Пляж и океан

Эмма Карстаирс ненавидит океан, потому что с ним связана смерть её родителей. Эмма Карстаирс ненавидит солёную воду океана, ведь она непригодна даже для питья, а потому ни за что не войдёт в него добровольно. Скорее, она просидит весь день на берегу, смотря на то, как разбиваются волны, нежели войдёт в него хотя бы по колено. Страшное не всегда выглядит соответствующе, иногда оно имеет прекрасный облик. А не прекрасен ли океан в летний тихий день? А не страшен ли он в грозу? Этот океан забрал тысячи жизней, и чуть не забрал её собственную. Разве он заслужил любви? Её любви? Джулиан никогда не станет плавать в океане при Эмме, ведь, когда она однажды увидела это, её ноги ослабели, и она обессилено рухнула на песок. Джулиан ненавидит океан за то, что он является слабостью Эммы. Он ненавидит смотреть, как силы покидают Эммы, когда она видит, что кто-то из дорогих ей людей бросается в океан, весело смеясь. Джулиан ненавидит океан за то, что его сильная Эмма дрожит, стоя в нескольких сантиметрах от солёной воды. Джулиан ненавидит океан за то, что он однажды чуть не погубил Эмму. Он и его морские демоны. Но Эмма Карстаирс любит пропускать песок сквозь пальцы, сидя на берегу. Она любит песок, но ненавидит морскую воду. Но Эмма любит смотреть, как разбиваются волны о берег. Но Эмма любит лепить песочные замки с Тавви и любит собирать ракушки, выброшенные на берег, для Ливви. Джулиан любит наблюдать за Эммой, сидящей на пляже, с балкона Института, и рисовать её, пока никто не видит. «— Почему ты никогда не рисуешь Эмму? — Потому что любой, кто посмотрит на эти картины, догадается, что я чувствую к ней.» Джулиан любит помогать Эмме делать песочные замки для Тавви и любит делать ожерелья из ракушек, принесённые Эммой, с Ливви. Ведь до них дотрагивалась она, и собирала она их с любовью. А всё, до чего дотрагивается Эмма, и всё, что она делает с любовью, делается особенным для Джулиана. Джулиан любит держать Эмму за руку, ощущая тепло, исходящее от её ладошки, которая намного меньше его ладони, и он любит накручивать светлые пряди Эммы на свой палец, вдыхать запах её волос и утыкаться носом в её шею, чувствуя её пульс. Он любит смотреть, как солнце, уходящее за горизонт, окрашивает волосы Эммы в совершенно другой цвет, и он еле сдерживается, чтобы не побежать сию же минуту в мастерскую, не закрыться в ней и не начать рисовать новую картину, где в роли главной героини предстанет вновь великолепная Эмма Карстаирс. Эмма любит стоять на берегу океана, чувствуя, как Джулиан сжимает её руку. Эмма любит сравнивать их ладони: её, маленькую, и его, большую. Его пальцы намного длиннее её, и она на мгновенье ощущает себя хрупкой и беззащитной, забывая, что Кортана висит за спиной, и она готова разрубить на мелкие кусочки любого, кто только посмеет тронуть её семью. Эмма любит закрывать глаза и чувствовать морской бриз на своей коже, который развивает её волосы. Эмма не любит загорать на пляже, ведь она всё время в движении, зато она любит совершать пробежку по побережью. И Эмма любит падать на песок, когда чувствует, что у неё не хватает сил на дальнейшее существование. Джулиан любит эти мгновенья их недолгого уединения. Джулиан любит чувствовать, что кроме них двоих нет больше никого на свете. Джулиан любит и одновременно ненавидит их связь, что понимает только в такие мгновенья. Джулиан ненавидит себя за то, что когда-то позволил привязать Эмму к себе и одновременно рад этому, ведь иначе бы её сослали в Академию Идриса. Джулиан рад, что они — парабатаи, ведь между ними есть особая связь, но одновременно он ненавидит это, ведь их должны соединять исключительно дружеские отношения. «Затем эрос — романтическая любовь; филия — любовь к друзьям; и агапэ — любовь к семье. Как ты считаешь, что из этого чувствуют парабатаи?» Джулиан знает, что его любовь к Эмме не должна относиться к первому типу, а, скорее, ко второму или третьему. Но, чёрт побери, он ничего не может с этим поделать. Эмма любит, когда Джулиан держит её за руку и любит ощущать его прерывистое дыхание. Она любит, как покрывается мурашками от его прикосновений, и любит взгляд Джулиана, которым он одаривает её, когда думает, что никто не видит. Она любит чувствовать, что в мире нет больше никого, не считая их двоих. И это она чувствует только в боях и на пляже. Джулиан обвивает её талию своими руками, притягивая Эмму ближе к себе, и что-то бормочет под нос. Он в очередной раз утыкается носом в её макушку и вдыхает запах её волос. Он закрывает глаза и прижимает Эмму ещё ближе к себе, словно боится, что её отберут у него. И Эмма чувствует его настроение, даже несмотря на то, что, благодаря руне парабатаев, ты не можешь ощущать эмоции человека. Но она его просто слишком хорошо знает. Эмма знает, что Джулиан раздавлен, и знает почему. Откуда? Просто она сама раздавлена по той же причине. Они сцепляют руки, словно боятся, что их хотят разделить. Эмма дрожит, чувствуя страх, а Джулиан, чувствуя это, пододвигает её ещё ближе к себе и шепчет: «Мы что-нибудь придумаем». И она верит, она хочет в это верить. И они оба любят и одновременно ненавидят этот проклятый пляж и этот проклятый океан, на берегу которого они стоят. Они дарят надежду и тут же её забирают. Но они всё равно каждый день приходят и будут приходить на этот проклятый пляж, находящемся на берегу проклятого океана, ведь именно надежда им нужна, пусть даже на доли секунды.