Pumpkin night

- Сынхён, подай, пожалуйста, большой нож, - Джиён обернулся к корпевшему над большой тёмно-оранжевой тыквой хёну. - На, держи, - тот встал с дивана и подошёл к рассевшемуся на полу Джи, протягивая необходимый предмет пластмассовой рукояткой вперед. - Так... паутина, тыквы, алкоголь, летучие мыши, вроде всё? - Я ещё хотел нанести грим, - пробубнил Джиён, сосредоточенно вырезая оскал. - А что? - Просто... может быть, мы сделаем паузу? - Сынхён присел за младшим на колени и улыбнулся ему в затылок. - Пока какое-нибудь привидение не похитило тебя. - Хм, действительно, вдруг после полуночи ты превратишься в оборотня или ещё что? - Джиён обернулся и, улыбнувшись в ответ, прижался к мягким Сынхёновым губам, прикрывая глаза. Ему всегда нравилось целоваться с ним, вечно голодным до поцелуев, настойчивым и чутким одновременно. - А, кстати, - поцелуй, - ты скачал «Кошмар перед рождеством»? - старший положил ладонь Джи на талию и чуть поводил ей вверх-вниз, поглаживая. Джиён только промямлил что-то про то, что он уже полтора часа, как повелитель тыкв, тут же возвращаясь обратно к любимым губам. Сынхён запустил ладонь в его волосы, и Джи, довольно хмыкнув в губы хёну, потянул его на себя, ложась вместе с ним на мягкий ковёр. Тепло, хорошо. - Детка, только... отодвинь подальше эту острую штуку, - усмехнулся Сынхён, отстранившись и кивнув на зловеще поблёскивающий нож. - Да, конечно, - Джи взял его в руки, повертел, разглядывая, но потом всё же выполнил просьбу. - Так уж и быть, сегодня не будем играть в жертву и маньяка. Сынхён прошептал "а вот это мы ещё посмотрим", поудобнее размещаясь между колен Джи и оставляя мягкие, неторопливые поцелуи на его груди под бесстыдно задранной майкой. Младший в ответ привычным движением запустил ладони под чужую футболку, положив их на напряжённые мышцы груди, будто невзначай касаясь кончиками пальцев твёрдых сосков. - Как ты сегодня хочешь? - донёсся до Джиёна низкий голос старшего. - Ммм... нежно? – мягкий язык скользнул по шее. - Немного грубо? – зубы сжали кожу ключицы. - Чтобы до мурашек пробрало, - сглотнув, ответил Джи. Он ещё, мать его, спрашивает? Сынхён оставил несколько тёплых и очень лёгких поцелуев-укусов на мягком животе Джиёна, и тот намертво вцепился пальцами в ковёр, почувствовав, как у него от этого щекочущего ощущения встаёт. Чёрт, вот всегда, сколько бы он ни старался казаться неприступным, чтобы хён продлил прелюдию хоть на минутку, у него всё равно от первых же засосов моментально наступала эрекция, как у подростка. Старший касался прохладными пальцами закутков его тела, ребер, выделяющихся косточек таза, запястий. После прикосновений же оставлял на этих местах метки поцелуев, лаская, заставляя Джиёна задыхаться. С негромким щелчком в комнате вдруг потух свет, и парней окружила темнота со множеством светящихся тыквенных глаз и ухмылок. Джиён испуганно вздрогнул, но быстро расслабился, когда Сынхён зубами расстегнул на нём ширинку. Он тут же обнял его ладонью за макушку, стараясь не отводить взгляда на кривые мерцающие рты. - А на улице-то совсем стемнело, не страшно? – участливо поинтересовался Сынхён, встречаясь с взволнованными карими глазами Джи. - В этом есть своя романтика, - храбрясь, ответил тот, заставив себя перевести взгляд на полную луну за окном. Теперь, когда на днях спилили дерево, её стало отчётливо видно. Старший освободил стоящий Джиёнов член от тугих трусов и провёл ногтём по его бедру, оставляя невидимую царапину. - Никогда вампиров не боялся? – загадочно ухмыльнулся Сынхён. - Только зомби, - ответил Джи сквозь сжатые зубы и подался трясущимися бёдрами вверх, уже неспособный просто лежать. Хотелось почувствовать на себе поскорее этот дразнящий язык, жар рта... Во множестве огненных отблесков на потолке и стенах определённо было что-то завораживающе-магическое. Даже пугающее, запускающее мурашки по коже, поднимающее волосы на затылке. Что-то