Вальпургиева ночь

Весна. Что обычно происходит в этот период года? Ощущение влюбленности, легкости, желание дарить любовь... Всему, что движется. Самый сильный человек Икебукуро вечером тридцатого апреля недовольный шел домой после очередной выполненной работы. Все бы ничего, но последнее время блондина замучили вполне непривычные для него мысли. Которые полностью занимал ненавистный Орихара. Сначала Шизуо не придавал этому особого значения – ведь информатор постоянно крутится где-то рядом, не давая тому покоя. Но первые подозрения стали приходить в светлую голову Хейваджиме после того, как тот понял, что мысли об Орихаре не уходили из головы даже в отсутствие последнего. А появление несносной блохи во снах стали последней каплей, переполнившей чашу нервозности Шизуо. Причем сны были далеко не про выгуливание розовых бегемотиков. Теперь превратившийся в шизофреника блондин оборачивался каждые пять минут, так как лицо Изаи мелькало везде. Вот только в реальности ли? Придя домой, раздраженный Шизуо направился к холодильнику. Достав бутылку холодного пива, блондин незамедлительно приложился к горлышку. В дверь постучали. Чуть не подавившись, Шизуо посмотрел на часы. Ровно полночь. И кто забыл последние остатки здравого смысла, что решил потревожить его в такой час? Блондин, не задумываясь, распахнул входную дверь. На пороге стоял... Нет, вроде одной бутылки пива недостаточно для прихода глюков. Что там одной бутылки – одного глотка! И все же на пороге стоял тот, кто последнее время занимал все мысли Хейваджимы. На лице Орихары Изаи была извечная улыбка. Шизуо стоял, держась за ручку двери, не зная, что сказать своему гостю. Похлопав глазами, блондин закрыл дверь, отпил еще глоток, и открыл снова. Глюк не исчез. Напротив, засмеялся и, так и не дождавшись приглашения, зашел в квартиру фортиссимо Икебукуро. — Ах, Шизу-тян, у тебя такое забавное лицо! — сказал брюнет, размахивая руками, видимо, в такт какой-то мелодии. Обернувшись на блондина, Изая прислонился к стене в конце коридора и наклонил голову, – Ну? Ты дал обет молчания? Шизуо молча закрыл дверь дрожащей рукой. Почему-то сейчас присутствие Орихары оказывало на Хейваджиму странное воздействие – ноги стали ватными, но шли к брюнету. В квартире образовалась гнетущая обстановка, Шизуо вдруг стало страшно, а это странно – ведь присутствие блохи раньше не вызывало ничего, кроме ярости и желания убить. «Но почему? Сейчас я не хочу тебя убить? Что же за чувство-то такое?» — думал Хейваджима, уже подойдя ближе к информатору, который хоть и был чуть ли не на голову ниже, но продолжал смотреть на блондина свысока. И эта вечная улыбка... — Что, бесит? Хейваджима удивленно уставился в глаза информатору. — Да не читал я твои мысли, одного блуждающего взгляда достаточно! — Что... Ты... — Делаю в твоей квартире? – Изая прикрыл глаза, — воплощаю сон в жизнь. На щеках у Шизуо загорелся румянец. Логическое восприятие ситуации окончательно отключилось: «Знал бы этот паршивец, о чем говорит!..» — А я знаю... — Орихара тем временем продолжал гипнотизировать взглядом офигевшего мужчину, встав на цыпочки и обняв того за шею. Руки Шизуо приняли положение сдающегося человека. Появился змеиный оскал. В ночном свете, пробивающемся в коридор из окна зала, кожа Орихары выглядела еще бледнее. Красные глаза неотрывно смотрели в янтарные. — Да ты в натуре кровосос! — Ах, Шизу-тян, ладно, молчи уж... Сказав это, Орихара лизнул нос блондину, отчего тот уронил пиво. Осколки порвали брючину Хейваджиме. В другой бы ситуации Шизуо непременно бы все по привычке спихнул на информатора и начал бы вновь безумствовать по поводу того, что одежду бармена портить нельзя, так как она является подарком брата, но сейчас Хейваджима пытался собрать последние остатки своего благоразумия. Потому что, несмотря на – что уж тут скрывать – довольно приятные мысли об Орихаре, что-то внутри как будто на заднем плане орало блондину, что что-то здесь нечисто и нужно срочно уносить ноги. Однако, этот голос на заднем плане отключил язык Орихары, который явно не был доволен