижение моих людей на территориях. Я не могу ограничивать их в пространстве, точно так же, как и вы своих, поэтому я считаю разумным дозволить им ходить по чужим территориям, но под строгим контролем, чтобы избежать шпионов, разбойников и прочих. Так же разрешить свободную торговлю, ведь у нас, как и у вас, есть продукты, которые вы или мы не можете позволить производить на своих территориях, — говорила Элизабет. Хм... может в чем она и права, но земли Игниса уже долгое время не нуждаются во внешней торговле, не уж-то отец предпочитал делать вид, что мы зависим от других.. каков хитрец, ну ладно, просто буду придерживаться этой же теории. — Возможно, вы правы, но возникает проблема с тем, что у иностранных торговцев народ огня попросту не будет покупать товар, ведь это чисто вопрос принципа, — я закинула ногу на ногу, положив одну руку на ручку кресла, второй же поддерживала голову. О да! Как же мы любим делать важный вид, это же просто ну не можем не выпендриться. — Предлагаю создать рынок на нейтральных территориях, откуда будут тянутся торговые пути. И лучше их сделать несколько. Там доверенные лица смогут обмениваться товаром, покупать и продавать, не уплачивая налог, так же после этого купцы просто будут возвращаться в свою страну с другим товаром. В таком случае и доверия к продукту будет больше, — предложила я. Простому люду мы об этом, конечно же, не скажем. Артур потер подбородок задумавшись: — Идея торговли на нейтральной территории актуальна, но не думаю, что горделивый народ Огня будет торговать и там. — Он посмотрел на меня. А сам вон сидишь, королевна, требуешь. И такая тоска меня берет, так въехать хочется по этой физиономии, аж страх. — Мои люди могут торговать и сами, но на нейтральной территории, чтобы никого не притесняли... и так, какие вопросы вы бы сами хотели обсудить? — высказалась Элизабет. — У меня больше нет вопросов, думаю ресурсы тоже можно передавать через торговый союз, — со вздохом ответив, я глянула в окно. — Что ж, я соглашусь с мнением большинства, но если до меня дойдут слухи, что торговцы огненной нации притесняют торговцев других наций... — Он спокойно перевел взгляд на меня. — Не волнуйтесь, я позабочусь, чтобы они до вас не дошли, — махнув рукой, кинула. Мы так же обсуждали и другие мелкие детали. Артур, как обладатель самого красивого почерка, подробно описывал все на пергаменте. Все-таки хорошо, что по мимо родного языка, меня так же заставляли учить международный. Глядя на княжну Аквамарина, лишь одежда выдает её, но стоит девушке заговорить, тут же понимаешь, что это либо человек водной стихии, либо Тэры. Довольно удобно, что язык Игниса в произношении очень похож на международный. Просидев так полночи, мы наконец были близки к завершению. — Что ж, тогда можно отправить письмо Королю земли, дабы он явился для подписания всех новых указов и внесения возможных корректив, — огласил понтифик, закончив писанину. — Все... — я только и делала, что болтала или слушала, но эта невероятная нудятина просто выматывала. А все остальные зато держались бодрячком... странные люди, у них не принято выражать эмоции?! — Ну тогда позвольте откланяться, думаю остаться на ночь в ближайшей гостинице, — встав и поклонившись, княжна направилась к выходу. — Госпожа Лэон, для меня будет честь принять вас в нашем Духовном Храме и предоставить ночлег, вы нас не стесните, поэтому отказываться нет нужды. Да и скоро Король земли почтит нас своим присутствием, лучше вам будет остаться, — с легкой улыбкой на лице сказал Артур. Откуда такое гостеприимство и дружелюбие? Ну что за двуличный подлец?! — О, благодарю, тогда я не потревожу вас до приезда Короля, доброй ночи, — с этими словами, она благополучно удалилась. И тут я поняла — вот он, прекрасный момент для тактического отступления! Нужно просто уйти под шумок. — Ну что ж, раз мы закончили, а я уже ужинала, то полагаю всем пора отдохнуть, — встав с кресла, поспешно зашагала к двери. — Стойте, куда же вы, госпожа Рэйнар. Забыли о нашей договоренности? — поспешил остановить меня понтифик, когда я уже была у своей цели. Меня прям передернуло тогда, помню отчетливо. — Уже ведь очень поздно, может все же расплата