Песчаный король

Иногда удача приходит в таком безобразном обличье, что в жизни не заподозришь. Каролина Галлоуэй, корреспондент захудалой газетенки, уже давно не верила в удачу, хотя в этом заключалась ее прямая обязанность. Кроме того, имели место случаи сглаза, порчи, нашествия духов и даже похищения ведьмами младенцев мужского пола. Кэрол не имела права в этом сомневаться, потому что без твердой уверенности ни в жизнь не получится написать статью так, чтобы поверили другие. Хотя на главную полосу такие новости не попадали, и только самые настырные добирались до небольшой авторской колонки «Необъяснимое рядом» на пятой странице. Кэрол вздохнула, выходя из лифта - необъяснимого с каждым месяцем становилось все меньше, а скуки – все больше. Их отдел – маленький закуток на троих – располагался на третьем этаже редакции. Каролина делила его с Чарли – спортивным обозревателем, и старой девой Эммой, отвечавшей за колонку досуга. Их давно уже прозвали «Трио на отшибе», потому что новости, которые они выдавали еженедельно с потом и кровью, никого не интересовали. Основанный посреди пустыни Сэндвилль за последние десять лет потерял пятую часть населения – молодежь стремилась на побережье, в блестящий Голливуд, чопорный Вашингтон или Нью-Йорк – «город, где сбываются мечты». Да и кто бы стал их в этом винить? Чарли только махнул рукой, торопясь на очередной заплыв юниоров, и пронесся мимо Кэрол к лифту. Она оглянулась – ипохондрик Эмма все еще сидела на больничном, и закуток был в ее распоряжении. Старый кондей в углу не справлялся с пеклом за окном, но когда никто не видит, можно расстегнуть пару пуговиц на блузке и врубить Iron Maiden. Календарь в углу настойчиво напоминал о ближайшем дедлайне – самое позднее в четверг после обеда заметка должна уйти к шеф-редактору. С каждым разом статьи выходили все более неправдоподобными, и даже Ведьмин колодец превратился из источника мрачных слухов в место свидания неформальных парочек. Ну и ладно - она что-нибудь придумает, как обычно. Нашествие игорных фишек-убийц, сбежавших из Лас-Вегаса, почему нет? Гораздо больше близившегося дедлайна Кэрол смущало отсутствие жизненных перспектив, включая личные. Надежды на богатого заезжего принца растаяли как дым – хотя она уже и не помнила, была ли когда-то настолько наивна. Продвижения по службе не предвиделось, интересных знакомств – тем более. Эмма давно уже ныла, что надо перебираться в мегаполис, но Кэрол знала – блеск и нищета всегда неразлучны в больших городах. Там, где никто тебя не ждет, нечего ждать подарков судьбы. Она бросила сумку и вернулась в коридор, чтобы снабдить себя такой необходимой чашечкой маккиато. Кофемашина приятно заурчала, напоминая о мечте завести котенка, которой предстояло так и остаться мечтой из-за упертости квартирной хозяйки. Скупердяйка суеверно полагала, что коты притягивают крыс будто волшебная дудочка и потому даже слышать не желала ни о чем подобном. Последняя капля ароматной пенки беззвучно утонула в кружке. Кэрол подняла глаза и обнаружила, что коридор загородила огромная мужская фигура, никак не меньше двух метров ростом с большой окладистой бородой. - Ой, - выдохнула она, вжимаясь в стенку. Только бы не разлить драгоценный кофе! - Мне бы мисс Галлоуэй, - дружелюбно наклонился к ней мужчина. - Вам прямо и… А ведь Галлоуэй – это ее фамилия. Кажется, с маккиато придется подождать. - Можете звать меня Кэрол, - она собрала мужество в кулак и протянула гиганту руку. – Проходите, мой кабинет прямо тут. Мужчина неловко протиснулся следом за ней в закуток и растерянно оглянулся, явно не понимая, как можно работать в таком узком пространстве. На нем был спецкомбинезон и кепка с незнакомым логотипом, которую он торопливо снял, когда Кэрол предложила ему стул. В рыжеватой бороде, выше которой она никак не решалась поднять глаза, проблескивала первая седина. - Чем могу вам помочь, мистер… - Меня Питом зовут, - радостно откликнулся он. – Я эта… газету вашу читал. Она едва сдержала скептическую усмешку и рискнула оценить внешность посетителя в целом. Едва различимые веснушки делали его моложе, но в целом мужчина выглядел симпатичнее стандартного офисного планктона и давно намозоливших глаза коллег. - Да, и заметку нашел – про слизней. Ну, которые пожирают эмоции. Заметке про слизней было не меньше пяти месяцев. Свеженькая ему попалась пресса, ничего не скажешь. - Чем вы занимаетесь, Пит? – Кэрол была само дружелюбие. - Да эта, вожу грузы. И всякое разное. Так это вы написали про слизней? Там стояла ваша фамилия. Ну, разумеется, она там стояла! - А вы что, тоже их видели? – она перешла в наступление. - Кого? – опешил гигант, но потом сообразил. – А, слизней… нет, мэм, не видел. Но им на жаре плохо, думаю, а я все больше по пустыне мотаюсь. Это я про слизней так, к слову. Я вам новость принес, там же было написано, что любой может принести новость. Тут опешила Кэрол. Она работала в газетенке уже седьмой год и за это время ни разу – ни разу! – не встречала желающих поделиться чем-то невероятным или хотя бы