***
Юнги был довольно деятельным человеком. Всякий раз, когда он хотел чего-либо, он добивался этого. Поэтому задумавшись о покупке питомца, он в скором времени обнаружил себя в зоомагазине. Но Юнги столкнулся с проблемой. Ему не хотелось никого шумного. Лай собак, шипение кошек и непрерывное чириканье птиц приносили парню головную боль. Юнги думал о покупке кролика. Кролики же милые, верно? И тихие. И с ними можно поиграть, если захочется. Сидя на корточках перед клеткой с кроликами, Юнги выбирал между крошечным черным грызуном и его бело-коричневым соседом чуть больше размером, как вдруг краем глаза заметил клетки с певчими птицами. Юнги скривился. Певчие птицы. Он слышал их щебет и пение все то время, что сидел перед клеткой с кроликами. Пара супругов покупала птицу для своего сына, и та глупо хихикала в руках у мальчика, непрерывно болтая, чтобы понравиться человеку. Тьфу. Слишком шумные. И птицы требовали чересчур много ухода. Парень уже собрался повернуться обратно к кроликам, но стоящая внизу маленькая клетка с певчей птицей внезапно привлекла его внимание. Птица внутри выглядела испуганной и прижимала крошечное одеяльце к груди, забившись в самый дальний угол. На клетке висела огромная табличка «Скидка 70%», но с маленькой пометкой ниже, и Юнги прищурился, чтобы прочитать ее. Эта певчая птица не поет. Без возможности возврата. Не поющая певчая птица. Юнги застыл, позволив кроликам дальше грызть свою морковь, а затем присел перед клеткой. — Эй, — произнес Юнги, и певчая птица спряталась под одеяльцем с головой. — Я не причиню тебе вреда. Юнги замолчал, и через некоторое время птица выглянула из-под одеяла. Было видно, что ей все еще страшно, но при этом любопытно. Когда Юнги просунул свой палец между прутьями клетки, птица отшатнулась, но не отвела от него взгляда. Спустя какое-то время она сдвинулась вперед и дотронулась до его пальца. Юнги улыбнулся. — Сколько она стоит? Владелец магазина обернулся и, увидев, на кого указывает Юнги, широко распахнул глаза. Быстро извинившись перед людьми, которым помогал, он подбежал к Юнги. — Вы хотите купить Джина? — Его зовут Джин? — Да. Джин, — владелец осторожно поднял клетку. Теперь при свете Юнги мог лучше рассмотреть Джина. Он был невероятно красивым. Птица слегка неуверенно улыбнулась, и внезапно Юнги понял, что люди имели в виду, говоря, что чувствуют своих питомцев. — Я должен убедиться, что вы осознаете, что он не поет и я не приму его обратно. Певчие птицы очень быстро привязываются к хозяевам. Я уже несколько раз продавал его. Юнги кивнул и проследил за тем, как владелец магазина вытащил Джина из клетки. Юнги взял птицу в свои руки, сложив ладони в виде чашки, так что Джин уселся на них и поднял на него взгляд. — Да, я понял. В любом случае я хочу его. Это прекрасно, я хотел именно тихого питомца. Джин лучезарно улыбнулся, глядя на него.***
Джин не знал, чего ждать от нового хозяина. Парень сказал, что его зовут Юнги. Юнги работал с музыкой и ненавидел, когда его отвлекали. Он всегда держал клетку Джина открытой, так что последний мог свободно передвигаться по всему дому. Обычно Джин тихо сидел на столе Юнги с краю, стараясь не беспокоить нового хозяина. Юнги заметил это и однажды вернулся домой с кроватью ярко-розового цвета. — У них были только для барби, — словно оправдываясь, объяснил Юнги, открывая коробку и ставя кровать около компьютера, но Джин тут же устроился на ней и обнял кружевную подушку, шедшую в комплекте. Певчая птица начинала нравиться Юнги. Джин был достаточно осторожным, чтобы не слишком беспокоить его, и совсем не раздражал. Каждый раз, когда Юнги требовался перерыв в работе, он брал Джина с собой в ближайший магазин и покупал шоколад, отламывая для питомца крошечные кусочки, а остальное оставляя себе. Они молча гуляли по окрестностям, Джин сидел на его плече, а после возвращения домой Юнги трепал Джина по голове, благодарил за помощь (хотя тот ничего не делал) и принимался за работу снова. Юнги нравился Джину. Очень. Юнги не возражал, когда Джин ночью укладывался на его подушке, хотя сначала новый хозяин волновался, что раздавит его. Юнги не разозлился, когда Джин случайно разбил кружку, пытаясь разогреть собственную ванну. Он просто взволнованно спросил, не поранился ли Джин, а затем сказал, что в следующий раз займется ванной сам. Юнги заботился о нем. Жизнь с Юнги не была захватывающей, временами становилось скучно. Но Джин никогда еще не был настолько счастлив.***
