Влюбленные часов не наблюдают

      В последнее время Топ начал замечать, что Лидер Квон стал меньше времени проводить с группой. Он часто сбегал «по делам» прям во время тренировок и репетиций ничего не говоря. ДжиЕн был как будто в параллельной вселенной, доселе никому не известной и далекой. Вот он вроде ходит, присутствует, но его разум, мысли совершенно в другом месте. СынХена это очень беспокоило, но лезть в чью-то жизнь со своими советами он не хотел. Ладно, чего скрывать, Топ влюблен в Джи еще с того момента, как увидел его будучи трейни. Парни очень часто проводили время вдвоем: сочиняли музыку, писали слова, очень часто смеясь над глупыми рифмами, пытались дополнить хореографию, ухахатываясь до слез, когда кто-нибудь из них падал, а что касается вне рабочего времени: они смотрели вместе кино, играли в настольные игры, которые через пять минут им надоедали, в видео игры, играли в твистер, на следующий день ноя от боли в пояснице, делали совместные селфи, которые не будут доступны никому, кроме них. Все это продолжалось до какого-то определенного момента, который Топ, кажется, упустил… Теперь же все было иначе: Ночь, а иногда даже под утро, ДжиЕн стал приходить в пьяном угаре и его можно было найти спящим везде: лежащим в ванной, сидящим на туалете или лежащим перед кроватью. СынХену это не нравилось. Совсем не нравилось. Даже не так. Его это бесило и жутко выводило из себя. — СынХен, можно попросить тебя проследить за ДжиЕном? Мы, конечно, отправили за ним охрану, но тем не менее…- менеджер BigBang говорил от всего стаффа, который был изрядно подвыпивший в честь прошедших праздников. — А что с вами, собственно, еще делать, — томно вздохнув, сказал Топ с закрытыми глазами, лениво поднимаясь с дивана, на котором он продремал каких-то жалких полчаса, хотя и надеялся на два. Накинув пальто, он вышел из здания YG Ent. и направился в сторону, наверное, самого дорогого клуба в этом районе. Было бы странно найти Джи в заведении с меньшей репутацией. Зевнув, Топ посмотрел на ярко-светящуюся вывеску: — Ты мне должен, Джи, — пробормотав себе под нос, усмехнулся СынХен. Мимо охраны он прошел без проблем. Тяжёлые железные двери распахнули свои объятия и с удовольствием впустили СынХена внутрь. Музыка грохотала так, что дрожали стены, пол ходил ходуном от сотни танцующих, прыгающих и просто двигающихся в такт музыке людей. Алкоголь лился рекой — кто прям из горла пил по середине зала, кто только начинал по рюмашке-второй, бросая на барные стойки по несколько сотен тысяч вон. На столах задницей крутили полуголые девушки европейской внешности — они в Корее очень ценятся за их красоту и превосходные, аппетитные фигурки, — за что получали неплохой гонорар, который им совали за резинку трусов мужики лет сорока. Пробравшись через толпу бухих в доску людей, от которых пахло не более чем как от свиней, СынХен остановился у начала барной стойки, где было не особо много людей. Оглядываясь по сторонам, он наконец предпринял попытку спросить у кого-нибудь про знакомую макушку. «Ноль целых, ноль десятых» — подумал про себя парень, прежде чем к нему пришла мысль о том, что Джи может, хотя, даже не может, а наверняка находится в Вип-Зоне. — Не подскажешь, где здесь Вип-Зона? — Спросил Топ у бармена, который лишь пальцем указал за его спину. — Аа, э, спасибо, — поблагодарил парень, чувствуя себя идиотом. — какая ж это вип-зона, если тут ни охраны, никого?.. Прежде чем зайти, он прислоняет ухо к двери и прислушивается — там галдят, выкрикивают какие-то фразы, типа «Вставь ему как следует!», «Выеби его!» Дикий гогот Джи и его фраза: «ща, я не гтв, и, пжлст, только кмры вырубтте, а то писец от кмпании и от мндхера» — совсем выбили из колеи Топа. Когда он открыл дверь, он мог видеть только людей, которые распихивали друг друга локтями — каждый из них пытался пролезть вперед, чтобы увидеть что-то. И это что-то явно интересное. И наверняка связанно с Джи. Топ был взволнован, напуган — не дай бог кто-то что-то сделает его Джи. СынХен не отдавал себе отчета за свои действия — он, с наихудшими мыслями, просто влетел в комнату, пропихиваясь между людьми, которые были пьяны до такой степени, что смеялись даже тогда, когда Топ толкал их локтями. — Блять, ДжиЕн, — в