подождёт? Вы не устали, обсуждая дела такой важности? — все так же спиной стояла к мужчине. В голосе была неуверенность. — Нет, не устал. Поверьте, я ещё полон энергии. — Он приблизился и коснулся моего плеча. — Вы просто не хотите расплачиваться за мою милость, так ведь? — А как вы думаете? — язвительно спросила я, сложив руки на груди. К лицу прильнула кровь, так что разворачиваться мне сейчас не хотелось. Ну, точно на чем-то сидит, энергии он полон... — Не хотите, тогда... Придется показать всем наш подписанный контракт... И огласить, что мои условия выполнены не были. — Артур тяжело вздохнул, сделав шаг ко мне. — Или в вашей нации все не готовы держать слово, которое давали? — Да как вы...? — я резко развернулась и встретилась лицом к лицу с понтификом. Все ещё полыхая, сжимала кисти рук. Честно скажу, урок я все же получила: не вестись на провокации! Ни за что! Никогда больше! — В огненной Империи принято держать слово и сохранять честь! — почти крича выпалила я. Взгляд его резко стал острым, словно клинок, он сделал ещё шаг, и так пока не оттеснил меня к двери: — Тогда почему вы, Император, убегаете, словно побитая псина, поджав хвост от условий нашего соглашения, — голос парня был спокойным, но нес в себе просто убийственный холод. — Если не хотите выполнять условия соглашения, можете проваливать. — Он выпрямился в полный рост, а его взгляд выражал огромное презрение к моей персоне. Эти слова привели меня в ярость, пламя, казалось, сейчас вырвется из камина. — Как будто я могу так просто позволить такому как вы прикасаться к себе?! Но я подписала это чертово соглашение, и не думала избегать расплаты! — кровь в жилах будто закипала от ярости. Я резким движением сорвала с себя подобие накидки или плаща, красные нити с треском порвались. Черт, а красивая же была вещица... он заплатит! — Это вы, народ, который кичиться своей честью и славится выплатой долгов, — парень подошел и поднял плащ с пола, бросив его в меня. — Если так хотите, чтобы я разорвал соглашение, я сделаю это, но вы отдадите мне яйцо. — Он протянул руку. — Если вы согласны, отдавайте мне дракона и можете идти с гордо поднятой головой. — Тц... — я с ненавистью поглядывала на Понтифика. Сжимая зубы, скрепя ими и сгибая пальцы в кулак, осознавала безвыходность. Я тогда не могла ничего изменить, не в моей власти повлиять на этого человека. Колеблясь, я все же положила свое сокровище в кресло, накрыв сорванной накидкой, и встала между ним и Артуром. — Я расцениваю это, как ваше согласие. Если это так, просто кивните, если нет, я заберу дракона сам. — Он стоял с каменным лицом, смотря на меня. Я уняла ярость и, поглазев на понтифика, с трудом кивнула. — Но если вы всё-таки согласны, то где бы предпочли это сделать, здесь или в моих покоях? — Н-не здесь... — выдавить из себя пару слов оказалось сложно. Артур мягко улыбнулся. — Тогда следуйте, пожалуйста, за мной. — Он открыл дверь и, выпустив меня вперед, повел по длинным лестницам и коридорам. Комната была очень просторной и светлой, в ней стояла кровать с балдахином, стол и пара стульев. Повсюду были свечи. — Как вам спальня? — спросил он. Мне понравилась, в глаза тут же бросился красный ковёр и светлые тона, это грело душу. Сейчас я чувствовала себя загнанной в этот красивый угол. — Неплохо... Лишь надев на бледное лицо тень легкой ухмылки, понтифик повернул ключ в замочной скважине, глянув на меня исподлобья. Он схватил мои запястья, прижав их к двери, резко развернул меня. Прикоснувшись холодными кончиками пальцев к моей щеке, спустился к подбородку, приподняв голову вверх. Разница в росте была велика, так что он навис надо мной, словно коршун над добычей, приблизившись, вжимал в дверь одним лишь взглядом, наводя страх. Я на мгновение забыла, как дышать, даже не сопротивляясь под весом исходящей от него подавляющей мощи. — Ну так что, Агата, не забыла еще, что ты император? — не громко произнес он, после склонился над моим ухом: — Раздевайся, сейчас ты моя! Я словно ожила после этих слов, лицо вспыхнуло, выдавая мои чувства, а в груди, будто в неистовом танце, бушевало пламя. Да кто он... кто он такой, черт возьми?! И почему я так медленно реагирую? Не находя