подозрительным. - Очень интересно, Пит, - протянула она, оглядываясь. – Вы здорово потрудились. Оставаться наедине с психом, учитывая разницу в габаритах, ей не хотелось. - Только надо торопиться, мэм, а то потом и следов не найдешь, - водитель вскочил, не просидев на стуле и пяти минут. – Надо торопиться. Кэрол уставилась на него, вжавшись в кресло. Надо куда-то ехать? Вместе со спятившим дальнобойщиком? Новый вид слизней или все-таки фишки-убийцы? - Сначала расскажите, Пит. Вы понимаете, я уверена, что ваша новость просто сногсшибательна, но ведь я должна… - Там ведьма, мэм, - ответил водитель, нахлобучивая кепку обратно. – Она вся в лохмотьях, на поясе болтается связка костей и она все время что-то бормочет. Она очень старая, и очень сварливая – она осыпала меня ругательствами, мэм, и замахнулась палкой. Ну да Пит – парень не промах, я ей ответил, как полагается, так-то. Но это настоящая ведьма, мэм. В наших краях такой еще не бывало. - Где «там»? – было единственное, что пришло Кэрол в голову. Ведьма. В Богом забытом городишке. Среди бела дня. Да этот мужик словил глюков, что неудивительно на такой жаре. - Там, в пустыне, - махнул рукой Пит. – Так вы идете, мэм? Потом ее уже не найдешь. У меня грузовик тута, мигом доедем. Еще чего! На бордель не хватает, что ли? Дуру выискал, надо же. Вот прямо сейчас она разбежится и поедет с незнакомым громилой в пустыню бабку ловить. - Пит, послушайте, - Кэрол улыбнулась еще шире, не поднимая глаз – теперь, когда гигант нависал над ее столом, она чувствовала себя провинившейся букашкой. – Прямо сейчас это не очень удобно. На мгновение ей послышался зубовный скрежет. Но помилуйте – ехать с нездоровым на голову дальнобойщиком в пустыню ради ведьмы, которых – на секундочку – не существует? Она пока что не спятила окончательно. - Ведьму надо быстро брать, мэм, - Пит смотрел на нее с заметной укоризной. – Пока мы тут лясы точим, она ведь на месте не сидела! Вы хоть знаете, как редко они выходят из логова? То-то, а Пит сразу смекнул! - Вы не волнуйтесь, - Кэрол невольно поднялась на ноги, продолжая смотреть на гиганте снизу вверх. - У вас ведь и самого дела, все-таки много часов в дороге, да еще эта ведьма. Мы вам очень благодарны за сюжет, это действительно интересная история. Просто… - Да она сбежит, как вы не понимаете? Как ее потом выманишь? Выманишь? Кэрол моргнула. Словно эта ведьма ему мать родная. - Пит, прямо сейчас я не смогу пойти с вами, – ответила она, собрав в кулак остатки мужества. – Обязательно напишу вам благодарность, как самому преданному читателю. У нас уже много собранного материала, поймите! Наша редакция с вами свяжется, как только появится возможность! Кэрол обнаружила, что кричит. Испугалась, дурочка, вот позорище! На мгновение ей показалось, что гигант сейчас раздавит ее кулаком, словно муху, но Пит внезапно понурил голову и кивнул, смахнув капельки пота со лба затасканным рукавом рубашки. - Чего ж тогда просить… коли вам не надо, - пробормотал он, отворачиваясь. – Вам не стоит так нервничать, мисс Галлоуэй, это все жара. Он скептически покосился в сторону кондиционера. - Сидр надо пить, вот что! Спасает от перегрева, – внезапно выдал Пит и нахлобучил кепку обратно. – Всего хорошего мисс. - Всего… - Кэрол не договорила, потому что водитель уже скрылся на дверью. На столе надрывался телефон – сначала городской, потом бешенство добралось и до сотового. Залпом влив в себя холодный кофе, Кэрол кое-как восстановила утраченное равновесие духа. - Галлоуэй слушает. - Ты чего, совсем оглохла? Материал собираешься сдавать завтра? – главред звучал сердито и заспанно. Впрочем, Эд пребывал в этом состоянии круглосуточно. - Так ведь четверг… - Забей на четверг, верстаем макет завтра вечером. Так что ручки в ножки – или в какое хочешь место – и материал к утрецу. Все ясно, детка? Бросив трубку, Кэрол схватила сумочку и бросилась к двери. Громила-дальнобойщик даже с глюками внезапно перестал пугать ее – совершенно. ______ Если в центре жара в тридцать пять градусов переносилась сравнительно легко – люди перемещались короткими перебежками от здания к зданию – то за пределами города раскаленный воздух давал о себе знать. Пит любезно протянул Кэрол двухлитровую бутылку с водой, которую она прижала к себе, стараясь вдыхать поменьше, чтобы не обжечь легкие, и вытащил из бардачка еще одну кепку. Они оставили грузовик у обочины, и двинулись вглубь пустыни. На самом горизонте можно было различить почти неподвижную фигуру, но с каждым шагом Кэрол казалось, что это просто мираж – в дымке пустыни еще и не такое может привидеться. Некоторым мерещатся целые оазисы. Однако мужчина легко продвигался вперед, с каждым десятком шагов чуть забирая влево от дороги. Кэрол шла за ним, то и дело прикладываясь к спасительной бутылке. Когда шоссе превратилось в узкую полоску, едва заметную в поле зрения, она вылила часть воды себе на волосы. По крайней мере, они не так уж далеко от города – на горизонте виднелись контуры бизнес-центра Джангл-сити. Фигура, которую они преследовали, постепенно