Черик-АУ с разницей в возрасте

Плохо быть телепатом. А еще хуже - быть единственным телепатом на всю школу. А еще хуже быть телепатом, когда тебе шестнадцать и, несмотря на привлекательную внешность (а Чарльз привлекателен, он часто читает это в мыслеобразах различных людей), никто не хочет с тобой связываться. Потому что больше всего на свете люди боятся, что их заставят, что то, что они испытывают, искусственное, ненастоящее, причуда развратного богатенького мальчика. Конечно, развратного, ведь для него нет ограничений, он может внушить все, что ему захочется, а потом память стереть, уже полшколы, наверно, перетрахал... И ерунда, что этот самый мальчик в свои шестнадцать даже не целовался! Вот и приходится делать вид, что так и не избавился от так пугающего всех жеста - пальцы к виску - ведь иначе все поймут, что он может читать мысли ПРОСТО ТАК, а это гораздо страшнее. Приходится держать ладони подальше от лица, ведь мало ли, вдруг он делает вид, что трет глаза после бессонной ночи (в соседней комнате очень громко думали, занимаясь сексом, парочка ботаников-отличников), а на самом деле вычитывает в голове очкастого урода самую страшную ТАЙНУ! Все равно, что «самая страшная тайна» как раз заключается в том, что в соседней комнате... - Чарльз, повторите последнюю фразу? - спрашивает профессор Леншерр, нехорошо прищуриваясь. Обычно Чарльз воздерживался от чтения мыслей учителей (больше потому, что совесть не позволяла, в меньшей степени потому, что профессора должны были принять хоть какие-то меры против проникновения в свою голову). Но профессор Леншерр был одним из его любимых преподавателей: взрывной, но прекрасно контролирующий эмоции, единственный, кто не преподавал ему предметы, связанные с его талантом мутанта, и ... красивый, приходилось это признать. В голове Чарльза день и ночь трахались мальчики и девочки и не всегда друг с другом, уж чего-чего, а влечения к мужчинам (впрочем, как и к женщинам), он не стеснялся. Эрик, уж в своих-то мыслях Чарльз называл его так, был шикарным мужчиной, мускулистым, сильным, с великолепной улыбкой... таким, какие не перепадают неспортивным телепатам вдвое моложе себя. Перед Эриком не хотелось показаться мечтательным мальчишкой. Поэтому Чарльз, помедлив буквально секунду, осторожно проник в мыслепоток профессора. Он не будет углубляться, просто подсмотрит, что ему надо повторить и все. Чуть-чуть посмотрит... И сразу же вынырнет оттуда, заливаясь румянцем. Он действительно со стороны выглядит так развратно? И губы у него вот такие яркие, будто он несколько дней беспрестанно целовался? И он действительно ТАК их облизывает, что ему самому захотелось себе между них что-нибудь вставить? - Извините, я задумался, - Чарльз опускает взгляд, скользнув глазами по ширинке мужчины, и рассматривает собственную тетрадку, стараясь не думать о том, что же он увидел. - Не отвлекайтесь, - произносит Эрик немного хрипло, и кровь снова притекает к щекам, стоит представить, как тот говорит то же, но в другой ситуации. «Не отвлекайтесь» и запускает руки в его волосы, притягивая ближе его голову, насаживая на свой, наверняка, обрезанный, огромный, горячий... - Мистер Ксавьер! Чарльз! - профессор совсем рядом и смотрит обеспокоенно. Ну что ж такое, Чарльз давно разучился краснеть, почему он стоит сейчас, такой задыхающийся и не может сказать и слова? - Вам плохо? - интересуется Леншерр, скрывая тревогу. - Немного душно, - признается Чарльз. Эрик щелкает пальцами, задвижки открываются, окно распахивается, в комнату врывается прохладный майский ветер, девочки смотрят на Леншерра влюбленными глазами, тот же смотрит на Чарльза. - Спасибо, - выдавливает из себя тот. - Мне лучше. - Может, покажетесь врачу? Чарльз мотает головой, горло сдавило, сказать он ничего не может, но Леншерр уже отходит к доске, это замечательно с одной стороны и ужасно с другой. Ведь он больше не смотрит на Чарльза, а Чарльз смотрит на его задницу, обтянутую джинсами и думает, думает, думает... Будто образов Эрика в его голове недостаточно... - Итак, неправильные глаголы... И Чарльз готов стонать, и кончить, и сдохнуть здесь и сейчас, потому что немецкий - самый эротичный язык в мире, когда он звучит из уст профессора Магнето. Интересно, у Эрика - как сладко думать это имя! - действительно такой большой, как он представляет, когда в своих фантазиях трахает Чарльза? Наверняка еще больше, он же его только сверху видит, а там оптическая иллюзия... И о чем он снова думает...? Чарльзу дико хочется побиться головой о стол. *** - Можно перекинуться с вами парой слов? - Эрик смотрит выжидающе, и Чарльз обреченно кивает и останавливается у первого ряда парт. - Присядьте, - кивает ему Эрик, и Чарльз, по инерции, садится прямо на ближайшую столешницу. Леншерр фыркает и опускается рядом. Обтянутое темной тканью бедро совсем рядом с бедром Чарльза, и тот шумно