Игры пониургов

День первый. Пришел демиург и сотворил маленький мир — так, на пробу, — который состоял лишь из планеты, вокруг которой крутились солнце и луна. А чтобы не заморачиваться с настройками гравитации, то сделал он их одного размера. И сказал демиург: «И это хорошо». День второй. На день второй пришел демиург к свежесотворенному миру со всеми семенами и саженцами, которые у него были, добавив щепотку звездной пыли. Населил он реки и моря рыбой и моллюсками, а первых животных делал из того, что имелось. Создание миров — не дешевое занятие, иногда приходилось и экономить. Поэтому и населили леса живые деревья, пещеры — собаками с молотами доисторических рептилий вместо хвостов, пещеры — крупными ящерицами с бонусом в виде крыльев, а небеса — помесью орлов и львов. Демиург старался, как мог, и не стоит его за это винить. Работал он с утра до заката, своих конечно же. И сказал он, удовлетворившись работой: «И это хорошо». День третий. На третий день демиург добавил в мир магию, чтобы все, чего ни пожелаешь, могло повиноваться ей. В избытке магия пропитала все, буквально искрясь в воздухе. И нет, это не потому, что демиург случайно просыпал весь пакетик с магией, когда хотел добавить всего пару щепоток. Земные существа стали управлять растениями и их всходами. Твари в небе могли изменять погоду на свое усмотрение. Наконец, тем, кому благоволила сама магия, было под силу изменять сам мир. И создал демиург три символа: Хаос, Порядок и Гармонию. Слепил он их, увы, из того, что осталось от создания других тварей. И так сойдет! Махнул демиург рукой, когда мир зажил по новым законам, и сказал: «И это хорошо». День четвертый. Когда на следующий день демиург вернулся посмотреть, что творится с его миром, то в первую очередь он подумал, что взял не тот. Ничего не осталось, как прежде: повсюду царили хаос и беспорядок, растения росли там, где им вздумается, а погода менялась как попало. И тогда решил демиург сотворить тех, кто будет контролировать мир. Из земли, чтобы усмирить ее дикий нрав, создал он сильных и выносливых землепони. Из облаков, чтобы противостоять стальным ветрам и непокорным тучам, сделал он легких и быстрых пегасов. А из драгоценных камней, чтобы концентрировать в себе магию и управлять ей, сотворил он мудрых и могущественных единорогов. Посмотрел демиург на этот мир, вытер пот со лба и сказал: «И это хорошо». День пятый. На пятый день, когда демиург припеваючи посмотрел на мир, который, как ему казалось, был совершенным, то не смог понять, где допустил ошибку. Его создания разделились на три племени и вместо того, чтобы жить в мире и гармонии и работать сообща, воевали они между собой и чинили постоянные распри. Подумал, подумал демиург и придумал. Взял он по два пони, два единорога и по два пегаса и соединил вместе, чтобы получились два аликорна. Два правителя, которые бы управляли луной и солнцем и объединили бы весь мир, избавив его от Хаоса. И зажили все тогда в мире и благополучии, и сказал демиург: «И это хорошо». День шестой. Вновь вернулся демиург к своему творению и не смог сдержать печали. Две сестры-правительницы разругались, едва не случился переворот, и старшей — кого он создал первой, — пришлось отправить младшую в изгнание. И так демиург раздумывал, и эдак, чтобы решить, как помирить сестер, да не заметил прихода гостей. — Эй! Шимбамбукли, ты чего не отвечаешь? Сто лет тебя не видел, опять что-нибудь втихаря у себя создаешь? — в квартиру друга ворвался Мазукта. — Не сто лет, а всего пару дней. Почти неделю, — тут же сам себя поправил Шамбамбукли. Для демиургов неделя — не срок, и Шамбамбукли был несколько недоволен, что его оторвали от раздумий. Тем временем время в его мирке шло гораздо быстрей. — А что там у тебя? — как бы Шамбамбукли не пытался спрятать у себя за спиной крошечный мир, Мазукта все равно его заметил. — Ну-ка покажи. Не дожидаясь особого разрешения Мазукта сам заглянул через плечо друга, рассматривая незатейливый мирок. — Разумная жизнь на основе лошади? — лицо Мазукты растянулось в изумлении, когда через пару секунд разобрался с устройством мира. Шамбамбукли опустил взгляд и его щеки порозовели. — Сколько раз тебе говорил не строить миры на основе идей этих недалеких людишек? — Да, говорил, — признал очевидное Шимбамбукли, бережно забирая мир в свои ладони. Там наверняка случилось затмение, но это все равно ненадолго. — И что это у тебя там за момент неопределенности? Магия? Элементы гармонии? — Мазукта скрестил в недоверии руки. Миры на основе магии почти никогда не работали так, как надо. — Ха! Да тебя засмеют на любом серьезном собрании демиургов. Мой тебе дружеский совет, избавься от этого мира и начни строить что-нибудь серьезней. Так ты ничего не заработаешь. — Я понял, — кивнул Шамбамбукли. — И это хорошо, — сказал Шамбамбукли и ушел. День седьмой. Шамбамбукли решил оставить себе этот маленький мирок. Все равно он делал его для себя. Уж больно ему хотелось узнать, что там будет дальше. И это хорошо.