Понедельник
О, чёрт. Он тут. Он тут, онтут-онтут-онтут…
- Божечки-кошечки, Намджун, да, он тут. Тот самый Милашка, что сидит в том же самом вагоне, на том самом же месте, где и сидит ВОТ УЖЕ ГОД! Почему бы тебе не напялить девчачью школьную форму и не запищать «Оппа!»? Может так вы, наконец-то, двинетесь с мёртвой точки.
Намджун зыркнул вниз на крошечную фигуру в чёрном; маленькие красные рога торчали у него из бледно-розовой шевелюры (цвет, присущий чаще ангелам, о чём частенько стебёт Намджун, не позволяя миниатюрному дьяволёнку жить спокойной и размеренной жизнью). Как же ему иногда хотелось лёгким щелбаном скинуть в Лету эту надоедливую мелочь со своего плеча. Но затем
он (Намджун отказывался звать его Милашкой) поднял свой взгляд, чтобы в знак приветствия сразить Намджуна своей привычной улыбкой, от которой в уголках глаз появляются привлекательные морщинки, и после снова склонился над учебником, а Намджуну оставалось молиться Богам, чтобы его лицо не мигало красным светофором.
- Лучше молись, чтобы колени снова не подкосились.
Это было всего один раз!
- Ну-ну, Юнги, ты же знаешь, что наш Намджуни просто стесняется, - успокаивал Чимин мягкими похлопываниями по шее Намджуна, вглядываясь в красного демона по ту сторону колонны (читай: шеи) и одаривая его своим (буквально) ангельским сияющим взором. Намджун лыбу давил со всей любовью к брюнету в белоснежных одеяниях и с золотым нимбом, что парил над его головой.
Ты мой любимчик неспроста, Чимин…ау!
Отпустил Хосок проколотую мочку уха, когда получил к себе должное внимание. Взлетев на маленьких, пушистых крылышках, он ткнул своего человека в нос:
- Извините,
на секундочку, - заносчиво заявил Хосок, - а кто на прошлой неделе уговорил тебя в последнюю секунду сказать
«Прошу прощения», вместо
«Ну привет, сладенький», когда ты в него случайно врезался, ммм? – причитал он своему человеку, а также метал молнии из глаз на левое плечо, где обычно жил-поживал второй демон с волосами цвета сирени. Маленькое зло в свою очередь беззаботно свесилось вниз головой, доставая до ключиц, и бесцеремонно подмигнуло раздражённому ангелочку.
- Я просто говорил правду, ангел, - протяжно произнёс Тэхён, переворачиваясь на живот. – Хотя вообще-то я предпочитаю звать его
«Мистер Сексуальные Штанишки»…
- Вы все - больные отморозки, - сварливо прозвучало откуда-то с макушки Намджуна, и блондину даже зеркало не требовалось, чтобы увидеть, как Чонгук опять пытается зарыться в уложенных светлых локонах, дабы «держаться подальше от всех этих психопатов». Намджун не смог сдержать пару смешков, но, к счастью, никто из присутствующих в полупустом вагоне не косился. Притом, что общение с самим собой на людях стало чем-то обыденным, Намджун до сих пор считал это из разряда вон выходящим. Так или иначе, иметь
один дополнительный голосок, который беспрестанно болтает что-то на ухо – это уже не есть хорошо, но
пять?
Блондин диву давался, как он ещё не свихнулся.
- Чонгук,
за языком следи, - ругался Чимин, положив руки на бедра и вздёрнув голову кверху, чтобы вглядеться сердито в фигурку, что наблюдала за всем где-то в волосах. – А ну живо спускайся сюда, не то опять покалечишься, когда Джуни будет надевать кепку, забыв, что ты ещё там.
Эй! Мне было - сколько?, - восемь, когда это случилось! – негодуя кричал Намджун в своей голове, пытаясь заглушить их голоса музыкой, которая трубила из наушников. –
И я не виноват в том, что у вас вес, как у муравья…
- Выруби эту хрень, ты же знаешь, что музыка не спасёт тебя от моего гнева…хэй,
хэй! Хоби, отпусти меня!
Четверо других с изумлением смотрели, как Хосок спускался с головы Намджуна, неся под рукой брыкающегося и вопящего ангела обратно на правое плечо, где Чимин тут же сгрёб его в объятия, пока тот не успокоился. Юнги в это время перебрался на другую сторону, махая хвостом и призывая мини-трезубец, чтобы ткнуть им в ворчливого макне (хоть они все и делили возраст с Намджуном, Чонгук вёл себя,
честное слово, как чёртов карапуз).
