Рыжее Западло

      — Вперёд!       Старая добрая «атака перекатами». «На первый-второй рассчитайсь» — и вот «первые» бегут вперёд, неприцельно паля «на подавление». Даже не надо попадать — главное, чтобы враг струсил и, боясь, что очередной сгусток плазмы, луч или граната прилетит прямо в лоб, больше прятался, чем стрелял в ответ. Прицельный огонь — задача уже «вторых». Из-за спин «первых», через их головы, укрываясь в воронках, за подбитой техникой и за углами зданий — они давят огневые точки «сепаров», уничтожая живых стрелков, киборгов и андроидов. Затем группы меняются местами — и уже «первые», закрепившись в наскоро найденных укрытиях, своим огнём прикрывают бегущих вперёд «вторых». Всё сотни раз отработано на тренажёрах, полигонах — а для многих и в реальных боях.       Бронетехники тут нет ни с одной из сторон. Главный удар космодесанта наносится севернее — и даже здесь слышно, как грохочет артиллерия и ревут движки атмосферных штурмовиков, ровняя с землёй огневые точки «сепаров». А у противника давно нет ничего тяжёлого. Только стрелки. По их танкам и самоходкам уже прошлась волна штурмовых беспилотников, засыпая каждую цель градом плазменных разрядов и гравиракет.       — Ну что, Петушок, готов? — Тяжёлый хлопок по наплечнику бронескафандра. — Давай за мной!       Старший сержант Станислав Петухов молча кивнул. Слава богу, забрало десантного гермошлема сделано из композитного сплава и односторонне прозрачного силикобора. Лейтенанту из третьей роты Шону ОʼНейлу вовсе незачем видеть лицо своего подчинённого.       И эта тварь знает мой язык… «Петушок», твою мать… Ненавижу…       Перчатки бронескафандра скрипнули на цевье штурмового бластера.       Лейтенант Шон ОʼНейл. Он же Рыжее Западло. Весь личный состав космодесанта в этом галактическом секторе чётко делился пополам: половина старлея не знала — а вторая половина, мягко скажем, не любила. Начальство закрывало глаза: третья рота считалась образцовой — и на тренировках, и в боевых миссиях её результаты были куда выше нормативов. Вот только чего это стоило… Вадим выжил лишь потому, что у Станислава хватило сил тащить его на себе. Но мирная жизнь куда страшнее.       … Форменные брюки с жёлтым пятном в паху. Липкая и холодная мёртвая кожа под пальцами. Скрип десантного ножа по волокнам троса, из которого свита петля. Ледяная тяжесть закоченевшего тела…       «А какого, собственно, чёрта? Я нечётный, он — чётный. Он идёт первым, я прикрываю… Чуть-чуть ошибиться с прицелом…»       Удобная вещь — тактическая программа. Изображение окрашивается на прицеле багровым. Выбрать пальцем свободный ход триггера — и разряд плазмы разорвёт десантный шлем, спалит короткий ёжик рыжих волос…       «Это, чёрт меня побери, будет даже справедливо… Трибунал? А что трибунал? Иногда надо поступать по совести, а не по Уставу…»       — Вперёд!       «Вторые» поднимаются, чтобы одолеть очередной десяток метров. Палец старшего сержанта Петухова выбирает последние миллиметры хода спускового крючка.       «Именно сейчас. Если что — спишем на сепаров»       Взрыв. Прямое попадание в голову. Гермошлем Рыжего Западла разлетается осколками, словив гранату местного сепаратиста. Сержант Петухов коротко переводит дух и отводит прицел в сторону.       «Есть бог на свете. Повезло тебе, говнюк, что это не я… Спасибо тебе, сепар. Но извини…»       Бластер перехвачен поудобнее. Очередь разносит на куски огневую позицию гранатомётчика-сепаратиста. Труп Рыжего Западла остаётся за спиной.