Драконий союз

Над Драконьим Погостом медленно занималось утро, неласковое северное солнце чуть подсвечивало чешую Афрасастраза, медленно облетавшего по кругу Храм. Начальник стражи, жмурясь, когда луч попадал в глаза, как всегда, проверял, все ли в порядке, не произошло ли чего-нибудь непоправимого за то время, пока он спал свои законно ухваченные в промежутке между организацией обороны от лазурных драконов и разговорами с королевой несколько часов, свернувшись прямо посреди зала. Все было в порядке, несколько несерьезно раненых стражников были привычным делом. Заметив медленно взмахивающего крыльями изумрудного дракона, Афрасастраз несколько приостановил облет, однако потом с утроенной скоростью ринулся наворачивать круги, превратившись в маленький рубиновый вихрь. Хотя его это не спасло, изумрудный завис в воздухе, разглядывая начальника стражи, затем решительно направился к нему: — Доброе утро, Афрасастраз, — голос лорда Итара даже в драконьем облике звучал певуче и мягко. — Доброе утро, — взрыкивающе поприветствовал его Афрасастраз. — Как вам спалось? За последнее высказывание он бы с превеликим удовольствием дал себе хвостом по лбу, но дотянуться не мог, потому оставалось лишь смущенно сопеть и ждать, пока посол рода изумрудных драконов ответит что-нибудь язвительное. И почему при виде этого изумрудного вечно что-нибудь брякается невпопад? — Мы все в последнее время спим плохо, — Итар пару раз взмахнул крыльями, поддерживая себя в воздухе. — Но в эту ночь мне повезло, мне не снились кошмары, впервые за долгое время. — Это хорошо. Я тоже спал без плохих снов. Что сказать еще, Афрасастраз не знал, а просто развернуться и улететь ему не позволяла совесть. Да и ему нравилось смотреть, как Итар летит рядом, вернее, застывает в потоках воздуха, восходящих с земли, как красиво он переворачивается через голову и падает… ПАДАЕТ? — Итар! Совсем рядом пронеслась молния — лазурные драконы, заметившие двух одиноких противников, решили напасть. Афрасастраз рявкнул, плюнул пламенем в ближайшего и бросился вниз, подставляя спину Итару, оглушенному ударом. К счастью, изящный тонкокостный лорд был в своей изначальной форме невелик по сравнению с могучим рубиновым драконом, так что уютно уместился на спине Афрасастраза, как раз так, чтобы не напарываться на его рога, раскинул крылья поверх боков начальника стражи, защищая даже без сознания. Это было бы даже счастьем — носить на себе изумрудного дракона, чувствуя эту приятную тяжесть, если бы сверху не пикировали лазурные, уже готовясь к повторной атаке. Маневрировать Афрасастраз не мог, боялся уронить Итара наземь, снижаться к земле ближе и пытаться сбросить его было опасно, лазурные могли и не погнаться за рубиновым драконом, решив добить беспомощную жертву, а на снежной равнине сражаться Афрасастраз не мог, поливать магией их сверху можно без проблем. Оставалось только одно — нестись во весь опор на свою площадку Храма под защиту стражников, состязаясь с лазурными в скорости и выносливости. И молиться, чтобы очередная молния не угодила в Итара. Афрасастраз напряг все силы для этого броска. Мышцы заныли, связки крыльев угрожающе натянулись, готовые вот-вот вывернуть крылья, чтобы оба дракона полетели наземь, сплетаясь в последнем объятии, которое станет смертельным. Краем глаза Афрасастраз заметил вспышку, но удара не последовало. Сперва он обрадовался, а потом внутри все заледенело — Итар, эта атака угодила в Итара, не иначе, он же закрывает спину Афрасастраза собой полностью. Рубиновый глухо взревел, словно подброшенный неведомой силой взмыл ввысь, упал на каменную площадку, припадая к ней брюхом, накренился, стараясь уронить изумрудного дракона мягко, развернулся, снова плюнул струей пламени. Затем напружинился, оттолкнулся лапами от камня, проскрежетав по нему когтями, и прыгнул на ближайшего лазурного, забывая про магию, желая только одного — уничтожить, загрызть, сбить, растерзать на куски. Зубы Афрасастраза сомкнулись на