сглатывает, и, наверное, снова краснеет. - Чарльз, - говорит он, и по телу Ксавьера прокатывается горячая волна. Этому человеку вообще надо запретить говорить, у Чарльза стоит только на этот голос. - Последнее время вы так невнимательны на моих уроках. Другие профессора говорят, что вы отвлекаетесь, вас можно понять, в вашем возрасте не хочется учиться, но на моих уроках это приобретает глобальные масштабы. Вам совсем неинтересен мой предмет? Очень интересен, и предмет, и преподаватель, и вообще, просто он не может не отвлекаться, когда тут такое, но не говорить же это... - Сказать по правде, я тоже его не люблю, но такая политика этой школы: мутанты должны быть всесторонне образованы. И не так много тех, кто может тут преподавать, знает иностранные языки... И Чарльз понимает, что Эрик говорит с горечью, говорит то, о чем не подозревает большинство: Эрику вовсе не нравится то, что он делает. Наверняка практика, которой он занимается с телекинетиками, такими, как он сам, ему нравится больше, чем эти чертовы неправильные глаголы. - Не думаю, что вам нужны дополнительные уроки, - Эрик улыбается и спрыгивает с парты, мягко приземляясь на пол. - Просто постарайтесь быть немного внимательней. Чарльз следит за его губами и кивает, когда Эрик перестает говорить. Не удержавшись, Чарльз ловит образы в мыслепотоке Леншерра и недоуменно моргает, не понимая, как можно оставаться таким спокойным, когда представляешь, как имеешь своего же ученика, нагнув его над учительским столом. *** - На меня не действуют таланты мутантов, - признается Чарльзу Мари, симпатичная девочка на год его младше. - Не знаю, зачем меня тут держат, я ведь больше ничего не умею... Чарльз как можно обаятельнее улыбается ей, и, убедившись, что действительно, не может читать ее мысли, добавляет: - Знаешь, у тебя очень соблазнительная мутация. - Правда? - она распахивает фиалковые глазищи и наматывает рыжий локон на палец. - Конечно. Это просто замечательно, когда есть человек, который не боится меня. - А тебя боятся? - удивленно спрашивает она. - Конечно, - Чарльз делает несчастный вид. Вечером он целует ее, сидя совсем близко, гладит по коленке. И понимает, что все происходящее его совершенно не заводит. Ему остается только проводить Мари до ее комнаты, как подобает джентльмену. - Что, отшила? - спрашивает веселый голос, когда Чарльз от досады бьет по стене кулаком. Ксавьер резко разворачивается и встречается взглядом с Эриком. Тот ослепительно улыбается и подходит ближе. - Нет, почему же, - старается говорить уверенно Чарльз. - Просто... не то. Эрик улыбается понимающе. Будто бы понимающе. Чарльз не рискует лезть в его голову. Эрик подходит совсем близко, от него пахнет сигаретами. Странно, никто и никогда не видел, чтобы он курил. - Я думаю, что ты обязательно найдешь «то», - говорит тихо он. - Я... - Чарльз сглатывает. - Я тоже думаю так. Но хотелось бы побыстрее. - Правда? - Эрик подносит руку к лицу Чарльза и медленно обводит контур подбородка указательным пальцем. Это неправильно, но Чарльзу плевать. И, как бы он не старался, он слышит мысли мужчины так отчетливо, как если бы кто-то кричал их у него под ухом. Какой же ты... Губы созданы для минета... Глаза, в которые хочется смотреть... И Чарльз как наяву видит, как Эрик впивается в его рот поцелуем, вдавливает в стену, вжимает колено между его бедер, запускает ладони за пояс брюк, сжимая ягодицы, проводя большими пальцами по ложбинке между ними, прижимаясь крепким телом близко-близко... - Спокойной ночи, - Эрик спокоен, но Чарльз чувствует, что он возбужден. Но Чарльзу в этом нет равных, кровь будто кипит в жилах, устремляясь в пах. Кончая в ванной этим вечером, Чарльз недоумевает, то ли это был яркий приступ нарциссизма с его стороны, то ли Эрик возбуждает его любым. Даже рядом с собой. Особенно рядом с собой. *** - Вы? - Чарльз удивленно вскидывает брови, когда в дверях спецкласса появляется Эрик. - Эмма заболела, я за нее, - заявляет тот нагло, усаживаясь на стол. Видимо, это все же такая привычка, хотя Чарльзу и кажется, что это все из-за того, что Эрик хочет поиздеваться над ним. - Эмма сказала, что у тебя проблемы с якорем, - констатирует факт Эрик. - У меня тоже когда-то такое было. Эрик демонстрирует растерянное лицо и вытягивает перед собой руки с растопыренными пальцами. Чарльз даже на несколько секунд верит в представление, а потом улыбается, видя, как Эрик одним взглядом завязывает прихваченный с собой гвоздь в узел. - Ты не должен выглядеть так, будто использование способностей заставляет тебя испытывать трудности и прилагать старания, - Эрик прикладывает пальцы к виску и хмурит брови. В его исполнении это выглядит невероятно комично. - Тебе только табличку остается повесить или татуировку на лбу сделать: «Читаю мысли» - ворчит он. - Я... - Чарльзу так хочется признаться, но этот маленький обман позволяет ему смириться