становилась все ближе – они явно обгоняли ведьму или кем там была эта женщина. Кэрол даже не пыталась разглядеть детали ее наряда, которые судя по рассказу Пита были весьма экзотичны. Дымка превращала все вокруг в одинаково размытый фокус, и Кэрол молилась, чтобы они нагнали старуху в ближайшие минут десять. Мужчина, казалось, спешил – он прибавил скорость и пару раз тихо выругался себе под зубы. Какое ему было дело, сделает она репортаж или нет? Мечтает стать знаменитым с помощью публикации на пятой странице заштатного издания? - Ничего страшного, если…если она уйдет, - тяжело дыша, произнесла Кэрол. – Так бывает, вы знаете. Хотя куда она к черту уйдет, тут же пустыня! Если это женщина в возрасте, она скоро не сможет передвигаться и умрет от обезвоживания. - Не уйдет, - твердо пообещал водитель. Потом он словно вспомнил, кто она такая и что здесь делает. - Будьте покойны, мэм. Осталось совсем чуть-чуть. Кэрол скептически хмыкнула – она уже израсходовала больше литра воды, еще немного и придется повернуть обратно, чтобы в свою очередь тут не подохнуть. Она оторвала глаза от идеально ровной песчаной поверхности – фигура двигалась прямо перед ними, на расстоянии, быть может, сотни метров, хотя в пустыни глаз легко мог ошибиться. - Мэм! – закричала Кэрол что было сил. – Мэм, постойте! Подождите, пожалуйста. Старуха – теперь она ясно видела сгорбленную спину и лохмотья – не повернулась, но шаг прибавила. Это напоминало какой-то сюрреализм – пустыня на многие километры, и два сильных взрослых человека, которые уже почти час пытались догнать уходящую в никуда старушку. Мужчина повернулся к ней, явно не в восторге от ее криков: - Это ведьма, я же сказал! Они не очень-то дружелюбны, вы разве не знали? Кэрол растерянно заморгала. Он что же, ждет, что она за четыре года работы в газете успела перезнакомиться со всей известной нечистью и даже слетать на шабаш? Что-то внутри екнуло, предлагая вернуться обратно прямо сейчас и забыть об этой истории, как только пройдет тепловой удар. Вместо этого она обнаружила, что продолжает двигаться за спиной у Пита, с каждой минутой отвоевывая расстояние, отделявшее их от старухи. Наконец, сгорбленная спина замаячила буквально в нескольких шагах. Теперь Кэрол ясно видела, что старуха была одета в отрепья, которыми бы побрезговал и последний бродяга – на ней болталось несколько рваных, очень грязных платьев, поверх которых карга замотала изрядно поеденный молью платок. Платья удерживал пояс, на котором при ходьбе действительно болталось что-то, весьма похожее на кости. Из-под косынки, покрывавшей маленькую трясущуюся голову, выбивалась пара седых клоков. Старуха опиралась унизанной браслетами рукой на суковатую трость, которая непонятным образом не проваливалась в песок при каждом новом шаге. Мужчина в два больших прыжка добрался до старухи и протянул руку, чтобы дернуть ее за плечо, но тут же отступил. Карга остановилась и повернула к нему лицо. Кэрол от испуга закрыла глаза, но когда открыла, уродливый профиль ведьмы по-прежнему маячил перед глазами. Незрячие бельма смотрели на мужчину с яростью и злобой, под носом красовалась уродливая мясистая бородавка, нижняя губа тряслась, а кожу на щеках покрывали темные пятна. - Без подачек обойдусь! Проваливай, что ли, - бросила старуха в лицо водителю, собираясь двигаться дальше. Он хмыкнул. Кэрол послышалась в его тоне насмешка и какая-то странная заботливость. - Твой улов довольно скуден, карга, - почти ласково ответил мужчина. Кэрол отступила на шаг, потом еще. Эти двое знали друг друга! Во что она ввязалась? Надо немедленно убираться отсюда. Она растерянно оглянулась, не видя даже намека на дорогу на горизонте. Дымка усилилась настолько, что теперь и город казался далеким и призрачным, его очертания причудливо изменялись и совсем не походили на то, что она привыкла видеть, когда ездила на автобусе в соседний штат. - Что здесь происходит? – Кэрол старалась скрыть растерянность, копаясь в сумочке в поисках мобильного. – Понятия не имею, что вы затеяли, но это бессмысленно. Мне пора. Как и следовало ожидать, сигнала вышки телефон не поймал. Кэрол бросила бессмысленный кусок пластика обратно в сумку и набросилась на мужчину. - Куда вы меня затащили, а? Чего вам это сдалось, у меня даже денег нет! Тот, улыбаясь, смотрел на нее. - Я обещал показать вам ведьму, мэм. Вот она – настоящая ведьма, будь я проклят! Можете пообщаться. Старуха прищурилась и поцокала языком, словно могла видеть Кэрол. - Кожа да кости, как по мне. Поживиться нечем. - Время твоих пиров давно прошло, старая перечница, - по-прежнему ласково ответил мужчина. – Забирай, что дают, и не жалуйся. Кэрол смотрела на обоих, ничего не понимая. Ладно, ведьма – так ведьма. Вроде пока никто не собирается ее убивать или грабить, а дорогу не видно из-за дымки. Она ведь знает, откуда они пришли. - Меня зовут Каролина Галлоуэй, я репортер местной газеты, - она поколебалась, протягивать ли руку старухе, но не рискнула. – Вы действительно работаете ведьмой, мэм? Та повернула к ней