невероятно заводящее. Сынхён чуть прикусил кожицу у головки, вызвав у младшего всхлип и заставив перенести руку с его затылка на щёку, ласкаясь, прося о большем. Джи померещилось, что маленькая тыковка на диване рассмеялась над его выражением лица, когда Сынхён взял в рот. Ну и пусть смотрит, и все остальные тоже пусть смотрят, как ему хорошо. Джиён не сдержал хрипловатого стона, когда старший начал брать глубже, невесомо пробегая кончиками пальцев по внутренней стороне раздвинутых бедер, щекоча и безумно возбуждая. - Сынхён, кажется, мммнн… в коридоре шаги, аах… нет? - задыхаясь, пробормотал Джи, взволнованно глядя на хёна. - Нас...господи…могут... - Щщщ, детка, тебе померещилось, - уверил его Сынхён, поднявшись и легонько погладив по волосам. – Ты сегодня такой чувствительный, хочешь побыть сверху? - выдохнул он Джиёну на ухо, чем пробрал его до дрожи. Просто именно в этой позе младшему всегда было приятней всего, потому что сильнее стимулировалась простата, и Сынхён обычно предлагал ему так только по особенным дням, из-за того, что такой секс Джи всегда очень надолго выматывал. В последний раз они так делали месяца два назад. - Чёрт, да, конечно хочу, - отозвался Джиён, пряча от смущения глаза, а затем, быстро сообразив, встал и достал из небольшого ящичка в журнальном столике смазку. Он сел на не сводящего с него глаз Сынхёна, стянул джинсы вместе с бельём и, выдавив побольше прозрачной массы себе на пальцы, с тихим всхлипом проник одним в свой узкий проход. В глазах старшего блестели дьявольские огоньки, которые манили Джиёна, словно развращая его. За окном послышался скрежет, и Сынхён почувствовал как замер на нём младший. - Просто ветка, - он мягко взял его за локоть. – Ты пересмотрел фильмов к Хэллоуину. Джи согласно кивнул и, зажмурившись, добавил второй палец. Желтоватое пламя плясало и на его теле, отражаясь в капельках пота и придавая ему соблазнительности. Сынхён сжал зубы, сдерживаясь, от того, чтобы взять его нерастянутым, не дожидаясь третьего пальца. Но Джиён все сделал быстро и, вытерев остатки смазки о член старшего, аккуратно направил его в себя, насаживаясь и подрагивая от сладости ощущений. Боже, та самая точка, как же хорошо, хоть и болезненно… Сынхён впервые увидел, как Джи смаргивает наворачивающиеся слёзы. Хотя казалось бы, уже далеко не первый раз. - Малыш, всё в порядке? Тот только почти незаметно кивнул и начал двигаться на нем в неспешном темпе, упиваясь наслаждением. Сынхён тоже не мог держать себя в руках, то и дело шепча всякие пошлости наклонившемуся к нему Джи и низко постанывая, когда тот практически вставал с него. Наконец, Сынхён не выдержал и сам покрепче взялся за ягодицы младшего, начав наращивать ритм, заставив того удивлённо вскрикнуть и уткнуться лбом ему в грудь. Так-то лучше. Комнату наполнили звуки секса, и скоро парней уже совсем не смущал десяток пар зловещих глаз, устремлённый на них. Джиён крепко сжал старшего коленями и, пошловато поскуливая, двигал задом, помогая Сынхёну трахать себя. Тот же только закусил губу, с каждым толчком, убыстряясь, и чувствуя страшно приятную тягу в паху. Ещё немножко и... - У тебя в роду не было ведьм? Ты такой ммм.., - глубокий вдох, - по-колдовски красивый сегодня. - Только суккубы, хён, - подмигнув, ухмыльнулся Джи и, спустя ещё несколько толчков, выгнулся в оргазме, раскрыв рот в беззвучном стоне. Сынхён же зажмурился и, ещё немного ускорившись, последовал за ним, кончив в обмякшего на нём младшего. И в эту же минуту в комнате снова загорелся свет, осветив два обессилевших тела. - Кстати, Сынхён, - восстанавливая дыхание, начал младший, - когда ты успел поставить в тыквы свечки? Сынхён вздрогнул и перевёл неверящий взгляд на Джиёна. - Я думал, это ты... Джи почувствовал, как по спине побежали мурашки. Он взглянул на окно. - И...Сынхён, за окном нет ветки. Дерево же спилили. Свет снова потух, а тыквенные глаза зажглись красным.