Минет в исполнении вендиго

Что такое доверие? Для Криса доверие, это когда восьмилетний задохлик в нелепых, просто огромнейших для ребенка очках, отхватывает пиздюлей от раздолбаев 12 лет, а потом такой же восьмилетний молокосос пытается защитить своего нового друга посредством вступления за него, друга, в драку. И маленький Кристофер уверен, что теперь они оба отхватят по самые яй…уши, я имел ввиду уши, детям же нельзя выражаться, Крис. Но этого не происходит. Напротив, маленький, а от того шустрый и ловкий Джош смог уворачиваться от ударов и параллельно наносить свои. Поэтому, когда он заехал главному мальчишке локтем в нос, тот взвыл, аки расстроенное пианино, и ринулся прочь, забывая о своих дружках, которые, кстати, недолго думая ломанулись следом за ним. А улыбающийся Вашингтон остался стоять рядом с удивленным Крисом, протягивая ему руку. Доверие — первый шаг. А дальше — лучше, ибо когда ты впервые хорошенько надрался вместе со своим уже лучшим бро, но почему-то отключился гораздо раньше, то это не помешало почувствовать, как сильные и такие, сука, заботливые руки, дотаранили тебя на собственном горбу до толчка и практически заставили проблеваться. А на вопрос: «Бро, как ты себя чувствуешь?», — ты в состоянии ответить только: «Все нормуль, бро», — и вымученно улыбнуться, а затем вновь близко «поздАроваТсА» с фаянсовым другом, ощущая на плечах теплые, большие ладони. Ну и, конечно же, то, как после, сукавашумать, просто охуительных выходных в Blackwood Pines, когда все живы и вроде, хуй его знает наверняка, здоровы, не досчитаться своего лучшего друга и сломя голову рвануть его спасать, ибо: «Джош живучий гад и, если его и поймал вендиго, то скорее всего он его уже съел. И я не про вечно-голодную тварь толкую, смекаете?». Так вот, доверие — это, когда ты находишь своего лучшего бро, поедающего мертвую тушку когда-то бывшую человеком, а после, заикаясь, покрываясь испариной и чуть ли не откладывая кирпичи, ты тихо так, визгливо немного, просишь поверить тебе и вернуться с ним домой. В ответ услышать радостный вопль заевшей бормашины и ощутить стальные объятья, запах гнили, крови, и просто до одури счастливое выражение изуродованного лица Джоша, изо рта которого, не переставая, капает слюна. Картина маслом. Крис тогда истерично ржал, мол, кто кому еще больше доверился. В общем, доверие значит очень многое. Особенно для этой парочки. И этот случай не исключение… *** — Крис… — замогильным голосом проговорил Джош, сидящий на ногах Криса и пристально смотрящий куда-то поверх его головы. — Можно я напишу расписку о том, что не беру ответственности за возможную порчу имущества? — его взгляд плавно перетек в район паха блондина. — Ты… что? — Крис на секунду выпал в осадок, а через мгновение разразился громким хохотом, сотрясаясь в конвульсивном припадке, но, заметив серьезный взгляд напротив, резко захлопнул варежку. — Джош, бро, ты что, серьезно? — в ответ на что Вашингтон нервно рассмеялся и, громко икнув, выдал: — Да не парься, Крисси! Будь оптимистом и тогда твой член будет наполовину цел. Наступила давящая тишина. Кристофер вдруг ясно осознал, НА ЧТО он согласился и ему захотелось с диким визгом броситься нахуй прочь, по пути сбивая все преграды и размахивая руками, как малолетняя напуганная школьница. Он постарался подавить в себе порыв сдриснуть, а смотря на Джоша сейчас, будь он обычным человеком, за это ему не было бы ни капельки стыдно. Кочис тяжело вздохнул. Но он, мать его, необычный человек, он, срань господня, возлюбленный существа, совмещающего в себе пошлого, хамоватого, покрытого тонной сарказма Джоша и его невъебическую жажду крови. В купе с частоколом длинных, бритвенно-острых клыков, что торчали из-под порванной левой щеки, правым глазом, покрытым мутной пленкой, взирающим на мир как сквозь туманную завесу, острыми и крепкими (такими, что и садовые ножницы бессильны, Крис проверял), четырехсантиметровыми когтями и просто невероятной силой и ловкостью, Джош выглядел эээ…эффектно?.. И это человека нисколько не пугало. Напротив, Крис получал какое-то извращенное наслаждение, наблюдая за звериными повадками любовника — его хищно прищуренные глаза, не человечески бледная кожа, обтягивающая крепкие мышцы жилистого тела. Тела, которое мягко и плавно выгибалось под ласковыми руками Кристофера или напряженно застывало, натягивалось, словно струна, готовое к атаке и защите своего человека в момент возможной опасности. Воображая тугие мышцы, перекатывающиеся под прочной кожей, Кочис сам не заметил, как заработал не хилый такой стояк. После мысли: «Нет, ну так не пойдет, нужно срочно что-то с этим делать!», — он прося взглянул Джошу прямо в глаза, для пущего эффекта надувая нижнюю губу и шмыгая носом. Вашингтон за это время успел стянуть со своего парня домашние штаны, вместе с его, Джоша, любимыми боксами (хм, так вот где они были всё это время), освобождая уже вставший крупный член с