с собой. И немного побыть рядом с Эриком. Мелочь, но приятно. - Мне кажется, я не хочу, чтобы у меня получалось без этого, - он на секунду касается подушечками пальцев виска. - Люди начнут сторониться меня, когда узнают, что я могу вот взять и просто прочитать их. - Ты не прав, - Эрик похлопал по столешнице рядом с собой. - Люди боятся другого. Знаешь, что будет, если провести магнитом над мелкими металлическими предметами? Конечно, знаешь. Ты, Чарльз, огромный положительный полюс. Тебя придется делить с кем-то, причем не с одним. А как люди, так и мутанты, впрочем, не любят делиться, понимаешь меня? Чарльз пожал плечами: - А, по-моему, вы тоже как очень сильный магнит. И явно не отрицательный. - Не думаю, - качает головой Эрик. - Одинаково заряженные полюса отталкиваются, а мы с тобой... Впоследствии ни один из них не мог бы сказать, кто начал первым. Вот они сидят на близком, но все же хоть каком-то расстоянии друг от друга, несколько секунд - и они уже жарко целуются, переплетаются языками, почти не дыша. Отстранил Чарльза от себя Эрик. - Ты не хочешь этого, - фыркнул он. - Это мои мысли, не твои. - Неправда! - захотелось заорать Чарльзу в ответ. Но он промолчал, крепко переплетя пальцы с пальцами Эрика. - А теперь читай меня, - прошептал Эрик. И на Чарльза просто обрушился водопад образов. Он, обнаженный, открытый, покорный, просящий, отвергающий, ласкающий. На коленях, на спине, боком, раскинув руки-ноги в стороны или прижав ноги к груди. Стонущий, вскрикивающий, задыхающийся, выдыхающий короткое «Эрик» во время оргазма. - Я знал, что ты умеешь, - проговорил Эрик и притянул его ближе к себе. Накрыл ладонью пах, немного сжал, провел пальцами с нажимом вдоль шва, лизнул за ухом, потерся носом о щеку, расстегивая ширинку и запуская руку в трусы... И Чарльз позорно кончил, стоило прохладным пальцам коснуться горячей кожи. Чарльз слышит короткий смешок где-то у макушки и злится. Посмотрел бы он на Эрика лет пятнадцать назад... Хотя тот, наверно, не страдал так, как Чарльз. - Я скажу Эмме, что свою задачу выполнил, - фыркает Эрик от двери. Чарльз, мгновенно из расслабленного состояния перейдя в настороженное, резко садится, провожая Леншерра возмущенным взглядом. И, будто в отместку, транслирует Эрику образ себя, на коленях, с собственными пальцами в заднице. Образ почти невинный по сравнению со всем тем, что он видел сегодня, но Эрика пронимает. - Плохой мальчик, - заявляет он и смотрит Чарльзу в глаза. Тот демонстративно хмурит брови, смотрит исподлобья, подпирая голову ладонью. Эрик представляет, как шлепает Чарльза ладонью по голой заднице, перебросив его через колено. Чарльз чувствует, как становится жарко щекам и старается сосредоточенно дышать - вдох-выдох, вдох-выдох - сжимая зубы, чтобы не сказать что-то неуместное. - Кстати, я не знал, что у тебя на левой ягодице три родинки треугольником, - ставит «контрольную» точку в разговоре Эрик и уходит. Сердце Чарльза колотится, как сумасшедшее. Тем вечером Чарльз долго не мог заснуть. Желание посмотреть, что сейчас делает Эрик, не давало покоя. Леншерр стал будто бы навязчивой идеей, весь день Чарльз ловил себя на том, что облизывает губы, и его мечты не особо отличаются от тех, что он подсмотрел в мыслях Эрика. «Мне же не тридцать, в самом деле, и не сто», - решил Чарльз и, сдавшись, стал искать Эрика. Если повезет, тот будет в пределах досягаемости, ведь спальни учителей всего этажом выше. Повезло. Чарльз чуть не поперхнулся слюной, когда понял, насколько ему повезло: Эрик мылся в душе. Точнее, Эрик мастурбировал там. Чарльз ни секунды не колебался, прежде чем сунуть руку под одеяло и, сдвинув на бедра белье, сжать в кулаке свой член. «Чарльз» в воображении Эрика опустился перед ним на колени и лукаво улыбнулся. Ксавьер никогда не видел у себя такой улыбки. Дав себе слово потренироваться перед зеркалом, он стал смотреть дальше, лениво лаская себя. «Чарльз» облизал член Эрика по всей длине, лизнул головку, пощекотал кончиком языка верхушку. Эрик облокотился спиной о кафельную стенку и закрыл глаза, наслаждаясь прикосновениями. «Чарльз» взял в рот головку и стал посасывать ее, перемещаясь губами по стволу. В воображении Эрика он определенно умел все это делать. И вовсе не начинал кашлять, когда головка упиралась в небо, как начал бы настоящий Чарльз, если бы ему пришлось делать минет. Чарльз стал двигать рукой сильнее, одновременно облизывая пальцы, это получалось как-то само собой, стоило Чарльзу представить, что он и тот Чарльз, что сейчас на коленях перед Леншерром, один и тот же человек. Улыбнувшись, Ксавьер решил кое-что сделать. Это было безумием, зато он знал, что он будет представлять, когда будет тренировать ту самую лукаво-обещающую улыбку. «Чарльз» в фантазии Эрика переместил ладони на его задницу и стал еще усерднее работать ртом. А потом покружил пальцем у ануса и легонько