шее противника, во рту появился солоноватый привкус, противный, от которого захотелось бросить все, полететь искать родник и долго-долго полоскать пасть, но начальник стражи только крепче стискивал челюсти, мотал головой, не сознавая, что уже вырвал кусок плоти, а лазурный рушится вниз, захлебнувшись криком и кровью. Затем рубиновый дракон заметил еще несколько противников… Он метнулся к ним, сбил одного, оплел крыльями, мешая двинуться, камнем пошел вниз к земле. Лазурный пытался вывернуться, но ярость, наполнявшая рубинового, придавала тому силу, соизмеримую с силой титана, Афрасастраз впечатал противника в землю, наслаждаясь хрустом костей врага. А потом все тело окутала странная магия, теплая, успокаивающая, исцеляющая раны, невесть как полученные — в пылу боя Афрасастраз даже не заметил, что его самого били — ласковая, как объятие чьих-то изумрудных крыльев. И сознание моментально прояснилось. — А? Рубиновый дракон внезапно обнаружил себя лежащим на полу в одном из помещений, рядом находился Итар, который и исцелял его, слегка касаясь кончиком крыла спины Афрасастраза. Тот попытался шевельнуть хвостом, отчего-то оказавшимся неподъемным, но изумрудный отрицательно качнул головой: — Не шевелитесь пока что, я еще не закончил наложение чар. Полежите спокойно еще минутку, вы не очень-то вовремя пришли в себя. — Вы в порядке? — Да, в полном. Спасибо, что спасли мне жизнь, Афрасастраз, я очень ценю ваш поступок. Мне рассказали, как храбро вы сражались. — Я бы не простил себе, если б вы погибли на моих глазах. Изумрудный дракон потерся мордой о морду рубинового, тот набрался храбрости и лизнул его в шею, приподнявшись. Глаза Итара тут же затянула пленка, изумрудный изогнулся, что-то блаженно зашипев. Воодушевленный Афрасастраз еще раз лизнул переливающуюся чешую, прикусил, уже четко соразмеряя силу этого укуса, отмечая, как вздрагивает изумрудный дракон. Конечно, сквозь броню изумрудный это облизывание не чувствовал, но сам факт того, что ему выражают ласку таким образом заставлял жмуриться и бить хвостом по камням. Начальник стражи сам не мог бы сказать, как давно он начал следить взглядом за лордом Итаром, любоваться, как тот шагает с края площадки вниз, в падении перевоплощаясь; но внезапно стало так сложно гасить в себе сумасшедшее желание броситься и подхватить, унести подальше от всего этого — крови, грязи, боев, неприятностей, постоянно лезущих лазурных драконов. Он же такой чистый и светлый, этот лорд Итар, весь, как туманный легкий весенний сон. Он даже убивал красиво и изящно, что никак не помогало Афрасастразу осознать, что его возлюбленный лорд не такой уж и беззащитный. Наверное, даже, если бы Итар решил внезапно уйти в безумие и перерезать всех друзей, Афрасастраз бы безропотно подставил грудь под его когти, потому что весенняя зелень не умеет убивать, эта смерть все равно не была бы настоящей… Наверное… И сейчас можно было, наконец-то, исполнить свое давнее желание: вылизать эту длинную гибкую шею, потереться всем телом о лорда Итара, чувствуя, как тот дрожит и невольно поводит хвостом, как трепещут раскинутые по полу крылья, вслушаться в тихое шипение — изумрудный не рычал, не умел этого делать. А потом лорд Итар расставил задние лапы, чуть прогнулся в спине, словно намеревался сорваться с места в прыжке, так и замер. И эта поза полной готовности к соитию заводила настолько, что рассудок с трудом справлялся с осознанием того, что это взаправду, что можно вот так вот, пристроиться, положить морду на загривок изумрудного, немного помедлить, прежде чем решительно толкнуться вперед, овладевая этим восхитительным созданием, чувствуя, как он прогибается, стремясь принять Афрасастраза в себя полнее. Этот секс постепенно стер все границы между изумрудным лордом и простым стражником королевы, оставляя только две раскрытые в бушующем пламени магии навстречу друг другу души. И крики лорда Итара Афрасастраз слушал, довольно порыкивая, наслаждаясь этой музыкой, звучавшей