Красавчик

      Ледяной, пронизывающий до костей и постоянно меняющий своё направление ветер швырнул в лицо горсть снега. Рыжеволосый босмер машинально прикрыл глаза от острого ледяного крошева и споткнулся, но уже не пытался удержать равновесие, он слишком устал бежать. Упал ничком в снег, из последних сил перекатился на спину, чтобы видеть, как его настигает крылатая смерть.       Босмер проснулся. Было тепло и сухо. Комната, мягко укутанная светом свечи, медленно кружилась, он закрыл глаза, чтобы подавить накатывающую тошноту. В тишине послышался тихий шорох перелистываемой книжной страницы. Со стоном повернувшись на звук, он обнаружил, что другую половину заботливо приютившей его кровати занимал полураздетый смуглый брюнет. Эльф тупо уставился на него, затем на книгу, которую тот отложил на колени, заметив пробуждение рыжеволосого.       — Думал, ты поспишь подольше, — и вид, и выговор выдавали в нём имперца.       Босмер сел в кровати, слегка покачиваясь. Запавшие глаза, с трудом фокусирующие взгляд на одной точке, растрёпанные волосы, отсутствие одежды и всякого понятия, где он находился и как сюда попал. В комнате стоял крепкий дух перегара, но это, по большей части, разило от него. «Всё лучше, чем дракон», — шевельнулось в его пробуждающемся мозгу.       — Ты кто? — хрипло отозвался эльф, отчаянно пытаясь сфокусировать взгляд на троящемся имперце.       — Может, ты сначала умоешься, приведёшь себя в порядок? — с надеждой спросил тот.       — Где я? Что я тут делаю? — окончательно избавившись от остатков кошмара, его разум стремительно просыпался.       — Ты в моей комнате, в трактире Пчела и жало, что в Рифтене, в Скайриме, — вернувшись к чтению, монотонно и развёрнуто ответил имперец.       «Всё еще в Скайриме, хорошо», — подумал про себя босмер, кивнул сам себе и осторожно слез с кровати. Он смутно представлял, что мог бы оказаться в любой точке Тамриэля: после такого пробуждения его бы это не удивило.       Умываясь, босмер обнаружил на своём пальце кое-что, чего там раньше определённо не было, — изящное золотое колечко с тонкой резьбой и каким-то сложным, неизвестным зачарованием. С кровати донёсся смешок. Босмер поднял глаза и встретился взглядом с имперцем.       — Ну, что, вспомнил? — выжидающе смотрел тот.       Босмер покачал головой. Теперь он выглядел серьёзным и даже немного грозным. В душу закралось какое-то нехорошее предчувствие.       — Кто ты такой и чего мне не говоришь? — сурово спросил он.       Имперец отложил книгу и некоторое время озадаченно молчал, подбирая слова и выражения для ответа, но в итоге сказал как есть:       — Я Маркурио. Твой муж, — он слабо улыбнулся. — Знаешь, немного обидно, что ты не помнишь.       — Это из Храма Мары? — босмер поднял руку, демонстрируя кольцо неожиданному супругу.       — Да, — кивнул тот и показал такое же на своей руке.       — Кажется… — в горле вдруг пересохло, босмер закашлялся. — Кольцо Святости Брака разве не серебряное?       — Ты потребовал, чтобы мы получили что-то солиднее, — пожал плечами Маркурио.       Босмер вытер выступивший на лице пот полотенцем, которое так и сжимал в руке, обошёл кровать и сел, пристально рассматривая имперца.       — Мы вчера поженились? — осторожно спросил.       — Нет, вообще-то уже три дня прошло.       — Три дня? — босмер забыл закрыть рот после этого вопроса.       — Да, — решительно кивнул Маркурио.       — И мы с тобой… — босмер окинул взглядом кровать побледнев.       — Нет, — улыбнулся смущенно его супруг. — Всё это время ты был слишком пьян и слишком занят празднованием, дарил всем подарки, угощал и поил пол-Рифтена.       — Я потратил все свои деньги? — на лице босмера отразился ужас.       Маркурио достал что-то из кармана и протянул своему мужу.       — Ты тратил очень много, я взял на себя ответственность спасти хоть что-то.       Туго набитый кошель с приятной тяжестью лёг в руку босмеру.       — Да благословят тебя боги, Маркурио… — с облегчением выдохнул он.       — Я же твой муж, — у него была приятная улыбка и тёплые глаза.       Босмер уставился на кольцо на его руке, напряжённо сглотнул. Если все женихи на утро после свадьбы чувствовали себя так же, то он им от всего сердца сочувствовал.       — Знаешь, если ты передумал, мы, наверно, могли бы вернуть кольца и… — осторожно начал Маркурио.       