ghost town

"Stay out" - гласят большие буквы, что расположены на цепи поперек дороги, и Хосоку это совершенно не нравится. Он матерится, но заглушает мотор и понимает, что дальше, видимо, придется идти пешком, если правда хочется. Ему хочется, но, как говорится, колется. Пара минут раздумий, и он все же выходит из машины, не забыв взять оттуда самое ценное - телефон и бумажник. Ловко огибая цепь, Хосок ежится от легкого ветра и мертвой тишины. Не верится, что когда-то здесь искрилась жизнь, и город не был таким пугающим, заставляющим дергаться при каждом шорохе. Ощущение, что его накрыли белым покрывалом. Слишком сложно разглядеть что-либо перед собой, и Хосок в третий раз спотыкается. Прямая и ровная дорога внезапно становится узкой улицей, что проходит между высокими домами, если развалины можно таковыми назвать. - Что за чертовщина, - тихо произносит Хосок и останавливается. Затея посмотреть родной город больше не кажется привлекательной, скорее наоборот, но, тем не менее, он сворачивает к одному из полуразрушенных домов. Достаёт из кармана фотографию, сверяется и кивает. Фото, конечно, старое, но некоторые сходства все же можно найти. Эти развалины, дверь которых открывается с противным скрипом, вряд ли можно назвать домом, но волна воспоминаний накрывает с головой. Он вспоминает то, как вместе с отцом красил стены, ибо больше было некому, а еще то, как весело было считать ступеньки, по которым сейчас крайне опасно ходить. Слишком много всего и сразу. Хосок теряется на мгновение, чувствуя головокружение. Разломанные ступеньки, обшарпанные стены, выбитые окна - все это становится другим, целым, словно город жив. - Так и умереть можно, - сообщает незнакомец, который весьма удачно оказывается рядом и спасает Хосока от падения вниз. - Спасибо, - отрешенно кивает Хосок и разглядывает его. Парень одет во все черное: узкие джинсы, футболка, расстегнутая кофта, которая явно ему великовата. Хосоку любопытно посмотреть в глаза своему спасителю, но это слишком сложно сделать - накинутый на голову капюшон мешает. К чему такая загадочность? Подобное интригует, но в тоже время заставляет напрячься. Этот парень выглядит пугающим в тусклом освещении коридора. - Кто ты и зачем приехал? - хриплым голосом интересуется незнакомец. - Как ты... - Как я узнал? Хосок кивает, а незнакомец усмехается. Он говорит о том, что знает всех оставшихся жителей этого места и исчезает так же внезапно, как и появился. - И что это вообще было? - спрашивает самого себя Хосок, разворачивается и решает продолжить осмотр дома. Он старается быть аккуратным, но каким-то образом умудряется содрать локоть, разорвав свою любимую толстовку, и пару раз едва не упасть с высоты пятого этажа. Такие дома положено сносить, но до этого города никому нет дела. Высшие слои общества просто вычеркнули его из списка существующих и забыли, что тут еще остались жители. Город бросили на погибель, долгие и мучительные страдания. Все думают, что только люди и животные могут страдать, а вот и нет. Горящий изнутри город испытывает намного больше боли, чем возможно себе представить. Он просто разрушается на глазах и неизвестно, что случится с той горсткой жителей, которая отказывается покидать родину. Хосок и сам бы не уехал, но родители настояли, обосновав это целями безопасности. Он слышал, что здесь есть множество подводных камней, но не каждый решается их найти. Любопытство сгубило кошку. Шарахаясь от одной из стен своей бывшей квартиры, Хосок оглядывается, но никого нет, он один. Сделав вид, что ему просто показалось, парень еще немного бродит по помещению, которое не внушает доверия, и решает, что пора выходить. Аккуратно избегая препятствия, он выходит на улицу и ежится. Он отчетливо слышал детский смех, когда проходил мимо одной из квартир, но решил не заострять на этом внимание. - В конце концов, здесь же все еще живут люди, - успокаивая самого себя, Хосок делает неуверенный шаг вперед и настороженно оглядывается. На улице ни одной живой души, только густой туман, который, кажется, заполнил собой весь город. Сейчас два часа дня, а ощущение, будто поздний вечер. Хосок сверяется с часами и думает, что у него есть еще часа три, дабы немного осмотреться и вернуться к машине. Внутри все натягивается, как струна гитары, которая в любой момент может порваться, и ему на мгновение становится сложно дышать. Он не отрицает, что атмосфера этого места его пугает, но желание узнать побольше перевешивает, и он шествует дальше. Тебе