***
— Свобода, — ветер унес шепот Люси далеко с собой. Лунный свет легко освещал ночную тропинку в парке. Ночной ветер будоражил оголенные участки кожи и взметнул золотые локоны, которые Люси наконец распустила. Глаза отражали ночное небо, на которое она смотрела, лежа под цветущей дикой вишней. Радужные цветки осыпались в ритме вальса по ветру. Поймав один из них, она ощутила приятную трепетную нежность, с которой сравнима лишь любовь тетушки Марфы. Блондинка не желала вставать с мягкого ковра зелени и слушала приятную ночную тишину и трель сверчков. Стаи светлячков иногда мелькали перед глазами, а из волшебной гильдии Хвост Феи, как всегда доносился громкий отборный мат и крики веселья. Как же она им завидовала. Они имеют самое ценное — свободу. И пусть все думают, что ценность — это лишь деньги, но имея их Люси желает лишь каплю свободы. — Не хорошо детям гулять посреди ночи в темных парках, — неожиданно произнес голос справа от Люси. Девушка подскочила на месте, взметнув золотыми волосами, что ореолом переливались при лунном свете. Она увидела темные черты мужского лица. Волевой подбородок, шрам в виде молнии пересекал один глаз и точно такие же золотые волосы, что и у Сердоболии. Небесного горизонта лазурные глаза и тонкие губы, что сложились в усмешке от реакции девушки. — Не хорошо пугать детей посреди ночи в темных парках, — пробубнила Люси, обиженно надувшись. Она вернулась в свое местоположение на теплую траву, по которой разметались золотые локоны волос. Несомненно, её неожиданный гость оказался очень симпатичным, но вот он держит её за ребенка, хотя ей уже восемнадцать лет. — Где же твои родители, что так безответственно поступили? — спросил парень, устроившись рядом с Люси. Девушка поджала губы, сорвав рукой маленький цветок, что пах легким отголоском меда и ванили. Сердоболия повернулась к незнакомцу и, всадив растение в его золотую шевелюру, легко улыбнулась от глупого вида блондина. — А родители и не знают, что так безответственно поступили. В очередной раз ругаются и решают, за кого лучше отдать меня замуж, чтобы им принесло это больше денег, — Люси живет в особняке, а значит, её мало кто знает. Да, и кого будут волновать её проблемы, что душат её дома. Хотя, домом это место сложно назвать. Девушка не заметила удивление собеседника и сорвала еще один такой же цветочек, продолжая украшать шевелюру парня. — А ты уже доросла до замужества? С виду маленькая девочка с острым язычком, — усмехнувшись, ответил голубоглазый, наблюдая, как Люси уселась у его головы и продолжала делать из него клумбу для цветов. Взрослая для замужества, но искренняя, словно ребенок. Она еще маленькая, но в её глазах плещется страх. Неужели он её напугал? — Раз я маленькая девочка, то буду называться тебя Дядя Ворчун, — хитро сказала Сердоболия, наблюдая, как парень принял сидячее положение спиной к ней. Сначала испугал, потом назвал ребенком, а сейчас и вовсе сидит спиной. Но в нем есть что-то родное, будто она знала его лет десять. Неужели есть хорошие люди, не считая тетушки Марфы? До этого во время ночных прогулок она встречала лишь пьяниц, да разбойников, которых она устраняла с помощью зодиакальных духов. Люси встала на колени за спиной незнакомца и стащила с его шеи наушники вместе с плеером. — Какая невоспитанность. Я, как минимум Дядя Сердцеед, — насмешливо сказал Лексус, в пол оборота сидя к Сердоболии, что слушала его музыку. Блондинка прикрыла глаза, погружаясь в задорную мелодию, и лишь хитро сверкнула карими очами в ночной мгле. Парень смахнул свыше десятка маленьких цветов с волос и снисходительно улыбнулся, наблюдая, как Люси откинулась назад, падая в мягкий ковер травы. Он — маг из ряда сильнейших в гильдии