слов, которые можно было противопоставить, лишь отводила взгляд, не шевелясь. Долго ждать он себя не заставил, развернув меня, оцепеневшую, лицом к двери, заставил облокотиться на неё. — Тогда я сам это сделаю, — уже более властным и грубым голосом оповестил понтифик, занявшись тем легким платьем, которое вскоре соскользнуло с моего беззащитного тела, упав на пол. Я видела перед собой лишь дубовый тупик, но чувствовала оценивающий взгляд Артура, его легкие прикосновения, точь в точь как дуновения ветра. Пройдясь рукой по моим ногам, начиная с бедер и заканчивая стопами, снял мою обувь, отшвырнув её в сторону. Почему я просто стою и все? Тысячи вопросов метались в моей голове, а я не способна была ответить ни на один из них. Найдя в себе смелость, я развернулась к этому человеку, стараясь прикрыть себя руками. — Просто начинай уже скорее, чем быстрее все закончиться, тем лучше! — опять-таки в этих словах ясно слышалась неуверенность. Парень к тому времени успел скинуть свой плащ, оголив торс и сбросив ботинки. Как оказалось, под одеждой понтифик умело скрывал свое мощное телосложение, рядом со мной он казался просто огромным. Тогда я вполне могла себе представить, как он легко ломает мой хрупкий контур пополам. — Вижу, тебе уже не терпится. Не волнуйся, уверен, потом ты будешь умолять меня на коленях об этом, — спокойно ответил он. Вздохнув поглубже, я разом притушила свечи так, что они лишь отбрасывали тусклый свет на стены и пол, немного дрожа. — Не стоит бояться, страх ничего не изменит, — Артур подошел, обвив руками мою талию, рывком подхватил и небрежно бросил на кровать. От резкого взлета я схватилась за его предплечья и не громко ухнула, упав на шелковые ткани черного цвета. Но не успела опомниться, как тот уже стоял надо мной, опираясь на руки и колени. На лице сияла хищная улыбка, со спины спадали пряди серебряных волос. Без лишних слов Артур осыпал мою шею и ключицы чередой нежных поцелуев. Он не спешил, но и не медлил, казалось, дразнил, показывая, что все в его власти, при этом балуя. Одна из его рук блуждала по моему беспомощному телу, наконец остановившись на спине, он приподняв меня, развязал алые нити, освобождая грудь от последней вещицы, что уже вылетела за приделы кровати. — Хах, мне нравиться твои изгибы и формы, можешь перестать стыдиться, — негромко сказал понтифик. А я лишь с укоризной глянула ему в лицо, после развернув голову. Руки были отброшены в разные стороны, а ноги стиснуты вместе. Он постепенно опускался ниже, пока его огрубевшие губы не сомкнулись на моей груди. Одной рукой он, не жалея, мял её, вторая же кисть бродила по внутренней части бедер. Я начала испытывать странные мурашки чуть ниже живота. Возбуждение?! Неужели меня так легко возбудить? Артур не останавливался, как раз наоборот, продвигался все дальше. Бесцеремонно стащив атласную ткань с моего теперь уже полностью обнаженного и разгоряченного тела, в конец разрушил мое личное пространство, пальцами вторгаясь между ног, помогая себе второй рукой раздвигать их. Как бы я не старалась помешать, как бы ни сдвигала ноги, для него это не стало помехой. — А-ах... аккуратней, — слегка вскрикнула я от холодных прикосновений. Он победил. Черт... Эта его улыбка... От таких ласк мое лицо покрылось румянцем, на нем было смешанное выражение удовольствия и стыда, глаза были немного прикрыты, руки сжимали края подушки, а ноги ерзали, не находя себе места. С уст предательски срывались легкие стоны. Дыхание участилось, я глянула в глаза понтифика, в его изумрудные и холодные глаза, которые сводили с ума, в них можно было утонуть, потеряв себя. Когда я уже достигла, как мне казалось, пика своих чувств, он остановился. В данный момент, как бы ни сжигал стыд, он остался где-то в глубине сознания вместе со здравым смыслом и самоконтролем. Я вспомнила его слова о том, что я буду после просить этого сама, и, уж поверьте мне на слово, начинала считать это не такой уж бредовой идеей. Открыв глаза, заметила, что Артур и сам разделся догола. Но как только я имела честь лицезреть сие великолепие во всей красе, коленки начали дрожать. — Что же, Госпожа Рэйнер, вы готовы? — лицо понтифика было прямо над моим, а