- Серьёзно, какого
чёрта ты в ангельских рядах?
Намджун почувствовал, как маленькие ручонки дьяволёнка Тэхёна хватаются за его корни волос, пока он карабкается на ту сторону, чтобы подсмотреть, и ненарочно задумался – будет ли поимка их всех под одной кепкой стоить всего потока ругани и недовольств, которые посыпятся на него позже. Наверное, нет.
- Лично я не знаю, - ответил Тэхён за Чонгука, - но присоединяйся лучше к нам, малыш!
Намджун буквально почувствовал вульгарные подмигивания Тэхёна, направленные в сторону Чонгука, и это не считая возмущенных выкриков Хосока. Господи, разве у ангелов и демонов должны быть гормоны?
Чимин ещё сильнее схватил в охапку погружённого в раздумья Чонгука, поднял голову кверху и показал язык сиренево-волосому собрату:
-
Нет, не слушай их, Чонгуки! Не переходи на сторону зла!
Сам Чонгук вообще был занят освобождением из на удивление сильной хватки, и нет, он
не дулся, ни в коем случае:
- Но они носят чёрное
и красное! Хотя это даже с их
волосами не сочетается! А белый – вообще отстой!
После этого Намджун включил режим игнора бессмысленных распрей и вернул всё своё внимание к бесконечно прекрасному мужчине с волосами красновато-коричневого оттенка, что сидел в другой стороне вагона и, судя по всему, разговаривал со своим ангелом. Или дьяволом?
Да не, не может быть, у него по-любому должен быть ангел. Расстроенный Намджун тяжело выдохнул, ведь
по правилам, ему надо бы встречаться с кем-то, у кого дьяволёнок, чтобы уравнять их число, но никому ведь не станет плохо, если появится ещё один ангелок, правильно? Это, наоборот, сделает его более праведным. Ну, или что-то в этом роде. Хотя, судя по Чонгуку, эта теория не совсем правильная…
- Ты серьёзно? «Более праведным»? И ты будущий кандидат наук? Не удивительно, что твои работы до сих пор не нашли нужных откликов, - недовольным тоном подколол Чонгук, теперь уже прячась на левом плече вместе с ликующим Тэхёном. Намджуну остаётся лишь согласиться с Юнги – какого хрена этот мелкий делает в
ангелах? (Вспомнилось ещё то время, когда ему было где-то три. Тогда Юнги и Тэхён что есть мочи заставляли его съесть последнее печенье, несмотря на наказ матери этого не делать. И он
уверен, что Чонгук настаивал с тем же рвением, с каким Чимин и Хосок предупреждали не делать этого. Но,
конечно же, этот мелкий отрицает всё и по сей день.)
Хотя дьяволята с другого плеча не были столь ужасны, как их малюют. Тэхён постоянно уговаривал его постоять за себя и за своих друзей, когда демоны его одноклассников переходили границы издевательств. И именно с помощью Юнги Намджун свернул с дороги доктора (чего так хотели родители) на дорогу социолога, где хранилась вся подноготная маленьких компаньонов на плечах. Сам по себе феномен ангелов и демонов был открыт сравнительно недавно – первым их испытало на себе поколение дедушек и бабушек Намджуна. Он представил, какое потрясение они должны были пережить в то время, когда полмира считало, что их дети сошли с ума, разговаривая с плечами. И, как это обычно бывает, со всем новым вкупе всегда идёт неизвестное, а чего Намджун жаждал больше всего («не считая Милашки», - восторженно добавил Хосок), так это
знаний. В особенности, когда
пять мелких
засранцев защитников тусят с тобой днём и ночью. В практике таких случаев ещё не было, и ему очень хотелось знать,
почему.
Любимая теория Намджуна состояла в том, что эти крохотные хранители являются физическим проявлением людских черт и мыслей, которые они подавляют, хотя самому Намджуну трудно представить, что может представлять из себя его квинтет, кроме как
безумства. Чимин мог бы быть смешением легкомыслия, терпения и…чего? желания затащить себя в спорт-зал? (а иначе почему этот брюнет такой накачанный?). Тэхён – неутомимый и развратный мудак, а Юнги наверняка был тем, кто научил его мату и как правильно выспаться за короткое время. Между тем Хосок – олицетворение дерзости, а Чонгук вообще загадка (
«Я бунтовщик, ёптэ!»)