надавил на него. Настоящий Эрик в это время наверняка в забытьи делал то же самое. Судя по водовороту мыслей и ощущений, Эрик в этот момент кончил. С громким стоном Ксавьер последовал за ним, на грани оргазма услышав в своей голове грозное возмущенное рычание: - Чарррррррррррррльз! *** - Чарльз! - Ксавьер замер, услышав за спиной знакомый голос. С вечера накануне он избегал Эрика. Когда-то он обещал себе, что не будет решать за людей, и нарушил свое обещание. Причем Леншерр об этом наверняка знал. Но злым или расстроенным не выглядел. Хотя Чарльз и ожидал наказания за вчерашнюю выходку. - Чарльз, ты не занят? Вопрос был просто смехотворным. С внутренним волнением Чарльз просто помотал головой, не в силах сказать ни слова. - Я тебе кое-что покажу... - и Ксавьер безропотно пошел за профессором. - Это устройство называется Церебро, мозг по-испански, - проговорил Эрик, демонстрируя нечто, выглядящее как недоделка Эрика после работы с металлом. - Выглядит глупо, но так его назвали. Экспериментальное устройство, усиливает способности всех мутантов. - И твои? - Чарльз затаил дыхание, разглядывая непонятную штуковину перед собой. - И мои, - Эрик вздохнул. - Разрушительные, в основном... Хэнк считает, что при помощи Церебро ты сможешь отыскать других мутантов. Ты же знаешь, что система, основанная на страхе людей перед нам подобными и распространении слухов, несовершенна. Перво-наперво, мы упускаем тех мутантов, чьи способности не заметны, внешне ничем не отражаются. Телепаты в том числе. Учитывая, что они скрываются наиболее успешно, ты можешь остаться единственным телепатом в этой школе. - Ты хочешь, чтобы я?.. Эрик поморщился и с сожалением посмотрел на Церебро: - Вообще-то мы пытались получить разрешение у твоих родителей... - Они отказали, - утвердительно ответил Чарльз. - И, если со мной что-то случится, тебе будет... - Да, - кивнул Эрик - Мне будет, - и улыбнулся. - Ладно, давай попробуем, - решил Чарльз, пристраивая Церебро на голову. Эрик поправил устройство, щелкнул какими-то переключателями и, предупредив: - Могут быть странные ощущения, - нажал на большую красную кнопку, вызвав у Ксавьера улыбку. Ощущения действительно были странными. Чарльз никогда не чувствовал себя настолько всемогущим. Каждая клеточка тела будто бы пела, в мозгу вместе с каждым найденным мутантом будто взрывались фейерверки. Это было похоже на секс... наверно, похоже, Чарльз не знал точно. С этими ощущениями не хотелось расставаться, они были настолько естественными, настолько необходимыми... Последней каплей стало прижавшееся сзади теплое тело, обнимающее Чарльза за талию... Эрик стащил с головы Чарльза Церебро и, когда тот стал орать на него, взбешенный так резко закончившимся удовольствием, заткнул его поцелуем. Чарльз не заметил, как его пихнули к стене, потянул за собой Леншерра, целуя в ответ, пытаясь перехватить инициативу, обнимая за шею, кусая чужие губы. И, не задумываясь, слился сознанием с Эриком, впитывая все его фантазии и заводясь все больше. Эрик же не терял времени зря, расстегнув на Чарльзе рубашку и запустив ладони за спину, поглаживая, спускаясь ниже. Повинуясь его воле, расстегнулись металлические молнии на брюках, как у него, так и у Чарльза; он сжал в ладонях задницу Ксавьера и, на секунду оборвав поцелуй, зарычал, вбивая того в стену, стал целовать его шею. Из-за разницы в росте им стало неудобно и они, будто сговорившись, опустились на пол. Брюки Ксавьера полетели куда-то в угол, ладонь Эрика обхватила оба члена и, продолжая целовать Чарльза, тот стал ласкать себя и его одновременно. Ощущений стало слишком много, и Чарльз кончил, тихонько подвывая, уткнувшись Эрику в плечо. Когда Чарльз пришел в себя, Эрик все еще лежал рядом, и выглядел так... великолепно, эротично, трахабельно, что Чарльз понял, что еще немного - и он возбудится снова. Чарльз облизал опухшие пересохшие губы, скользнув взглядом по Эрику, оставшемуся в расстегнутой рубашке и джинсах, застрявших на щиколотке. Эрик единственный в этом мире человек, умудряющийся выглядеть желанно в такой глупой ситуации. Впрочем, кроме возбужденного члена Эрика Чарльз в этот момент мало что заметил. - Можно? - поинтересовался он и, не дожидаясь разрешения, провел кончиками пальцев по стволу, а потом, с небольшим опасением, лизнул головку. Эрик хмыкнул, но ничего не предпринял. Чарльзу даже стало немного обидно. Он в восхищении, а обладатель такого богатства пренебрежительно хмыкает! На вкус оказалось не хуже, чем на вид. Чарльз еле удержался, чтобы не улыбнуться, услышав тихий вздох сверху. Чарльз продолжал творить что-то для него невообразимое: облизывал, посасывал, легонечко покусывал, пытался вобрать как можно глубже, из-за чего чуть не подавился. Казалось, ни один дюйм не остался не обласканным его губами. Чарльз чувствовал себя невероятно развратным в этот момент. И, что больше всего его