Джин спал в своей розовой кровати, застеленной сделанной под атлас простыней такого же розового цвета, его крылья были сложены за спиной. Юнги замер на месте, но он не хотел будить Джина, когда тот выглядел настолько умиротворенным. Парень невольно задумался о том, насколько удобна кровать для барби. Вряд ли же она была сделана, чтобы реально на ней спать? Но Джин выглядел так, словно спал в кровати за миллион долларов. Юнги не ожидал, что Намджун с Хосоком заявятся в студию, как обычно шумно спускаясь по лестнице. Джин пошевелился, но не проснулся, однако, когда Хосок ворвался в комнату, крича во всю глотку, Джин тут же подскочил и в страхе ринулся прямо к Юнги. Юнги обнял его ладошками, и Джин вцепился в его большой палец, начав дрожать. — Ш-ш, — Юнги нахмурился и развернулся. — Вы пугаете Джина. — Джина? — сдвинув брови, повторил Намджун, держа в руках пакет с пивом. — Какого Джина? Что ты держишь? Юнги на мгновение заколебался, но Джин высунул голову между его пальцами, склонив ее на бок. Хосок подпрыгнул на месте практически на метр. — Твою ж мать! — заорал он, и пакет с жареной курицей выпал из его рук. — Ты купил певчую птицу?! Джин испуганно вздрогнул и нырнул обратно в укрытие из пальцев Юнги, снова принявшись дрожать. — Тише, — прошипел Юнги. — Ты пугаешь его. — Он раскрыл ладони. — Это мои друзья, Джин. Джин выглядел так, словно хотел сбежать, но Юнги ободряюще коснулся его, и птица подняла взгляд на Хосока и Намджуна. — Черт возьми, — усмехнулся Намджун, глядя на Джина. — Он красавчик. От услышанного комплимента Джин покраснел и застенчиво улыбнулся, а затем снова посмотрел на Юнги, обняв себя крыльями. — О, смотри, ему понравилось, — Хосок прыснул и присел, чтобы оказаться на одном уровне с птицей. — Это же круто! Мы можем использовать его голос в одной из песен. — Нет, — тут же сказал Юнги, опуская Джина на стол. Тот заинтересованно оглядел пивные банки, которые Намджун вытаскивал из пакета. — Джин не поет. — Не поет? — переспросил Намджун, вскидывая бровь. Юнги кивнул. — Не может или не хочет? Юнги заколебался. — Не хочет, я думаю. Не уверен, мне по барабану. Я хотел кого-нибудь тихого. Хосок рассмеялся: — Хён, только ты мог купить певчую птицу, которая не поет. В этом просто весь ты.***
Джин решил, что ему нравятся друзья Юнги. Они спокойно отреагировали, когда Юнги сказал, что он не поет, и Хосок постоянно отламывал для него кусочки жареной курицы. — Как думаешь, ему можно пиво? — Нельзя, — отрезал Юнги, но Джин с любопытством посмотрел на банки. — Нет, Джин. Ты слишком маленький. И тебе не понравится. Помнишь, тебе не понравилась газировка? Это что-то похожее, только вкус более странный. — Как это несправедливо по отношению к пиву, — засмеялся Намджун. — Но он прав. Джин крошечный. Не думаю, что ему можно пиво. Хосок разочарованно простонал, а Джин вспорхнул на его руку, держащую банку, и сделал небольшой глоток. В тот же момент Юнги вскрикнул, Намджун заржал, а Хосок заулюлюкал. Джин отпрянул, почувствовав вкус, скривился и пошатнулся назад. Он сорвался с руки Хосока, но Юнги успел поймать его. — Я говорил, что тебе не понравится, — Юнги вздохнул, наливая воду в маленький бумажный стаканчик.***
Через некоторое время Джин отрубился на полу, уснув на бумажной тарелке, застеленной салфеткой. — Видите, он напился, — нахмурился Юнги. — Он отпил самый крошечный глоточек на свете, — отметил Хосок и засмеялся. — Кстати, почему он не поет? Какой-то дефект? Юнги пожал плечами. — Нет. Не знаю, почему. Мне без разницы. Он теперь мой, а я забочусь о том, что принадлежит мне.***
Джин лопал пузырьки импровизированной пены для ванны, которую Юнги для него приготовил. Я забочусь о том, что принадлежит мне, сказал Юнги. Джин тогда еще был в сознании и, вспомнив об этих словах, почувствовал, как на лице появилась улыбка. Он опустил голову ниже в пузыри, чтобы спрятать ее, и Юнги хмыкнул. — Ты утонешь в пузырях. Джин закатил глаза. Его ванна состояла из чашки, которую Юнги вытащил из шкафа, и маленького сиденьица из лего на тот случай, если он захочет сесть. Она не была глубокой. Он не собирался топиться в ней. Юнги читал на соседнем диване, и Джин понял, что настал подходящий момент. Он был с Юнги уже на протяжении полугода. — Юнги, — позвал он. Парень, по-видимому, не