Власть.

      В мире существует два типа людей - подчинители и подчиняющиеся.Те, кто правит, и те, кем правят. У кого в руках власть и кто под этой властью прогибается.       Доминирующие.       И укрощенные.       Питер Пэн всегда себя причислял к первому типу людей. Он - хозяин Неверлэнда. Он укротил само время - стал вечно молодым, бессмертным. В его руках была мощная магия, которой мальчик умело пользовался. Ум, хитрость, изворотливость...Питер Пэн - сущий демон, принявший человеческое обличие и притворившийся ребенком. Поэтому он - подчинитель.       Капитан Крюк тоже считал себя тем, кто стоит над людьми, а не подчиняется им. Это одна из причин, почему он покинул королевский флот. Гордый, непокорный, следующий закону чести, но не стесняющийся брать, что ему хочется. И, конечно, самое удивительное в капитане Джонсе - это его жажда жизни. Чтобы не происходило, как бы его не калечили, не мучили, не ранили - Крюк выживал. Он смеялся смерти в лицо. Разве после этого пират не достоин назваться подчинителем?       Но Судьба решила пошутить над обоими. Она столкнула свободолюбивых жестоких властителей, которые отказываются подчиняться кому-либо, но...       В открытой борьбе Крюк уступил. Пэн оказался могущественнее. Он стал руководить капитаном, отдавая ему приказы, заставляя выполнять самую грязную работу. То сковывал на острове, не давая шанса на свободу, то давал погулять "на воле" за хорошее поведение. Гадкий пират стал ручной собачкой Питера. Мальчишка подчинил себе мужчину, вертя им, как заблагорассудиться.       К сожалению для Крюка, Пэн был правда силен. Он подчиняет своей воле одним словом, жестом, взглядом... Вечный мальчишка - истинный дьявол, и Крюк не мог не слушаться его. Будто ему давят на спину, заставляя склониться перед маленьким демоном.       И ничего Крюк поделать не мог. Он просто скрыл свой гнев, свою ярость, направляя их на то, что было более реально - месть за Милу. А Пэн веселился, наблюдая за этим со стороны, иногда притягивая своего пирата ближе, чтобы с ним поиграть.       Но однажды это надоело капитану Веселого Роджера. Он - взрослый мужчина, безжалостный пират, который делает, что хочет. Почему он подчиняется какому-то наглому бесенку?       Эти слова Крюк выплюнул в лицо Пэну, сжав его ворот и сильно вдавив в дерево, с гневом глядя в блестящие озорством зеленые глаза. - Ты подчиняешься мне, потому что сам этого хочешь, - усмехнулся Питер, выгнув красиво бровь, дерзко взглянув на искаженное яростью лицо Крюка. Парень мог легко переместиться в другое место, но... ему нравилась новая игра. Игра, в которой питомец решил напасть на хозяина. - Я не желаю тебе подчиняться,- прошипел сквозь плотно сжатые зубы пират, переместив ладонь на шею Пэна. Мужчину злило это игривое настроение короля потерянных мальчишек. Хотелось стереть это надменное выражение с юного лица. Желательно крюком, чтобы высокомерие сменилось агонией. - Не желаешь? - прошептал Питер, сжигая потемневшим взглядом из-под полуопущенных ресниц капитана, заставляя того стушеваться. Пэн медленно облизнул свои губы, растягивая их в усмешке, довольно отметив, как проследил за этим действием Крюк. - О, нет, Киллиан, - протянул парень, смакуя чужое имя. - Ты мог бы это все прекратить в любой момент - просто пойти против меня. Но вместо этого ты, прикрываясь тем, что я тебя заставляю, выполняешь мои приказы. Это - твоя воля. Твое желание.       Взгляд капитана сделался каким-то растерянным. Пэн издал едкий смешок, положил свою ладонь на чужую руку, которая сжимала тонкую шею, и хотел смахнуть ее, но тут Крюк ощетинился и со звериным рыком ударил мальца о дерево, выбив вскрик из его груди. - У меня сейчас одно желание, - вполголоса произнес Джонс, проведя концом стального крюка по коже чужой руки, оставляя не глубокий порез. - Заставить тебя страдать.       На секунду сердце парня остановилось. На секунду, но они поменялись местами - Крюк подчинил Питера. Но это было короткое замешательство - в следующий миг усмешка потерянного стала более игривой, а во взгляде читался вызов.       