розовой головкой и каплей стекающей смазки. Ну и в данный момент примеривался, с какой бы стороны ему подступиться. Видя какое-то безумное любопытство в глазах любовника и морщинку, залегшую меж густых бровей, Крис громко сглотнул, чтобы убрать ком в горле, тем самым привлекая внимание своего вендибро. — Ты знаешь, я тут подумал малёхо и решил, что… будь что будет, то есть ты… это, не дрейфь, откушу — и ладно. Как-нибудь пристроим обратно! Джош широко оскалился и довольно сощурил сверкающие глаза: — Ну что, мужик, готов? Давай, Крисси, вдохули — выдохули! — с этими словами он опустил голову к паху бро, обдав жарким дыханием головку члена. Подняв взгляд на вздрогнувшего любовника, Джош высунул язык, на пробу водя им вдоль ствола, затем обхватил длинными когтистыми пальцами основание, чуть сжимая, таким образом немного упростив себе задачу. Какое-то время просто вылизывая колом стоящий член и слушая тихие всхлипы и сиплые стоны над головой, Вашингтон все же решился на более кардинальные действия. Приоткрыв рот, он обхватил головку самими губами и, стараясь не задеть зубами нежную кожу, начал неуверенно посасывать, сжимать, пошло причмокивать, рукой лаская потяжелевшие яички, перекатывать их в ладони, оттягивать. И тут же почувствовал, как дрожащие пальцы вплетаются в его волосы на затылке, сжимают жесткие пряди, поощряя и поторапливая. Наконец, с тихим выдохом, Джошуа широко открыл рот, намереваясь всё же взять в рот, как услышал тихое, но от этого не менее истеричное: — If today was your last day… — напевал себе под нос Крис, зажмурившись, когда почувствовал, что вот он — момент истины. — Серьезно, Кочис? — Джош выпрямился, скептически выгибая бровь, — Ты действительно, пытаясь смириться с неизбежной кастрацией, поешь? Да еще и в такой момент? — Крис смерил ухмыляющегося Вашингтона уничтожающим взглядом, а затем издевательски протянул: — Увы, кастрации не будет, ибо ты, Джоши, обломаешь все свои молочные зубки. Молча буравя взглядом дыру в оппоненте, парни вдруг резко выдохнули и облегченно заулыбались, понимая, что напряженный момент наконец исчез. Крис быстрее пришел в себя, подаваясь вперед и накрывая порванные чувственные губы в страстном поцелуе, сплетая свой язык с чужим в жарком, пьянящем танце. Джош не заставил себя ждать и уже спустя мгновение отвечал с не меньшим рвением, вплетая холодные пальцы в густые волосы. Наконец, разорвав жадный, мокрый поцелуй, Вашингтон начал спускаться вниз по телу любовника, оставляя за собой кровоточащие ранки от укусов и выводя замысловатые узоры языком. Крису оставалось только расслабиться и сжимать простынь до побеления костяшек и треска ткани. Когда вендиго начал неторопливо, словно дразня, вылизывать бедренные косточки и чувствительную кожу живота бро, тот не выдержал: — Джош, сделай уже это! — сдавленно прошипел Крисси, толкаясь бедрами вверх, стараясь получить долгожданное трение. Вашингтон как будто только этого и ждал, а потому, хитро улыбнувшись, пошире открыл свою пасть, вобрал член любовника наполовину, чуть задев нежную кожу опасно-острыми клыками. Крис подавился воздухом, от неожиданности широко распахнул глаза, в которых кляксами растеклись зрачки. Влажные стенки горла Джоша плотно обхватили головку, тут он, сделав еще одно плавное движение, насадил себя полностью, позволяя головке упереться в глотку, а затем резко сглотнул. Криса подкинуло на кровати. Он выгнулся дугой и громко застонал, когда почувствовал, как Джош сжал его. О, боги, это волшебно… Видя, как Кристофер метается под ним, Вашингтон более уверенно задвигал головой, скользя языком по всему стволу, надавливая на выступающие венки и лаская кончиком уздечку. От сжатых зубов вендиго у Криса мелькнула мысль, что теснее его рта может быть только его же влажная, сжимающаяся дырка. А дальше Джош словно отключился от реальности, набирая просто бешеный темп, причмокивая, издавая самые разные звуки — от довольного урчания до пошлого хлюпанья. Кристоферу казалось, что его окунули в ледяное озеро, настолько это было ярко и нереально. Какое-то шестое чувство подсказывало, что тот делает это на инстинктивном уровне, но от этого ещё больше сносило крышу. Вашингтон продолжал самозабвенно отсасывать, иногда прищелкивая клыками в опасной близости от жизненно важного органа, а у Криса поджимались пальцы на ногах и икры сводило судорогой то от напряжения, то от накрывающего волной возбуждения. И, когда Джош особенно сильно втянул щеки, сжимая плоть между рядом зубов и щекой, создавая своеобразный вакуум, Крис забился в оглушительном оргазме, кончая глубоко в глотку с громким, надломленным стоном, выгибаясь до хруста в позвоночнике. Вендиго отстранился, лукаво щуря глаза и сытно облизываясь. Он все проглотил. Кристофер густо покраснел и неожиданно даже для себя с благодарностью прошептал: — Спасибо, что живой, бро… — и под аккомпанемент громко-рычащего ржача, наконец-то грохнулся в спасительный обморок.