Право первого гона

— Держите его! — крикнул глава стражи, стискивая взбешенного альфу со спины. Даже сил бывалого вояки не хватало, чтобы сдержать настоящий гон. От этой мысли в животе графа разлилось тепло возбуждения. Подскочившие бойцы схватили обезумевшего паренька по сторонам и резво уткнули в пол. Два крупных воина стояли на равных с невысоким худощавым альфой, попавшим под влияние инстинктов. — Вы уверены, ваша светлость? — обеспокоенно вопросил седовласый начальник охраны, но омега махнул рукой. — Абсолютно, — пройдясь взглядом по широкой спине крестьянина и крепкой отклянченной заднице, хозяин замка облизнулся и вернулся на расстеленную кровать. — Он кидается на вас, а не на меня. Вы его раздражаете, так что — прочь отсюда. — Как скажете, ваша светлость, — закатив глаза, старший альфа поклонился и вышел за порог, скомандовав подчиненным выметаться вслед, и закрыл двери господской спальни. Оставленный без присмотра альфа резво вскочил на ноги и глухо зарычал, посылая дрожь волнения по спине графа Мантеро. Молодой красавец уродился в деревне на его землях, а значит, его первый гон оставался за господином по закону. Соломенные волосы стояли вздыбленными вихрами, перевязанные застежками специального намордника. Простолюдин не имел права помечать благородную кровь без благословения короля. Широкая почти безволосая грудь вздымалась под тяжелым дыханием, а напряженные мышцы бугрились от заведенных за спину связанных рук. Альфы всегда сильнее любого омеги, и граф не был дураком или любителем острых ощущений, чтобы сношаться с альфами в гоне без мер предосторожности. Впрочем, если случится чудо и от этого молодчика омега разродится, то будущее его станет обеспеченным до конца жизни в качестве любовника дворянина. Босые ноги, спасибо слугам, отмыли от грязи, а узкие мускулистые бедра покрывал единственный элемент одежды, который соблазнительно обхватывал все контуры альфы, и Мантеро снова перевел дыхание от вожделения. Парень в гоне повел носом и резко повернулся в сторону кровати, на которой сидел облаченный в один только халат омега. В тот же миг сильное тело бросилось вперед и подмяло под себя хрупкую фигуру, но тот больше ничего сделать не смог, кроме как отчаянно тереться влажными подштанниками о голое бедро господина. Хлипкий на вид, но закаленный военной службой граф был настороже и вовремя принял вес, чтобы избежать ушибов. Напряженное тело было не тяжелым, едва ли тяжелее самого омеги. Но повзрослев, этот крестьянин обещал стать видным бугаем, какими обычно и становятся землепашцы. Успокаивающе проведя ладонью по лохматой голове, омега прижал намордник к своей шее, позволяя скулящему альфе насытиться его запахом и облизать кожу через решетку. — Бедненький, тебе это мешает, правда? — про себя пробормотал Мантеро, сжимая ягодицы навалившегося альфы свободной рукой. Стянув тесное белье до середины бедер, на раскрывшийся в суматохе голый живот омеги буквально свалился весь вес горячего влажного члена. Альфа заныл еще громче, яростно отираясь освобожденным стволом о белую кожу господина, задевая скромное в сравнении с ним достоинство омеги. Мантеро застонал, ощущая прилив вожделения и жара между ног, и не стал медлить. Раскинув ноги в стороны и опустив руку в промежность, он аккуратно извлек внушительную пробку и отклонил крупный член вниз. Альфа, будто учуяв грядущую случку, послушно спустился по кровати, подчиняясь чужим рукам, и замер, хрипло дыша. Едва мясистая головка коснулась раскрытого колечка мышц, как альфа неожиданно бросился вперед, накрывая омегу всем своим телом, а моложавый граф громко застонал от такого бесцеремонного вторжения, растянувшего анал до боли, которую смыл первый же несдержанный толчок. Гон лишал альфу любых человеческих мыслей, оставляя им на замену лишь инстинкты. Обезумевший крестьянин долбился внутрь с такой силой и скоростью, что оргазм сотряс омегу на первой сотне движений. Дрожа всем телом, зажатый между горячим телом и мягкой кроватью, граф чувствовал, как его попку таранил внушительный член и стонал во весь голос, зацепив лодыжки на пояснице хищника. Ему вторило рычание альфы, который приподнялся на коленях вместе с весом партнера и заработал тазом еще беспощаднее, вколачиваясь во влажную дырку с животным остервенением. Но долго это не продлилось. Узел появился так внезапно, что никто из них не успел остановиться вовремя, и крупное утолщение еще какое-то время вгрызалось в нежные стеночки, растягивая до предела внутренности омеги. Мантеро почувствовал, как альфа прижался к ягодицам в последний раз, грубо забивая член на всю длину и замер. И тут внутри графа что-то взорвалось, и невиданное доселе наслаждение заставило его схватиться за напряженную