услышал, поэтому Джин прочистил горло и произнес чуть громче: — Юнги. Юнги замер. Он поднял ошеломленный взгляд, и Джин покраснел, скрывая лицо за крошечными ладошками. — …Это был ты? Все еще красный Джин кивнул и обернул крылья вокруг себя, чтобы спрятать лицо. Он услышал, как Юнги опустил ноги на пол и подошел к его чашке-ванне. — Юнги, — попробовал Джин снова, и Юнги дернулся, словно его кто-то ударил. — Охренеть, — прошептал Юнги. — Джин, ты реально разговариваешь. Джин понял, что мог бы выбрать более подходящий момент, определенно не тогда, когда сидел голышом в ванне. Юнги, должно быть, заметил его смущение, поэтому передал Джину одежду и маленькое полотенце, вырезанное из большого. Джин быстро оделся, все еще чувствуя смущение. — Привет, — улыбнулся он Юнги. — Привет, — Юнги улыбнулся в ответ.***
Юнги не требовал большего. Джин оказался просто невероятным болтуном, и Юнги невольно задумывался, как тот умудрялся молчать все это время. Он не пел, но Юнги и не просил. Джин также не разговаривал с Намджуном и Хосоком. Юнги тоже ничего не говорил по этому поводу. Но однажды Юнги застал Джина напевающим мелодию в ванне. Это была одна из тех песен, над которыми он работал в студии, и Юнги остановился послушать. — Джин, — тихо позвал Юнги, когда Джин вылезал из ванны. — Это было прекрасно. Джин резко поднял взгляд, отчего его рука соскользнула с края. Чашка завалилась на бок, и мыльная вода разлилась по столу. Юнги тут же подскочил ближе и помог Джину подняться. — Ты в порядке?! Джин выглядел ошеломленным. — Я пел? Юнги позволил мыльной воде стечь на пол. — Ты напевал мелодию. — И ты считаешь, что я звучал нормально? — Это было лучше, чем нормально, — произнес Юнги, слегка хмурясь. — С тобой всё в порядке? Ты довольно неудачно упал. Джин покачал головой, а затем замер. — Я в порядке. Реально, всё в порядке, но… ты не шутишь? Ты считаешь, что я звучал хорошо? Юнги, уже принявшийся собирать мыльную воду с помощью полотенца, нахмурился. — Конечно, хорошо. Ты певчая птица. Разве должно быть по-другому? Джин покраснел и обнял себя крыльями. Юнги знал, что Джин делал так, только когда чувствовал себя эмоционально или физически уязвимым. Что-то важное должно было произойти. Юнги терпеливо ждал, пока Джин набирался смелости. — Мой первый хозяин. Я… я провел с ним пять лет. Я пел для него, но… Он никогда не выглядел счастливым из-за этого. Однажды он принес в дом новую певчую птицу и сказал, что я подделка, потому что не умею петь. Он положил меня в клетку и оставил перед зоомагазином. — Джин улыбнулся, и Юнги осознал, что тот плакал: крошечные ручейки слез текли из его глаз, срывались с подбородка и капали на руки. — В ту ночь было довольно холодно. Юнги отбросил полотенце, взял Джина на руки и обнял маленькую фигурку так, как только мог.***
— Не думаю, что это хорошая идея. — Это моя песня, и я считаю, что это отличная идея, — ухмыльнулся Юнги. Он принес Джина в студию звукозаписи. — Мы можем послушать, что получится, и если тебе хоть немного не понравится, просто удалим и все. Никто не узнает.***
— Вау, звучит охуенно! — воскликнул Намджун. — Где ты откопал этого певца? Его голос потрясающий, идеально подходит для песни. Я волновался, когда ты отказался от вокала Чимина с Чонгуком для записи припева, но этот человек звучит просто невероятно. Хосок кивнул. — Черт, где ты его нашел? Или это секрет? Юнги пожал плечами и потрепал Джина по голове. — Это Джин. Повисла тишина, и Намджун с Хосоком синхронно перевели взгляд на певчую птицу, которая пряталась под одеялом на ярко-розовой кроватке для барби. — Это Джин? — повторил Намджун. Он протянул руку и попытался сдернуть одеяло, но Джин держал слишком крепко. — Джин, я думал, ты не поешь. Даже не говоришь. Обалдеть, давайте послушаем снова? Хосок первый дотянулся до кнопки, и мягкая мелодия песни Юнги во второй раз зазвучала в студии. Юнги приподнял уголок одеяла и улыбнулся, когда увидел яркий румянец на щеках Джина. — Перестань скромничать, — ободряюще проговорил он. Джин вылез из-под одеяла и, услышав собственный голос, раздающийся из динамиков, спрятал лицо за ладонями. — По-моему, отлично звучит. — Отлично? — переспросил Хосок. — Ты шутишь? У меня нет слов, чтобы описать, насколько это потрясающе. Отлично еще мягко сказано. Ты одолжишь нам его голосок? — Нет, — улыбнулся Юнги, потрепав Джина по макушке. — Я говорил вам, он мой.