***
Аннет чувствовала усталость. С момента захвата прошло уже, наверное, полтора часа, хотя сложно было об этом судить без часов, и до сих пор так и не стало понятно, чего же хотят эти бандиты. Покупателей и персонал со всего торгового центра притащили в центральную залу и, согнав в кучу, просто держали под прицелом, в то время как часть захватчиков сооружала у дальней стены какой-то помост. Неизвестность томила, а духота от такого количества сбившихся в кучу тел сушила горло. От вони пота множества людей начинало свербеть в носу. Многие женщины и дети в толпе тихо хныкали от страха, не решаясь повышать голос. Пленникам было страшно. Особенно страшно им стало после того, как двух излишне бойких молодых людей силой вытащили из толпы и, вытолкав за единственную незабаррикадированную дверь на улицу, расстреляли в спину. Аннет мягко провела по волосам жмущихся к ней девочек, стараясь этим незамысловатым жестом поделиться с ними если и не отсутствующей уверенностью, то по крайней мере своим спокойствием. К сожалению, ее первые надежды не оправдались, Тейлор с Эммой оказались в общей свалке вместе со всеми. Радовало лишь то, что она смогла быстро их найти и немного успокоить плачущих детей, хватавшихся за нее, словно за спасательный круг. Миссис Эберт старалась не показывать виду, но от испуганных взглядов девочек у нее внутри все леденело, и, чем дольше длился плен, тем сильнее она хотела растереть этих ублюдков в кровавую пыль. Будь ее воля, она бы собственными руками вырвала этим ничтожествам их бесстыжие зенки прямо из прорезей масок. Переломала бы все кости! Заставила бы сожрать их собственные пушки! Смяла гортани, чтобы из них не вышло более ни единого рыка, от которых под ее руками вздрагивают худенькие плечи!.. Аннет тихо вздохнула, стараясь утихомирить колотящееся сердце. Последняя серия образов, промелькнувших в ее голове, были практически осязаемыми и неприятно знакомыми. Их просто переполняло темное ликование и довольство от треска под пальцами крошащихся человеческих костей. Не впору ли девочкам бояться ее вместо террористов, а ей — серьезно переживать за собственное здравомыслие? Почему вполне естественное желание устранить угрозу для своего ребенка принимает столь графическую и… первобытную форму? Это из-за того, что ее узы напряжены, словно натянутые струны? Или она путает причину со следствием… Миссис Эберт качнула головой, изгоняя лишние мысли, и посмотрела в сторону странной стройки. Кажется, там началось какое-то движение. На помост вышел мужчина, одетый в монашеское одеяние с глубоким капюшоном на голове и безликую маску, его пол можно было определить только из-за мощной фигуры, которую не могла скрыть даже свободная одежда. Судя по тому, что террористы услужливо вынесли вслед за ним шикарное кресло, конфискованное из ближайшего магазина мебели, и с каким подобострастием один из них передал ему микрофон, именно он был здесь главным. Кейп, играющий роль фанатика, или человек с реальными проблемами с головой? Если вспомнить, сколько паралюдей в процессе приобретения сил бонусом получают различные расстройства психики, вероятность совсем не в пользу первого. Хотя если тут замешаны кейпы, то ситуация в любом случае на порядок хуже, чем могла бы быть при обычном захвате заложников. Для того, кто играет по правилам, уже было слишком много смертей. К тому же он явно не местный. Аннет достаточно хорошо знала свой город, чтобы по костюму определить большую часть местных знаменитостей, а этот тип не вызывал никаких ассоциаций. Тем временем мужчина поднес микрофон к лицу и заговорил. — Здравствуйте, дамы и господа! — разнесся по залу хриплый голос, немного приглушаемый маской. — С великой радостью должен сообщить вам, что вы все — да-да, вы все — были избраны самой Владычицей Судьбы и Ветра для нашего великолепного представления! Сегодня вы продемонстрируете всему миру мой чудесный алтарь в честь Великих. Ну же, мои верные аколиты! Внесите Его! После его последнего выкрика двери справа от помоста открылись, и оттуда вышли четверо мужчин, удерживая на плечах длинные шесты, между которыми было закреплено нечто крупное, прикрытое шелковой тканью. Со стороны эта процессия напоминала группу рабов из какой-нибудь древней восточной страны, переносящей паланкин своего господина. Когда они вышли на середину сцены и установили свою ношу в центре у самого края, он подошел к предмету, после чего одним движением руки сорвал покрывало. Взорам пленников предстала… простая железная коробка? Точнее это можно было назвать простой коробкой, если бы не четкое изображение трех Губителей во всю фронтальную стенку. — О да, вот и он, — почти промурлыкал злодей, любовно проведя левой ладонью по поверхности крышки. — Как древние еврейские мастера, благословлённые