налившееся кровью лицо. - Еще и Каролина, значит? Так-так. Я не работаю, милочка. Я – та, кто я есть. А вот ты – пока еще нет. Чего? Кэрол моргнула. - Хотите воды? Здесь так жарко… Старуха снова поцокала языком. - Где ты таких берешь, испорченных? – свой упрек она адресовала мужчине. Тот только пожал плечами. Кэрол вытащила блокнот, собираясь если не взять полноценное интервью, так хотя бы записать пару типичных фраз. В конце концов, она все остальное и сама может додумать, не маленькая. - Вы не против, если я задам несколько вопросов? Как мне лучше вас называть? - Проваливай, девчонка! – отрезала старуха. – Хватай его клещом и не отпускай, пока не вернет тебя обратно. Мои последние зубы давно выпали, так что придется обойтись без свежего мяска. Давай, давай! Чего ты стоишь, идиотка? - Мэм? - Дура набитая, кретинка, мандавошка, безмозглая курица! Скорее, давай! Она почти визжала, и Кэрол обернулась к мужчине. Однако водитель, кем бы он ни был, исчез. Кэрол растерянно огляделась. - Пит! Пит, где вы? Старуха злобно ткнула ее в бок. - У ветра спроси, где он теперь. Дубина стоеросовая, попалась как безмозглая канарейка. И поделом! ______ Ведьма развернулась и продолжила свой путь. Кэрол посмотрела на бутылку, в которой воды оставалось совсем ничего, поискала взглядом шоссе и совсем пала духом. Что она здесь делает? Это должно быть, страшный сон! Еще пару часов назад она сидела в офисе и, наверное, задремала от жары. Сейчас она проснется и все будет как прежде. Кэрол остановилась, беспомощно переводя взгляд со старухи на горизонт за спиной. Если идти точно по своим следам, она обязательно выйдет обратно к шоссе. Да, в середине дня да еще по такой жаре шансов поймать попутку быстро у нее немного – но рано или поздно кто-нибудь обязательно проедет мимо. Только поднявшийся ветер не оставил и намека на ее следы. В лицо ударила волна горячего, колючего песка, и Кэрол пригнула голову. Она поймала себя на том, что отвинчивает крышку у бутылки почти до конца и завинчивает снова. Усилием воли она заставила себя затянуть колпачок до упора и сунула бутылку под мышку. Шлепая себя по бедру, старуха медленно уходила все дальше в пустыню, не останавливаясь и не поворачивая головы , сопровождаемая редким стуканьем костей на поясе. Кэрол потащилась следом, плохо соображая, зачем она это делает. Часы показывали половину пятого – жара не спадет еще три часа минимум, потом наступят сумерки и за ними – холод, которым так славятся местные ночи. Если она не и не сдохнет от жары, то замерзнет среди барханов. Может быть, когда дымка развеется, она сможет увидеть шоссе или город? - Стойте! Стойте, подождите! Куда вы идете, там же… - в лицо снова полетел песок, и Кэрол запнулась. – Там же ничего нет, на много километров. - Твое какое дело? – ведьма замахнулась было палкой, но передумала. – Обидно, что подохнешь, а есть нечем. Обидно, да! Издевается над старухой, мерзавец. Ничего, я еще посмеюсь. Я еще потанцую на его черепе, дурочка. Я тебе клянусь, потанцую! Кэрол стало страшно. Солнце медленно садилось, окрашивая горизонт в розовое марево. Старуха продолжала злобно ругаться, но не уходила. Казалось, жара и песок не имели над ней никакой власти. Кэрол не выдержала и села на землю, несмотря на то, что песок обжигал даже через джинсы. - Чего расселась? – старуха прервала излияния. - Вас слушаю, - спокойно ответила Кэрол, дрожа от омерзения. - Интересно, как вы собираетесь ему отомстить. Ведьма открыла рот, но тут же его закрыла. Она смотрела на Кэрол незрячими глазами, прищурившись, потом несколько раз поцокала языком и перебрала кости на поясе. - Знаешь, чьи это кости? – вкрадчиво спросила она, но ждать ответа не стала. – Моей прошлой ученицы. У нее было сочное мясцо… как же давно это было, ох, как давно. До того как выпал последний зуб. Она задрала верхнюю губу, чтобы продемонстрировать, где именно он находился. Кэрол отвернулась, но старуха больно вцепилась ей в плечо крючковатыми пальцами, на каждом из которых красовалось по паре колец, и заставила повернуться обратно. - Ты не кривись, не кривись! Думаешь, сама писаная красавица? «Все относительно» - чуть не ляпнула Кэрол, но сдержалась. В этом была доля правды – на красавицу она не тянула. Старуха по-прежнему вызывала омерзение, хотя Кэрол начинала разделять ее желание отомстить водителю. Ведь это ее он кинул в пустыне. - Вы его не найдете, давно свалил, наверное. Старухе хмыкнула, поцокав языком. - Его искать не придется, дуреха. Ну, вставай, что ли. Закат близок - самая работа начинается. Какая работа? Кэрол машинально выпила остатки воды одним глотком и в ужасе выронила пустую бутылку. Они обе умрут здесь по милости садиста-дальнобойщика, который бросил ее наедине с ведьмой. Да пусть она даже настоящая колдунья, что толку? Должна же она что-то есть, пить, даже один день на такой жаре не выдержать никому. Она попыталась встать, но левая нога подогнулась, и Кэрол со стоном опустилась обратно на песок. Силы покинули ее окончательно. - Я… - Сдохнуть решила? – без тени сочувствия пожала