Женат?

Бэкхён всё никак не мог уснуть, он был на сто процентов уверен, что сообщение прислал Исин. Тут и к бабке не ходи. Поэтому уже битый час он постоянно крутился и думал о недавнем сообщении Исина. Может, ему правда стоит сходить? Или продолжать сидеть на месте и ждать неизвестно чего? А вдруг ничего не изменится, если он сходит? — Так, во всяком случае, я уже вляпался, — пробормотал парень, теребя концы тёплой кофты. Бён понял, что заснуть у него уже не получится, поэтому он встал с кровати и направился в сторону кухни, свет там не горел, а значит родители уже легли спать, что было огромной радостью для него. Он не хотел лишний раз беспокоить родных. Парень осторожно набрал стакан воды, присаживаясь на стул. В руках резко завибрировал телефон, из-за чего он подпрыгнул. Приходи сюда ххххх. Сейчас же, Бён. Бэкхён посмотрел на часы: полпервого ночи. Идти ли? Он осушил стакан, собираясь с мыслями. —  Была не была, Бён Бэкхён, ничего не случится, если ты сейчас сходишь туда, может, даже узнаешь чего. — Он тихо встал со стула, цепляясь за ножку стопой, тем самым чуть ли не падая, но вовремя хватаясь за стену. Ударив себя по голове, он быстро выбежал на улицу, осознавая, что место, которое ему прислали, находится не так далеко от его дома. Спустя полчаса парень всё-таки добрался до места и первое, что он увидел, это небольшое здание, похожее на офис. Он осмотрелся по сторонам, никого не замечая, однако в стороне стояла машина Исина, значит, он был в здании. Набравшись сил, Бэкхён открыл дверь и посветил фонариком. — Как в фильмах прям, — он заметил несколько дверей, одна из которых была не прикрыта, да еще видимо в кабинете горела небольшая лампа. Бэкхён осторожно постучал,  не получая в ответ ничего. Он набрался сил и тихонько вошёл. Картина, которую он увидел, заставила его удивиться и застыть на пару минут, не веря глазам. Во-первых, кабинет: везде были разбросаны бумажки, какие-то папки, даже разбитая кружка валялась недалеко от стола. Бэкхён заметил, что наступил на ручку и, тихо выругавшись, убрал ногу. А та самая лампа, благодаря которой здесь было хоть что-то видно, валялась на полу, возле кресла. Бён закусил губу, поднимая взгляд выше. Он наткнулся на Исина, которого было не узнать. Всегда одетый с иголочки, мужчина, улыбчивый и приятный, сидел на уголке стола. Галстук был развязан, спадая с шеи, пиджак давно валялся помятый на стуле. В одной руке большой стакан видимо алкоголя, так как на столе еще стояли пустые бутылки виски, а в другой руке чьи-то фотографии. Взгляд у него был уставший и почти пустой, он не сводил глаз с фото, продолжая допивать алкоголь. Бэкхёну казалось, что его не заметили, поэтому он не знал, что делать, однако Лэй давно понял, что тот пришёл. Он неожиданно для парня кинул все фотографии, которые находились у него в руках. Они разлетелись по кабинету, падая на разные поверхности. Одна из фотографий прилетела Бёну под ноги, он опустил голову вниз и удивился: на ней был изображён сам Исин вместе с Пак Ли. Они были еще где-то в подростковом возрасте, обнимались и счастливо улыбались в камеру. Бэкхён продолжал стоять, но теперь поднял голову на Лэя, который смотрел на него, слабо улыбаясь. « Что происходит?» — крутилось у Бэка в голове. Исин будто знал, о чем подумал Бён, поэтому прокашлявшись, ответил:   — Я устал, — Бэк закусил губу, внимательно слушая, — устал оберегать её, устал любить её, устал потакать ей. Он встал со стола и, обойдя его, сел на свой стул, намекая Бэкхёну сесть напротив. Тот, поправив кофту, обошёл фотографию, садясь туда, куда минуту назад показал Лэй. Сейчас он еще больше запутался, но не сказал ни слова. — Мы дружим почти двадцать три года, — он отпил еще немного, продолжая, — грёбаные двадцать три года, которые я терпел, но уже не могу, понимаешь, не могу! — крикнул он. — Я люблю её, с самого детства люблю, как девушку, как подругу, как сестру, она любит меня тоже, но только, как своего брата, как близкого человека, от которого всегда можно ждать помощи. Сколько раз я пытался завладеть её вниманием, сколько раз предлагал ей быть моей, но она всё отказывалась, всё говорила, что я ей, как брат, — он горько улыбнулся, — как же больно слышать такое от человека, которого ты любишь больше жизни, которого ты хочешь обнимать, целовать, водить на свидания. Он снова затих, видимо, собираясь с мыслями. Бэкхён молчал, нервно сжимая и разжимая пальцы. То, что он сейчас слышит — крик души другого человека, который не может держать всё в себе. — Мы всегда были не разлей вода, всегда всё делали вместе. А когда она снова влюблялась, я понял, что не могу так больше, что должен уйти от неё, что мне слишком тяжело от этой безответной любви, но она всегда возвращалась