сейчас лишь для него. Лишь крепче сжал на пике страсти зубы на загривке Итара, чудом не сломав их о броню, прижал изумрудного дракона к полу, не давая шевельнуться. Совершенно забывая о разнице положения, обо всем на свете, кроме того, что это — его изумрудный. После оргазма лапы подгибались, во всем теле царила приятная усталость, так что Афрастраз растянулся на полу, завалившись набок, лениво следя за тем, как Итар пытается собрать разъезжающиеся конечности. Если бы в драконьем облике можно было улыбаться, он бы сейчас довольно ухмылялся при виде настолько удовлетворенного партнера. — У вас все в порядке? — в помещение заглянула чья-то синяя морда, принадлежавшая еще одному послу, явно привлеченному тонкими криками изумрудного лорда. — Ой… Калесгос попятился, кое-как развернулся, покинув эту часть Храма и, судя по топоту, начисто забыв о том, что умеет летать. Видимо, увиденное его шокировало в достаточной мере, оставалось надеяться, что он не вывалится с какой-нибудь площадки, не заметив ее краев. А Афрасастраза внезапно охватил страх. А что, если лорду Итару не понравилось произошедшее? А что, если рубиновый оказался недостаточно ласков с ним? Почему он молчит и никак не выражает свое отношение к произошедшему? — Лорд Итар? Изумрудный поднялся, встряхнулся, помотал головой, расправил крылья, словно проверяя их целостность, затем окутался вспышкой изумрудного пламени, превращаясь в свою человеческую форму. Ее Афрасастраз тоже обожал, в этого красавца-эльфа было невозможно не влюбиться, в эту солнечную улыбку, в эти веселые глаза. У самого рубинового человеческая форма была попроще: обычный смертный, мускулистый, высоченный, не отличающийся особой красотой, не то, что блистательный лорд. — Я… Что-то не так? — снова попробовал заговорить с ним Афрасастраз. — Все отлично, — Итар поднял к нему лицо, подходя почти вплотную, протянул руку, ладонь легла на чешую, погладила. Этого прикосновения дракон не чувствовал совсем, но почему-то захотелось разорвать на куски всех лазурных в окрестностях, чтобы хоть немного побыть в покое и этом тепле. Однако доносившиеся сверху крики стражников отчетливо свидетельствовали о том, что очередная схватка началась. — Вам действительно понравилось? — рубиновый окутался пламенем смущения в буквальном смысле. — Это было чудесно… Афрасастраз еще никогда не чувствовал себя так странно, словно он в своем драконьем облике вломился в зелень садов, топча на своем пути все хрупкие цветы, неуклюжий, громадный, с исчерченной шрамами шкурой, совершенно не пара красавцу-лорду. Ну, хоть секс тому понравился, а больше ведь ничего и не нужно, если изумрудный будет улыбаться как и раньше, не отвернется при встрече. — Мне пора, — неловко пробормотал стражник, поднимаясь. Итар кивнул, отступая назад, телепортировался к дальней стороне зала, чтобы не попасть под крыло или хвост рубинового, проводил взглядом Афрасастраза, сразу же метнувшегося в бой, надеясь, что они успеют поговорить о случившемся. — Ну и что это было, Итар? Приступ жалости? — спокойный голос Краса просыпался льдинками в тишине зала, наступившей так внезапно. — Это для тебя нехарактерно. Или твоя душа вышла из своего сна? Изумрудный лорд повернулся, все такой же спокойный, вежливо улыбающийся: — Добрый день, лорд Кориалстраз. Как ваши дела? — Прекрати меня так именовать, — супруг Алекстразы поморщился, едва заметно усмехнувшись. — А мне почему-то казалось, что ты недолюбливаешь рубиновых драконов. — Только тех, кто пытается нарушить границы моего личного пространства, — Итар сделал шаг назад, словно охраняя эти самые границы. — В таком случае, не смею даже пытаться приблизиться к твоей изумрудной непорочности, раз уж охранять ее взялся другой дракон. — Я и сам могу постоять за себя, лорд Кориалстраз, — Итар сощурился, глаза его вспыхнули на мгновение магией. — Мало кто осмелится сказать, что я так уж беспомощен. — Лорд Итар, вы не могли бы… Способность Калесгоса появляться невовремя уже