Хвост Феи, которая в свою очередь сильнейшая на континенте. Маг S-класса. Известен своей бессердечностью, жестокостью и ненавистью к слабым магам. Но всё изменилось, когда гильдия была подвержена его нападению с целью захвата власти. Он стал более человечным, но мало кто мог заметить его искреннюю улыбку, что растягивалась на его тонких губах. Неужели девочка не знает, что связалась с самым известным сердцеедом Магнолии. Он ведь может в любой момент воспользоваться ей, но… Она была слишком солнечная, даже ночью. От неё исходил свет, что ощущался на ментальном уровне. Золотые локоны разметались по иссиня-черной траве, умиротворенность на детском личике и дрожащие угольные реснички. Лексус рассыпал все те цветы, что она пихала в его волосы на неё, и наблюдал, как в одно мгновение она стала похожа на нимфу из древнегреческих легенд. — У тебя добрый взгляд и чистейшие глаза. Может ты и стараешься показаться злым, но у тебя добрая душа, — кинула заклинательница, резко распахнув глаза. Оставив плеер на земле, она резко сорвалась с места и пропала в ночной мгле быстрее, чем парень смог учуять ее запах и догнать. Скоро начнет светать, а значит она вновь погрузится в мир родительского дома с одними лишь запретами на жизнь…***
— Что ты опять здесь забыла? — спросил парень, неожиданно появившись у Люси за спиной, что поджала к себе ноги и уронила голову на колени. Девушка вздрогнула, но не подняла головы, оставшись в своей позе. Ночной гость вскинул бровь и уселся рядом со своей знакомой незнакомкой, ощущая её дрожь. Замерзла? Вряд ли. Сейчас лето и ночами тепло. — Отец сегодня ударил мать, а я не могла ничего поделать, потому что он посадил бы меня под стражу, — тихо выговорила Люси, всхлипнув. Лексус удивленно уставился на девушку. Было странно, что она открыто говорит незнакомцу про свою семью. Это же слишком личное. — Я, черт всех дери, волшебница, но испугалась отца. Я никчемна, — в сердцах крикнула Люси, падая на траву, свернувшись в клубок. Ветер обдувал дорожки слез на щеках, принося неприятную дрожь. Ненависть к самой себе разрасталась в её сердце, от чего она тяжело дышала. Воздух обжигал её изнутри и хотелось расцарапать на себе кожу, чтобы вынуть оттуда все, что мешает ей жить. — Подожди. Ты волшебница? Из какой ты гильдии? В Магнолии есть только Хвост Феи, но я тебя там не видел, — запротестовал парень, сощурив глаза. Люси помедлила, но всё же достала связку ключей звездных врат и показала их ночному гостю в свете полной Луны. Блондин удивленно посмотрел на девушку, которая тут же прижала ключи к себе, заливаясь слезами. Она слабый маг… Но… Он не чувствует презрения. Ему хочется её подбодрить, но ведь они видятся лишь второй раз и не знают даже имен друг друга. — Почему ты не выскажешь протест отцу? Неужели у вас всё так строго? —осторожно поинтересовался Лексус, сорвав цветок, который в прошлый раз она использовала, как украшение в его волосах. Она такая чувствительная и искренняя, что аж сводит тело. Она прозрачна и чиста, словно рудниковая вода. Порой, ему кажется, что она даже соврать не в силах. — Я из аристократической семьи. У нас другие законы. Самый главный в семье — отец, он может и ударить, и даже убить, или отказаться от детей, если посчитает нужным. Ему не важна семья, ибо еще в юности ему навязали невесту, и они просто должны были родить наследника. Но в нашей семье родилась я. А девочки в аристократических семьях не выгодны. И поэтому их используют лишь для продолжения рода и удачных сделок. Они вновь поругались за кого мне выйти замуж. Отец хочет увеличить состояние, а матушка увеличить земли, поэтому сегодня он её ударил, — рассказала Люси, уловив знакомый аромат цветов у своего носа. Открыв заплаканные глаза, она увидела те же цветы, что и в прошлый раз. — Я слышал, что у детей аристократов нет детства, и чаще всего им не позволяют выходить дальше территории поместья. Так что ты делаешь здесь? Ведь ты не первый раз сбегаешь оттуда, — Лексус вертел цветок за тонкий стебель в руках. Она рассказывала столь личные вещи, но не было неловкости или смущения. Ведь легче высказаться чужому, чем близкому. Рассказать и забыть, словно страшный сон, и жить дальше. — У меня есть служанка — тетушка Марфа, которая меня прикрывает…***