здесь не рады, уезжай... Снова тот же голос, и Хосок готов поклясться, будто только что кого-то увидел. Чья-то тень быстро проскользнула мимо него, и это сложнее списать на то, что просто показалось. Уезжай... Хосок шепчет тихое "нет" и жмурится, а где-то за спиной раздается противный смех, и он честно не хочет поворачиваться. Он ждет, пока смех стихнет, и только потом облегченно выдыхает. Все это напоминает какой-то фильм ужасов, которые Хосок терпеть не может. Но, тем не менее, он двигается дальше, словно его что-то туда тянет. Дорога приводит парня к заброшенной детской площадке. Пустая и укутанная дымом, она навевает воспоминания из детства. Хосок помнит ее живой, помнит, как играл здесь со своими друзьями, веселился и даже подумать не мог, что когда-то его родной город погибнет, что здесь больше не будет искриться жизнь. Ничего не будет. Останутся только яркие воспоминания в памяти. Парень аккуратно ступает по усыпанной желтыми листьями траве и усаживается на свои любимые качели, которые противно скрипят. Он морщится. Ему кажется, что за ним кто-то наблюдает, что на этой площадке он далеко не один, и это, знаете ли, чертовски не круто. Он снова погружается в свои мысли и воспоминания и вздрагивает, когда скрипят качели рядом. Приоткрыв сначала один глаз, а потом и второй, Хосок замечает того самого незнакомца, который спас его от падения вниз. - А ты смелый, - усмехается тот, и Хосок ежится. Ему не нравится этот парень, его голос и то, что он совершенно не показывает лицо. Хосок привык разговаривать и видеть глаза собеседника, а тут... - Не понимаю, почему ты все еще здесь. - Мне интересен этот город, я...когда-то жил здесь. - Тут тебе не музей, не удивляйся, что время идет слишком быстро, - с легкой улыбкой сообщает незнакомец и ловко спрыгивает с качелей. Он растворяется в густом тумане, а Хосок так и остается сидеть, легко раскачиваясь и думая о недавних словах. Этот парень всегда появляется и исчезает слишком быстро, а поэтому спросить что-то - не выходит. Мотнув головой, Хосок достает из кармана телефона и удивленно раскрывает глаза. Он точно помнил, что было два часа дня, но часы показывают четыре. Два часа прошли быстро и незаметно. - Все странно, слишком, - шепчет Хосок и поднимается с места. Легкое дуновение ветра, и он ежится, накидывая капюшон на голову. Мысль о том, что стоило бы взять из машины куртку, приходит слишком поздно. Он останавливается на несколько секунд и наблюдает за тем, как ветер срывает с дерева оставшиеся листья и они кружатся в последнем танце. Завораживающее зрелище. Хосок не любит осень, но иногда не может отрицать ее красоту. От детской площадки он медленно бредет по узкой дороге и выходит к Трассе 61, одному из первых мест, где всё началось. Ее закрыли после того, как на дороге появилось несколько больших трещин, в одну из которых провалился ребёнок. Мальчика спасли, но трассу закрыли, и со временем она стала полностью непригодной для машин. Он разглядывает странные карикатуры на асфальте, оставленные, видимо, такими же приезжими, и морщится от неприятного запаха дыма и пара, что исходит из-под земли. Хосоку известно, что под ней горит уголь и то, что до этого пожара никому нет дела. Какой ты глупый...глупый... Дергаясь и едва не падая на ровном месте, Хосок оборачивается, но никого нет. Слова растворяются в густом тумане, но ему от этого не легче. Его напрягает, что этот голос в принципе существует, что он слышит его. Все, кто ездил сюда, никогда не рассказывали о чем-то подобном, почему тогда с ним так? Выйдя к центру города, точнее, тому, что от него осталось, Хосок усаживается на ближайшую лавочку и снова достает телефон. Немного страшно смотреть на время, но необходимо. Ему, желательно, выехать домой сегодня. Шесть часов. Снова слышится знакомый голос, и Хосок подпрыгивает на месте, к счастью, крепко держа телефон в руке, иначе он бы точно оказался на асфальте. - Да что за черт, кто ты? - взрывается Хосок и убирает телефон в карман. - Правда, интересно? - Правда. - А ты, правда, глупый или бессмертный. Иди к церкви. Если дойдешь, я тебе расскажу все, что ты захочешь, - голос заливисто смеется и затихает. Поморщившись, Хосок недоверчиво оглядывается и поднимается с места. Он в который раз задумывается о том, что этот голос уж очень сильно похож на голос того незнакомца, который появляется и исчезает слишком быстро. Подумав немного, парень все же направляется в сторону церкви. Она здесь всего одна, а поэтому