давно стала в Храме предметом нескончаемого веселья, однако сейчас явление синего дракона Итара порадовало несказанно, он поспешил сделать еще один шаг назад: — Конечно, Калесгос, что у вас случилось? — Разведчики докладывают, что в Рубиновом святилище снова неспокойно. — Там всегда неспокойно, — вздохнул лорд Итар. — А вы не могли бы слетать со мной и взглянуть, что именно там происходит? — казалось, что Калесгос вот-вот перекинется в драконий облик и примется ковырять лапой пол от смущения. — Нэлис, — утвердительно произнес лорд Итар. — Что наша черная дама опять сказала вам, Калесгос? Неприязнь этих двоих друг к другу была хорошо известна, посол рода черных драконов воинственная Нэлис не уставала повторять Калесгосу, насколько тот бесполезен и никчемен, разумеется, все в довольно язвительной форме и намеками. Калесгос обычно терялся, не приученный вести словесные баталии, тушевался и спешил унестись в земли кровавых эльфов, побыть немного в одиночестве. — Она просто сказала, что я даже не могу помочь рубиновым драконам. — Вот видите, лорд Кориалстраз, какое поле для деятельности, — лорд Итар улыбался, вроде бы вежливо и вместе с тем ядовито. — Пока вы бегаете за изумрудным драконом, у вас под носом черные драконы нарываются на неприятности. — Я разберусь, — отрывисто бросил Крас. — И с черными и с изумрудными. — Позволит ли супруг нашей Королевы мне лично решать проблемы с моим родом? — сладко пропел лорд Итар. — Пока моя мать пребывает в Изумрудном Сне, а отец удалился от мира, я глава изумрудных драконов, смею напомнить. Крас несколько мгновений сверлил его взглядом, затем развернулся и молча покинул зал. Калесгос тихо хихикнул, никак больше не комментируя произошедшее. — Ну что ж, Калесгос, летим, взглянем, что там такое происходит в этом святилище, попробуем решить проблему раньше, чем лорд Кориалстраз сорвется на проверку лично. Королева не простит нам, если мы подставим под удар ее драгоценного супруга. Синий дракон согласно кивнул, попятился, превращаясь на ходу. Итар тоже перекинулся, и две молнии, синяя и зеленая, рванулись по направлению к Рубиновому Святилищу, провожаемые взглядом Афрасастраза, разрывавшегося между долгом и желанием помочь своему лорду. Долг оказался сильнее, к тому же, горстка нежити не была проблемой для двух драконов. Хотя, по зрелому размышлению, подстраховка никогда не мешает — Афрасастраз мотнул головой, отправляя вслед Итару и Калесгосу трех стражников, наименее измотанных битвой. — Не обращайте внимания на слова Нэлис, — Итар заложил вираж, пытаясь разглядеть, что творится внизу. — Она постоянно цепляется ко всем, черные драконы весьма задиристы, а уж Нэлис… Она не зря посол их рода, иногда мне кажется, что ее просто послали к нам, чтобы отдохнуть от ее нрава. — Как у вас получается шутить, лорд Итар? Вы всегда так веселы и дружелюбны, всегда улыбаетесь. В чем тайна вашего хорошего настроения? — В том, что я не имею права подвести свою мать. Послушайте, Калесгос, Изера спит постоянно, она охраняет мир Азерота, она ведет свою битву там, в Изумрудном Сне. Я совсем один здесь, я знаю, что такое пустота одиночества, когда некому даже улыбнуться тебе. И поэтому я сам всем улыбаюсь. Наверное, это не очень понятно, да? — И вы поэтому… с начальником стражи? Итар несколько минут молчал, затем отрицательно покачал головой: — Нет, не поэтому. Однажды ты и сам поймешь, когда увидишь солнечный луч, когда найдешь ту самую искру света. — Я уже нашел ее, — с горечью ответил Калесгос. — Целое солнце. Созданное магией лорда Кориалстраза. Но не будем о грустном, а-ай… — А в ветку вы врезались от какой полноты чувств? — Итар снизился, тронул синего дракона крылом, исцеляя. — Будьте аккуратнее. И… Что это, Калесгос? Что за лужи липкой зеленой дряни? — Нежить… Вурдалаки уже заинтересовались происходящим, приближались к драконам, хищно клацая челюстями, вслед за ними спешили огромные сшитые из кусков плоти монстры. Итар взревел, разворачиваясь, нанес