— Лекс, ты тут? — тихо прошипела Люси, стоя под дикой вишней, что печально осыпала свои листья. На улице наступает осень и всё постепенно умирает. Холод пробирал до костей, поэтому Сердоболия додумалась надеть пальто, чтобы не замерзнуть в поздний вечер. Теперь не полежишь на мягкой траве в одних шортах и майке. Теперь трава жухлая и неприятно скрипит под ногами. Но зачем ей это, когда у неё вновь встреча с Лексусом, который вновь ходит не пойми где. — Ты бы не ходила так поздно вечерами. Мало ли кто попадется тебе здесь, — хмуро причитал Дреер за спиной девушки. Люси от неожиданности подскочила на месте и от возмущения ударила Лексуса по груди кулачком. Обиженно хмыкнув, она блеснула ключами при лунном свете и отвернулась от него, бубня себе под нос далеко не хорошие вещи про блондина. — Кого мне бояться, когда у меня есть Дядя Ворчун, — усмехнулась Люси, наскочив на блондина с объятиями. Вот то, чего ей не хватало долгие годы жизни дома. Когда они первый раз встретились был второй месяц лета, а сейчас уже конец осени, и за это время блондины привязались друг к другу. Конечно, Люси не могла сбегать каждую ночь, но два раза в неделю они виделись стабильно. За это время они узнавали друг друга лишь внутренне, никаких фамилий, места жительства и тому подобное. Она в очередной раз ругала его за то, что он воспользовался девушкой. Ну, а блондин в свою очередь причитал её за то, что она не соглашается убежать от родителей в Хвост Феи. Ведь там её могут принять, как родную. — Глупая Барби. Я же не всегда буду рядом, — прижимая хрупкую фигуру к себе, сказал Лексус, завлекая её под свою шубу. Пальто было слишком тонким для подобной погоды, а теплее у Люси ничего не было, ибо её редко выпускают на улицу в поместье. Она чувствовала себя собакой, которую изредка выгуливают, чтобы она не сдохла. Девушка поджала губы, но всё равно не отпускала торс блондина, положив голову на его плечо. Она с блаженством зарылась носом в мягкий ворот шубы с приятным запахом ментола. — Раз не ты, значит Локки. Не забывай, что он боевой дух, — кинула девушка, чувствуя родное тепло. Она словно ожила за последнее время, когда начала прикасаться к парню. Он был и остался её ночным другом. Они виделись лишь ночью, но это было на руку обоим. Люси могла жить два раза в неделю, купаясь в его тепле и объятиях, которых не получала с самого рождения. А Лексус же имел вздорную подругу, которая была чиста, словно декабрьский снег. — Променяла меня на духа, — наигранно обидчиво сказал Лексус, картинно отвернувшись. Люси тут же почувствовала холод без тела и шубы друга, и тихо засмеялась такому спектаклю блондина. Взгляд девушки зацепился за маленький цветок, что сиротливо выглядывал из-под травы под лунным светом. Сорвав его, почувствовала знакомый медовый запах и обошла парня. Люси уложила цветок за ухо парню и засмеялась в кулачок, ведь в первую встречу сделала тоже самое, без боязни, что он был незнакомцем среди ночи. — Чудила, — усмехнулся парень, прижав дрожащую от холода девушку к себе. И всё же, она не такая как все…***