плечами ведьма. – Я мешать не стану, может и смогу потом пососать пару косточек, как ветер пообтреплет. - Пошла ты… - пробормотала Кэрол, укладываясь на песок. Она подложила сумку под голову и обхватила себя исцарапанными на ветру пальцами. Раскаленный песок обжигал, но скоро измученное тело перестало чувствовать боль. Кэрол знала – пока она лежит, свернувшись в комочек и не двигается – мир продолжает существовать без нее, солнце садится за песчаные буруны, и вместе с закатом утекает по капле ее жизнь. Удивительно, но все это не вызывало ни малейшего разочарования. Только тупое удивление от поступка человека, который совсем не знал ее и так скоро привел к концу. Она закрыла глаза и приготовилась раствориться в песке. ______ Прошла бесконечность, прежде чем назойливое цыканье вторглось в ее разум, мешая превращению в ничто. Кэрол с усилием раскрыла воспаленные глаза – с ресниц посыпался песок, царапая щеки. Ведьма сидела рядом, методично раскапывая в песке углубление, которое то и дело засыпало обратно. Старуха не переставала цокать, изредка громыхая костями, и Кэрол, отчаявшись вернуться в прежнее полубессознательное состояние, приподнялась на локте. Солнце почти полностью село, и по темной пустыне, лишенной привычной дымки, медленно растекалась прохлада. Силы быстро оставляли ее. Она рухнула обратно на песок, и скоро уже не могла пошевелить ни пальцем, ни даже убрать из-под головы сумку с пряжкой, больно впившейся в висок. В темноте пустыня, казалось, ожила, сбежав от власти палящего диска. Слышался шорох – чего? – далекое стрекотание невидимых цикад, мягкий шелест сползавших барханов. Грубая костлявая рука дернула ее в сторону, и голова Кэрол обессилено упала на песок. На лицо опустилась колючая жесткая ткань; Кэрол дернулась было, но рука, словно налитая свинцом, лишь едва тронулась с места. Старуха бормотала себе что-то под нос, ворочая Кэрол с боку на бок, словно тюфяк. Наконец, она оставила ее в покое, плотно спеленав, будто младенца. Кэрол в ужасе обнаружила, что у нее нет сил даже, чтобы раздвинуть холщовую ткань и высунуть наружу лицо. - Не дергайся ты! – пробормотала ведьма над ухом. – Теперь уже недолго осталось. Ах ты, сучье вымя! Кэрол догадалась, что ругается старуха не на нее. Та зашевелилась, шелестя юбками; каждое движение сопровождалось бесконечным клацаньем костей. - Что вы делаете? – кое-как прошептала Кэрол, а когда старуха не ответила, прокричала вопрос снова из последних сил. Шорох стих – ведьма снова уселась на песок рядом со спеленутым телом. - Нитку сучу, идиотка. Нитку? Кэрол пошевелила пальцами рук, каждое движение давалось ей с огромным трудом. Послышался шорох ткани, потом старуха пару раз причмокнула и потянула куль на себя. Ткань поддалась не сразу – когда игла, наконец, прошла через оба куска полотнища, раздался ощутимый скрип. - Вы что, зашиваете меня живьем? – ужас накрыл Кэрол внезапной ледяной волной, растекаясь от головы вниз по позвоночнику. - А как, по твоему, это делается? – сварливо ответила ведьма, переходя к новому стежку. - Не смейте! - И как ты собралась помешать мне? – ведьма работала неторопливо, стягивая ткань и расправляя ее по мере продвижения к голове Кэрол. – Ты все равно скоро сдохнешь – не пропадать же добру? Пока брела, вспомнила пару приемов, не совсем еще из ума выжила. Может даже не надеяться! Кэрол догадалась, что старуха все еще злится на предателя-дальнобойщика. - Не надо… - пробормотала она. – Я… я сделаю все, что вы захотите. - Да с чего ты мне сдалась-то? – пробурчала старуха. – Кожа да кости, курьи мозги. Да любая… - Но ведь у вас нет любой, - оборвала ее Кэрол. – У вас есть только я. И я готова помочь. Ведьма рассмеялась – неприятным лающим смехом. Прервав работу, она хохотала как безумная, и Кэрол, словно наяву, видела перед собой запрокинутые к небу незрячие глаза. - Да что ты можешь сделать, дуреха, чего не могла бы я? - Я могу отомстить, - прошептала Кэрол. Силы оставили ее совершенно, и последним, что она услышала перед тем, как погасло сознание, был звук лопнувшей, туго натянутой нити. _______ Так Кэрол оказалась ученицей ведьмы. Они скитались по пустыне, и если на второй день она еще удивлялась, почему не падает от теплового удара или не умирает от обезвоживания, то скоро перестала. Ведьма на подобные вопросы отвечала коротко: - Не твоего ума дело. Мы еще попляшем, попляшем. Вот увидишь. Кэрол научилась странным вещам: определять, есть ли на человеке родовое проклятие, приманивать животных, всех, кроме собак, которые ведьм не любили за какие-то там стародавние грехи, она могла снять боль одним только прикосновением двух пальцев в нужном месте, а могла наступить человеку на ногу и он терял дар речи. Прошел месяц, потянулся второй. На горизонте по-прежнему висела дымка, в которой терялись очертания города, если он там был, конечно. Кэрол иногда сомневалась, было ли у нее прошлое или она так и шла по пустыне, пока не нашла ведьму и не обрела смысл существования. Помимо Искусства, тем для разговора практически не было. Ведьма терпеть не