Пэн бесстыдно закинул стройную ножку на бедро мужчины и, как мог, приблизился к чужому лицу. - Давай, Киллиан, - с придыханием прошептал Питер. - Заставь меня кричать. Исполни свое главное желание.       Юркий язычок парнишки прошелся вначале по собственным губкам, а затем кончик обвел приоткрытые губы Крюка, который от неожиданности чуть не выпустил маленького дьяволенка. Тот усмехнулся, почувствовав, как хватка ослабла. Но он не вырвался и не ушел. Небольшие, но мозолистые ладони легли на шею капитана, ласково поглаживая кожу, а после опустились под черный плащ на широкие крепкие плечи. Ногой Питер притянул бедра капитана к себе вплотную, вжимаясь в них, судорожно вздохнув. - Ну же, Киллиан, - протянул чужое имя Пэн, прислонившись спиной к дереву, откидывая голову назад, открывая тонкую шею, с которой уже почти исчезла сухая рука. - Заставь меня подчиниться тебе, - игриво сказал король потеряшек, притягивая пирата ближе к себе. И в этот момент питомец превратился в дикого зверя и набросился на хозяина.       Пэн не знал, почему позволил капитану делать нечто подобное. Но нельзя сказать, что парень был уж очень недоволен. Наоборот, грубый, жадный поцелуй принес юноше массу удовольствия. Джонс будто высасывал жизнь из тела ненавистного человека. Он смял мягкие губы своими, ворвался языком в горячий ротик, скользя по деснам, щекам, нёбу, рукой сжав острое плечо, сильнее вдавив в несчастное дерево. Питер усмехнулся сквозь поцелуй, довольный дикостью его пирата. Но капитана эта реакция разозлила. Он прервал поцелуй, позволив парню дышать - тот не заметил, что задыхается - и сильно укусил за нижнюю губу, заставляя ее кровоточить. - Меньше усмехаться будешь, демон, - прорычал Крюк, слизывая несколько багровых капель, скатившихся по острому подбородок. - Не надейся, - хрипло произнес Пэн, сильнее растягивая усмешку, языком быстро проведя по опухшим губам - на них был вкус крови, рома и Киллиана. - Наглый мальчишка, - зло прорычал пират, вцепившись зубами в незащищенную шею. Он надеялся, что сейчас сможет вызвать на лице бесенка оттенок боли. Но ожидания не оправдались - весь вид Пэна выражал удовольствие. В ярости Джонс разорвал крюком пояс на тонкой талии и распахнул зеленую куртку, коснувшись сталью обнаженной кожи, вызвав крупную заметную дрожь в щуплом теле.       Губы мужчины уже вовсю изучали оголившиеся плечи и ключицы, оставляя кровавые отметины - знаки того, что сегодня Киллиан Джонс взял вверх над личным дьяволом, который снимал черные одежды пирата, вжимаясь в его бедра, тихо постанывая от удовольствия. Металлический крюк слегка царапнул впалый живот юноши, когда продвигался к чужим штанам. Одно резкое движение - и брюки стали сползать с худых бедер. Погладив закинутую ранее ножку сквозь ткань, Крюк опустил ее на землю, вызвав недовольное мычание со стороны парня. - Не нравится, Пэн? - ехидно спросил Джонс, стягивая тряпки с чужого тела. - Ты слишком медленный! - зло цокнул языком Питер, притягивая лицо мужчины к своему, остервенело его целуя. Капитан некоторое время позволял парнишке руководить своими действиями, полностью освободив его от одежды. Но стоило юноше прильнуть к Джонсу, обвив его шею руками, облизывая чужие губы, как, поддавшись похоти, Киллиан вжал Питера в ствол, вцепившись пальцами в костлявое бедро. - Терпения не хватает? - язвительно произнес Пэн, изнывая от собственного желания, которое неимоверно хотелось утолить. А для разъеденного похотью мозга казалось, что мужчина слишком медлил. Поэтому всячески пытался подстегнуть.       Но Крюку этого не требовалось. Его рука уже легла на мягкие ягодицы, сминая их, постепенно приближаясь к сжимающемуся анусу. Губы продолжали терзать шею, оставляя на ней множество укусов и засосов. Питер разомлел, рвано дыша, цепляясь тонкими пальчиками за крепкие плечи, царапая короткими ноготками. Но неожиданно чужие пальцы проникли в него.       Сам факт, что будет растяжка, немало удивил Пэна и вызвал победную усмешку - Крюк ставит удовольствие партнера на первое место. Но последние мысли вылетели, когда пальцы стали резко двигаться, готовя для более активных действий.       