заводило, в фантазиях Эрика он таким и был. В реальности, конечно, все было не так гладко, как в воображении, но Чарльз не жаловался, наслаждаясь новым для себя занятием. Он только вошел во вкус, приноровившись расслаблять горло и помогать себе рукой, как Эрик отстранил его и, буквально два-три раза пройдясь кулаком по всей длине, выгнулся в оргазме, не издав ни звука и сжав зубы до хруста, до мученического выражения на лице. - Спасибо, - улыбнулся Чарльз, когда Леншерр открыл глаза и посмотрел на него. Конечно же, недовольно, будто сам несколько минут назад не проделывал с Чарльзом те самые вещи, о которых тот теперь не забудет сам. - Это тебе спасибо, - мягко сказал тот, запуская пальцы в волосы Чарльза. И, притянув его к себе, еще раз поцеловал, на этот раз нежно, будто прося прощения за что-то. Чарльз мог даже не заглядывать в мысли Эрика, чтобы понять, что это повторится. И этот факт безумно его радовал. Ведь ласки Эрика намного лучше даже чертового Церебро. - Если ты думаешь, что я тебя простил за вчерашнюю выходку, ты сильно ошибаешься, - проворчал тем временем Эрик. - Да? - лукаво улыбнулся Чарльз, надеясь, что у него получится. - Ты меня накажешь? Эрик в ответ закатил глаза к потолку: - Думаю, в твоем случае наилучшим наказанием будет, если я не сделаю ничего. Чарльз уже привычно заглянул ему в голову и, увидев там довольно соблазнительные картины будущих наказаний, тихонько хихикнул: - Угу... - И не лазь мне в голову! - рыкнул Леншерр. - Надо одеваться, пока сюда кто-нибудь не заглянул, хотя бы Хэнк. Чарльз поднялся на ноги и пошел за валяющимися в стороне брюками. Эротично наклонился, бросил взгляд из-за плеча... Эрик за его спиной негромко выругался, прервав себя на полуслове. *** Чарльз открыл дверь своей комнаты и сразу захлопнул ее за собой. - Эрик, что ты тут делаешь? - спросил он испуганно. В голове стайкой пролетели мысли: как он тут оказался - наверно, открыл дверь своей силой - что-то на него не похоже- может, передумал - я обещал не лезть в голову... По телу «Леншерра» прошла рябь, и он превратился в миловидную блондинку. - Рейвен, разве можно так пугать? - возмущенно сказал Чарльз, расслабляясь. - Значит, уже Эрик, да? - Мистик посмотрела исподлобья, укоряюще. - Ну-у-у-у, - Чарльз рядом с сестрой всегда чувствовал себя не в своей тарелке. Мало того, что она ревновала его к каждому столбу, так она еще и мешала личной жизни! Когда она закончила школу, Чарльз выдохнул с облегчением: наконец-то его перестанут постоянно контролировать.- А что ты тут делаешь? - Проверяю тебя, братик, - фыркнула Рейвен. - Рассказывай, что у вас там с Леншерром? - Да ничего, - пожал плечами Чарльз. - Он занимается со мной, отрабатываем применение способностей без я... - Чарльз, я хотел... - Эрик застыл на пороге и, моргнув один раз, проговорил: - Впрочем, обсудим потом, - и аккуратно затворил за собой дверь. Чарльз повернулся к окну, рядом с которым стояла Рейвен, и, закрыв глаза, стал считать. Сестре он тоже обещал не лезть в голову, но каким был соблазн оставить ее вообще без воспоминаний: эта дурочка превратилась в Мари. И не было бы проблемы, если бы она просто в нее превратилась, нет, на Мари-Мистик была расстегнута рубашка и спущена с одного плеча лямка бюстгальтера, обнажая более белую, чем остальное тело, грудь с маленьким соском. - Ну, если вы просто занимаетесь, проф сейчас уверился в том, что ты мужик, - весело заявила Рейвен. Пятьдесят четыре, пятьдесят пять... - Тебе же нравилась эта девочка? - поинтересовалась сестра после паузы. Семьдесят, семьдесят один... Чарльз расслабил ладони, незаметно для себя сжатые в кулаки. - Если что, ты всегда сможешь стереть ему память... Восемьдесят семь... - Ладно, пока. Зайду еще, не скучай, - Рейвен хлопнула его по плечу и ушла. Чарльз опустился на кровать и задумался о том, что подумал Эрик. Ведь Чарльз стоял довольно далеко от «Мари». Может, послушаться совета сестры? Ей Леншерр всегда нравился, до Чарльза даже доходили слухи, что он ее отшил. Надо было что-то делать, но что? Вряд ли Эрик будет вести себя, как взбалмошный подросток, взрослый человек. Чарльз тяжело вздохнул, что-то подсказывало ему, что все же будет. *** - Гм, какой глагол выбрать? Мистер Ксавье, подскажете? - Sein eifersüchtig* подойдет? - Чарльз улыбнулся Эрику, тот пожал плечами: - Не совсем, но попробуем придать ему оттенок долженствования. Ich muss nicht eifersüchtig sein**, кто проспрягает дальше?.. «Ich muss nicht eifersüchtig sein» Эрика приобрело в воображении Чарльза вопросительный оттенок, что радовало. Еще часть урока Чарльз провел, воображая, как Эрик трахает его прямо на уроке, пока Чарльз отводит глаза одноклассникам. А потом Ксавьер понимает, что, он хоть и обещал не воздействовать силой на Эрика, не трогать других он не обещал. Чарльз сосредотачивается, и все застывают на том движении, которое они в этот