могла мужчин – любых, и эта неприязнь потихоньку передалась и Кэрол. О том, что осталось в городе – фитнес-клубах, игорных домах, телевизоре или работе в редакции – и вовсе можно было не заикаться. Ведьма начинала злобно шамкать губами и тут же придумывала очередное пакостное задание, с которым Кэрол справлялась далеко не всегда. Так, она отказалась ловить песчаных скорпионов, после того, как один укусил ее в лодыжку, и три дня прорыдала от нестерпимой боли и невозможности пошевелить ногой. Ведьма велела ей высосать яд и долго потешалась, глядя на жалкие потуги Кэрол достать до лодыжки губами. Когда у нее начался бред, ведьма ткнула в ранку своей иглой, пронзив ногу до кости – и боль скоро утихла. Но в остальном ведьма обращалась с ней все хуже. - Жалкое человеческое отродье, - любила повторять она вечерами, заставляя Кэрол ползать в песке, собирая кости. – Самая никчемная девка, которую мне доводилось учить. Стоило Кэрол освоить что-нибудь, ведьма нагружала ее новым заданием – гораздо более сложным. Старуха никогда не хвалила ее – и постепенно ощущение собственной ничтожности стало единственным, что Кэрол сознавала с абсолютной ясностью. Пару раз ведьму навещали грифы – такие же мерзкие, как и она сама. От них несло падалью, но старуха не разрешала Кэрол отсаживаться от костра и тем более зажимать нос. - Ничего не выйдет, - плотоядно следя за Кэрол желтыми глазами говорил гриф и взъерошивал жесткие перья. – Слишком мало жил, старуха. Слишком много воды. Тебе с ним не справиться. Лучше сразу отдай ее нам. Ведьма повернула к птице незрячие бельма: - Это мне решать – что с ней делать. Не суй свой поганый нос в недоваренный суп, трещотка. Ты все мечтаешь поглодать мои кости… погоди еще, успеется. Чего вылупилась? Она замахнулась на Кэрол, которая, вздрогнув, пригнула голову, пряча лицо от удара. Ведьма хохотнула и прошамкала: - Вишь, какая шелковая стала. Еще немного и можно закаливать на огне. Меня моя мачеха, помню, едва не зажарила живьем. Перестаралась. Кэрол закрыла глаза, зная, что слезы все равно не придут. В пустыне она быстро научилась плакать так, чтобы никто этого не заметил. Настал день, когда глухой бунт, который поднимался в груди с каждым новым издевательством, уже не могли заглушить ни песчаные ветра, ни редкие минуты, когда старуха оставляла ее в покое. Кэрол уже не помнила, почему согласилась остаться, почему внезапно прониклась жалостью к ведьме и ее беззубой мести. Сейчас она мечтала только об одном – сделай ей больно, услышать хоть раз стон или крик, насладиться мольбой о пощаде и… Что дальше, Кэрол не знала и не хотела об этом думать. Она дождалась очередного урока по «вареву» - так ведьма называла дурнопахнущее содержимое небольшого котелка, который днем таскала на плече Кэрол. На этот раз ведьма заставила ее разжигать огонь, пока пальцы не покрылись волдырями, и каждая песчинка, попадавшая в рану, отзывалась невыносимой болью. Когда после часа бесплодных усилий между кровоточащими ладонями внезапно вспыхнуло пламя, Кэрол в ужасе попыталась стряхнуть его и едва не сожгла те ветхие обноски, в которые давно превратилась ее одежда. Старуха разразилась бранью и в секунду зажгла костер, швырнув в лицо Кэрол пригоршню песка: - Для такой растяпы – все самое лучшее, - прокудахтала она. – И чтобы ни одного раздавленного! По щелчку скрюченных пальцев из ближайшего бархана поползла толпа жирных, лоснящихся личинок – и бросилась в рассыпную. Кэрол застонала – она ненавидела и боялась насекомых, а песчаные личинки ускользали между пальцев, оставляя после себя слой жгучей коричневой слизи. Но сегодня она была готова выдержать даже это. Пока ведьма сидела, повернув к беззвездному небу морщинистое скукоженное лицо, Кэрол побросала в котел тех немногих червей, которых сумела поймать одной рукой. Потом, осторожно помешивая, добавила остальные ингредиенты: толченую соль, смесь сушеных трав, раздробленный панцирь черепахи. Убедившись, что старуха все так же сидит к ней спиной, Кэрол разжала левую ладонь и осторожно вылила собранную кровь точно по стенке котелка. Красная струя с легким, едва различимым шипением растворилась в кипящем вареве. - Давай сюда, живее! – очнувшись от транса, ведьма протянула костлявую руку с глиняной плошкой. – Жалкая копуша. Кэрол едва различала ее слова. Она словно разливала в плошку саму смерть – прекрасно зная, как опасен даже раздавленный червяк, не то что лишний компонент. Старуха жадно, залпом выпила варево и охнув, неловко повалилась на бок. Кэрол отставила котелок, не веря тому, как просто оказалось исполнить задуманное. Пустыня сделала ее убийцей. Нет, это старуха постаралась. Она, все она. Лицо ведьмы налилось румянцем, она прижала когтистые руки к животу и постанывала. Кэрол прислушалась к себе, надеясь ощутить удовлетворение или хотя бы свободу – но внутри была только пустота. Старуха украла у нее не только совесть, но и чувства. Она подползла к замолчавшей старухе и нагнулась, чтобы проверить пульс. Костлявая рука схватила ее за горло прежде чем Кэрол успела понять, как