Босмер глянул на него с тревогой. Уж что, а гневить богов своим легкомыслием он точно не хотел.       — Мы давали клятву, верно?       — Да, — уверенно кивнул Маркурио, отчасти соглашаясь с невысказанной мыслью. — Вот только я не расслышал твоё имя.       Босмер слегка раздражённо отвёл глаза в сторону, прочистил горло и отчётливо, как только мог, проговорил:       — КРАСАВЧИК.       — Так это твоё имя? — теперь удивлённым выглядел Маркурио. — Настоящее имя? — слабо уточнил.       — Да, — Красавчик сердито посмотрел ему в глаза.       — Я подумал, что… Ты ведь на самом деле довольно… хорош собой, — теперь на его лице проходил парад из эмоций, которые испытывал Красавчик после обнаружения кольца на пальце.       Красавчик глядел на него непонимающе и вопросительно, но взгляд Маркурио был словно направлен внутрь себя. Имперец перестал обращать внимание на своего супруга и казался совершенно растерянным. Красавчик пожал плечами и стал собирать свои вещи, надел рубашку, штаны.       — Маркурио? — он терпеливо позвал несколько раз, прежде чем тот услышал его.       — Где моя куртка? Ты не помнишь, где я её оставил? Там в кармане остался важный документ.       Маркурио что-то вспомнил и снова взял книгу, полистал её и достал листок бумаги, который хранился между страницами. Красавчик подошёл к кровати, взял документ, но прежде, чем сложить и спрятать, успел зацепиться взглядом за написанное:       Красавчик, тан Фолкрита под владением ярла Сиддгейра Стунтского, имеющий право владения поместьем «Озёрным», что находится на южном берегу озера Илиналта, к востоку от Фолкрита, передаёт право на половину владения поместьем «Озёрным» своему супругу Маркурио.       Свидетель тому: Ануриэль, управитель ярла Рифтена.       Стояла вчерашняя дата.       — Я думал, что это шутка, — признался Маркурио. — Мы можем пойти к ярлу и отменить всё.       — Нет, это не шутка, я не беру своих слов обратно, — не так твёрдо, как бы ему хотелось, заявил Красавчик.       — Значит, обещание, данное ярлу, ты тоже собираешься выполнить?       — Да, у меня есть привычка выполнять обещания, — ещё неувереннее ответил Красавчик.       — Ты обещал ей, что убьёшь дракона.       Повисла тишина. Кошмар, мучивший накануне, вдруг ожил в памяти Красавчика. Дракон. Сколько же он выпил…       — Раз обещал, значит, убью, — задумчиво ответил, кивнул своим мыслям и, обнаружив рукав куртки, выглядывающий из-под кровати принялся вытаскивать её и отряхивать от пыли.       В тот момент у него в голове бегал маленький рыжий эльф с бешеными глазами, рвал на себе волосы и вопил, что пора сваливать отсюда.       Маркурио поначалу сомневался, но, когда Красавчик продолжал настаивать, всё же согласился если не поверить в серьёзность намерений того, то хотя бы отправиться вместе с ним и сопровождать какое-то время. По обстоятельствам. Но последнего он Красавчику говорить не стал, всё же Маркурио был ему обязан. Уже с месяц маг жил в трактире в долг и кормил Кираву обещаниями, что как только его наймут, он тут же отдаст ей половину суммы. Ему пришлось заложить свой посох и несколько хоть сколько-то ценных книг, продать трофейный меч. Красавчик в приступе щедрости оплатил его долг и выкупил всё заложенное имущество. Мало того, чтобы замять с ящерицами, он подарил Тален-Джею три прекрасных аметиста безупречной огранки. Всё ещё не укладывалось в голове. Откуда только взялся этот эльф, что такого увидел в нём и как он сам на всё это согласился… Надо же, его действительно зовут Красавчик. Маркурио поверил в это окончательно лишь когда они приехали на южный берег Илиналты. Никакого поместья там не было, оно только ещё «прорастало» — из земли уверенно торчал фундамент, над ним возвышался внушительный массивный деревянный каркас будущих стен.       Повозка ещё не успела остановиться, когда Красавчик спрыгнул и помчался к куче брёвен.       — И это всё? Почему так мало? — Маркурио услышал его голос. Того, к кому обращался, скрывали брёвна.       — Мой тан, — в голосе послышалось столько неодобрения и сдерживаемой злости, что у Маркурио по спине пробежал холодок. — Мы ждали вас три дня назад! Оставленных денег едва хватило заплатить строителям за проделанную работу. Лод согласился оставить эту партию древесины только потому, что не хотел снова погружать и везти её обратно.       