глазах у СынХена потемнело от злости. Джи, бухой, полуголый, стоял раком перед каким-то мужиком, который готовился снимать штаны. — До чего ты опустился, придурок, — сильные руки СынХена обхватили талию ДжиДи и стащили с низкого столика. Сняв с себя пальто, Топ закутал в него ДжиДи. Раздосадованные вдохи и возгласы негодования доносились до затуманенного рассудка Топа. Ноги не слушались — он был не сколько злым, сколько перепуганным за физическое состояние, моральное, да и вообще за будущее Квона. О том, что могло бы быть с репутацией последнего, приди Топ на пять минут позже, брюнет даже не хотел. Сердце колотилось так быстро, будто намеревалось вырваться из грудной клетки и пуститься в далекое путешествие. — Идиотина, дебил, придурок, имбицил, — продолжал орать брюнет. Слава Богу, пока он тащил Джи до выхода сквозь ватные тела, из-за музыки его ругательства никто не слышал. — Пуст иии мня, — пискнул Квон, пытаясь вывернуться из цепких рук. — Ну нет. — Шикнул Таби, закинув парня себе на плечо — так легче тащить буйного бухого человека.- и куда смотрели секьюрити, — рыкнул брюнет, выходя на улицу. Прохладный ветер путался в волосах СынХена, закрадывался под пальто, которое было на ДжиЕне, ласкал его тело, отчего последний дрожал и ежился. Минут через 5 парни были уже в общежитии. СынХен благодарил небеса на всех известных и неизвестных ему языках, что их дом находится близко, и что народу на улице было мало. Вернее, совсем не было. — Ложись спать, — холодно сказал Топ, положив Квона на кровать, но его проворные ручонки крепко обняли СынХена за шею, притянув к себе. — Останься со мной, СынХен, — промурлыкал почти в губы Таби ДжиДи. Топ чувствовал невероятно ужасный запах алкоголя, от чего у него перехватило дыхание и он начал кашлять. — Нет, от тебя слишком пасет алкоголем, — брюнет скривился и выбрался из рук Квона. — Хотя я был бы не против, — грустно вздохнул тот и уже собрался уходить, как услышал протяжный, низкий стон. Он обернулся и широко от удивления раскрыл рот: ДжиДи, словно кошка, выгибался под ласками своих рук, тонкие пальцы плотно и нежно скользили под штанами. Второй рукой парень водил по телу, особенно выгибаясь, когда касался сосков. — Ты идиот? — Шикнул на него Топ, но вдруг услышал стук каблуков за дверью. Наверняка кто-то из стаффа. — Твою налево, — за день брюнет седеет второй раз. Он несется к Джи, стоны которого становятся все громче от приближающегося оргазма, запрыгивает на него сверху и закрывает рукой рот. — Тихо ты, — шепчет на ухо Таби. Шаги все ближе, стоны все громче, а Топ просто сильнее сжимает рот Джи и, уткнувшись лбом в лоб, зажмуривается, дожидаясь ухода стаффа. За дверью всё стихает ровно в тот момент, когда кончает Джи. Убрав руку со рта, брюнет слез с парня и, смотря на глупую улыбку лидера, сказал: — Знаешь, ты очень изменился. Очень. Ты больше не тот Квон ДжиЕн, которого я знал еще даже не будучи трейни. Ты — некто, ты чужой мне. Да что мне, Тэяну. Тэяну, понимаешь? Тому человеку, которому ты тоже дорог. У вас с ним отношения в разы теплее и ближе, чем у меня с тобой. А знаешь, что он мне сказал? Что он скучает по тому Джи, который был раньше. Не он один мне это сказал. Дэсон и Сынри того же мнения. Ты разве не заметил, как все от тебя отвернулись из-за твоего наплевательского отношения? Ты не заметил, все, кто тебе был дорог, кому ты стал дорог — отвернулись от тебя? Ты не заметил, что из тебя стали выкачивать деньги? Кто тебе та вчерашняя девушка, которой ты всунул две тысячи долларов? Две гребаных тысячи, Квон. Конечно, для тебя это ничто. У тебя еще миллион зеленых есть, да. А вот друзей, настоящих друзей, ДжиЕн, нет. Закончились. Ты их отгородил от себя стеной неискренности. Когда ты в последний раз смеялся с нами? По-настоящему смеялся, а не потому что так надо на камеру? Или хотя бы не тогда, когда ты выпил. О, а насчет выпивки. Ты гробишь вот той херней организм. Нет бы винишко как я, всё полезнее твоего виски и коньяка… Хотя впрочем, погоди. Ты же у нас: «сам себе Лидер, сам себе указ». Конечно. И чего я, собственно, выпендриваюсь перед тобой, говоря тебе все это. Как будто тебе оно нужно. — СынХен утвердительно кивнул, сам с собой соглашаясь и вышел за дверь, хлопнув ею и облокотившись