удар шипастым шаром на конце хвоста, разметав нападавших. Но следом хлынула еще одна волна воняющих разложением и гнилью созданий Плети. Их прочь смело выплеском магии от Калесгоса. — И что? Неужели только это заинтересовало разведчиков? Плеть здесь постоянно ошивается, — лорд Итар метко плюнул энергией в лоскутную тварь. — Что именно они сказали? — Что здесь нечто ужасное… — Ну и что это такое, нечто ужасное? Ответ пришел вскоре, земля ощутимо содрогнулась, воздух в святилище застонал от боли, как отчетливо показалось обоим драконам. И возле входа появилась черная фигура дракона. Он медленно переставлял лапы, неуверенно ступая, но шел к застывшим Калесгосу и Итару. — Сумеречный дракон… Как он тут оказался? — Итар взмыл ввысь. — Нужно попытаться увести его отсюда, летим к костям Галакронда, пускай эта тварь… Калесгос? Синий дракон пытался взлететь, однако поблескивающая в лучах солнца сеть надежно приковывала его крылья к земле, вурдалаки кружили поблизости, еще не решаясь напасть. А одна из лоскутных тварей уже обрушила удар тяжелого тесака на бок Калесгоса. Синий дракон заорал, больше от испуга, нежели от боли. И ему отозвались одновременно торжествующий визг вурдалаков, злобное рычание сумеречного дракона и воинственные крики рубиновых стражников, рушащихся с небес на нежить. Итар метко плюнул в сумеречного дракона и метнулся вперед, слыша, как тот, рыча, несется следом. Рубиновые стражники и Калесгос справятся, Итар верил в это, а вот стряхивать с хвоста сумеречного дракона в одиночестве ему не хотелось. Можно было попытаться, как он и планировал, увести эту тварь к костям Галакронда и натравить на него ледяных змеев, которые не особо поворотливы и потому поймают в свои когти сумеречного, а не юркого изумрудного. Но план имел один серьезный недостаток — Итар не учел того, с какой скоростью несется преследователь. Выход теперь был только один, нестись к Афрасастразу, ныряя по пути ко всем лазурным драконам и надеясь, что те сумеречным заинтересуются. Или просто лететь как можно выше и все так же по прямой. Итар вложил все силы в один долгий рывок, рассчитывая, что ему удастся укрыться за спиной рубинового дракона. — Что там случилось? — пробормотал Афрасастраз, разглядывая изумрудное пятнышко, целенаправленно несущееся к Храму. — Его, что, преследуют? Надо же, впрямь преследуют… Кажется, сегодня у Итара был не самый лучший из дней, гонялись за ним все, кому только было не лень. Впрочем, выступать в роли защитника для изумрудного лорда рубиновому дракону даже нравилось. Итар, не замедляя хода, сложил крылья, камнем рухнул вниз, расправил их, взлетая снова, а перед увлекшимся погоней сумеречным вместо соблазнительного изумрудного хвоста, который так и просился быть укушенным, возникла злая оскаленная рубиновая морда. Сумеречный дракон попробовал свернуть, но оказался опален огнем, еще и сверху прилетела пара молний от лазурных, которым было все равно, кого атаковать. Итар медленно спускался вниз, наблюдая, как Афрасастраз, наступив на крыло сумеречному, перегрызает тому шею, явно войдя во вкус. Темная кровь разбрызгивалась по снегу, сумеречный дракон бился в агонии, издыхая. Изумрудный лорд снизился, выискивая чистое место, где можно было бы встать, не замарав лапы. — Благодарю вас, Афрасастраз. — Спасти вас — это честь для меня. Начальник стражи даже попытался неуклюже поклониться, выглядело это забавно. Однако Итар был далек от мыслей о том, что этот рубиновый дракон — всего лишь недалекий вояка. Изумрудный лорд воздавал должное блестящему уму Афрасастраза, а то, что ведет он себя в присутствии Итара так, словно ему на голову упал весь Храм разом, ну так и сам изумрудный тоже способен лишь таращиться на рубинового и мечтательно улыбаться. В конец концов, никто не отменял того, что в присутствии предмета воздыхания связно мыслить порой сложновато. — А где же Калесгос? — Он остался в святилище, — спохватился Итар. — Нужно вернуться за ним. Он там только с вашими тремя