— Люси, почему ты не идешь ко мне с объятиями? Ты же так любишь их, — спросил парень, как всегда появившись за спиной подруги слишком неожиданно. Люси вздохнула и поправила рукавицы на маленьких ладонях, но не спешила оборачиваться к Лексусу, — Люси, что-то случилось? — более умеренно спросил парень, зная, что его подруга не будет просто так его игнорировать. — Моя мать… Она умерла от болезни… — прохрипела девушка, падая на колени, взрываясь в рыданиях. Слезные дорожки морозили на зимнем ночном морозе, и она сильнее куталась в шубу, затыкая всхлипы в большом шарфе, который ей связала тетушка Марфа. Сейчас в их поместье творился полный беспорядок, и она сбежала из дома лишь на несколько часов, чтобы попрощаться с парнем. Отец поставит возле неё двойную охрану, и она не сможет лишнего вздоха сделать без его ведома. — Люси… — тихо позвал парень, поднимая девушку с холодного снега. Но когда он попытался обнять её, то она лишь отстранилась и затравленным взглядом уставилась в его небесные лазуриты глаз. — Отец приставил ко мне несколько волшебников из Хвоста Феи, чтобы они следили за мной. Он не позволяет мне разговаривать даже с тетушкой Марфой. Теперь я не смогу сбегать. Прости меня, Лексус, — прошептала Люси, напоследок прижавшись к парню, мимолетно коснувшись холодными губами его щеки и растворившись в золотой пыли вместе с Локки…***
— Люсьена, через месяц будет церемония брака с сыном известного магната с соседнего города. Будь готова, и не будь такой же ужасной женой, как твоя мать. Тебя в комнате ждут служанки, которые сделают из тебя подобие человека. Теперь проваливай, — злобно рыкнул Джудо, разгребая очередную стопку бумаг. Девушка подняла равнодушный взгляд на отца, выслушивая все замечания на счет Лейлы. Да как он может?! Она сделала из него человека! Без неё он никто. — Отец, вы слишком самовлюбленный и самоуверенный человек. Не будь моей матушки рядом с Вами, Вы бы ничего и не добились, ибо самооценка у вас выше уровня неба, — холодно ответила Люси, поймав на себе звериный взгляд отца. Джудо немедля встал и за секунды преодолел расстояние между столом и дочерью. Со всего размаха он ударил дочь по лицу, от чего та отшатнулась назад. — Правда глаза колит, не так ли? Но, прошу заметить отец, что я не покойная матушка и терпеть такого не буду. И если бы вся магия матери не передалась мне, она бы уже давно дала Вам отпор, — перед Джудо появились пара сильнейших духов зодиакального круга, которые окружили мужчину с явными намерениями. Люси лишь откинула прядь челки с лица, открывая красный след от руки отца, и спокойно вышла из кабинета, когда из него доносились душераздирающие крики Джудо. Он убил её мать. Око за око… Блондинка размеренно вышагивала по бетонному полу до своего этажа и, не обращая внимания на мелькающие мимо лица, зашла к себе в комнату. Теперь в её этаже делают окна, ибо она равноправная хозяйка поместья. Прошло всего пять дней со смерти Лейлы, но в парке уже красовалась двухметровая статуя ангела и большой мемориал из белого мрамора, под которым находится покойная мать Люси. Закрывшись в своей комнате, Люси сползла по стенке на пол, не замечая ни Марфы, ни еще четверых людей вокруг себя. Её мир разрушился, когда она осталась без матери. Её одолевают её же демоны. Действительно. Зачем она осталась искренней? Ведь, она аристократка, они все лживы. Зачем быть улыбчивой. Аристократы носят непроницаемые маски с холодными улыбками. Зачем она хочет тепла и объятий Лекса? Аристократы выходят по контракту, чтобы расширить свое влияние. Их жизнь предрешена заранее. Зачем она терпела отца и то, как он издевался над матерью? Она всё же маг, и плевать, что её бы потом убили наемники отца. Зачем она всё это делала? Люси не спешила открывать глаза и чувствовала, как её детство, человечность и всё, к чему