спиной на нее. «Нужно, СынХен. Очень нужно знать, что я еще кому-то дорог. Спасибо тебе.» — вместо этого, Топ услышал целую тираду: «Да идите. Идите все, идите нахуй. Заебали, на словах все горазды, конечно. Джи Драгон плохой, Джи Драгон опустился ниже плинтуса, Джи Драгон то, Джи Драгон сё, конечно! Да всем плевать, что у меня внутри, что может я морально раздавлен! Никто, никто, даже ты не хочешь разобраться в этом! А так конечно, легче всего сказать, что Джи Драгон плохой! Просто иди нахуй, как же вы все заебали, все, поголовно!» — в конце парень перешел на крик и далее Топ услышал то, чего совсем не ожидал. Джи заплакал, словно маленький ребенок. Таби слышал шорох, кажется, Джи перевернулся на живот и, скорее всего, уткнулся лицом в подушку. В приглушенном крике было столько боли, тревоги и мольбы о помощи. — Какой же ты дурак, — грустно усмехнулся СынХен. Ну не может он вот так оставить любимого мальчика, с которым он был всегда и везде, во всем помогал и советовал. — Ну всё, хватит, — Топ снова зашел в комнату и закрыл дверь на замок. — Ну прекрати, правда. ДжиЕн. Ну Джи, — грустно вздохнул брюнет, поднимая плачущего парня за плечи. Тушь и косметика были размазаны по всему лицу, отчего Топу хотелось от души посмеяться, но вместо этого он просто улыбнулся и заключил его в крепкие объятия. — Почему я, СынХен? Зачем я тебе, такая гнида и тварь? — Квон поднял на брюнета глаза полные слез. — Ну… — Однозначного ответа у Топа не имелось, — ты мой… Друг? — Ясно все с тобой, — Джи махнул на него рукой и выскользнул из рук брюнета, падая на кровать. — Спокойной ночи. — Парень повернулся к СынХену спиной и накрылся одеялом. — спокойной, — отрешенно промычал парень себе под нос и, дождавшись того момента, как захрапит Джи, сел на пол, запрокинул голову на одеяло, которое все последующие часы сна являлась неким подобием подушки. От сидячего положения все тело болело, голова раскалывалась — он плохо спал, то и дело просыпаясь от бормотания Квона, которого наутро в кровати не оказалось. — И куда его черт пораньше дернул.- выругался парень, поднимаясь с пола. Потерев глаза и потянувшись, он услышал, как в ванне выключилась вода. — Понятненько, — усмехнулся СынХен, садясь в удобное кресло, подгиная ноги под себя. Щелкнул замок двери и Чхве услышал шлепанье босых ног по паркету. — Выспался? — Ехидно спросил Джи, вытирая волосы махровым полотенцем. — Нет, ты всю ночь храпел, — хмыкнул Топ, следя за движениями Квона. Такие неспешные, мягкие и притягивающие внимание. — Знаешь, я тут пока сидел, подумал. — Ты умеешь думать? — Не перебивай. Подумал над вчерашними словами, которые ты сказал, точнее, спросил. — Ну и что ты надумал? — стараясь выглядеть незаинтересованным, Джи уселся на диван и закинул ногу на ногу, осматривая с ног до головы Топа. — Знаешь, когда мы только были трейни, я понял, что мы сблизимся. Ты был тогда еще ребенком, подростком, впрочем, как и я, и я видел, как ты меняешься, как растешь и становишься мужчиной. Я помню все наши победы и неудачи, я помню наши слезы и смех. Я на тебя всегда смотрел с восхищением и удовольствием, я всегда смотрел и смотрю на тебя, Джи. Мы с тобой были вместе всё это время, и никакая ты не гнида, и не тварь. Я беспокоюсь о тебе каждую секунду. Звучит глупо, но это так. — И что ты хочешь этим сказать? — голос Квона дрожал, но тем не менее он старался сдерживать слезы. Парень подумал, что сейчас опять начнет разводить тираду о том, что Джи не прав и всё в этом духе. Между ними повисла давящая тишина, они смотрели друг другу в глаза буквально с минуту, когда СынХен медленно встал и подошел к брюнету. Тот инстинктивно тоже встал и моментально почувствовал теплые руки у себя на щеках. Топ любовно смотрел в такие родные карие глаза, расстояние между их лицами стремительно уменьшалось, еще миллиметр… — Я люблю тебя, ДжиЕн. … Квон шумно выдохнул и, убрав все сомнения прочь из головы, обвив руками шею парня, подался вперед и впился в губы СынХена жадным поцелуем. Тот улыбнулся и ещё более страстно ответил на его поцелуй, перекладывая свои ладони на тонкую талию Джи. Сколько времени они целовались, застыв в такой позе, не знал никто кроме них самих. А может даже и они не знали — влюбленные часов не наблюдают.