Богом, создали ковчег для хранения Его слова, так и я, Асиз, ведомый песнью Прекраснейшей, выковал сие творение в горниле из собственных мук и чужой крови. Все свидетели рокового мгновения в сборе, прямо здесь или за стенами. Для завершения этого шедевра остался последний штрих, — мужчина резко поднял голову и обвел толпу пленников пронзительным взглядом. — Время выбрать ту, что станет Пандорой новой эпохи. Её! Приведите её! — неожиданно выкрикнул он, вскинув руку, указывая на кого-то среди испуганных людей. Аннет вздрогнула и начала оглядываться по сторонам, чуть крепче прижав к себе девочек. Несколько преступников вклинились в толпу немного в стороне от их местоположения и, быстро пробившись к темноволосой девушке лет двадцати на вид, схватили ее за руки и споро потащили обратно, совершенно не обращая внимания на крики и попытки вырваться. Несколько человек, попытавшихся помочь несчастной, были легко вырублены весьма профессиональными ударами в голову. — Да, да, это именно то, что нужно, — произнес кейп, когда к нему привели заплаканную пленницу. — Просто идеально, — продолжил он, осматривая её, словно какую-то нужную деталь механизма. Асиз положил руку на плечо вмиг как-то обмякшей девушке и начал что-то шептать ей на ухо. — Не плачь, дитя, — четко расслышала Аннет его шепот. — Сегодня ты испытаешь величайшее блаженство быть проводником воли Великих. Ну же, подойди сюда, — мужчина мягко подвел свою жертву ближе к коробке. — Вот так, молодец. А теперь открой крышку. Сказав последнюю фразу, кейп быстро отошел в сторону, а девушка, немного покачавшись на месте, как сомнамбула, медленно протянула дрожащие руки и приподняла крышку ящика. Следующее событие навсегда отпечаталось в голове Аннет, по праву заняв свое почетное место среди множества жутких вещей, о которых на данный момент она не помнила. Первое мгновение казалось, что ничего не происходит, спустя один удар сердца всем стало ясно, что это была лишь маленькая отсрочка. Девушка подняла взгляд на толпу перед собой, её ослабевшие руки уронили свою ношу, а из ее рта по подбородку хлынула кровь. Аннет инстинктивно прикрыла ладонями глаза своих подопечных. Когда крышка полуопустилась, но не смогла закрыться, стало видно, что живот и грудь девушки пронизывают множество толстых проводов, которые, извиваясь, словно живые, продолжают прокладывать путь все глубже в ее тело. Люди, словно завороженные, смотрели в ее широко раскрытые слезящиеся глаза, в которых застыла немая мольба и мука. В полной тишине наблюдали за тем, как на её руках вздуваются вены от ползущих по ним проводков, как они вырываются из ладоней, оплетая пальцы, как из открытого рта выползает целый поток, формируя что-то вроде бутона. Казалось, ни один из пленников не может пошевелить даже мускулом. А потом она резким, дерганым движением выгнулась дугой и закричала. От этого страшного вопля, который явно производило не человеческое горло, со звоном лопались стекла, а люди падали на колени, хватаясь за голову, беспомощно скуля. Даже сами террористы не были защищены от этого, страдая точно так же, как и их пленники. И на фоне всего этого был слышен безумный смех кейпа. Аннет тоже не избежала воздействия этого вопля, как и многие другие, она упала на колени, продолжая прижимать к себе девочек, пытаясь, как могла, защитить их от воздействия устройства безумного технаря, хотя у самой из ушей уже текла кровь. Крик вкручивался в барабанные перепонки, словно дрель, постепенно пробиваясь все глубже в голову. Нет… Несмотря на то, что она держала уши девочек заткнутыми с одной стороны ладонями, а с другой собственным телом, они все равно рыдали от боли, а ее ладони уже чувствовали влагу. Нет… Вопль жуткого изобретения, последней частью которого стал живой человек, вламывался в голову, путал мысли, подавлял волю. Она уже не могла сопротивляться, еще немного, и Аннет Эберт станет послушной марионеткой в руках. Снова. НЕТ! И откуда-то из глубины ее сжавшегося в комок сознания навстречу диссонирующей мелодии жуткого механизма в немыслимом едином порыве поднялись вкрадчивый шепот черного разрушения и бескомпромиссное постановление истинно белого созидания, сотрясая своим беззвучным словом саму реальность. НЕПРИЕМЛЕМО.***
