Слёзы и чувства

Это было воскресенье. Очень странное воскресенье. Уже проснувшись, я поняла, что день особенный. Джона не было со мной, он лишь оставил записку на соседней подушке. «Я приготовил тебе пирог. Он на столе в гостиной. Приятного аппетита!» В гостиной был не только пирог, был ещё свежевыжатый и подслащённый апельсиновый сок, газировка и бутылка вина. Естественно я бы не стала пить вино утром и совершенно не понимала, зачем оно стояло там. Я предпочла съесть свой пирог с чаем, проигнорировав сок и лимонад. И снова Джон не закрыл комнату с компьютерами. И камеры всё ещё работали, и я наблюдала за тем, кто что делал. Дженни стряпала на кухне, что впрочем делает всегда. Джим помогал ей, роясь в ящиках и доставая оттуда всякие формочки… например, для кексиков. Сегодня особенный день какой-то? Даже Джек в гостиной, а не в подвале (удивительно), что-то быстро мастерил, повернувшись к камере. А я так хотела узнать, что там. Думаю, появись я и в кухне, и в гостиной, все бы и от меня скрывали свои занятия. Что творится-то? Я прошла к компьютеру, в котором в прошлый раз прочитала запись Джейн. Он был выключен. Жаль. С печальной миной я пошаркала обратно, но вдруг услышала всё тот же пиликающий звук. Остановилась. Компьютер выключен, или я полная дура? Но проверив ещё раз, я убедилась, что всё-таки я не дура. Горел ноутбук, который стоял на столике рядом с кушеткой, раньше являвшейся единственной кроватью Кукловода. И блог был открыт там. Джейн написала очередной текст о том, что хочет нас увидеть? Я надеялась, что она не сдалась. Сев на кушетку и притянув к себе ноутбук, я стала читать, что же всё-таки Джейн написала. «Сегодня 19 марта 2000 года. Этот день не так-то прост. Это День Рожденья моей милой Николь Блёр. Это такой странный день, когда ты помнишь, что ей должно было исполниться восемнадцать, а её нет уже больше двух лет. Полиция так и не нашла их. Поэтому я не знаю, что думать. Николь, наверное, жива, но не может или не хочет вернуться. Может, она в какой-то больнице? Нельзя думать, что они просто сбежали. Никки обязательно бы подумала обо мне. А сегодня придут её родители, чтобы вместе с нами отметить этот день. Когда они поняли, что потеряли её, они стали добрее. А я хочу рассказать, каким был последний День Рожденья Николь вместе с нами. Ей исполнялось пятнадцать, и её бабушка, с которой она жила уже больше пяти лет, приготовила кучу вкусностей, словно для целой толпы народа. Бабушка, она такая бабушка. Жаль, что она умерла. Женщина она была очень добрая и любвеобильная. На День Рожденья Ник позвала только меня и мою семью, а также прихватила своего братика Сэмми, которого больше жизни любила. Торт – свечи. Я не спрашивала, что она загадала…» — А я загадывала любви и счастья, Джейн, — ответила я, словно она услышит. «… но определённо это должно было сбыться. Не было никаких конкурсов, хотя её бабушка хотела нас заставить. Бабушки всегда считают, что их внуки слишком молоды. Дети. Я думала, нам даже дадут цветные колпачки. Было очень весело. Тогда на ночь никто не разъехался по своим домам. И вот фотография, которую я сделала на ночь. Это Николь и её младший братик Сэмми. Они похожи, верно? Очень красивые. Идиллия. И сейчас, если Николь жива, я желаю ей всего самого лучшего в жизни. Хочу, чтобы она радовалась всегда, не болела. Хоть это так тривиально. А ещё я желаю ей поскорей освободиться от всех дел и приехать ко мне – эгоистично – и к Сэму. Мы… будем ждать… До свиданья». Я посмотрела на приложенную фотографию. Я спала на диване, обняв Сэма. А он обнимал меня и улыбался во сне. Ох, я тогда так странно выглядела. Сейчас я не могу представить, чтобы у меня были прямые длинные волосы и