***
Два дня пролетели незаметно и вот она уже сидит в своей инвалидной коляске и что-то говорит о своих картинах, присутствующим на её выставке людям. А гостей было много: журналисты, критики, ценители искусства и просто люди пришедшие за компанию или делающие вид, что разбиваются в живописи. Агнесса устала, она всего минут двадцать говорила перед публикой, но очень устала, ей хотелось забиться в угол своей мастерской, и чтобы её никто не видел, даже лучик света её не нашел. Забиться в угол и смотреть на свои картины, которыми была обвешена вся её каморка. На этих работах был тот мир, в котором она наконец почувствовала себя нужной и любимой, мир в котором она нашла Доффи. И, конечно же, больше всего там было картин именно её спасителя. Тоскливо взглянув на людей, которые медленно расходились по залу и оценивали её картины, она улыбалась и мечтала, чтобы этот день быстрее закончился. Неожиданно входная дверь распахнулась, а ведь больше никто не должен был приходить, в первый день выставка была только для приглашенных, а они все уже были здесь. — Кто это? — недовольно спросил её учитель, который ранее смотрел на свою маленькую ученицу с гордостью. — Сейчас посмотрю, — отозвался охранник галереи. В помещение вошли сначала несколько людей в костюмах, которые профессиональным взглядом обвели пространство. Вслед за ними во внутрь прошёл невероятно высокий мужчина в деловом костюме и в странной даже неуместной розовой перьевой шубе, в руках же мужчина сжимал букет любимых Несси белых лилий. Лебедева замерла, как будто её кто-то заморозил, она не могла поверить своим глазам, считая, что всё сейчас происходящее это её очередной такой сладкий и недостижимый сон. Её глаза наполнились слезами, а на губах застыла ласковая и любящая улыбка. — Доффи… — непослушными и трясущимися губами выдала девушка. — Ты его знаешь? — спросил учитель, но художница его не слышала. Мужчина же ни на кого не обращая внимания, даже на то как его телохранители задержали охрану, чтобы она не мешала ему пройти к его цели, приближался к девушке, что сидела в инвалидном кресле и улыбалась сквозь слезы. Дофламинго, а это был именно он, подошел к девушке и нагнувшись, подарил ей цветы. Но Несса казалось и не заметила букет, она лишь дрожащими от волнения и неверия руками, нежно касалась его лица, проверяя, что это не сон, что её Доффи рядом с ней, настоящий. — Доффи? — спросила она, так до конца и не поверив своему счастью. — Да, мой ягненок, — так её называл только один человек. — Доффи! — уже радостно и счастливо она обняла его за шею и зарылась своим заплаканным лицом ему в грудь. Король Подпольного Мира аккуратно и бережно поднял девушку на руки. Одной ладонью придерживая её ноги, чтобы они безвольно не висели, а второй гладил хрупкую спинку его дорогой девочки. Букет прекрасных белых лилий упал на кафельный пол галереи и рассыпался белыми лепестками. — Я так скучала… я ждала тебя… я верила, что ты реальный… что ты существуешь… — бессвязно, запинаясь и с ужасным акцентом на испанском шептала его малышка. — Я тоже скучал, — вторил он ей. Она была настолько рада появлению Дофламинго, что совершенно не заметила, как перешла на испанский язык. Они были настолько рады увидеть друг друга, что совершенно не замечали никого вокруг. Вот только общественность не забыла про них и в шоке и неверии смотрели на эту счастливую и невероятную сцену воссоединения. Кто-то из гостей в шоке нашел похожесть главного героя с самой любимой картины художница и этого незнакомца. Один из бизнесменов, которого притащила на выставку жена, узнал в этом «Доффи», который сейчас с любовью и нежностью обнимал художницу, жестокого и хваткого Донкихота Дофламинго, с которым они заключили сделку буквально на днях, о чем он и поведал романтичной жене. Свидетелем этого открытия бизнесмена стала не только жена, но и пронырливый журналюга, у которого в голове уже набрасывался слезливый сюжет для новой статьи. Это будет настоящая сенсация, осталось только побольше нарыть про этого высокого мужчину и можно ожидать премии. Не спрашивая ни у кого разрешения или чьего-либо мнения, Донкихот подхватил поудобней Нессу и направился с нею на выход из выставочного зала. Наконец-то, он нашел своё сокровище и больше никому его не отдаст! Сама же Агнесса была не против такого отношения к себе, наоборот, она готова была куда угодно, хоть на край света, следовать за своим ангелом-хранителем и сделать для него всё, что он только попросит. Совершенно всё…***