перепутать сложно, точнее, невозможно. - Эй, погоди, - просит Хосок, но все тщетно. Маленький ребенок лишь смеется и убегает прочь. Сердце бьется с сумасшедшей скоростью, словно птица, которую насильно заперли в клетке, но она желает выбраться на волю. От этого и дышать становится намного труднее. Хосоку, кажется, что его душит кто-то невидимый, иногда ослабляя хватку. Задыхаясь, парень трет шею и оглядывается по сторонам. Никого нет. Абсолютно. Но в голове все еще звучит голос и слышится противный смех. Живот сводит от неприятного чувства напряжения, и он думает о том, чтобы вернуться. Но что-то мешает, тянет вперёд. Ведомый кем-то невидимым Хосок выходит к церкви. Густой туман вокруг придает ей еще больше загадочности, а от находящегося рядом кладбища кровь стынет в жилах. И Хосок, определенно, туда не сунется. - Пришел? - раздается внезапно где-то за спиной. Хосок, наверно, никогда не сможет привыкнуть к подобному, да и не надо. Он лишь кивает и пытается собрать остатки самообладания. - Иди на кладбище, мы тебя встретим... После услышанных слов Хосока словно гвоздями к полу прибивают. Он не может шевельнуться или сделать шаг, точнее, не хочет. Это кладбище ему никогда не нравилось, а в подобной ситуации - тем более. Хосок, конечно, любитель искать приключения на свою пятую точку, но не в таких местах. Ощущение, что инстинкт самосохранения отключился в момент, когда он открыл калитку. Ему вроде страшно, а вроде и нет. Полуразрушенные памятники, которые покрыты плесенью и землей. Здесь больше нет свежих цветов, и никто не ухаживает за могилами своих близких. Хосок бывал на кладбище всего два раза и ему, честно, хватило. Прищуриваясь, парень пытается разглядеть силуэты впереди. Они слишком далеко, да и густой туман мешает смотреть. Хосок не особо понимает, как он из вертикального положения оказывается в горизонтальном, прижатый к какому-то надгробию. При этом кто-то нагло зажимает ему рот. Он не видит виновника происходящего, а жаль. - Да какого... - первая попытка убрать руку терпит фиаско. - Не рыпайся, если жить хочешь, - шикает незнакомец. Хосок помнит этот голос, но мириться со своей беспомощностью не собирается. Он снова пытается скинуть чужую руку, и раза с третьего это получается. - Что, блядь, происходит? - интересуется Хосок, набирая кислорода в легкие. - Заткнись, иначе... - Иначе, что? - Придется бежать. Надеюсь, что ты хорошо бегаешь. Хосок не успевает даже поинтересоваться зачем, собственно, бежать, как его дергают за руку, и он едва не падает, чудом удерживая равновесие. Незнакомец говорит о том, что ему стоило бы поторопиться, и тянет за собой. Силуэты, которые недавно видел Хосок, одновременно поворачивают голову и теперь он видит их более четко. И, честно, не хочет знать, что это за существа такие, а еще больше, не хочет быть ими съеденным. Именно поэтому Хосок больше не оборачивается, а просто бежит следом за незнакомым парнем. Свернув в ближайший переулок, они довольно быстро забегают в какой-то дом, который, кажется, остался один целый на всю улицу, и только тогда, когда закрываются двери, одновременно выдыхают. Отдышавшись, Хосок первым дело смотрит на своего спасителя, который стоит к нему спиной и поправляет свои волосы, а только потом переводит взгляд на стены, разглядывая интерьер. Пастельного оттенка обои, на которых изображены розы, бежевый ламинат, плитка на потолке и минимум мебели: журнальный стол, диван, на котором валяется планшет, телевизор, часы на стене и, кажется, подобие кухни. "Скромно, но со вкусом" - думает Хосок и усмехается. Незнакомец, закончив со своими волосами, разворачивается лицом, и Хосок зависает. Парень напротив - некое подобие ангела, так ему кажется. Ситуация, конечно, не располагает к тому, чтобы любоваться, но иначе не выходит. - Эй, ты сейчас дырку прожжешь, - усмехается парень. - Много на себя берешь, - фыркает Хосок и отворачивается. Вам не скрыться. Вздрагивая, Хосок недоуменно смотрит на спокойное лицо напротив. Ощущение, что для него это все в порядке вещей. Привык, наверное. - Сюда они не сунутся, так что переночуешь тут, а утром уедешь. - А кто это? И почему они гнались за нами? - Какой ты любопытный, - фыркает парень. - Это те, кто на самом деле "держит" город. С тех пор, как о нем все забыли, подобные твари вылезли из тени, поэтому гулять по улицам лучше днем и ни в коем случае не ходить на кладбище. Кладбище и церковь - их территория, а ты, как мне известно, осмелился пересечь границу. Я, честно, не