чёлка чуть ли не до глаз. Думаю, сейчас моя внешность более взрослая. Боже, да я сама уже взрослая. Мне 18 лет сегодня исполнилось. Это же так много. Но зато теперь я совершеннолетняя, и мне будет проще думать обо всём. Даже не думаю, стала ли я чувствовать себя взрослее на год, если я уж точно забыла о том, что у меня сегодня День Рождения. Я хлюпнула носом от нехватки воздуха и поняла, что плачу. А в голове воспоминания летели о моём пятнадцатилетии. Последний свободный День Рожденья. А сейчас все так заняты. Они знают, помнят, что сегодня у меня праздник? Я не буду им напоминать. Но Джон-то помнит. Помнит и ушёл мне за подарком. Вот для чего эта бутылка вина. Он оставил её на вечер, если мы, конечно, будем праздновать. Можем выпить и в постельку. И куда он всё-таки ушёл? Почему не проснулся вместе со мной, не поздравил сразу после пробуждения? Я нуждаюсь в нём сейчас. Хочу, чтобы обнял. Но сейчас не время тосковать. Сегодня обычный день, и нужно проходить испытания! Слава богам я выучила дорогу отсюда до своей комнаты, ведущую не через кинотеатр. Да-да, а я разве не говорила, что это комната над кинотеатром. Но полы тут намного толще, поэтому почти не слышно, что тут кто-то ходит. Да и стены толще, поэтому в детской тоже ничего. Код безопасности введён, и металлическая дверь тяжело открылась. Я пошагала в темноту, прочь из комнаты, почти не издавая звука. Я давно научилась ходить тихо, как мышка, чтобы быть незаметной в этом месте. Хотя Джон сказал, что проникнуть сюда нельзя. Но кто знает этого Мэтта. Или Райана. Аккуратно выйдя через потайную дверь в стене в коридор третьего этажа, я пошагала к себе в комнату, где переоделась во что-то более грязное, чем вещи подаренные Джоном. Всё дело в том, что находится тут в чистых красивых вещах странно. А быть у него в грязном – нелепо. И пошагала в гостиную. — Привет, Джек, — помахала я, подходя к комнате. Дверь открыта, и он поднял голову и кивнул, улыбнувшись. Затем отвернулся от меня и придвинулся к пианино. Они всё-таки не помнят. Мне грустно, и одновременно чувствую облегчение. Пройдя испытание и попытавшись зайти к Джеку с разных сторон, чтобы увидеть, что он скрывает даже от меня, и не получив никакого результата, я тут же отправилась на кухню. — Привет, народ! — крикнула я. Джим поднял голову и улыбнулся, как до этого сделал Джек. — Доброе утро, Никки. Как спалось? — Чудно, — солгала я, краснея. На самом деле сон был крепким, но ночь была короткой. Я уснула в три часа. А всё этот Кукловод. Он мучил меня всю ночь! — Что это с Джеком, не знаете? — М-м-м, — протянул Джим, а Дженни стояла у плиты, — нет. А что, что-то не так? — Он что-то скрывает. — Я подошла к Джиму, заметив, как и он, и Дженни напряглись. — Очень странно это. — Не волнуйся. Всё, наверное, хорошо. Ты же знаешь Джека… — Ну, да. А ты что делаешь, Дженни? — поинтересовалась я, подходя, но она накинула на своё творение полотенце. — Готовлю, — писклявым и трусливым голоском сказала она. — Тут масло кипит, отойди подальше, а то попадёт на тебя. Я озадаченно посмотрела на плиту. На ней вообще ничего не стояло, и я, состроив кислую мину, отошла к столу. Джим с некой поддержкой на меня взглянул. Он всё-таки такой добрый. Доктор Айболит наш. — Есть что-нибудь на завтрак? — спросила я. Дженни поставила передо мной тарелку с омлетом. — Спасибо. — Не за что, — улыбнулась она. — Приятного… — Спасибо. — Пожалуйста. — Её улыбка осветила комнату. Я шокировано взглянула на неё. Она погладила меня по голове, когда я приступила к еде, как бабушка делала ранее. Затем встала за спиной и немного промассировала плечи. Затем вышвырнула на испытания, заставляя Джима идти со мной. Просто вытолкнула нас, говоря