стражниками. Кстати, может быть, наедине мы все-таки перейдем на «ты»? После случившегося… Мне немного неловко обращаться так официально. — Если вы… Ты… Если ты так хочешь, то да, можно и на «ты». Афрасастраз невольно потянулся ближе к Итару, тот сделал шаг навстречу, позволяя ему положить морду себе на загривок. Рубиновый дракон шумно вздохнул, фыркнув пламенем, забросил крыло на спину изумрудному лорду. Они оба позволили себе несколько минут постоять так, забывая обо всем на свете. Потом Итар нехотя пробормотал: — Калесгос… Нужно вернуться за ним. Он сегодня отчего-то такой рассеянный, что мне немного страшно, вдруг что-то случится. Представляешь, он уже умудрился удариться о ветку дерева, грохнуться наземь и запутаться в сетях Плети. Афрасастраз кивнул. Ему не хотелось отпускать изумрудного лететь обратно в святилище, но иного выхода не было, смерть Калесгоса допустить было нельзя. — Надеюсь, что сегодня все обойдется благополучно, вечер в Храме выдастся тихим… — Итар медленно потягивался, готовясь взлетать. Внутри у рубинового при этих словах что-то подпрыгнуло. Неужели изумрудный лорд не улетит в свое святилище сегодня, останется здесь, в Храме? Он ведь никогда раньше не ночевал здесь, все время улетал, несмотря на непогоду или участившиеся нападения лазурных драконов. — Я приложу все усилия к этому, — пробормотал Афрасастраз. Итар кивнул, сделал шаг назад, взвился ввысь и понесся по направлению к святилищу, разрезая крыльями воздух, красивый, быстрый и безумно притягательный. Рубиновый дракон позволил себе еще несколько мгновений полюбоваться им, после чего развернулся и взмыл к своей площадке. Нужно было проверить, как обстоят дела после сегодняшней битвы, узнать у Нэлис, не соизволят ли ее черные драконы все же притащить свои драгоценные хвосты на помощь, ну и немного поразмыслить над тем, что сегодня случилось. Остаток дня прошел в привычных делах и заботах, поглотивших с головой, так что Афрасастраз даже позабыл про Итара, вспомнив лишь тогда, когда направлялся к озеру, немного ополоснуться. Изумрудный лорд в Храм вернулся вместе с Калесгосом, после чего они оба немедленно отправились к Королеве, где и пропали. Видимо, когда лорд Итар говорил о вечере в Храме, он имел в виду как раз то, что ему придется заночевать здесь в компании донесений разведчиков. Афрасастраз разогнался, ударившись грудью о водную гладь, ушел с головой под воду, немедленно окрасившуюся в бурый цвет, зато с чешуи смылись остатки чужой и своей крови, грязь, какие-то хлопья пепла и сажи, пятнавшие шкуру. Рубиновый дракон вынырнул, ощущая себя обновленным и свежим. И застыл, глядя на самое прекрасное на свете зрелище — купающегося Итара. Изумрудный дракон что-то ворковал, окунаясь в воды озера, плескал крыльями по воде, задирал голову, подпрыгивал и наслаждался этим купанием. Афрасастраз так и остался сидеть в воде, глядя, как лорд самозабвенно принимает ванну. — Что-то не так? — лорд Итар соизволил обратить внимание на соседа по озеру. Афрасастраз замотал головой, глядя, как изумрудный дракон плывет к нему, вот он уже совсем рядом, потерся мордой о морду рубинового — целоваться в этом облике драконы не умели — прижался. — Я все-таки решил остаться в Храме сегодня, в святилище чересчур уж одиноко. Это было сказано вроде бы и шутливо, но Афрасастраз отчетливо услышал ту тоску, что звучала в голосе лорда при этих словах, и тут же полез покусывать его шею, бодать в плечо и всячески показывать, что теперь изумрудный никогда не будет один. Итар понемногу стал отвечать, зашипел, заурчал что-то. Вода в озере кипела под натиском двух драконьих тел. Заниматься любовью на снегу Афрасастраз все же не рисковал, огненному дракону это казалось чересчур уж суровым, так что он нетерпеливо мотнул головой в сторону Храма, показывая, что неплохо бы им обоим туда переместиться. Итар перекинулся, быстро взбежал по подставленному крылу, примостился на шее рубинового, Афрасастразу показалось, что изумрудный