одним носом. Шизуо сам не заметил, как Орихара начал уже изучать его нёбо. Блондин запустил руку в волосы Изае и рванул, отстраняя от себя информатора. Но только на секунду. Орихара сморщился и выдавил смешок. Через секунду блондин уже сам целовал Изаю. Грубо, по-животному, как умел. И хотел. А желание сейчас было только одно. В штанах стало тесно. Шизуо принялся быстро раздевать Орихару. Вечные куртка с меховой оторочкой и водолазка полетели под ноги. Сам информатор, не церемонясь, полез к Хейваджиме сразу в штаны. Расстегнул ширинку и обхватил член тонкими пальцами. Шизуо резко выдохнул и инстинктивно толкнулся в руку Орихары. Тот принялся водить взад-вперед по всей длине, заставляя бармена задерживать дыхание. Эта змеиная улыбка сводила с ума. Повалив на пол вечного противника, Шизуо принялся стягивать с того штаны вместе с трусами. Это грязное, пошлое желание, мучавшее его последнее время, стало в данный момент просто необходимым. К тому же — возможным!!! Может, это снова сон?.. — Шизу-чан, давай же, я совсем рядом... — Изая притянул бармена за галстук-бабочку ближе к лицу, укусив мочку уха. «Черт, как ты?..» — Я позже тебе все расскажу... Если захочешь, — дыхание брюнета обжигало ухо, горячие волны со скоростью молнии бежали к шее, груди, по всему телу. Шизуо чувствовал, что буквально через пять минут непременно взорвется. Обхватив тонкие запястья, блондин резко вошел в разгоряченное тело Орихары. Из информатора вырвался громкий стон, ладони сжались в кулаки. В уголках глаз появились слезы, но открыв их, Изая бросил на Хейваджиму взгляд, далекий от страдальческого. Он заставлял не останавливаясь, терзать это желанное тело. С хрипом блондин толкался, кусал, сдавливал, что было сил. Дыхание все еще было тяжелым, голова кружилась. Кончив и замедлив темп, Шизуо вышел из брюнета, думая закончить на этом непредусмотренный вечер. Но тот, обхватив ногами пояс любовника, притянул его снова к себе. На какое-то мгновение в глазах потемнело, и Шизуо ослабил хватку на запястьях Орихары. Изая, воспользовавшись ситуацией, толкнул Шизуо в грудь, оказываясь сверху. При этом спиной экс-бармену посчастливилось угодить на осколки от разбившейся бутылки пива, ударившись затылком о пол. Блондин поморщился. Стало дурно. Внезапно вернулся закулисный голос, который что-то там говорил об опасности. Информатор взял за горлышко разбитую бутылку и медленно поднес ее острием к горлу блондина. — Поиграем еще? – голос, тем не менее, был мягким. «Черт, я пьян? Как такое возможно? Перед глазами все расплывается...» Дрожащей рукой Шизуо отвел орудие информатора подальше от своей шеи, пытаясь что-то сказать. Странно, но сейчас это стало трудным. — Расслабься, Шизуо... Сказав это, Орихара, опустился на член Хейваджимы и принялся медленно двигаться. С каждым выдохом Шизуо чувствовал, что какая-то часть энергии покидает его. Возбуждение, тем временем, никуда не уходило. На этот раз оба кончили одновременно. Шизуо как будто окончательно вернулся в один из своих снов – тело отказывалось слушаться, блондин погружался во что-то наподобие вакуума. «Что со мной?..» — Шизуо получилось только еле пошевелить губами. — Все хорошо, Шизу-чан. Я просто воплощаю в реальность твой сон. «Как ты?..» — Читаю твои мысли? – Изая провел языком с низа живота до шеи Хейваджимы, — открою тебе секрет... – шепот все еще обжигал, — Знаешь, что такое Вальпургиева ночь? А сегодня как раз она. Мне вдруг так захотелось отпраздновать ее с тобой... Подожди, Шизуо, еще рано спать! «Кто ты, черт возьми?..» — глаза тем временем против воли блондина, закрывались. Приводя того в чувство, Орихара укусил хозяина квартиры за плечо. — Я – инкуб... Можно сказать, твой личный демон, – Шизуо поморщился, — Не пытайся сейчас вспомнить, слышал ли ты где-то такое слово... Ты заметно ослаб, не правда ли? Это все я. Вот только я не хочу лишать тебя всей жизненной энергии. Ты мне еще нужен, – при словах Изая касался губ блондина своими, — а сейчас спи... Брюнет провел языком по губам и поцеловал Шизуо, окончательно погружая того в темный омут сна.