Почти всю дорогу до отеля, в котором Донкихот Дофламинго остановился в Москве, они проделали молча, лишь Несса постоянно к нему жалась, чтобы действительно поверить, что это всё реальность. Она заглядывала в его глаза, нежно проводила тоненькими маленькими пальчиками по лицу: высоким скулам, чуть впалым щекам, тонким губам, широкому лбу, тонкому носу, вискам, вокруг голубых глаз, после того как она сняла очки с мафиози. Пальчики девушки зарылись в значительно отросшие жёсткие блондинистые волосы, а она смотрела своими любящими, нежными, ореховыми глазами в его голубые озера, в которых плескались её зеркальные чувства. Доффи и сам не удержался и когда, пальчики его малышки проходились по его губам, он их невесомо и очень ласково целовал. При этом он по-новому нежными поглаживаниями узнавал её ставшее ещё более худым и хрупким тело, совсем такое же, как оно было в их первую встречу. — Ты что совсем ничего не ела? — чуть нахмурившись спросил бывший пират. — Я забывала, — тихо, но честно призналась она, невесомо поцеловав его морщинку между бровей. Она сама не ожидала от себя таких смелых действий, но всё это время, что было без него, она сожалела, что так и не узнала его лучше, что так и не целовала его сама, что никогда не говорила о своих чувствах, потому что считала, что ему не интересно это слушать. Она сожалела, что так многого не успела сделать. — Я люблю тебя, Доффи, — нежно улыбаясь ему, произнесла девушка. — Ты мой воздух, — вторил ей мужчина, так и не привыкший говорить слова любви, точнее в его мире это было не принято. Его признание было куда глубже, чем её «люблю», оно говорило куда больше, куда ярче, о его чувствах, ведь без воздуха человек, насколько бы он ни был сильным, не выживет. Он так ей и сказал: «Без тебя я не смогу жить». Несса всё поняла и улыбнулась, для неё он тоже был её жизнью. Водитель-переводчик тактично делал вид, что слепой и глухой, ведь ему хотелось ещё жить, скажи он что-то лишнее и вполне вероятно, что до завтра он не доживёт. Он об этом знал, поэтому и не отсвечивал, хотя и был в крайней степени шока. Этот мужчина уже за год службы этому беспощадному Правителю Подполья ни разу не видел даже намека на другие чувства, кроме как жестокость. И вот сейчас такой фантастический коктейль из нежности, ласки, заботы, какого-то трепета и любви — был необычен и это, мягко говоря, шокировало. — Приехали, — произнес водитель, когда машина остановилась перед Лотте Отель Москва. Дофламинго ничего не ответил, лишь пересадил аккуратно художницу со своих колен на соседнее сидение и вылез из авто, дверцу которого уже открыл один из телохранителей. После чего нагнулся обратно и, бережно подхватив на руки девушку, направился ко входу в гостиницу, дверь в которую уже придерживал услужливый швейцар. Мраморный зал встретил своих посетителей малолюдностью, но буквально в нескольких метрах от входа их ждала улыбчивая молодая женщина, которая поклонившись, на чистом испанском сказала, что Королевский люкс уже готов. Дофламинго лишь холодно кивнул женщине и под шокированными взглядами посетителей и персонала отела, направился к широкой мраморной лестнице. Так же быстро он поднялся в лифте на верхний этаж, где их ждали огромные апартаменты площадью почти пятьсот квадратных метров. Он почти что влетел в номер и пройдя мимо черного рояля, очутился в спальне, где специально под его заказ заменили обычную двуспальную кровать на огромное ложе. Бережно посадив девушку на кровать, мужчина присел перед ней на колени, обнимая ее худенькие и «безжизненные» ножки, после чего положил на них голову. Мысленно он просил прощение и давал обещание, что сделает все, лишь бы его ягненок снова мог самостоятельно ходить. — Доффи, что-то случилось? Ты выглядишь расстроенным, — тихо спросила Несса, нежно зарываясь тоненькими пальчиками в значительно отросшие пшеничные волосы бывшего пирата. — Я обязательно тебя вылечу, — глухо отозвался Донкихот. Агнесса на эти слова лишь улыбнулась и ласково погладила его по волосам. Такой смешной… Доффи, ее любимый спаситель… падший ангел-хранитель…