Есть ли любовь в лунном королевстве?

      Когда все разрушилось? В какой момент история повернула в неправильное русло? Мамору часто думал о том, как же так получилось, что их брак с Усаги превратился в кошмар. Еще до рождения Чиби-Усы все было разрушено. Постоянные скандалы и ссоры. От расставания их удерживали только обязательства. И ладно, если бы это был долг только перед их еще нерожденной дочерью, нет, целое государство видело в них свет и надежду. А были ли они в этом союзе? Увы.       Эндимион стоял на огромном балконе своего замка и смотрел вдаль. Сегодня его снова одолели воспоминания и хотелось просто побыть одному. Он вспоминал зарождение Хрустального королевства. Встречи, балы, советы. Они с Усаги были так заняты, что приходя в спальню просто засыпали в объятиях друг друга. И мужчина молил богов чтоб так продолжалось как можно дольше. Днем они не могли поругаться, ведь необходимо изображать идеальную вечно влюбленную пару, а ночью уже не было сил выяснять отношения.       Но это время прошло. Графики жизни короля и королевы стали менее напряженными. у них появилось свободное время. И начался ад. Оба понимали, что их любовь изжила себя. Ничто не может длится вечно, тем более, если груз обязательств давит со всех сторон. А потом прибыл он. Посол Кинмоку. Сейя Коу. Увидев глаза жены в момент встречи гостя, Мамору понял: все, что было до этого — вполне нормальная жизнь. Красавец метеор покорил королеву луны.Они проводили вместе много времени, слишком много. Мамору, к своему стыду, следил за ними. Он видел, как Сейя брал Усаги за руку, когда думал, что рядом никого нет. Первое время короля разрывало от желания подойти к парочке и избить посла. Останавливало его то, что он не имел на это никакого права. Усаги не поймет его и как всегда обожжет его ледяным взглядом. А потом будет жалеть Сейю. Мамору ненавидел когда эти двое разговаривали. Столько нежности в голосе своей жены он не слышал уже давно. А однажды Эндимион не обнаружил их в парке. В тот момент сердце его разрывалось от тоски и боли. Он шел в замок как на казнь, ведь он знал, что увидит там. И король не ошибся. Усаги и Сейя расположились в спальне на той самой постели, где столько ночей подряд Мамору сжимал в объятиях свою Усако. Из-за полога и особой занятости друг другом парочка даже не заметила как Мамору вошел в комнату. А тот в свою очередь не мог остановится, он молча прошел в конец помещения и опустился в кресло напротив кровати. Ему были видны только силуэты, но этого и звуков, которых полог никак не скрывал, вполне хватало, чтобы понять насколько счастлива в данный момент его жена. Эндимион смотрел на соединение двух влюбленных и ничего не чувствовал. Его предали, на его же постели, а он не мог даже разозлиться или ощутить боль. Он так и просидел все время в кресле, глядя прямо перед собой и ничего не видя. Мамору заметили, только тогда, когда собрались уходить. — Ты?! — в голосе королевы звучала злость и презрение. Ее любовник замер рядом с ней, выражение его лица было решительным и говорило о способности побороться за свою любовь. — Серенити, выйди, — холодно сказал Мамору. — Да, что ты себе позволяешь? — начала было женщина, но посмотрев в глаза мужа увидела в них пустоту. Это так испугало ее, что она не решилась продолжить спор и молча покинула комнату. Мужчины остались наедине. — Ты можешь спать с моей женой, — голос короля звучал ровно и безэмоционально, — Но не смей позорить ее и мою честь. Если о вашей связи узнает хоть одна живая душа, я пришлю Оливии твою голову. Слушать ответ посла Мамору не стал, высказавшись, он резко развернулся на каблуках и стремительным шагом вышел из спальни. С тех пор Эндимион не мог уснуть на своей кровати, ему казалось, что эта парочка кувыркается рядом с ним. Поэтому он спал в кресле. Усаги затаила на мужа обиду, но днем не подавала вида и вела себя как примерная жена. Ночью же она мстила. Нет, она не кричала не ругалась и не пыталась выяснять отношения. Она просто спала с раздвинутым пологом абсолютно нагая. Королева знала, что король больше никогда не посмеет к ней притронуться, но это не отменяло того, что он может ее хотеть. Так продолжалось полгода. Каждый день пустота и каждую ночь пытка. Иногда Эндимиону