Не такая задница

      Хэчан стоит в полуобороте около зеркала. Нарочно натягивая домашние шорты, разглядывает свои ягодицы. Пару раз сжав их вместе с тканью, недовольно хмыкает, психует. Сжимает еще раз в надежде хоть на миллиметр сделать их меньше.       «Не такая… — почти хнычет парень, плавными движениями массируя половинки. — Не такая! Слишком накаченная, слишком… Слишком большая!» Снова психует, бьет ногой в пол и падает на кровать. Глядит в зеркало с отвращением и злостью. «Марку такие не нравятся… — думает про себя Донхек и откидывается на спину. — Марку нравятся небольшие, круглые, как у ВинВин-хена…»       Ли переворачивается на живот и утыкается носом в кисти. Марку не нравятся такие задницы — это Хэчан понял однозначно после тысячного подкола со стороны старшего. Шутки про родителей-пекарей и булочки, шутки про море и спасательные подушки — все это так бесило, что парень места себе не находил. «Я толстый. — наконец, подытоживает, казалось бы, бесконечную логическую цепочку. — Марк никогда не посмотрит на такой огромный зад»       Хэчан зажмуривает глаза, закусывает подушку и кричит. Кричит от злости и несправедливости. На его задницу никто не фанючит так, как на Сыченову.       А пока его пожирает неукротимая истерика, в комнату беззвучно заходит сам Марк. Ну как беззвучно? Он сначала озабоченно копается в своей косметичке и спрашивает на ходу, не видел ли Донхек его карандаш для глаз, а затем останавливается в дверях.       Хэчан вовсе не замечает ничего и рычит от злости на самого себя. Старший же прикрывает дверь и тихонечко садится рядом. «Донхек? — осторожно спрашивает, после чего младший буквально замирает от неожиданности. — Донхек, у тебя все хорошо?»       Минхен только-только тянется рукой к плечу парня, как тот резко разворачивается и кидает подушку прямо в лицо другу. — Просто отвали от меня! — кричит Ли и снова утыкается в матрас головой. Ошарашенный и атакованный подушкой, Марк едва понимает, в чем дело. — Хэчани-и? — с опаской шепчет парень, дотрагиваясь до нервно подрагивающей лопатки. — Задница у меня, видите ли, толстая! — бурчит Донхек, резко атакуя старшего по торсу. — Она не толстая, а накаченная, чтоб ты знал!       Терпение Марка отнюдь не бесконечно. Он одним движением толкает младшего в грудь, заставляя упасть на спину и притихнуть. — Да что ты тут устроил? — начиная злиться, Ли прижимает грудь Хэчана кулаком. — Кричишь, плачешь! Тебе что, пять лет? — Может мне и пять! — всхлипывает Донхек, пытаясь безрезультатно вдохнуть — рука старшего давит, как молот. — Прекрати мне дерзить! — Минхен забывает, что Хэчан все-таки младше, и со злости бьет его по груди. Глаза Ли слезятся от боли, а юноша вдруг понимает, что натворил. — Хэчани-и, прости, прости, прости, я не хотел… — Марк-хен… — Донхек и смеется от дебилизма ситуации, и плачет от боли одновременно. — Хэчани-и, прости, прости, прости… — старший наклоняется и нежно целует в место, куда только что ударил.       Донхек тянется руками к парню, как тянется брошенный на улице в дождь котенок. Марк наклоняется корпусом и приобнимает младшего за талию, аккуратно поднимая и притягивая к себе. Хэчан обвивает ногами живот старшего, а руками — его шею, и прижимается всем телом. Марк ощущает кожей одинокие слезы, скатывающиеся из уголков глаз Ли и нежно гладит ладонью по волосам. Младший утыкается подбородком в плечо старшего, трется щекой о мочку его уха.       Донхек такой до ужаса милый, что Марка просто распирает от ощущений. Хэчан милый, невинный. На сцене вечно крутой, но наедине с мемберами покладистый и прилежный. У Минхена проскальзывает мысль о том, что Донхек неплохо бы смотрелся в женской ночнушке, сидя у него на коленях.       С ужасом для себя, Марк почувствовал, как его заводит вся происходящая ситуация. Постепенно отталкивая Хэчана, Ли прикусывает кончик языка, надеясь, что младший ни в коем случае не заметит.       «Хен, ты возбудился?» — удивленно спрашивает Донхек, в отместку не желая отстраняться и прижимаясь сильнее к парню. Ощущая стояк старшего своим животом, Хэчан краснеет, как помидор и прикрывает глаза. — Хен, ты меня любишь, — довольно шепчет младший, нарочно елозя из стороны в сторону, заставляя Марка заскулить. — Хэчани-и, пожалуйста, отпусти, — пытаясь отцепить от себя Донхека, выдавливает из себя еле-еле дышащий Минхен. — Хен, я теперь уверен, что и это ты любишь, — Ли крепко держит объятия ногами, а сам хватает Марка за запястья и кладет на свои ягодицы. Минхен сжимает накаченные половинки и стонет в голос, когда Хэчан пару раз проводит его руками по своей заднице, а сам трется о пах старшего. — Блять, — выдыхает Марк, сжимая до боли ягодицы Донхека и прижимаясь своим стояком к его животу. — Ах, хен, кончай уже, — стонет Хэчан прямо в ухо Минхену, отчего тот дрожит и изливается себе в трусы. — Хэчани-и, — пытаясь восстановить сбившееся дыхание, Марк нежно гладит упругие ягодицы. — Вот подрастешь, я твои булки так затрахаю, что у тебя больше никогда сомнений не возникнет по поводу моих чувств.