момент делали. - Чарльз, - предупреждающе проговаривает Эрик, складывая руки на груди. - Что за глупости? - Я хочу поговорить, - Чарльз глубоко вздыхает и, не мигая, смотрит на Эрика. - В другое время тебя невозможно найти в замке. Конечно, возможно, но Чарльз же обещал. - Что ж, давай, - пожимает плечами Эрик. - Это Рейвен была, - фраза получается глупой, но нужно что-то говорить. - Инцест? - Эрик невесело усмехнулся. Чарльз хмурится, думая, как еще дать понять этому чурбану, что это была просто глупая, до обидного глупая шутка ревнивой сестры. - У тебя стоит, - замечает Чарльз удивленно. - Надо же, - закатывает глаза Эрик. - После того, что ты мне весь урок транслировал, неудивительно. - Ты видел? - Чарльз краснеет. - Я не хотел. - Надеюсь, я один это видел, - покачал головой Эрик. - Верни их, - он кивает на людей, больше сейчас похожих на манекены. - Я не хочу, - Чарльз упрямо сжал губы. - Зато я хочу! - рычит Эрик. - Дело не в том, кто из нас чего хочет, пойми. Всех людей не заставишь думать по-другому. И это тебе стоит понять. Ученики начинают двигаться, а Чарльз думает вовсе не о глаголах. *- ревновать **-я не должен ревновать *** Чарльз хочет только Эрика, отчетливо понимает он, попробовав представить для примера одного из самых привлекательных старших парней: красивого мускулистого блондина. Блондин быстро обзавелся морщинками вокруг глаз, широкой улыбкой и стал нашептывать Чарльзу что-то на ухо по-немецки. Сдавшись, Чарльз отчаянно толкался в кулак, представляя, как Эрик целует его, гладит по спине, по ягодицам... С этим надо было что-то делать, а то Чарльзу угрожало совсем свихнуться от недостатка секса. - Чарльз, сколько можно, - Эмма злится, при должном старании она может прочитать его мысли и сама, хоть и не телепат в полном смысле этого слова, но у них взаимное соглашение. Профессиональное, можно сказать. – О чем ты думаешь? - О сексе, - отвечает Чарльз и, смутившись, поправляется: - Об отношениях. Эмма замолкает и улыбается: - Не со мной хоть? – спрашивает она. Чарльз мотает головой, отворачиваясь к окну. - Тебя можно понять, - говорит она с сочувствием. – Возраст такой. Можешь рассказать, если хочешь. - Нет, не нужно, - Чарльз начинает заливаться краской, стоит ему представить этот разговор: знаете, Эмма, я безумно хочу одного преподавателя. Хочу всегда и везде и не устаю об этом думать. И дрочить на него тоже. И вот сижу рядом с шикарной блондинкой, а сам думаю, какой у него… Чарльз вздрогнул и постарался все-таки заняться темой урока. - Может, тебе с кем-нибудь из преподавателей поговорить. Кажется, вы с Эриком нашли общий язык? Чарльз холодеет и всматривается в холодные серые глаза Эммы. Он-то обещал, но ей никто не мешал узнать об их связи. Нет, она слишком слаба, чтобы Эрик этого не заметил. - Давайте лучше попробуем еще раз ментальный блок, - вздыхает Чарльз. *** Эрик бегает по утрам. Чарльз смотрит на него из окна и думает. Кажется, он за всю свою жизнь столько не думал, сколько сейчас. Ему понравилось устройство Хэнка, но, когда Ксавьер заходит проведать его лабораторию, Церебро там уже нет. Может, Чарльзу больше понравилось то, что было потом, но его исчезновение удручает. Чарльз прижимается лбом к оконному стеклу и смотрит-смотрит-смотрит как Эрик бежит по дорожке, вот-вот он скроется из поля обзора. Может, все-таки стоит попросить Эмму устроить им встречу. Впрочем, ничто не мешает Чарльзу пробраться в комнату Эрика и ждать его там. Кроме закрытой двери и недовольства Эрика, разумеется. Но разве это препятствия? *** Чарльз сводит Эрика с ума. Тот уже и не помнит, когда его день начинается, заканчивается и продолжается с мыслями о нем, о пухлых губах, соблазнительном смущении и великолепной заднице. Чарльз влез в его голову и поселился там, кажется, надолго. Эрик и сам ощущает себя озабоченным подростком, денно и нощно представляя, как трахает Чарльза в разных позах. Конечно, Эрик заметил, когда Чарльз впервые об этом узнал. Он выглядел таким удивленным, так покраснел… Эрик считал, что с таким талантом, как у Чарльза, трудно долго прожить девственником, но тот как-то умудрился. События развивались как-то очень быстро. Вот они целуются в классе. Даже если бы Эрика пытали, он не смог бы внятно объяснить, почему это произошло. Просто Эрик так часто об этом думал и представлял, что реальность и вымысел просто поменялись местами. А он и не заметил. А потом вся вселенная ополчается против него. Сначала Хэнк уговаривает его привести Чарльза в лабораторию. Эрик дает себе слово, что он будет вести себя, как преподаватель, но Чарльз выглядит так эротично, когда работает с Церебро, от него во все стороны расходятся волны похоти, Леншерр чувствует их чуть ли не физически, и это надо прекращать. И он прекращает, просто заменив одно удовольствие другим. Это странно, но правильно, он чувствует это. Вечером того дня Эрик принимает