его достоинство уже касалось моей промежности, словно меч, готовый вонзиться в ножны. — Стой, погоди, не готова — и морально, и физически, прошу, не надо! — растерянно крикнула я, в панике схватив его за руки. Артур улыбнулся, смотря мне в глаза. — Неужели? — его губы нежно коснулись моих, а руки поглаживали плечи, но в этот момент он резко вошел в меня на половину, а вторым движением загнал его до самого конца. Сначала прикосновение губ немного успокоило, но это, видимо, был отвлекающий манёвр, ведь в следующее мгновение я почувствовала резкую боль внизу. — Это был риторический вопрос. Твое мнение меня сейчас не волнует, — ответил он. Выгнувшись в спине, я сжимала простынь так, что костяшки пальцев побелели, а лицо исказилось от боли. Не выдержав, я крикнула, а вместе с этим изо рта полыхнуло пламя, на глазах выступили слезы. Далее незамедлительно последовало движение, сначала слабое, оно учащалось со временем. Боль по-прежнему присутствовала, но медленно унималась. Я опиралась на локти, не выпуская из рук простынь, а горячие слезы скатились на черную ткань. Было невероятно стыдно, ведь этот человек увидел такую сторону императора огненной нации, беспомощную и со слезами на глазах. Чем сильнее он двигался внутри, тем горячее становилась я. Артур усилил толчки и его действия стали намного жестче, хлюпающие звуки стали сильнее. Стыд уходил, оставляя место похоти. Боль становилась лишь сладким осадком. Атмосфера комнаты, развратные звуки, это чувство, что невозможно сравнить с чем-либо или описать словами, руки, что с силой сжимали хрупкие плечи, жажда лишь этого тела, и лицо все с той же ухмылкой. Это атаковало меня, не давая шанса перевести дух. Сейчас, несмотря на все принципы и убеждения, хоть это, возможно, было не правильно, желание оказалось сильнее гордости. Разум отказывался думать о чем-либо кроме этого человека, для меня настало здесь и сейчас. Овладев моими мыслями и телом, понтифик побеждал в этой схватке. Я оторвала руки от простыни, вцепившись тонкими пальцами в спину мужчины. Артур лишь усмехнулся и увеличил силу толчков, входя до упора. Внутри все горело, из уст, уже не сдерживаясь, лились стоны. — Тебе же нравиться... — сдавленным от удовольствия и похоти голосом проговорил он. Мутно различив слова партнера, я ответила не сразу. — Я… н-не могу сопротивляться, п-пожалуйста… сильнее, быстрее... ещё... — дыхание сбилось, звуки стали громче. Артур, услышав эти слова, ещё более усилил толчки и набрал темп, его дыхание стало прерывистым, словно у раненного зверя, в глазах появился хищный блеск, будто бы он сейчас схватит свою добычу, при этом каждая мышца на его теле была напряжена до предела. По лбу парня стекали маленькие капельки пота. Я с трудом осознавала слова, что говорила этому человеку, не узнавая саму себя. Неужели всегда была такой? Где сейчас честь и гордость — не волновало. Рыжие волосы попадали да лицо, румянец все ещё не сходил с него, на глазах были слезы, но в них можно было прочесть наслаждение. На лице виднелась похоть. Пальцы выпивались в спину, а тело изгибалось, стараясь подстроиться под движения понтифика. На руках его вздулись вены, а достоинство пульсировало в такт сердцу, что я прекрасно чувствовала. Он, не выдержав, впился в мои губы страстным поцелуем, его глаза смотрели на меня каким-то иным взглядом, не надменным, не горделивым, но похотливым и с безумным желанием. — Я… я больше… не сдержусь... — выпалила я, а после меня накрыло волной наслаждения. Без сил опустила руки, не в состоянии пошевелиться, и, содрогаясь всем телом, беспомощно лежала на кровати. В это время Артур, видимо, тоже достигнув своего придела, не выдержав, выпустил белую жидкость, не выходя из меня. Протяжно простонав, он все же лег рядом, тяжело дыша. Его сердце бешено колотилось, а руки затекли от постоянной поддержки его массы на весу. — Это.... Это было просто... Просто великолепно... — проговорил, задыхаясь, понтифик. Эх, помню, как мне тогда было стыдно, как я не верила в собственные слова. Боже, Боже, а как кляла себя. Пугало меня то, что в последний момент совершил этот человек, не понимала я, зачем. В Игнисе запретили союзы с другими стихиями и детей от