Тейлор плакала и дрожала в руках матери. Ей было страшно и очень больно, из ушей что-то текло, а в голове звенел жуткий крик. Тейлор не видела, кто так кричит, но была уверена, что это та девушка, которую вывели на сцены, хотя и не знала, что с ней сделал тот кейп, одетый в хламиду. — Пусть это закончится, пусть это закончится, пусть это закончится, — про себя повторяла девочка, едва слыша собственные мысли. Неожиданно на ее щеку что-то капнуло. Дернувшись от неожиданности, она посмотрела вверх и увидела, как по щеке мамы скатывается еще одна алая слезинка. У Тейлор перехватило дыхание. Она еще никогда не видела свою маму такой страшной. Ее лицо сейчас напоминало ледяную маску, а в глубине белых глаз разгоралось что-то, что она не могла объяснить. Тейлор попыталась что-то сказать, спросить или позвать ее, но горло не слушалось. А в следующий миг все изменилось, и то, что она хотела сказать стало совершенно неважно. Глаза мамы по-настоящему вспыхнули, и все вокруг затопило яркое сияние, теплой волной вымывая из головы чужой крик вместе с болью, одновременно мягко убаюкивая девочку. Глаза Тейлор, которые уже и так ничего не видели, сами собой закрылись, и она мгновенно забылась целительным сном.***
Денни расхаживал вперед-назад вдоль бруствера, словно дикий зверь, запертый в клетке. Уже прошло полчаса, а актуальной информации не прибавилось. Неизвестность просто бесила. Уже и Курт приехал, и люди, разосланные по городу, начали присылать кое-какие слухи с улиц, и полицейское радио то и дело выдавало новые подробности, но всего этого было катастрофически мало, а большая часть их серьезных контактов среди полиции и СКП сейчас были либо недоступны, либо оказывались бесполезны. Без информации он не мог ни планировать, ни что-то придумывать, даже немного успокоиться не мог, чтобы мыслить здраво. Каждую дополнительную секунду, которую его жена и дочь были там, Денни Эберта нещадно грызли иссушающие бессилие и страх. Он должен, нет, обязан был… — Пш… Пш… У нас есть подтверждение, это культисты Губителей! Повторяю, заложников захватили культисты! В здании что-то происх… Пш-ш-ш. … ЗНАТЬ! Сердце Денни пропустило удар, а в глазах потемнело. Перед его взором разворачивалась невероятная картина. Пара существ — настолько огромных, что он даже не мог это воспринять — двигались сквозь пустоту, сливаясь в гармоничном спиральном танце, который его переполненный разум почему-то интерпретировал как танго. Они летели вперед, оставляя позади себя шлейф из миллионов светящихся пылинок, каждая из которых по размерам могла быть сопоставима с континентом. Его тянуло к одной из этих огромных пылинок, все ближе и ближе, и… Денни замер на месте, пытаясь понять, что только что произошло. Он что-то видел? Или нет? Будто сон наяву… Но следующее событие мгновенно вымело из его головы всю растерянность и лишние вопросы. Разум Денни захлестнул такой огромный объём информации, что он даже не смог устоять на ногах и практически свалился на четвереньки, пытаясь хоть так удержать раскачивающийся мир. Силясь выцепить главное, Денни увидел центральное помещение торгового центра одновременно со всех ракурсов и углов. Восприятие пространства было так отлично от нормального, что его даже замутило, хотя он никогда не страдал морской болезнью, но это были мелочи. Главное, что перед ним как на ладони были жена, дочь и Эмма. Выглядели они плохо, Аннет была бледна, словно мрамор, а из ее ушей и глаз шла кровь. Она сидела на полу, прижимая головы лежащих девочек к своему животу, руками прикрывая их уши. Вдруг в ее глазах вспыхнуло сияние, и Денни обнаружил себя все на той же стоянке, только распластавшимся на бетоне, а над собой — перепуганную морду Курта. Похоже, его уже успели перевернуть на спину. — Эй, Дэн, ты как?! — выпалил он, когда увидел, что его друг открыл глаза. — Только не подыхай здесь, а? Мы уже послали за врачом! Дико оглядываясь по сторонам, Денни протянул вперед дрожащую руку и схватил Курта за воротник. — Никаких врачей, — хрипло выдавил он. — Быстро к торговому центру, там… там… — начал Денни, но не смог закончить, потеряв сознание на середине предложения.***
По всему миру Умники-Пророки получали перечни бессмысленных данных.***
Под городом Броктон-Бей, в полупостроенном бункере, мужчина болезненно охнул и схватился за голову.***
Где-то на другой стороне земного шара женщина в шляпе сбилась с шага.***
Высоко над поверхностью мира человекообразное тело последнего и самого страшного Губителя немного изменило свое положение в пространстве.***
В глубине одного небольшого двухэтажного домика, на контролируемой докерами территории, раздался скрежет. Если бы сейчас здесь был кто-то из местных обитателей, их глазам могла предстать довольно странная картина. Прежде спокойно лежавший на полке старый браслет задрожал и медленно взлетел в воздух. Крупный красный камень в центре украшения треснул, выпуская из себя алую дымку, которая быстро сформировалась в полупрозрачную фигуру высокого мужчины, облаченного в доспех и тяжелый плащ. — Итак, время пришло, — монотонно произнес призрак в пустоту, после чего растворился в воздухе. Парящий браслет окутала красноватая аура, и он молниеносно вылетел из дома, по пути пробив ближайшее окно.***
[Мониторинг.] [Аномалия!] [Действие? /Приоритет?] [Индексация.]