холодный душ вместо того, чтобы мастурбировать, представляя Чарльза. Это не помогает, всю ночь ему снятся тяжелые, душные сны, в этих снах он, Эрик, снизу, а Чарльз невероятно неуклюж, хоть и нежен. И это так возбуждает. Настолько, что Эрик, проснувшись, доводит себя до разрядки буквально двумя движениями кулака и до утра лежит, уставившись невидящими глазами в потолок. Увидев в комнате Чарльза полуобнаженную Мари, Эрик вздыхает с облегчением. У Чарльза неплохой вкус, и Леншерр совсем не ревнует. Это должно было когда-то произойти: жизнь Чарльза слишком отличается от его собственной: у Чарльза есть родители, сестра и будущее. И в этом будущем нет места Эрику с его извращенными желаниями. Впервые за последние несколько месяцев он засыпает без угрызений совести. *** Урок идет своим чередом, когда Чарльз поднимается и начинает расстегивать рубашку. Эрик замолкает на полуслове и зажмуривается, говоря себе, что на этот раз наглость Ксавье перешла все пределы. Он только хочет сказать что-нибудь, остановить Чарльза, как понимает, что Чарльз с мечтательным видом сидит, где положено, другие ученики что-то пишут и, с трудом вспомнив, что же он говорил до этого, Эрик продолжает урок. Записав на доске название правила, он смотрит через плечо на класс и видит обнаженного Чарльза, полулежащего на столешнице и лениво ласкающего возбужденный член. У Эрика стоит так, что он поспешно плюхается на учительский стул и дает задание ученикам, стараясь игнорировать картинку перед глазами. Чарльз же развратно облизывает губы и спрыгивает на пол. Улыбается, и наклоняется над партой. Раздвигает ноги шире и прогибает спину, отставив зад. Эрик на грани сумасшествия закрывает глаза и понимает, что в классе воцарилась тишина. Чарльз одет и смотрит на него с ожиданием. - Чарльз, - предупреждающе проговаривает Эрик, складывая руки на груди. – Что за глупости? Эрик не может подобрать слова, чтобы разъяснить этому мальчишке, что то, что они делают, чистой воды умопомешательство. Они хотят друг друга до безумия, и Эрик бы давно трахнул Чарльза, если бы был уверен, что ему хватит одного раза. Что им хватит одного раза. Чарльз – его личный наркотик, и Эрик не уверен, что может сдержаться в будущем. И пусть в комнате Чарльза была вовсе не Мари, а Рейвен, в этот момент это не имеет значения. Отец Ксавье его порвет на мелкие лоскуты, стоит ему узнать о чувствах Эрика. Было бы это вожделением, было бы легче, но что поделаешь, Эрик старался не лгать себе. Кажется, Чарльз понимает его без слов. Ученики снова начинают двигаться, а Чарльз не спускает с него грустного взгляда и от этого становится не по себе. Им все еще нужно объясниться, но не сейчас. *** Эрик чувствует на себе взгляд Чарльза всегда. Он понимает, что это в большинстве случаев неправильное ощущение, но Эрик будто бы чувствует, что Чарльз не забывает о нем ни на минуту. А все, как назло, напоминают Леншерру о нем… - Чарльз последнее время какой-то не такой, - жалуется ему Эмма. – Дерганный, задумчивый. Признался мне, что влюбился. Эрик заходится в кашле. Влюбился?! - Вот так и сказал? – спрашивает он насмешливо. - Не совсем так, но я же вижу, - улыбается Эмма и подмигивает Эрику. И ему это очень не нравится… - Что ты думаешь о Ксавье? – интересуется за вечерней партией в карты директор всего этого бедлама, Уильям. Эрик затягивается сигаретой, не зная, что ответить. - Способный мальчик, - заключает он, наконец. – Интересная мутация, сильная. - Как ты думаешь, легко его будет уговорить остаться преподавать? Эрик замирает, рассматривая рубашку ближайшей карты. - Не знаю, - отвечает он после паузы. Этим вечером Эрик проигрывает одну партию за другой… - Чарльз заходил, - говорит ему Хэнк, когда они разрабатывают улучшенный вариант Церебро. Разрабатывает Хэнк, Эрик просто управляет структурой, чтобы все было, как хочется их замковому гению. - Жаль, что нельзя испробовать новый механизм на нем. Эрик молчит, еле сдерживая рычание. Чарльз не лабораторная мышь, он не позволит! - Успокойся, никто не трогает твоего драгоценного Ксавье, - мирным тоном произносит Хэнк и хлопает того по плечу. – Кстати, ты не думал, кого возьмешь в экспедицию? «Экспедиция» еще одна забота Леншерра. Чуть ли не с основания этой школы каждый год старшие мутанты-преподаватели объединяются со старшими школьниками, с разрешения родителей, и отправляются парами на поиски новых мутантов. Это интересно и считается хорошей практикой. Эрик из года в год занимается этим скучным занятием, а в этом году он так и не выбрал себе напарника. Подумав, он решает доверить выбор судьбе, ведь Чарльз в этом не участвует. Его мать, хоть и не очень интересуется делами наследника, еще ни разу не подписала разрешения на что бы то ни было. А другие мутанты Эрика не интересуют. *** Эрик решает, что это галлюцинация, когда поздним вечером возвращается в свою комнату. На его