доку, что его помощь больше не требуется, и чтобы мы не являлись сюда до вечера. А Файрвуд просто ходил за мной и иногда помогал проходить испытания. Не советовал идти к Алисе, не советовал идти к Райану, не советовал идти к Исами. В итоге мы были только в подвале, прихожей, спальне и кинотеатре. По одному разу. На большее у меня просто сил не хватило. Даже руки Джим перевязывал мне у меня в комнате, замечая, что там слишком грязно. Подумаешь. Я всё равно там редко появляюсь! Вечер наступил незаметно. Я даже не поняла, что делала всё время. И Джим всё время был рядом, а больше я никого не встречала. Боялась лишь одного: до ночи Джим просидит со мной, и я не смогу убежать к Джону. Кулаки сжимались, я спокойно читала, а книга тряслась. Лишь потом я поняла, что трясутся мои руки от нервов. Камера безнадёжно крутилась от меня к Джиму, сидящему за компьютером. Он словно охранял меня. А потом резко вскочил, словно по сигналу. — Пошли! — сказал он, подходя ко мне. Я взглянула на камеру. Джим протянул ко мне руку, и я без промедлений схватилась за неё. Он быстро пошагал прочь, уводя меня за собой. Ох и странно это. Сколько хоть времени мне осталось? Ведь скоро и праздник мой закончится, верно? Ну, часов семь сейчас? И мы пошагали мимо детской, двери в подвал, кухню, забежали в гостиную. Ух ты… Там во всё окно был повешен плакат с надписью: «Happy Birthday, Nicole!!!». Я шокировано открыла рот. В потолке были крючки, на которых и висел этот плакат. Вся комната была в цветных шариках, а посередине стоял стол из кухни, весь обставленный едой. На диване сидели Исами, Дженни, Райан и Джек. Значит, Алису и Билла не позвали. Ну и славно. Без них куда лучше было бы. Я похлопала в ладоши от радости и, чуть ли не припрыгивая, подлетела к друзьям и расцеловала каждого. Даже Райана. Он был в шоке. Был даже торт со свечами и вино, и я боялась уснуть от алкоголя, хотя выпила всего один бокал. Мне ещё идти к Джону. Все разошлись около десяти вечера, и я мигом побежала к себе и надела платье, привела себя в порядок, иногда слыша тихие усмешки в динамике. Он знал, что я готовлюсь идти к нему, но не успела я накраситься, как почувствовала теплые объятия. Всё-таки он сам пришёл. — С Днём Рожденья, — шепнул он мне в ухо и поцеловал мягкими губами в висок. — Спасибо, — сказала я тихо и повернулась к нему лицом. В свете всего одной лампы, исходящего откуда-то с краю, его лицо казалось невероятно добрым. Он улыбался мне краешком губ, полных и красных, словно закусывал их долгое время. Я любила смотреть на его губы. А глаза сейчас казались чёрными, но блики придавали им жизнь. Парень обнял меня так крепко, что я начинала задыхаться. Он отпустил меня лишь, когда я поцеловала его в ушко, успокаивая. Не понимаю, от чего он так счастлив. — Пошли, — сказал он и сплёл наши пальцы. Я кивнула, и мы пошагали к нему молча. Там у него в гостиной уже всё было готово: темно, две свечи на небольшом столике в центре гостиной, бутылка вина и два бокала. Столовые приборы и тарелки. Он сам это всё приготовил? Наверное, нет. Заказал в ресторане. Хотя кто знает, умеет ли он готовить. Он же здесь живёт совсем один. Я почти не хотела есть, но аппетит всё рос, когда я видела, что стояло на столе. Я никогда не ходила в рестораны и не ела ничего подобного. Понятия не имела, как назывались все эти блюда. Хотя видела и морепродукты и какое-то странное, но вкусное мясо. Мясо кролика, как потом оказалось. Бедный ушастый. Вино скрашивало обстановку, хотя я почти не пьянела. Оно было сладким, со странным горьковатым привкусом, расплывающимся по горлу уже после глотка. Язык даже немел. Ближе к полуночи я уже совсем наелась, и Джон пригласил меня в спальню.