- Да нет, всё потому, что ты думаешь слиииишком много. Почему бы тебе просто не сказать этим занудам учёным, что у тебя нас пять? – поинтересовался Тэхён с толикой любопытства, качаясь на мочке уха, тем самым вызвав у своего человека измученный вздох.
Я хочу, чтобы меня взяли за свои заслуги, а не как подопытного кролика. Хочется, чтобы в жизни был смысл, понимаешь? Чтобы меня знали не просто как парня с пятью наглыми оборванцами, с которыми я повязан на всю жизнь, не хочется быть тенью того, на что я на самом деле способен…
- Пожалуйста, кто-нибудь остановите его, прежде чем он начнёт толкать морали про нравственные последствия нашего не сбалансированного существования или ещё какую-нибудь байду, - прервал его Юнги, ненавязчиво тыкая Хосока в зад своим трезубцем, чтобы вывести из себя обычно спокойного и счастливого ангелочка. – У тебя и так этому целая книга посвящена, Джуни.
-
Юнги, - вздохнул более терпеливый Чимин, поглаживая пятую точку хныкающего Хосока. Дьяволёнку ничего не оставалось, кроме как поворчать себе под нос и вернуться к себе на родину - на своё плечо. – Ты не расстраивайся, Намджуни, рано или поздно тебя возьмут в исследовательскую. Верь в себя! А пока, я думаю, тебе стоит сказать «пока-пока» своему Милашке.
Намджун чуть шею не свернул, поднимая взгляд именно в тот момент, когда загадочный широкоплечий мужчина выходил из вагона. Протяжным стоном обозначил он свою промашку, ведь он никогда, ни единого дня, не пропускал их прощальный ритуал. Как любит говорить Юнги (и иногда Чонгук): «Вот у тебя нет стальных яиц, чтобы с ним заговорить, зато он над тобой сжалился - здоровается и прощается каждый день».
Жалость это или нет, но Намджун прекрасно помнил тот первый раз, когда он влетел (буквально) в того, кого его маленькие друзья называют
Милашкой.
Одной поздней ночью последний поезд домой вот-вот должен был отправиться с платформы, и Намджун бежал что есть мочи, чтобы на него успеть. Крохотные хранители благополучно были спрятаны в рюкзаке, ибо
ну уж нетушки, не хочу снова спать в библиотеке, даже Чимин начнёт быковать, если сегодня я им не дам выспаться в нормальных кроватях. И так он бежал, и бежал, и бежал, и, о боже, двери закрываются…
Конечно же, он опоздал, впечатываясь на полной скорости в бочину одного вагона. Как его нос умудрился не брызгать фонтанами крови на грязное стекло – не понятно. Ну и,
разумеется, напротив него, по ту стороны закрытых дверей, должен был кто-нибудь да оказаться, и не «кто-нибудь», а возможно самый привлекательный человек из всех кого Намджун когда-либо видел; в вязанном розовом свитере, который был на размер его больше, в милых-до-усрачки круглых очках, сквозь которые он глядел на Намджуна, наверное, как на
самого зашибленного лоха во всём белом свете, что в данной ситуации было бы ближе к правде. А затем этот парень улыбнулся и засмеялся, и помахал Намджуну ручкой, после чего поезд медленно начал свой путь, а Намджуну, Мистеру IQ-148, ничего больше не оставалось, кроме как глазеть, разинув рот, на уходящий поезд и махать ему в ответ.
- Мудак, - услышал он приглушённый голос под грудой своего рюкзака, когда пытался прийти в себя после случившегося столкновения.
- Заткнись, Чонгук, - пробубнил он вслух, хотя именно с того дня он решил во что бы то ни стало приходить на станцию немноооожечко раньше. Мало ли. И что хорошо, с тех пор Намджун стал очень тесно знаком с привет-улыбкой Милашки (во все 32, с морщинками в уголках глаз и чертовски милейшим наклоном головы) и пока-улыбкой (яркая, губы сомкнуты, и что-то в этом напоминает Намджуну альпаку, но даже так, он остаётся до смешного неотразимым). И от одной лишь мысли он снова загрустил, потому что…
Блин, я пропустил прощальные махалки!
- Завтра, Джуни, - успокаивал его Хосок, - завтра снова увидитесь.
