Твои глаза

      Кто бы мог подумать, что столь юное дарование станет злом? Глядя на тебя в школе, невольно отмечал то, как легко тебе даются те, или иные предметы. Правда, уже тогда твоя душа начала чернеть и нуждаться в темных делах, но ты и не думал сопротивляться.       Юный Том медленно брел по коридору, сжимая в руках какую-то книгу, совершенно не похожую на ту, что держали другие студенты школы. Черная мантия медленно развивалась, ибо ветер забредал в самые укромные места, кои могут быть в стенах этого замка. Мысли юноши давно уже улетучились за грани разумного, поэтому он и не замечал то, как сбивал учеников, что шли ему на встречу. Думая над тем, как правильно разорвать свою душу, Том изрядно сжал довольно толстую книгу, от чего руки слегка побелели. Если бы он знал, если бы только чувствовал, что за ним следит тот, кто в будущем будет его самой главной проблемой. То, возможно, обдумал бы лучше то, как поступать в тех, или иных случаях. Возможно, Том бы лучше спрятал свою разбитую душу, лучше и чаще следил за действиями Гарри, но сейчас. Сейчас юноша пребывает в совершенном неведенье.       Поттер тихо, словно крадущийся кот, брел за будущим Темным Лордом, скрываясь под плащом. Гарри хотел понять то, в какой момент этот мальчик сошел со светлой тропы и ступил на темную, полную крови и боли. Размышления, сбивание людей чуть ли не с ног. Кажется, что он обычный ученик сие замка, но Гарри чувствует. Чувствует то, что идет за тьмой, почти опутавшей Тома с головы до ног. Увы, они родились совершенно в иное время, чтобы «избранный» смог помочь потерянной душе и не дать погибнуть множеству людей.       Конечно, Гарри ненавидел Лорда за то, что он убил его родителей, но разве ненависть это выход? Даже взглянуть на Тома, который с лютой злобой смотрит на всех, кто попадается под его ноги. Нет. Ненависть никогда не будет тем выходом, который искал Гарри в образе юного зла. — Том, — юношу окликнул довольно мягкий и приятный женский голос. Но Гарри не мог разобрать того, кто приближается к объекту его наблюдения. — Профессор, — остановившись, Том спрятал руку с книгой за спину, словно пряча то, что его могло раскрыть. — С вами все в порядке, юноша? — Конечно, простите, я могу идти? — видно, что Том куда-то спешил и новая, совсем нежелательная компания, сейчас не к месту. — Конечно, — женщина чуть нахмурилась, но пропустила юношу, совсем не замечая еще одного.       Дойдя до своей комнаты, Том наглухо закрыл дверь, но Гарри повезло тем, что он успел пробраться в нее и уже рассматривал интерьер. Со времен Тома ничего не изменилось: все те же кровати с бардовыми балдахинами, небольшая печка, полки и невысокие шкафы. Даже запах не изменился. Но Гарри за весь период обучения в школе так и не смог понять того, что за аромат он чувствует, когда его голова касается подушки. Том осторожно присел на кровать, доставая из-под подушки тетрадку в черной обложке. — Дневник? — прошептал Гарри, как вдруг заметил, что Том поднял на него взгляд, словно стараясь найти источник шума. Прикрыв рот рукой, Поттер мысленно ругал себя за непредусмотрительность, которая только что могла его раскрыть. Но кто бы мог подумать, что в этом времени его будут слышать?       Открыв небольшой ящик и достав оттуда перо и чернила, Том открыл почти середину тетради, принимаясь что-то писать. Но сейчас, когда юноша так сосредоточен, Гарри не мог отвести от него взгляд. Столь удивительный «облик», несвойственный будущему Темному Лорду так гармонично смотрелся на Томе. Его нос мило дергался, когда тот чуть хмурился, видимо, когда допускал ошибку в тексте. Рука крепко держала перо, а почерк такой ровный и понятный. Подойдя как можно ближе, Гарри бесшумно вдохнул, понимая то, что комната пропиталась именно запахом Тома. Нежным, но в тоже время диким и заставляющим кровь бурлить.       Я вдруг начал понимать, что вся та ненависть, вся та боль, причиненная тобой — являлась одним из средств собственной защиты. Хотя, весьма грубое и непонятное средство, но, видимо, для тебя столь необходимое, что твои заметки в дневнике не, сколько пугают, а восхищают. Нет, я не спятил после того, как с легкостью победил тебя и подарил людям покой. Я вдруг осознал то, что и ты тоже нуждался в покое, которого тебе никто не мог дать. Помню, как смотрел на тебя маленького, когда директор пришел и забрал в школу. Ты так сильно старался казаться грубым и независимым, что не уследил за глазами, выдающими тебя и позволяющими читать. Боль, дикая и довольно детская обида, засевшая в глубине твоего сердца и души. Интересно, это именно тот самый толчок во тьму? Так хочется заглянуть в твои глаза сейчас. Попробовать прочесть их вновь и понять, насколько глубоко ты упал в кроличью нору, но твоя занятость мешает, ибо смотришь исключительно за появляющимся текстом.       Ненависть — одно из самых удручающих чувств, которых мы можем испытывать к человеку, убившему родителей и друзей. Но мало кто может понять того, что скрыто за маской тьмы, поедающей юношеское нутро еще с малых лет. Его сторонились, боялись, считали сумасшедшим ребенком, место которого лишь специальная больница. Но. Том никогда не был таким. Он всего лишь нуждался в том, что дают обычные люди своим детям, хотя. В глубине души ты давно смирился со статусом одиночества, потому в будущем на твоей стороне так много людей. Как думаешь, если бы мы родились в одно время, учились в одной школе, ты бы не стал таким? Может, я смог бы помочь тебе в спасении души? Нет. Так решено судьбой. Решено то, что мы встретимся лишь на поле боя. Встретимся заклятыми врагами, жаждущими друг другу смерти. Но. Пока ты молод, пока не так яро помышляешь о глобальной войне, я посижу рядом. Уверен, что не будешь против моей невидимой компании. А пока пиши, я буду ловить каждый твой взгляд. Постараюсь заглянуть в твои глаза и найти ответы на все свои вопросы.