шею, чтобы остаться в реальности. Он четко ощущал, как сильные обжигающие струйки семени били где-то внизу, клеймя омегу своим запахом и даже жизнью. Мантеро понял это, когда альфа беспокойно застонал и снова дрогнул бедрами, посылая все новые и новые порции спермы внутрь. Время шло, но вязка все не кончалась. Вместо этого гонное семя молодого пахаря стало сочиться из растянутой дырки, несмотря на сцепку. Простыни вмиг стали влажными и прилипли к спине, но Мантеро это мало волновало. Его больше беспокоила паника в зеленых глазах очнувшегося от гормонального дурмана альфы. Встретившись взглядом с омегой, он испуганно отстранился, опознав лицо господина, и дернулся в сторону, вырывая стоны удовольствия из обоих. Позволив альфе перекатиться на спину вместе с ним, омега ловко потянул сильную шею вверх, заставляя альфу сесть, и освободил заломленные руки. Пальцы сами нашли нужные застежки, и металлический каркас намордника отлетел в сторону, позволяя графу, наконец, ощутить вкус чужого рта. Крестьянин неуверенно ответил, подавшись вперед и скользнув языком, и некрепко обнял тонкое тело, насаженное на его член. Пожар наслаждения медленно и неохотно погас, оставляя пару наедине перед миром. Мантеро отстранился от искусанных губ и осторожно снял себя с немного ослабшего члена. Едва омега выпрямился, как головка покинула растянутый вход, и между бедер хлынул вниз вязкий поток жидкостей, быстро заливший ноги и пах альфы. Тот пискнул и вмиг покраснел, источая смущение настолько явно, что граф тихо рассмеялся. Непутевый провел в гоне полночи, если судить по темноте за окном, и пытался тушеваться. — Тебя как зовут? — прокаркал омега, неприятно поморщившись от сухости в горле. — Юстен, милорд, — прохрипел простолюдин, также иссушенный своим гоном, и опустил голову. — Простите. — Не за что извиняться, — неловко покачнувшись, потасканный граф все-таки смог слезть с кровати, не уронив свою дворянскую честь перед своим подданным, и прошел к бару, откуда извлек графин холодной воды. — Это было моим правом, и я им воспользовался. — Как скажете, господин, — альфа следил глазами за хозяином земель из-под потемневшей от пота челки. — У тебя есть омега, и ты хотел разделить с ним свой первый гон? Ты поэтому расстроен? — Мантеро повидал многое на своем веку, и альфы в его постели оказывались разными, поэтому сопутствующих обстоятельств он помнил предостаточно. — Если так, то я отсыплю вам достаточно золота на пышный ритуал сочетания, даже по меркам столицы. В благодарность, так сказать. — Что? Нет, что вы, ваша светлость! — Юстен яростно замотал головой. — Наш дом на отшибе стоит, поэтому я с детства с остальными деревенскими много не общаюсь, тем более омег-ровесников в округе нет, а с повязанными — совесть не позволяет. — Вот как… — с облегчением протянул омега, неосознанно задержав дыхание, и ненароком порадовался чужой нерасторопности. Теперь этот страстный альфа принадлежал ему. — Значит, тебе будет интересно мое предложение, и ты не примешь его, как повинность. Я надеюсь. — Милорд? — недоуменно похлопав глазами, альфа попытался незаметно натянуть белье, но мокрая ткань лишь растягивалась, и в итоге просто неловко скукожился под взглядом омеги. — Будешь служить в моем гарнизоне, — приказным тоном продекламировал граф Мантеро, как истинный дворянин и офицер Его Величества. — Сначала походишь в дозоры и поучишься ратному делу, а через полгода-год перейдешь в личную стражу. Как тебе такое? Согласен? — Я… Конечно, согласен! — спрыгнув с кровати, простолюдин едва не запутался в штанах, но устоял, вмиг уловив равновесие. Омега это подметил и кивнул себе за верное решение. — Отлично, — слегка улыбнулся хозяин замка, и передал кувшин альфе, который с жадностью начал хлебать воду. — А сейчас, мы ополоснемся в соседней комнате, где слуги держат огонь под котлом, и вернемся в постель. — К-как? Еще не все? — в замешательстве спросил крестьянский юноша, хлопая зелеными глазами. Он пока не ощутил медленно надувающийся член, опущенный к бедру под влажной тканью. — Это же гон, а не течка. Поэтому ты будешь возбуждаться до тех пор, пока природа не отстанет, — пожав плечами, омега рассмеялся на съежившегося в испуге простолюдина, покосившегося в сторону намордника. — Не бойся. Больше никаких путов тебе не понадобится. Вся ярость ушла в первую вязку, а дальше я и сам смогу тебя уложить. — Что?! — в откровенно ужасе застыл провинциальный альфа, не знающий искушенные нравы альф столичных. А омега уже расхохотался и открыл дверь, приглашая спутника пойти с собой. Если Юстен так ярко реагировал на самую мелочь, то будущее представлялось весьма забавным, когда Мантеро откроет и другие аспекты любовных утех. То ли еще будет.