- И ради всего несвятого,
заговори с ним, наконец, - пробубнил Юнги, скатываясь в свисающий с шеи капюшон, чтобы прикорнуть чутка. Чимин съехал вниз следом.
Намджун едва уткнулся лбом во впереди стоящее кресло.
Да. Угу. Я заговорю. Завтра.
Вторник
Уже час ноль три ночи.
- Мы в курсе. И хотим спать. Прекращай так много думать.
Час. Ноль. Три. Ночи.
Чонгук потянул на себя прядь волос со своего гнездышка на голове:
- С первого раза услышали, ну. Шшш!
Поезд уходит через две минуты, а его ещё нет! А ведь сегодня вторник! Ведь нет причин, по которым он не должен быть здесь, то есть, я к тому, что прошло уже 382 дня, и он никогда не пропускал вторники! Только один четверг был, боже, я ничего не понимаю…
- Так, ладно, ты переходишь все границы и становишься супер криповым, в курсе? Успокойся, Намджун!
Ладненько. Оки-доки. Завтра. Завтра так завтра!
… за что мне всё это.
Среда
Божечки-кошечки, он меня ненавидит.
Я всё испортил.
Я никогда больше его не увижу.
Что я наделал…
- Не утрируй. У тебя не такая уж и огромная роль в его жизни, Джуни, - по-доброму напомнил ему Юнги пока пытался оттащить Тэхёна от насупившегося макне, ворча под нос нечто похожее на «Тэ, ты корефанишься с нашим врагом!»
- Мы не враги, Юнги! Ну, иди сюда, дай обниму!
- Нет!
Позже Намджун наблюдал, как Чимин гоняется за Юнги, наворачивая круги вокруг его головы, потом к ним присоединился Хосок, и ныть хочется, потому что
даже хранители есть друг у друга, а у меня никого нет, горе мне, горе…
- Срань господня, Намджун, харэ драматизировать.
Четверг
Почему это происходит со мной? Что есть жизнь? Что значит существовать? Что…
Пятеро крох одновременно завыли в агонии. Удивительно, что именно Чимин первым попытался привести человека в чувства.
- Намджун!
Намджуни! КИМ НАМДЖУН! – взлетел ангелочек, чтобы посмотреть зацикленному парню в глаза; кулачки его упёрлись в бока, а взгляд был такой же грозный, как у щенка (то есть почти никакой). – Хватит! Соберись т-ты...т-тряпка!...и сконцентрируйся на исследовании, ладушки?
- ...Лан, - пробурчал Намджун и желешкой съехал вниз по стулу, пока его колени не уткнулись в стулья напротив.
- Ты не кормил нас уже три дня! – причитал Хосок, подавая голос с правого плеча. – Это издевательство! Кто-нибудь обязан это узаконить! Постановление «АБВГД-Хакуна-Матата: запрещается быть бессердечным к своим ангелам»!
Вам ведь не нужна еда, чтобы жить. Вам просто нравится меня объедать!
- Ну, если ты думаешь, что то, что ты готовишь, называется «еда», тогда, Хьюстон, у нас проблемы.
Пятница
Окей, может это даже к лучшему. Может так я перестану оставаться в кампусе до часу утра из-за этого тупого исследова...
- Тревога! Розовый на горизонте! Розовый на горизонте!
В какой-то момент Намджун перестал понимать большую часть из всей неразберихи и чепухи, что несут их малюсенькие рты и удручённо продолжил скролить в своём телефоне, чтобы послушать ещё одну заунылую песенку. До того момента, пока его голову насильно не подняли, ткнув маленьким трезубцем в подбородок, и опа-на.
Поцаны! Какого хрена! Оу, блин-блин. Он тут! Он тут, онтут-онтут-онтут...
Да, он и правда
тут – Милашка во всей красно-конверсной красе сиял своей привет-улыбкой в сторону Намджуна, по которой он катастрофически скучал. Однако внимание брюнета перехватил некто, кто стоял к Милашке
чуть-чуть слишком близко, по мнению Намджуна, и...
Неееееееееет! Нет, нет-нет-нет-нет, чёрт, господи Иисусе, неет!
- Намджун, прошу тебя! Что я говорил, когда просил не использовать имя господа всуе?
Чонгук быстро вскочил из блондинистой гривы, едва уклоняясь от руки, что бешено прочёсывала себе путь сквозь запутанные локоны:
- Да едрить твою ж налево, просто
поговори с ним, ради всего святого, чё ты как целочка-то?
