Часть 1
27 сентября 2016 г. в 15:40
В один из поздних зимних вечеров, когда за окном шумит вьюга, и снег засыпает землю толстой белой периной, в небольшой спальне на втором этаже горел камин. Стояла тишина, и угли тихо потрескивали в огне. В комнате было очень тепло, и пахло хвоей. Перед камином в кресле-качалке мирно сидела состарившаяся, приятная на вид женщина с седыми волосами, собранными в строгий пучок. Ее лицо было сосредоточено и спокойно. Она вязала шарф для любимой внучки и тихонько напевала себе под нос какую-то песню. За дверью послышалась знакомая возня. Женщина улыбнулась, она знала, что это ее внуки выбрались из своих кроваток и пришли посидеть с бабушкой.
— Заходите уже, — строго, но с любовью в голосе, позвала женщина.
Дверь, тихонько поскрипывая, отворилась, и в комнату вошли трое внуков в ночных пижамах. Женщина очень любила этих непослушных озорников. Две светловолосых девочки смотрели на нее и по-детски невинно улыбались. Позади стоял их младший братик.
— Опять не послушали мать и не легли спать, проказники? — улыбаясь, спросила она.
— Мы не хотим спать! — хором заявили все трое. — Расскажи нам сказку, бабуля.
— Тогда заходите скорее и закройте дверь. Чего стоите, выпускаете тепло из комнаты?
Дети подошли к любимой бабуле, и в ожидании наблюдали за тем, как она продолжает вязать малиновый шарф.
— Ну чего уставились, сорванцы? Садитесь поближе, — властно сказала бабушка.
Внуки послушно сели на три маленьких детских стульчика и приготовились слушать.
— Будет вам сказка, веселая и поучительная, — вздохнула бабушка Прасковья.
Она сделала еще пару движений спицами и начала такой долгожданный рассказ.
Жила была шиншилла,
Манду свою дрочила.
Но однажды все ж решила
и пальто себе пошила.
В клуб поехала шиншилла,
танцевала, как годзилла,
все ломала и крушила,
всю округу всполошила,
все коктейли приглушила,
сигаретку закурила,
в танце страстном закружила
и наткнулась на Кирилла.
Голову ему вскружила
и тихонечко свалила.
Плакала ночами, выла
и еще больше дрочила.
Не твоя вина, шиншилла,
что ты киску не побрила.
Ты, шиншилла, не грусти,
бритву новую купи,
лезвием ты проведи,
волосню всю собери.
Будет киска вся блестеть,
все начнут тебя хотеть.
И послушала шиншилла,
в супермаркет поспешила.
Бритву острую купила
и пиздень свою обрила.
Начала пиздень сиять,
Нежной кожей завлекать.
И на радостях шиншилла
день и ночь протеребила.
А к утру она заныла,
Боль ее пизду пронзила.
Вся горела и кровила.
Что ж ты дура, натворила?
Кто же дрочит так без смазки?
Так бывает только в сказках.
Снова плакала шиншилла,
кровью простыни залила…
Вышла на балкон, курила,
думала про член Кирилла.
Он такой большой и сладкий,
Он достанет мне до матки…
Как же я его хочу,
Снова киску тереблю.
Как же ты глупа, шиншилла.
Всю пизду ты изнурила.
Лучше б ты пошла к Кириллу
и его хуек дрочила.
В этой сказке есть мораль.
Киска — это твой хрусталь.
Береги ее, иначе,
Мир твой будет очень мрачен.
Слушай бабушку Прасковью,
Она учит вас с любовью.
Ей известно лучше всех,
Что пизду дрочить — не грех.
Нужно делать все с умом,
Тогда будешь молодцом.
— Конец, — торжественно объявила бабушка Прасковья, с улыбкой посматривая на дорогих внучат. — Слушайте бабулю и запоминайте все, чему я вас учу.
Озорники восторженно смотрели на бабушку.
— Мы хотим еще твоих сказок! — просили они.
— Завтра приходите, расскажу еще, а сейчас, маленькие бандиты, вам пора спать. Время позднее, — строгим голосом сказала женщина и потрепала заботливой рукой внучат по волосам. — Бегом в кровати, пока мама не узнала, что вы еще не спите.
— Мы обязательно придем завтра. Спокойной ночи, бабуля, — протараторили малыши и выбежали из комнаты, топая маленькими ножками.
В камине догорали угольки, за окном все так же сыпал снег. Бабушка Прасковья заканчивала малиновый шарф для своей внучки и напевала привычную песню себе под нос. Она очень любила своих маленьких внуков.