смеется, еще бы, покататься на своем же сородиче, это необычно, по крайней мере. Хотя таскать на своей шее Итара начальник стражи был согласен хоть всю жизнь. — Перекидывайся, — поторопил его в Храме Итар, улыбаясь. — Пойдем. — Куда? — Я выпросил у нашего славного распорядителя таверны ключ от одной из комнат подальше ото всех. Деместраз был так мил, то даже указал на наиболее звукоизолированную. Форма смертного рубинового дракона все еще смущала. Было непривычно смотреть с такого близкого расстояния на лорда изумрудных драконов, видеть так близко, как он улыбается, как светятся магией его глаза. А уж от того, что можно было просто поднять руку, провести ладонью по его щеке и понять, что это реальность…. Внутри все сжалось в тугой клубок, как от предвкушения чего-то давно забытого, какого-то счастья, которого так не хватало обоим из них все последнее время. В этот раз Итар явно вознамерился вести в любовных играх, впрочем, Рубиновый позволял ему все, демонстрируя полную покорность, подставляясь под ласки и поцелуи так охотно, что сам смутно удивлялся, как несколько простых прикосновений способны превратить его в мягкий податливый воск, из которого потом Итар может лепить все, что ему вздумается? — Не думай ни о чем, — шепот прозвучал где-то возле самого уха. — Просто не думай. Забудь. Сейчас есть только мы. Афрасастраз хотел сказать, что он и так не думает, но вместо слов из груди рвались только стоны. И было несколько непривычно чувствовать на шее горячее дыхание, не бояться смертельного удара в незащищенное горло, позволять проникать в себя сперва пальцами, затем и… — Тише, ты же не хочешь, чтобы к нам сбежались все в Храме? Афрасастраз этого не хотел, но сдерживаться не мог, все попытки самоконтроля проваливались. Впрочем, вскоре и сам Итар тоже зашелся стонами, которые ласкали душу Афрасастраза так же, как руки Итара — тело рубинового. А потом Итар снова прижимался к нему, обнимал, привычно улыбался так, словно знал какую-то тайну, неведомую всем прочим. И Афрасастраз млел от этой улыбки, зарывался лицом в светло-золотистые волосы Итара, пьянея от пряного острого запаха трав, пропитавших их, и молчал, просто наслаждаясь этими мгновениями тишины и покоя. — Ты не будешь против немного поспать со мной рядом? — изумрудный вытянулся на спине, прикрывая глаза. — Твое присутствие прогонит дурные сны, а я так устал от них. — Я никуда не уйду, — пробормотал Афрасастраз. — Спи. Плохих снов не будет, обещаю. Итар в сон провалился почти мгновенно, ушел, оставляя от себя только смертное воплощение, казалось, переставшее дышать, рубиновый даже испугался, нелепо и иррационально, прижался ухом к груди Итара, выискивая сердцебиение, так и задремал, слушая ровные удары сердца изумрудного лорда. Через несколько месяцев Драконий Покой содрогнется под ударами последнего врага всего мира, погибнет красавец Кориалстраз, пожертвовав собой ради остальных; уйдет в небытие воинственная леди Нэлис, до последнего сражающаяся так яростно и неукротимо, как и жила; Аспекты-драконы лишатся своего бессмертия и могущества. И долгими ночами Афрасастраз будет всматриваться в небо Нордскола, глотая наворачивающиеся на глаза слезы, проклиная смертную слабую оболочку, которая не может отправиться отсюда на поиски пропавшего возлюбленного… Пока однажды на каменные выщербленные плиты не рухнет замученная усталая виверна, со спины которой спрыгнет улыбающийся зеленоглазый эльф со светло-золотистыми волосами и не скажет привычно-шутливо: — Все охраняешь покой нашей Королевы, рубиновый? Иди сюда, я так соскучился. А летают эти животные медленно. Да, я не своим ходом, я крыло повредил немного. Ну, что ты молчишь? Но все это произойдет позже, намного позже, а пока что над Нордсколом светили тусклые звезды, со стороны лазуритового святилища неслись заунывные напевы магов, пытавшихся починить все разрушенное днем, а под щекой Афрасастраза так мерно и успокаивающе билось сердце прекраснейшего из драконов Азерота.