У него есть парень!
Намджун потерянно смотрел на незнакомца («Сказал он так, будто Милашка нам не незнакомец», - колко заметил Хоби), который склонился и шептал что-то на ухо, заслоняя вид почти-знакомой персоны в очках, что всегда ездит в той стороне вагона.
- Я сказал, он наш, значит, он наш.
Мы. Его. Берем, - ехидно шептал Чонгук ему на ухо, и даже Юнги с Тэхёном вылупились на кроху, как будто сам Сатана спустился с небес.
- Чтоб мне в рай попасть, Чонгук, ты начинаешь
не херово так пугать...
- Я имел в виду на свидание, берем на свидание.
Гспди.
Да ничё. Мог бы догадаться. Всё равно он слишком хорош для меня, чтобы я его брал...
- Оууу, не говори так, Джуни! – замаливал Чимин, подлетая и обнимая намджунову щёчку в попытке утешить своего человека. – Ты, конечно, немного неловкий, но для нас ты идеальный!
Нет, я в буквальном смысле. Он, в самом деле, слишком хорош для меня. Я не могу добавить к вам ещё одного ангела, ребят, это не по правилам.
Намджун многозначительно пропустил мимо ушей тэхёново
«Бро! А как насчёт “братушки-на-потрахушки”!» и улучил момент, чтобы покоситься на милого брюнета, чьё лицо выражало...беспокойство?
- Сокджин, куколка моя, ну же, подари мне свой поцелуйчик.
Милашка – Сокджин нахмурился, пытаясь обойти мужчину, который наступал и прижимал его всё ближе к дверцам вагона.
- Предупреждаю,
лучше отвали.
Однако мужчину ответ явно не обрадовал, посему он грубо схватил Сокджина за руку и...
- Вот, адище, и ты будешь стоять и терпеть это, Намджун?
– Пожалуйста, Джуни, только без насилия!
- Размажь это дерьмо по стенкам!
- Следи за языком, Чонгук!
- Порви его, тигр!
...и Намджун так до конца и не понял, кто взял на себя его управление, ему вообще-то плевать было; он встал и гордо вступил по проходу, чтобы научить этого парня
уму-разуму (ну, и с кулаками познакомить). И вот уже оставалась какая-то пара метров до заветного удара, как, к огромному разочарованию, его опередили - мужчина благополучно улетел на пол, а Милашка завис над его коматозным телом, в ужасе разглядывая свой кулак.
На пару секунд повисла тишина, и пятеро карапузов сообща решили сыграть роль купидонов, призывая всю свою силу для того, чтобы двинуть руку Намджуна к руке Сокджина, крепко её хватая. А через мгновение в его спину тыкались кучка маленьких локтей, выталкивая его из вагона вместе с плутающим Милашкой позади. Парочка уставилась на последний уходящий этой ночью поезд, извращенец без сознания так и валялся на полу, а брюнет обхаживал Намджуна, тараторя извинения, слетающие с его прекрасных губ.
- Господи, мне так жаль, что тебе пришлось это увидеть. Честно, у Хёсана иногда крышу сносит, - начал он объясняться, (к сожалению) отпуская руку Намджуна.
- Хёсан? Оу, ах да, поверь мне, я понимаю. Мой ангел тоже иногда не в себе, - проигнорировал Намджун негодующий
«Хэй!» и подёргивания корней волос, до сих пор не в силах отойти от произошедшего, да и в целом от того, что они
так-то разговаривают.
- А, нет, вообще-то Хёсан – демон! – Намджун вылупился на него, как баран на новые ворота, отчего Сокджин начал защищаться; глаза, что до недавнего времени блестели возможными слезами, сейчас вспыхнули от гнева. – О.
Оу, только не говори мне, что ты один из
тех людей. Тогда слушай сюда, что я тебе скажу, Мистер Клёвые Ямочки! – Намджун моргал, не понимая причину наезда, но тотчас же вздрогнул, когда его ткнули в грудь. – Да, у нас - у людей с демонами, - не идеальная репутация, но знаешь, мир так-то разделен 50 на 50, если уж смотреть правде в глаза. Я к тому, что твой хранитель не всегда определяет, кто ты
есть, и, господи, я ж как знал, что ты слишком хорош, чтобы быть правдой, а ты оказывается
расист, мистер. Расист! – отчаянно размахивал Сокджин руками в воздухе, бормоча что-то о глупой молодёжи, придурошных демонах и
Хёсан, ты был не прав, ОЧЕНЬ не прав, и Намджун поспешил объясниться.