Женщина говорила с надрывом и каким-то слабым акцентом, когда подошёл ближе, Маркурио увидел, что это редгардка. Заметив его, она замолчала.       — А где строители? — спросил Красавчик.       — Они ушли вчера, — она взяла себя в руки и при постороннем выражала своему тану больше почтения. — Деньги закончились.       — У меня тоже закончились деньги, — неохотно признался Красавчик.       — Возможно, они бы закончились не так скоро, если бы вы не пользовались услугами наёмных магов, — фыркнула редгардка, окинув взглядом Маркурио.       — Я не нанимал его, это мой супруг, — на её тон Красавчик, казалось, не обратил внимания, он тоскливым взглядом осматривал свой недостроенный дом. — Я ещё могу заплатить Лоду и взять у него одну партию.       — Хорошо, что вы можете заплатить, я ведь обещала ему, что вы это сделаете, — редгардка смягчилась.       — Поедем в Ривервуд, — сказал Красавчик, поворачиваясь к Маркурио.       Лицо эльфа сделалось угрюмым, взгляд ясных глаз потускнел, плечи опустились и, казалось бы, даже ярко медные волосы немного потеряли в цвете.       — А потом я убью дракона.       Он так радовался хорошей сделке, и что у него хватит денег воплотить свою мечту: закончить строительство, купить лошадь, нанять управителя или даже пару слуг — обрести наконец свой дом, большой и светлый, наполненный теплом, какими-то приятными мелочами, обыденной суетой. Он так радовался, что истратил почти все деньги. Видимо, в том же порыве он и амулет Мары купил. Неохотно к нему возвращались уже прогоркшие отголоски той радости вместе с воспоминаниями: как он подсел к Маркурио — тот казался ему слишком одиноким и несчастным, чтобы Красавчик позволил ему дальше оставаться таким рядом с его великой радостью. И все вокруг были такими ворчливыми, неприветливыми. Поэтому Красавчик угостил выпивкой всех посетителей — и угрюмых данмеров, и суровых нордов, заказал песню, сам выпил, спел и навеселе начал приставать к Маркурио. Имперец по началу обрадовался, но когда стало ясно, что щедрый босмер не собирается его нанимать, то лишь вяло отшучивался, пытаясь свести разговор на нет. Потом в трактир пришёл жрец Мары. Красавчик купил у него амулет и заговорил до такой степени, что тот забыл, зачем пришёл, и даже позволил себя напоить. Последнее особенно прибавило веселья, играла музыка, люди смеялись. Выслушав жреца, Красавчик решил, что для полного счастья ему нужно жениться. Привести в свой новый дом того, с кем будет делить домашние заботы, все печали и радости. Красавчик ещё больше обрадовался этому открытию, ведь раньше он не задумывался о таких вещах. И больше всего ему захотелось разделить свою радость именно с тем имперцем. В какой-то момент, то ли достаточно захмелев, то ли смирившись с любым подарком судьбы, какой только ему выпадет, Маркурио согласился. Теперь было ясно — он просто не верил, даже имя Красавчика принял за шутку и всё время подыгрывал, находя в этом какое-то веселье.       — Как ты убьёшь дракона? — от размышлений его отвлёк голос Маркурио.       Красавчик посмотрел на дорогу — за следующим поворотом уже Ривервуд.       — У меня нет меча, но есть лук. Куплю стрел получше на деньги, что останутся. И пойду охотиться.       — Один пойдёшь?       — Лайла собиралась выделить мне солдат для этого?       — Нет, не собиралась.       — Тогда один.       — Но зачем? Упрямство? Гордость? — Маркурио непонимающе нахмурился.       Красавчик посмотрел ему в глаза.       — Представь, сколько стоит шкура дракона, а ещё ярл заплатит. Она ведь заплатит?       — Да, что-то говорила о награде, — задумался Маркурио.       — Я смогу достроить свой дом. А если не смогу, то пусть дракон меня сожрёт, — спокойно сказал Красавчик.       — Я пойду с тобой, — Маркурио ещё надеялся, что удастся отговорить безумца по дороге в логово дракона.       — Вдвоём, пожалуй, больше шансов, — согласился Красавчик. — Но если я вернусь один, то никогда себя не прощу.       — А если не вернёшься, это будет на моей совести.       Красавчик посмотрел на свою руку, на кольцо.       — Это они так действуют?       Маркурио рассмеялся слабо.       — Не думаю.       — Я вот не уверен, а в зачаровании я разбираюсь лучше, чем в охоте.