жестоко была обманута. Другой рукой ведьма запрокинула ее голову, едва не выдрав половину волос и, подтащив к костру, силой пригнула ее лицо к пламени. Языки огня лизнули кожу раз, потом другой. Кэрол закричала, оправившись от шока, и безуспешно отбиваясь от железной хватки. - Вздумала уморить меня, глупая девка? Давай, давай, сейчас я на самом деле покажу тебе, что такое отчаяние! Пламя все приближалось. Кэрол, все еще отбиваясь, закрыла глаза от жара, чувствуя, как огонь сжигает ресницы, брови, обнажает кости и расплавляет кожу и обнажает кости. Невыносимая боль пронзила все ее тело, она прекратила сопротивление и пересохшими губами прошептала: - Пожалуйста… - Что ты там бормочешь? - Я хочу умереть. Пожалуйста. Ведьма лишь хмыкнула и легко отшвырнула ее в сторону, словно тряпичную куклу. - Еще чего. От меня такой щедрости не дождешься. Кэрол осталась лежать на давно остывшем песке, против воли думая о том, во что превратилось ее лицо. По пообожженным щекам, разъедая раны, текли непрошенные слезы. Больше всего на свете она хотела не быть. Но даже такая малость была для нее запретна. - Поднимайся! – ведьма не позволила ей разлеживаться. – Вставай, дрянь! Долго же мне пришлось ждать, пока ты решишься. Придется преподать тебе еще один, последний урок. Последний? Кэрол кое-как разлепила обожженные веки. Ведьма колдовала над угасавшим костром, и скоро пламя заиграло с новой силой. Она вылила остатки содержимого котелка в песок и протерла его изнутри подолом. Не сразу, но Кэрол заметила, что движения даются старухе с трудом – зелье, если и не убило ее, то нанесло незаметный пока для глаза вред. Приблизившись, Кэрол расслышала, как старуха бормочет себе под нос: - Песчаное сердце – песчаный король, поймай его в сети и будет он твой. Ха-ха, твой. Он ненавидит женщин. Он ненавидит нас всех. Это все из-за нее, она отняла его сердце – и он понял, что может прекрасно без него обойтись. Я тоже думала… - Она? – потрескавшиеся губы свело судорогой, и Кэрол, разлепив их, едва не закричала от боли. - Королева, - внезапно ответила ведьма. - И не было с тех пор другой королевы в Песках. И не будет. Смотри, я расскажу тебе о том, как покорить любого мужчину. Особенно без сердца. Поверь, это совсем не трудно. На этот раз ты сделаешь в точности все, как я скажу, мерзавка – если хочешь жить. Давай, шевели культяпками. Началось нудное перечисление ингредиентов, перемежавшееся подробностями приготовления зелья. Ведьма то и дело останавливалась, заставляя Кэрол повторять уже выученное. Она дышала все тяжелее и скоро едва ворочала распухшим языком. - И в конце надо добавить кое-что еще, - старуха вытащила из мешочка, который носила у пояса, маленький флакон. – Здесь оно будет в безопасности. Одну каплю – запомни! Иначе… Тут она мерзко захихикала, причем едва не впала в истерику, смех сменился икотой и ведьма зашлась тяжелым грудным кашлем. - И не напутай ничего! Только песчаный король знает, где хранится песчаное сердце, - ведьма вытащила из-за пояса и вложила слабыми пальцами в ее руку небольшой кинжал. – Это по его милости мы встретились, слабая, безвольная куколка. Это по его милости ты отравила меня, как он отравил своим безразличием многих и многих. Это по его… - Что я должна здесь хранить? – Кэрол едва сдерживалась, чтобы не заткнуть уши. - О-очень редкую вещь, - ведьма перешла на шепот. – Слезы умирающего. Кэрол отшатнулась. - Ну-ну, дуреха, не пугайся. Мой срок давно пришел, и мне не нужны подачки от короля! Он думал, что подсунул очередной кусок мяса, да просчитался. Я еще потанцую на его черепе, обещаю тебе. Кэрол села на корточки. Старуха собралась умирать и значит, она никогда не выберется отсюда. Она поймала себя на том, что думает об этом без отчаяния. - Караулить смерть – дело неблагодарное, - внезапно сказала старуха, вытягиваясь на песке. – Тому, кто заглянет в ее глаза, суждено стать выше любого страха. Не забудь про флакон… ______ Каролина Галлоуэй вернулась на свое рабочее место после трехмесячного отсутствия только затем, чтобы написать заявление об увольнении. За это время ее обязанности перекинули другому сотруднику, пообещав и вовсе закрыть колонку в новом полугодии. Без пяти минут бывшие коллеги зубоскалили, что главред не выпустит ее, пока не услышит причину отсутствия и не заставит покаяться, но ошиблись. Кэрол спокойно вышла из кабинета с подписанными документами ровно через шесть минут, а раскрасневшийся главред бежал за ней до самого лифта, умоляя остаться и предлагая должность собственного заместителя. Кэрол в два часа нашла новое съемное жилье, и владелец легко согласился подождать пару недель с оплатой залога. Она отказалась встретиться с подругами, успевшими оплакать ее, и спала большую часть дня, уходя куда-то поздно вечером. Но каждую неделю, по четвергам, она одевала джинсы, забирала пышные волосы в конский хвост и шла в придорожное кафе на въезде в город, где в легкую отшивала завсегдатаев, пила только лимонную воду и изредка посматривала в окно. Заметив, что она привлекает даже тех, кто не