казалось, что скоро он сойдет с ума. он ждал этого дня и, в мыслях, звал его прекрасным. Но появилась Сецуна. Нет, она всегда была рядом, как и все остальные воины, но замечать ее король начал совсем недавно. Все воительницы его королевства были хороши, но у Иннеров были их лорды, у Мичиру была Харука, Хотару была слишком юна. И только Плутон, одинокая и загадочная. Мамору влекло к ней, он хотел ее с каждым днем все сильнее. Однажды он сорвался. Просто не выдержал напряжения. Они разговаривали с Сецуной в коридоре замка. Последнее время они часто общались. Эндимион мог изобрести сотню способов, чтобы остаться наедине с этой загадкой. В этот день она была особенно хороша. Платье в тон темным волосам, и кулон с большим гранатом так соблазнительно спустившийся к самой груди девушки. Мамору не мог отвести от него взгляд, и совсем не слушал, что рассказывала ему Мейо. И в один момент он не выдержал, резко повернувшись к Сецуне лицом он прижал ее к стене и впился в ее губы голодным поцелуем. Она отвечала ему с дикой страстью, прижимаясь всем телом и ловя любую даже мимолетную ласку. Его рука скользнула по ее плечу, руке и опустилась на бедро, с силой его сжав. Девушка застонала, Мамору, поняв это как призыв к действию, оторвался от ее губ и крепко обхватив своими пальцами ее запястье потянул Сецуну за собой. Толкнув первую попавшуюся на их пути дверь они оказались в небольшой библиотеке. Пара огромных дубовых столов и с десяток кресел вдоль стен. Король завел свою добычу в комнату и закрыл дверь на ключ, так кстати находящийся в замочной скважине. Сецуна стояла возле одного из столов и смотрела на Эндимиона. Ее взгляд излучал спокойствие как всегда, в то время как король пылал от страсти и похоти. В мгновение он оказался возле нее и подхватив ее под бедра усадил на столешницу, а сам устроился между ее раздвинутых ног. Не медля Мамору снова захватил губы Сецуны в плен поцелуя, и начал избавлять ее от платья. Он не стал снимать его полностью, лишь оголил грудь воительницы и задрал подол, чтоб не мешал. Трусики мужчина просто порвал, не желая возиться с ними. Избавляя девушку от белья, он почувствовал, что она уже влажная и готова впустить его в себя. Все произошло слишком быстро, длительное воздержание сыграло с Эдимионом злую шутку и его новая любовница не успела в полной мере насладиться их первым разом. Но это не остудило их пыла. Мамору чувствовал себя школьником, который прячется со своей пассией по кладовкам и заброшенным кабинетам. Любил ли он Сецуну? Нет. Способность любить умерла в нем в спальне под стоны супруги в чужих руках. Мейо он хотел, постоянно, стоило ему лишь увидеть мелькнувшую в вырезе подола ее платья ножку. Ему нравилась ее нежная оливковая кожа, ее сладкий голос, ее податливое тело. И когда в одну из ночей Мамору вместо того, чтобы заснуть в кресле, лег на кровать рядом с Усаги, он ощутил радость победы. Жена лежала рядом обнаженная и растерянная, а он, пожелав ей спокойной ночи, просто закрыл глаза и уснул, впервые за долгое время не мучаясь вопросом о том, можно ли починить сломанную жизнь. От воспоминаний мужчину отвлек шелест платья Серенити. Она подошла к перилам и остановилась находясь всего в паре шагов от мужа. — Ты тоже думаешь, что долг сломал нас? — начала она разговор. — Не думал, что ты хочешь поговорить по душам, — Мамору был удивлен. Усаги никогда раньше не затрагивала тему их разрушенных отношений — Когда-нибудь мы должны были это сделать, — она пожала плечами, — И лучше поздно, чем никогда — Все верно, — мужчина усмехнулся и повернулся спиной к перилам опершись на них локтями, — И что именно ты хочешь мне сказать? — Прости меня, — грустная улыбка так шла королеве, — Я давно уже не люблю тебя, наверное с тех самых пор как впервые повстречала его. И все наши с тобой отношения после битвы с Галаксией — просто иллюзия. Моя попытка убедить себя, что раз в будущем мы женаты, то и чувства наши нерушимы. Прости меня, что я не сказала тебе этого раньше. — Не за что извиняться Усако, — Эндимион взял руку девушки в свою и поцеловал, — Спасибо тебе, за твое молчание. Ведь я был счастлив. Недолго, но.все равно спасибо. Теперь твоя очередь. Мамору наклонился к жене и, легко поцеловав ее в щеку, ушел.