таких браков убивали. Предки мои умными были людьми, заметили, что как стихия доминирующая да жизнь дарящая, огонь, с чем другим вперемешку, жуткой силищей наделял новорожденного. С эдаким не под силу никому было справиться, вот и запретили. А далее случилось невесть что. Нам троим на следующий день сообщили, что король земли разгневан до жути и грозит войной. Якобы кто из магов огненных на жизнь его позарился. Как я старалась, опровергая сию небылицу, да и поверили мне лишь благодаря славной истории народа огненного, что врунов презирал. Долго думая, выставил понтифик духовного храма предложение брака, мол, огонь или вода, не желаете ли союз с воздухом скрепить меж лидерами его. Тогда еще ой как хотелось мне этого, жаждало сердце этого человека, и душа к нему тянулась, да вот гордость вновь взялась за старое — "негоже это кровь свою с другими путать, да со скотом родиться". А вот княжна водная шанса не упустила, понимая всю выгоду от союза для маленького своего княжества, спохватилась, да согласием ответила. Сломалось что-то тогда внутри меня, а я и понять то не смогла что. Стояла и слова не в силах вымолвить. Не нужен Игнису союз этот, нет сильнее нас в мире империи, да вот мне нужен был человек этот, вновь почувствовать руки его, пусть и веет холодом. Но молчала я, гордо вверх смотря, а с глас цвета морского, катилась слеза.***
И было это всего-то неделю назад. Меня позвали засвидетельствовать брак. Вот так вот и оказалась гордая императрица одна в своей карете, скачет по ямам на дороге и добивает себя воспоминаниями. Зато сумку с драконом к груди прижимает. Дура! В скором времени экипаж остановился у огромный двери в храм воды. Я и не заметила, как мы доехали, удивительно. Мой верный слуга открыл дверцу и подал руку. Аккуратно спустившись, я поправила подолы своего пышного праздничного платья алого цвета с черными лентами. Но какой толк от красивого одеяния, если в душе я плачу слезами драконьими. Стоять недалеко от венца было сложно. Держаться нужно гордо, я же император, а это важный союз, не сметь реветь. А то все подумают, что я от счастья. Лицо каменное, без эмоций. О, а вот и новобрачные. Кинув последний печальный взор на Артура, я вложила в него все свои чувства, но молчала, а он, словно и не замечал, похолодел и развернулся. А вот и невеста, тоже великолепна, куда там мне до её очарования, княжна была похожа на морскую сирену — манящая и прекрасная. Мой образ гордой валькирии вовсе не влек. — Если есть тут кто с недобрыми помыслами, да плохими намерениями — скажите все сейчас, а коль нет, то замолчите на век! — провозгласил монах. А я что? Ручонки трясутся, сумку сжимают за спиной, а в ней дракон, и все он чувствует, неуверенность мою, сомнения... пылкие чувства. Хотя чего они стоят, чувства-то мои? Грош цена им, коль даже выразить не могу, молчу, как онемела, а бьется сердечко, пламенем окутано, больно, жжется, не в мочь терпеть. Стою, дышать тяжело, чувствую, упаду сейчас. Подбегают ко мне два человека в красном, выводят из зала, за руки поддерживая, объясняются, мол, плохо её величеству. Уже в зале я людей прочь погнала, да пошла по лестнице наверх, на самый-самый, и выше, дальше. Вышла на крышу, купол скользкий, того и гляди упасть можно. Но не боюсь я этого, полюблю высоту, как и владельца небесного. Больно... а я уже и кричу, слезы горячие по щекам румяным стекают, а ветер их подхватывает, да с мольбами моими в даль уносит, в небо. Не могу так больше, грудь разрывается. Почему я не смогла?! Второй шанс такой подвернулся, может, сказала бы, да на душе легче стало, не так больно. Может, сказала бы, да сама под венцом стояла, а не около. Может, сказала бы... и был он моим во веки веков. Губит гордость людей, губит великих, губит и простых. Нет от неё счастья, нет в ней и смысла. А я падаю, падаю вниз. Ветер свистит в волосах, пряди путает. Перед глазами образ всплывает его, да зелень глаз, а может это и не воспоминания... может я видела его только что, там, когда стояла еще на крыше. Прибежал ли он? Видел ли лицо мое в слезах горечи? Нашел ли меня? А может, просто желания мои, и не было его там? Последний звук, что донесся до ушей моих, — трескается скорлупа.