собирался оставаться, хозяин предложил ей заглядывать чаще, но получил в ответ недвусмысленный жест и ретировался. Так прошел месяц, за ним другой. Кэрол никуда не торопилась и не боялась потерпеть неудачу. Она просто ждала и, потягивая эль, удивлялась тому, как уроки ведьмы со временем не тускнели в ее памяти Наоборот. Каждое слово жгло ее изнутри, понуждая к действию. Иногда она поддавалась и тогда в городке случалось что-нибудь, чему не каждый мог подобрать объяснение. Кэрол была аккуратна и никогда не брала плату за оказанные услуги. Знакомый грузовик вырулил на стоянку, когда лето уже кончилось, и в город все чаще наведывались суровые осенние ветра. Близилась зима, начинали заглядывать редкие туристы, которых раньше отпугивал зной, а жители продолжали жить все так же, изредка жалея о том, что в местной газетенке закрылся раздел с «Необъяснимым». Все чаще находились люди, которые были бы не прочь поделиться весьма неординарными историями. - Пинту темного, - хмуро бросил водитель, присаживаясь к стойке. – И снэки не забудь. Кэрол сделала вид, будто не заметила его. В рыжей бороде добавилось седых паутинок - но в остальном он как две капли воды походил на себя полгода назад. Кэрол сжала пальцами флакон с такой силой, словно хотела раздавить. Одной движение - и ведьма уже не сможет дотянуться из могилы до бросившего ее песчаного короля. Она перестанет диктовать Кэрол, что нужно делать - и хотя король уйдет безнаказанным, ведьма все-таки проиграет. Но можно ли победить мертвеца? Или это всего лишь трусость, замаскированная под торжество? Кэрол оказалась у стойки как раз, когда бармен стряхнул последние хлопья пены с огромной кружки темного, дразняще-янтарного эля. - Я отнесу, - она подмигнула ему, даже не обернувшись. Рыжебородый детина скользнул по ней равнодушным взглядом и залпом осушил бокал, после чего взмахнул рукой, требуя повторить. - Думаю, тебе на сегодня хватит, - Кэрол развернулась на каблуках, глядя строго перед собой. - Поехали. Король повиновался не сразу - по огромным ручищам пробежала судорога; пленник словно пытался стряхнуть заклятие. - Ты... - он впервые поднял на нее узкие, заросшие косматыми бровями глаза. - По дороге поболтаем, - Кэрол уже открыла дверь, впуская в бар остатки недавней бури. Они забрались в припаркованный тут же грузовик. Кэрол задумчиво откинулась на спинку широкого, пропахшего мужским потом и бензином переднего сидения, перекатывая между пальцев ведьминский стилет. - Думаешь, это меня убьет? - король нехотя, через силу завел мотор, выезжая на пустынную трассу. - Она пообещала тебе, что я умру, так? - Отвези меня туда, где ты его прячешь, - бесцветным голосом ответила Кэрол. Мужчина вывернул руль с такой силой, что едва не перевернул фуру. - Хочешь денег? Нет, конечно. Отомстить, так? Я завез тебя в пустыню, отдал на съедение старухе, я хотел, чтобы ты погибла - так ты думаешь? Он нервно пригладил бороду. - Она съела предыдущую ученицу. Старая грымза, грифонья сваха. Я не хотел, чтобы ее знания ушли в песок. Я хотел, чтобы... - он в ярости ударил ладонями по рулю. - Да ты меня не слушаешь! Кэрол мотнула головой, соглашаясь. Ее воля против его воли, зелье против древней как мир магии, дававшей ему власть над волшебной пустыней. Когда они приехали в небольшой, едва различимый в ночи оазис, Кэрол встряхнула затекшими конечностями и повторила на всякий случай приказ: - Сердце, король. Я хочу видеть твое сердце. Чем дальше, тем сильнее он нервничал - она чувствовала кожей немигающий взгляд, прикованный к своей спине. Дважды он замахивался короткой саперной лопаткой, которую нес на плече – но она продолжала идти, не оборачиваясь и даже не повернув головы. На то, чтобы выкопать огромный ледяной брусок, потребовалось от силы полчаса. Пара ударов - и Кэрол, склонившись над осколками, взяла в руки теплое, чуть трепещущее сердце. - Ну давай, ведьма, - король устало опустилшся на поросший редкой травой холм. - Достойная ученица старой карги. И винить некого - сам привел. Смотрю на тебя и вижу, как ты иссохлась в ожидании мести, как ждала, как мечтала. Давай же, доставай свою игрушку. Что смотришь? Это я бросил тебя подыхать в пустыне, забыла? Кэрол улыбалась. В едва заметном танце светлячков его лицо казалось озаренным печалью и пустотой. Как там говорила старуха? Никогда не будет новой королевы? Она склонилась над сердцем и коснулась губами влажной, темно-вишневой поверхости. - Забирай, - она протянула королю влажный пульсирующий комок. - Давай, я хочу этого. - Хочешь чего? - Хочу увидеть, как ты снова начнешь испытывать боль. И страдать. И любить. Я не хочу твоей смерти. Ты ведь уже забыл, каково это - жить по-настоящему? Король остекленевшим взглядом смотрел на нее. - Достойная ученица, - пробормотал он, принимая сердце. - Достойная месть. Кэрол сидела рядом, пока над верхушками чахлых деревцев не начал разгораться малиновый рассвет. Потом наклонилась и провела пальцами по спутавшейся рыжей бороде, а ее король продолжал спать, и ему впервые за многие годы снились настоящие сны.