кровати, скрутившись в клубок, спит Чарльз, обнаженный, прикрытый лишь кончиком покрывала. Одежда аккуратно, излишне аккуратно, сложена на стуле, а на полу у кровати стоит незнакомый флакон. Эрик трет глаза, щипает себя, за эти дни он совсем потерялся, но, будь это в воображении Эрика, Чарльз бы явно не спал, а улыбался бы развратно, растягивал себя или трахал первым подвернувшимся предметом. Вон тем подсвечником, например… Эрик беззвучно рассмеялся, подумав о том, можно ли фантазировать, уже не находясь в реальности. Чарльз открыл глаза и, сонно сощурившись, улыбнулся. Эрик сходил в ванную и принес свой халат. Только закутав в него Чарльза, он смог хоть как-то связно соображать. - И как это называется? – грозно спросил он. - Я… - Чарльз поежился под его взглядом. – Я решил, что нам нужно поговорить, но разговоры нам как-то не помогают. - Поэтому ты решил сделать так, чтобы я тебя изнасиловал? – Эрик укоризненно покачал головой, отворачиваясь: Чарльз в его халате был невероятно привлекательным зрелищем. - Ты же хочешь меня, - прошептал Чарльз с обидой. – Я тоже, - добавил он тише. – Я не пожалею. «А я?» - хотел ответить Эрик, но в этот момент Чарльз его поцеловал. Делал он это не так неуклюже, как первые несколько раз, но Эрик этого почти не заметил, страстно отвечая на поцелуй. Напряжение последних дней сказывалось, Чарльз смотрел так, как никогда не смотрел в его фантазиях: голодно, жадно, но не распутно. - Ты меня трахнешь когда-нибудь уже или как? – прошептал Чарльз ему в губы, оторвавшись на секунду от поцелуя. И все вокруг поплыло. Эрик никогда не представлял их первого раза, в его фантазиях Чарльз был намного опытнее, чем наяву. И эта его неопытность заводила. Эрик толкнул Чарльза на спину и навис сверху, гладя Чарльза по груди и прикусывая кожу на ключице. Чарльз застонал, выгибаясь, подставляясь под прикосновения, и подался бедрами вверх. Эрик стянул водолазку и бросил ее на пол. Не задумываясь, отправил следом брюки и трусы с носками. Лег сверху Чарльза и потерся уже возбужденным членом о его бедро. - Тебя за такие выходки выпороть мало, - сказал он, наслаждаясь видом раскрасневшегося Чарльза. - Потом, - ответил тот, прижимаясь теснее и поглаживая спину Эрика. – Ты такой… - Тшшш… -Эрик остановил Чарльза, прижав подушечку указательного пальца к его губам. Не растерявшись, Чарльз стал облизывать и посасывать его. - И кто научил? – проворчал Эрик, целуя Чарльза, куда попадет: в щеку, лоб, подбородок, шею. Чарльз одобрительно замычал, и в голове Эрика прозвучало тихое: «Ты». Казалось, Чарльз ни секунды не сомневался, доверяя, раскрываясь, повинуясь малейшим изменениям в желаниях Эрика. Это покоряло. Пусть Чарльз был немного неуклюж, Эрик и не ждал от него искушенности. Чарльз цеплялся за него, старался как можно больше прикасаться, обнимал ногами и руками, близко-тесно прижимался и разочарованно стонал, стоило Эрику отстраниться хоть на минуту. - Я никуда не уйду, - пообещал Эрик. - Это будет сложно, с таким-то стояком… - и вылил на ладонь немного маслянистой жидкости из флакона, принесенного Чарльзом. В глазах Чарльза мелькнула паника, но она снова сменилась полным доверием, Эрику даже стало не по себе. Он наклонился над пахом Чарльза и провел языком по всей длине его члена, приласкал яички и помассировал чувствительное местечко за ними, а потом проник пальцем внутрь Чарльза, вбирая в рот головку и посасывая ее. Чарльз захныкал, подаваясь бедрами вверх, и был остановлен Эриком, положившим ладонь на его живот. - Потерпи, - шепнул он, добавляя еще палец и сжимая член Чарльза у основания, чтоб тот не кончил. - Садист, - выдохнул Чарльз и втянул воздух, когда Эрик стал медленно продвигаться внутри, целуя и лаская, и усиленно думая, какой Чарльз узкий, тесный, жаркий, желанный. Он был уверен, Чарльз его услышит. И тот, казалось, услышал. Прогнулся, сцепил ступни за спиной Эрика и сосредоточенно закусил губу. Эрик запустил руки в его волосы и прижался лбом к его лбу. Чарльз открыл глаза, и Эрик просто утонул в их глубине. Эрик, хочу, давай, еще, вот сюда, наконец-то, я тут, ты тут… Эрик-Эрик-Эрик-Эрик… Набатом в голове, ждущее, просящее, жаждущее «Эрик». И это было сильнее тех ощущений, которые были до этого. Чарльз кончил первым, Эрик сразу за ним. - Отпусти, - задыхаясь, произнес он, боясь придавить Чарльза к кровати. - Нет, - мотнул головой тот,- давай так полежим. *** Эрик остановился рядом со списками и стал лениво их изучать. Чарльз должен был скоро уехать на каникулы, и Эрик не знал, стоит ему радоваться или огорчаться по этому поводу. Добравшись до буквы эль, он нашел свою фамилию и нахмурился. «Леншерр – Ксавье» Проорав мысленно «Чарррррррррльз!», Эрик проверил еще раз, представляя разъезды по всей стране, гостиницы, ночевки на природе… «Я надеюсь, ты не злишься, - услышал он ответ Чарльза. – Я попросил отца. Сказал ему, что ты… лучший».