Не скрывая своего наслаждения, Питер, опираясь на чужие плечи, закинул вновь ногу на бедро капитана, несдержанно постанывая от приносящих все больше удовольствия с каждым новым проникновением пальцев, неуклюже насаживаясь. - Заканчивай и вставь уже! - выкрикнул Пэн сорвавшимся голосом. Крюк с удовольствием отметил, что слова не звучали, как приказ - в них отчетливо слышалась мольба. - Нет, Питер, - с издевкой произнес Джонс, стараясь взять от данного положения, как можно больше. - Проси лучше. - Господи, Крюк, нашел время! - возмущенно прошипел парень и в следующий момент разочарованно застонал, потому что пальцы, терзающие анус, исчезли. Тогда он со злости притянул к себе, развратно целуя, обжигая рот вынужденного любовника. Возбуждение пирата чувствовалось явно, и Пэн, сильнее распаляясь, опустил руку на пах партнера, сжимая член через одежду, вызвав рваный стон. - Трахни меня, Киллиан, - томно прошептал Питер, расстегивая ремень капитана. Вот после этих слов для обоих началось настоящее безумие.       Когда сменилась поза никто не помнил, но очнулся Пэн от боли, когда немалых размеров член ворвался в него, выбивая крик. Он стоял лицом к злополучному дереву, упираясь в него ладонями, а Джонс пристроился сзади.       Первый крик немного отрезвил мужчину. Что-то вроде совести зашевелилось в нем, заставив целовать, чуть покусывать подрагивающие плечики, а руку опустить на член, лаская его, заставляя парня расслабиться. - Какие нежности, - тихо усмехнулся Питер, всхлипывая. Он сам не заметил своих слез. Морщась, парнишка ждал. Ждал, когда волна боли утихнет. И этому очень способствовали ласки любовника, от которых Пэн вскоре забыл о неприятных ощущениях, и, чуть отстранившись, двинулся обратно, вновь принимая член партнера. Знак был вполне понятен, и Крюк начал резко вколачиваться в юношеское тело, жестко сжав член Пэна, зубами и языком разукрашивая спину.       А Питер совсем забыл о первой боли. Он, выгибаясь, стонал, кричал, ругался, пожалуй, на весь остров, чтобы каждый его обитатель слышал, чем занят их Король. - Ты стонешь лучше любой портовой шлюхи, - прошептал на маленькое ушко Джонс, посасывая мочку. Парень ответить не смог, он лишь пуще прежнего срывал голос, ломая ногти о твердую кору, подмахивая бедрами.       Это была дикость. Зверство. Жестокость. Выплеснувшийся гнев. Торжество.       Киллиан не мог скрывать победной усмешки. Он подчинил себе настоящего дьявола, который, как хорошая блядь, насаживался на член пирата, глубоко принимая и моля еще. Сейчас у Джонса был триумф. Который выражался шикарным, горячим, диким сексом.       Сильнее. Жестче. Резче. Быстрее.       Капитан не мог позволить себе остановиться. Но разрядка приближалась с каждым новым движение.       Первым не выдержал Пэн. Он до громкого хруста выгнулся, чуть ли не ломая себе спину, и оглушил любовника диким воплем. Горячая сперма выплеснулась в широкую ладонь мужчины, которую тот перенес на худое бедро, поддерживая расслабившееся тело.       Крюк вскоре вгрызся в шею любовника, оставляя сильно кровоточащую рану, и излился в Питера, полностью заполняя его своим семенем.       Наступила такая тишина, что пирату на секунду показалось, что он оглох. Но вот стало различимо тяжелое дыхание Пэна, который никак не мог прийти в себя после оргазма. На какой-то миг пожалев демоненка, Джонс уселся на землю, усадив на колени подрагивающего парня, в заботливом жесте прижав к себе. А лицо беса выражало полное умиротворение и удовлетворение. Ему даже глаза было лень открыть. - Это была неплохая игра, Киллиан, - довольно промурлыкал Питер, еле шевеля губами, заставив Крюка раздраженно цокнув языком. Король потеряшек не исправим. У него все игра. Но... эта была одна из множества, в которой всем руководил не Пэн. Правила были не его. Указания - не его. Им управляли. И Питер был не против. Ничего страшного, если его пират, его Киллиан возьмет еще пару раз власть в свои руки. А может и не пару...       Губы юноши растянулись в предвкушающей ухмылке. Еще немного, но он уступит власть. Ведь это так приятно...