знаю, чем бы все закончилось. Точнее, догадываюсь, но... - Но? - удивленно переспрашивает Хосок. - Не суть, меньше знаешь - крепче спишь. - Почему сам не уезжаешь? - А куда? Это грустно звучит, но мне некуда ехать. Я тут всю жизнь прожил, привык, - пожимая плечами, парень направляется на кухню. - Может, чаю хочешь или перекусить? Минхёк решает сменить тему, дабы избежать вопросов касательно его семьи и того, что с ними произошло. Он бы рад уехать отсюда, но, правда, некуда, да и не с кем. Твари, давно дали понять, что один он отсюда не выберется, и он смирился. Если бы не появление Хосока, который слишком любопытный, все шло бы своим чередом, как раньше. Хосок с грустью смотрит на удаляющегося парня и следует за ним. Он и представить не может, что пережил этот ангелочек, но спрашивать почему-то не решается. Минхёк сам довольно быстро свернул тему, значит, ему так комфортнее. - А у тебя имеется газ и все остальное? - Нет, блин, сейчас наколдую нам чего-нибудь, - негодует парень. Посмеявшись, Хосок соглашается на чашечку чая и усаживается за стол. Минхёк суетится у плиты, выставляет на стол свои запасы: чай, сахар и разные конфеты с печенюшками и вскоре выключает чайник, разливая кипяток по кружкам. - Ли Минхёк. - А? Что? - удивленно интересуется Хосок. - Ли Минхёк меня зовут. - Но...я ведь... - Ты слишком громко думаешь, - фыркает Минхёк и ловко запрыгивает на подоконник. - Раз так, то... - Шин Хосок, знаю, - спокойно произносит парень. - Откуда? - Да так, не важно, - отмахиваясь, Минхёк обхватывает руками кружку и отпивает немного чая. Чаепитие проходит в полной тишине. Из соседней комнаты раздается мерное тиканье часов, но оно совсем не раздражает, а скорее успокаивает. Хосок иногда поглядывает на едва заметно улыбающегося Минхёка, который, кажется, о чем-то задумался. Он все такой же загадочный и странный, но больше не кажется Хосоку пугающим. Минхёк, по сути, честный и добрый, просто разучился веселиться. Ему хотелось бы, чтобы его родной город в одночасье стал живым, но такое, увы, невозможно. - Если надо, то ванна - следующая дверь, - сообщает Мин и направляется к дивану, который необходимо разобрать, ибо спать на нем придется вдвоем. Минхёк задумывается, хватит ли места для двоих, но вскоре забивает. "Кому не нравится, то пусть спит на полу", - думает он и достает себе вещи для сна. - А нам что, придется вместе спать? - раздается за спиной. - А ты что, против? - фыркает Минхёк и поворачивается лицом к Хосоку. - Вовсе нет, просто спросил. Ничего не ответив, парень одергивает на себе черную футболку и косится на Хосока, который поправляет мокрые после душа волосы. Он не замечает, как в буквальном смысле залипает, следит за каждым движением и запоминает. Неизвестно зачем, получается само собой. Новый знакомый кажется ему идеальным, и Минхёк забывает, как дышать. - Что, понравился? - ехидно интересуется Хосок и довольно лыбится. - Пф, много на себя берешь, - отвечает Мин его же словами и прикусывает губу. - Засчитано. Правда остается глубоко внутри, и Минхёк не думает, что ее стоит озвучивать. Тем более уже завтра утром Хосок покинет город и вряд ли появится вновь. "Не привязывайся", - убеждает себя брюнет и кутается в одеяло. Хосок наблюдает за всем этим с легкой улыбкой и вскоре укладывается рядом. Ему определенно нравится реакция парня, но вся эта ситуация кажется довольно странной и грустной. Он засыпает не сразу, ворочается много и вздрагивает, когда слышит завывающий за окном ветер. Сложно отделаться от чувства, что за ними кто-то наблюдает, что даже здесь есть кто-то еще. Поэтому большую часть времени он смотрит на спящего Минхёка.

***

- Ну, удачной дороги, - произносит Мин и поправляет шапку. - Слушай, а может, - мнется Хосок, открывая дверь машины, - давай со мной? - Меня не отпустят. А тебе стоит поторопиться. - Я не хочу один, - срывается с губ тихим шепотом. - Поехали, Минхёк-а. - Мы не сможем... - Сможем. Давай хотя бы попробуем. Хосок дожидается утвердительного кивка и открывает дверь перед Минхёком, который оглядывается по сторонам и только потом усаживается. Он кусает свои губы, разглядывает машину и просто надеется, что с ними ничего не случится. Точнее, надеется, что ничего не случится с Хосоком. Обрывки фраз доносятся откуда-то издалека, но парни не реагируют. Они оставляют позади призрачный город, о котором все забыли, и, быть может, в другом месте смогут начать жизнь заново. Минхёк хочет попытаться. Вместе с Хосоком, конечно же.