ко мне, всегда просила моей помощи, продолжая говорить, что я ей, как брат. НО Я НЕ ХОЧУ БЫТЬ ТОЛЬКО БРАТОМ! — крикнул Лэй, из-за чего Бэкхён дёрнулся, но не встал. Он продолжал тихо слушать, он хотел, чтобы мужчина выговорился. — После всё снова наладилось, пока она не уехала работать в чёртов Сеул и не встретила Пак Чанёля, — на этих слов Бэк замер, закрывая глаза. — Она просто светилась от счастья, когда рассказывала, какой он: какой он хороший, добрый, уникальный и тому подобное, я никогда не видел её такой счастливой, — он встал и взял новую бутылку виски и, не церемонясь, делал глотки сразу из бутылки. — Я всегда слушал про него, терпел и ждал, что она снова расстанется и прибежит ко мне за утешением и помощью, но этого не было, она перестала мне звонить и писать, пока в один из дней не сказала, что выходит за него замуж, что он сделал ей предложение. Мне казалось, что тогда я потерял всё, я долго плакал, пил, приходил в себя, но всегда улыбался ей и говорил, что всё в порядке. Я хотел, чтобы она была счастлива, хотел для нее лучшего, но это слишком тяжело. Как только я начинал отвлекаться от нее, погружаясь в работу, она будто чувствовала это и звонила мне, говорила, что у нее всё хорошо и спрашивала, как я, а я продолжал врать. А после очередных звонков ходил в бары и пытался забыться, пытался снова погрузиться в работу, но не получалось. Если у них случалась ссора, она сразу звонила мне и спрашивала совета, говорила, что не хочет с ним никогда ругаться, потому что слишком любит его. Я плакал, много плакал, но с каждым разом понимал, что от этого ничего не изменится, понимаешь? — он отпил еще, сдёргивая галстук совсем. — Нет, меня никто не понимает, надо пройти через всё это самому, чтобы понять, сколько я пережил. А знаешь, я даже спустя время свыкся с мыслью, что она замужем, пока не появился ты. — Исин поднял голову, внимательно смотря в глаза замершему Бэкхёну, который слабо сглотнул. — Знаешь, она девушка с мозгами, но довольно странная, бывает, что ее идеи приводят меня в шок, но я сделаю всё, что она пожелает, но уже не сейчас.  Я устал, поэтому и позвал тебя сейчас. Когда я тебя спас в тот вечер, я уже знал, кто ты. Я не зашёл в дом, потому что знал, что там она и он, потому что знал, что будет в тот вечер. Я выполнял всё, что она просила, всё, чтобы ей было легче. Но самая бредовая идея была с беременностью, эта такая дурацкая затея, но она получилась, ха-ха-ха-ха, — тихо засмеялся Лэй, а потом резко посмотрел в глаза Бэкхёну и сказал. — Это дети не Чанёля. Но ты ему это хрен докажешь, если я расскажу тебе правду, ее должен услышать сам Пак от Ли, только может тогда он поверит в весь этот спектакль. А теперь уходи, я рассказал всё, что мог. — Он отвернулся на стуле от Бэкхёна к окну. Тот продолжал сидеть. — Исин, — мужчина дёрнулся. — я действительно не могу до конца понять твою боль, которую ты пережил, я рад, что ты смог мне высказаться и всё рассказать. Спасибо тебе большое за всё, я сейчас очень шокирован, но попытаюсь во всём разобраться, чтобы всем было потом  легче.  Мы все достойны хорошего конца. — Бэкхён тихо встал и ушёл, прикрывая дверь. Сейчас он должен вернуться домой и всё пережевать. Всё, что он хочет теперь — решить эту проблему. Бён обратной дорогой шёл медленно, планируя, что будет делать. — Для начала мне надо собрать вещи и вернуться домой, мне надо обсудить всё с Ханем, а что делать с Чанёлем? Говорить ли ему? А поверит ли он мне? — Бэкхён нервно кусал пальцы. Даже когда он уже был дома, он не мог всё еще поверить в то, что услышал. Получается, что Лэй безответно влюблён в Ли, а та в Чанёля, Бэк помешал ей, из-за чего она решила задержать Чанёля своей беременностью, потому что другого выхода не нашла. — Теперь я точно знаю, что дети не Чанёля, но тогда чьи? И как мне это доказать самому Чанёлю? — всю ночь Бэкхён то разбирал чемодан, то снова складывал его, потому что не мог уснуть и перестать думать обо всём, что ему сказал Лэй. Под утро он всё-таки выдохся и уснул, но долго это не продлилось, потому что будильник оповестил о том, что ему пора вставать и уезжать обратно. Парень еле открыл глаза, сползая по кровати на пол. Запах, доносившийся из кухни, оповещал о том, что его мама уже не спит и готовит завтрак. Поднявшись с пола,  Бэкхён пошёл в ванную комнату. За завтраком он  уведомил мать, что должен уехать сегодня, так как на работе появились некие проблемы. Да, пришлось слегка соврать, зато нервы мамы будут в порядке подольше. Уже в обед Бэкхён попрощался с родителями и сел на поезд. Всю дорогу он продолжал думать, отчего его голова ужасно болела. Но одно знал Бэкхён точно — то, что он хочет приехать домой и разобраться со всем, о чём только недавно узнал.