-
Нет, нет, что ты! Я дико извиняюсь, просто я...я как-то прирос к мысли, что у тебя должен быть ангел. Потому что, ну, то есть,
взгляни на себя? – жестом указал на него Намджун и буквально увидел мультяшный знак вопроса над головой Сокджина, так и не сумев отвести взгляда от его (ангельского!) личика и
божечки-кошечки, он смеётся надо мной! Хотя сконцентрироваться на столь приятном моменте было всё сложнее из-за неутихающих криков в голове.
- Я знал, что у него дьявол!
- Что? Гонишь! Ты видишь эту милую мордашку? Она ж всем видом кричит «ангел»!
- Эмм, а ты видел это
тело? Довольно адски для меня, ммм....
- Извините?
Извините! Вы вообще видите этот
прессак?
И Намджун понимал, что обязан это прекратить, прежде чем его плечи внезапно
снова станут местом разборок, чёрт бы побрал этих маленьких козявок...
-
Да заткните варежки, наконец! – неожиданно вслух выдал Намджун и тут же окаменел при виде озадаченной моськи Сокджина. Наскоро он стал жестикулировать всем туловищем, что наверняка выглядело по-идиотски, особенно когда он почти залепил себе по лицу летающими конечностями. – Боже, боженьки, это я не тебе, а этим придуркам...
- Этим? Как бы...во множественном? – поинтересовался любопытный Милашка, склоняя голову в сторону так прелестно, как только он умеет. Намджун бы окончательно и бесповоротно поверил, что это создание на самом деле щеночек, если бы не видел, как этот «щеночек» уложил одного бугая минуту назад.
Но, щеночки же кусаются, правда?
- Вообще-то у меня три ангела и два дьявола, - в конце концов, признался Намджун, приготовившись к обвинениям во лжи в свой адрес, ведь это такой редкий случай, но вместо этого на него вытаращились
ещё более щенячьи глазки, а ещё Сокджин улыбался так, что дыхание спирало, и вообще блондин, кажись,
потерян для этого мира окончательно и бесповоротно...
- Как интересно! Расскажи поподробнее! – умолял Сокджин, приблизившись слишком близко к лицу Намджуна, да так, что последний был в двух секундах от ментального взрыва, мигая взглядом во все стороны, но только не в эти глаза напротив.
- Это был сарказм или...?
- О, нет! Вовсе нет! – настаивал Сокджин, к счастью(?), отстраняясь и мило махая руками, отрицая подобное предположение. – Видишь ли, я – кандидат наук в сеульском университете, исследую особенности ангело-демонических связей. На факультете социологии, а не биологии. Они уж больно дословно там это исследуют, - поморщил он нос и при взгляде на Намджуна забеспокоился, были ли уместны подобные слова. – Эм, вот блин, я
очень надеюсь, что ты не с биологического...
- Чтоб мне провалиться на этом месте, ты Ким Сокджин? – слетает с уст Намджуна, и брюнет моргнул в приятном удивлении. – Тот самый знаменитый Ким Сокджин сеульского университета? Создатель той теории? Я ж долбанную вечность пытаюсь присоединиться к вашему исследованию! («Следи за языком, Джуни!»). Эм, простите мне мой французский, - неловко добавил он, хотя до сих пор не мог поверить в то, что это правда. («Вот это мы удачненько! Он горяч
И умён!»).
Чимину с Чонгуком пришлось немало потрудиться, чтобы собрать челюсть своего человека с пола.
- Джуни, сбавь обороты, а то смущаешь.
- Эм, да,
«та теория» моя, я полагаю, - изумлённо вторил Сокджин, пока Намджун в смущении чесал голову, в процессе чуть не скинув бедного Чонгука.
- О, клёво. Клёво. Это потрясно!
Сокджин от души смеялся, кивая в ответ:
- Очень потрясно.
- А я Намджун. Ким Намджун.
Сокджин изрядно постарался, чтобы насмешливо не вспомнить Джеймса Бонда. Вместо этого он вдумался в само имя:
- Намджун? Как в книге
«Психомахия: Сознание против Искушения»? Тот самый Намджун? – блондин кивнул. – Да я же пытался связаться с тобой уже несколько месяцев! У меня до сих пор с собой твоё резюме, - перебрал он несколько бумажек в своем кейсе, - и я всё звонил на этот номер, но никто мне так и не ответил.
Намджун таращился на до боли знакомый лист бумаги, с не очень знакомым номером на нём:
- Нееет,
только не говори мне, что всё это время там был записан неправильный номер?
Пожалуйста, ты только не думай, что я настолько безмозглый кретин!
В этот раз даже Чимин не выдержал:
- Ты серьезно, Намджун? Ты бл...то есть,
блин, серьёзно?!
Сокджин
снова над ним потешался, а Намджун размышлял о том, что прямо сейчас можно начать умирать в лужице позора.
- Конечно же, я так не думаю. Так что, тебе ещё интересно предложение присоединиться к моей исследовательской группе?
На такое Намджун тысячекратно закивал китайским болванчиком. Сокджин улыбнулся и проверил свой телефон, и тут реальность обрушилась на блондинистую голову –
последний поезд только что ушёл, вот ж засада...
- Ну так что, Мистер Клёвые Ямочки, засядем в круглосуточном кафе?
В такие моменты, когда в разуме Намджуна буквально перекати-поле катается, эмоции колеблются в нерешительности, а сердечко стягивает паникой (потому что
божечки-кошечки, он что, флиртует со мной?), именно тогда его маленькие ангелы и демоны практически воюют друг с другом за контроль над телом ради каких-то несчастных двух-трёх секунд...
- Я бы в тебе засел, если ты понимаешь, о чём я.
...и, кажется, Тэхён победил.
Намджун прихлопнул себе рот обеими руками, не веря в то, что ляпнул, и стал молиться и ангелам и демонам, чтобы не прочувствовать на себе тот самый удар, который сам узрел ранее. Сокджин поднял руку, от чего Намджун таки вздрогнул (
немного), но мужчина напротив лишь спрятал свой прекрасный смех. Блондин глядел на него непонимающе, этот парень, может, с ума сошёл? Разве он не должен орать на него, материться и нападать с кулаками?
- Не всегда плохо, когда контроль над телом берут демоны, правда ведь? – хохотал Сокджин за своей ручонкой, и Намджун выдохнул весь воздух, который держал в себе.
Неохотно, но Намджун признал, что у этого распутного маленького демона и вправду есть способность водить его на жаркие свидания.
***
- Так значит «Мистер Клёвые Ямочки», да?
- Ну, вообще да, Хёсан очень потешался, когда придумывал это прозвище.
- Это ничего. Мои, эм, звали тебя Милашкой.
- А ты?
- ....я тоже.
- Хах. Я правда настолько милый?
- Дееетк, ты прост косм...чёрт побери, Тэхён!
***
Бонус. Прошёл месяц.
Полуголый Сокджин перекатился на другую сторону необъятного матраса, потягиваясь ручками в воздухе, дабы размять ещё сонные конечности и оправиться от боли в мускулах после прошлой ночной активности. Он ещё раз повернулся к до сих пор спящему Намджуну с мыслью, чтобы разбудить его и встретить с ним новый день, но вместо этого на него уставились 10 крохотных глазёнок, с любопытством мигающих в его сторону.
- Гыааа, - закричал он, от удивления падая с кровати. По крайней мере, Намджуна разбудил. – Намджун! Намджуни, они... – ему не дают закончить, как тут же посыпалось.
- О, божечки-кошечки, какие
плеееееечи!
- Там так много мееееста!
- Наконец-то чистые волосы!
- ТЫ ТАКОЙ МИИИИИИИИИИЛЫЙ!
Но Хёсан остаётся неприступен и продолжает обеспокоенно летать над головой Сокджина:
- Хэй, ну нет, а ну назад, кретины, это
мой человек!
Юнги, как ни в чём не бывало, подлетел к новому дьяволу и с сочувствием похлопал по спине:
- Хорошая попытка, чувак. Добро пожаловать в клуб.
Тем временем Сокджин пищал от того, какие же они все милые, и с радостью разрешал посидеть у себя на голове и плечах:
- Оооууу, вы такие прелестные! И, Юнги, твои
воооолосы!
- Предатели. Все вы! – заявил Намджун в полудрёме, повернулся на другой бок, и секундами позже его храп разнёсся по всей квартире.
Заметка для себя: купить кукольный домик побольше.