её приучила тетушка Марфа мрачнеет и затягивается полотном разочарования. Миру это не нужно, а значит она станет таким же демоном, чтобы выжить в этом грязном и мерзком мире… — Люси, это твоя охрана. Сначала должна была прибыть другая команда, но в последний момент они поменялись. Знакомься, это Громовержцы, — опасливо сказала Марфа. Она знала, что по девочке сильно ударила потеря матери, и сейчас она мечется из стороны в сторону, но демоны берут верх над ней. Она устала и сломлена… Девушка приоткрыла глаза и тут же встретилась с лазуритами небосвода. Лексус. Её Лексус… Он в команде Громовержцев? Ах да, они же не говорили друг другу что-то о себе… Блондинка кивнула и с помощью служанки встала с пола и упала на кровать, закрывшись с четырех сторон тяжелым шатром нежного цвета. — Люси, не хочешь обнять своего друга? — спросил парень, зайдя за пределы шатра, и протянул руки к заклинательнице, что лежала на кровати и опустошенно сверлила высокий потолок взглядом…***
— Люси, дорогая, вставай, — тихо шептала Марфа, нависая над девочкой. Как она легла днем, так и уснула. Бессонная ночь у мемориала дала свои плоды, и Люси с гудящей головой приняла сидячее положение. Тетушка впихнула её кулек вещей и отправила в ванну, приводить себя в порядок. Сердоболия вышла из ванны в прогулочной одежде и с собранными волосами в косичку. Краснота заплаканных глаз еще не спала, как и усталость, что давила на её плечи двумя валунами. Девушка подошла к кровати, где лежала небольшая дорожная сумка и рюкзак. Сон еще не давал вернуться Люси в реальность, и она покорно ждала служанку, которая зашла в комнату и закрыла её на замок. — Тетушка, что случилось? Что это за вещи? — сонно спросила Люси, еле заставляя себя не заснуть прямо здесь. Женщина подошла к ней и взяла холодные ладони в свои слегка шершавые от постоянной работы руки. — Люси, ты должна сбежать. Громовержцы заберут тебя в Хвост Феи, где тебя уже защитит Совет от отца. Ты не сможешь здесь выжить, — сон постепенно сошел на нет, демоны разорвали её душу, и она буквально подскочила на месте, злобно рыская взглядом ониксов в ночи. На глаза тут же попалась команда из четверых, которая появилась, из-за стены молний. — Я не оставлю тетушку, и другую прислугу! Я не оставлю отца! Пусть он тиран, пусть использует меня, как выгоду, но здесь моя мать, здесь вся моя жизнь! — кричала девушка, чувствуя, как сердце обливается кровью. Но та словно стала нефтью, черной, зловонной и тягучей. Демоны одолевали её сознание, и она почти отказалась от всего того, во что верила с самого детства. — Люси, мы решили сами остаться с твоим отцом. Смерть Госпожи сломала его, и если он потеряет какое-либо человеческое общение, то сойдет с ума. Я обещаю, что буду тебе писать, а ты будешь нас навещать. Дорогая, тебе нужно уходить. Ты маг, тебе нужна гильдия, — Марфа погладила Люси по волосам, тепло смотря на девушку, которая буквально выросла на её глазах. Не успела Сердоболия возразить, как Лексус подхватил её на руки, и уже через мгновение она была в здании Хвоста Феи. С первого этажа слышались крики и ругань, которые она слышала во время ночных гуляний по парку. Люси так и застыла во времени, слыша, как гул сердца давит на перепонки, от чего всё стихало. Лишь стук сердца, плавленый свинец по венам, дикая дрожь и шок. Её тетушка… Она осталась жить с чудовищем… — Что ты наделал? Что ты наделал?! Разве я просила тебя сейчас это делать?! Моя тетушка осталась там! С этим монстром не выживет никто! — шепот перерос в срывающийся крик. Дрожь в голосе от волнения и нахлынувших слез. Тетушка Марфа вырастила её, заменила родительское тепло, дала человеческие черты характера, а она вот так сбежала с магами Хвоста Феи, лишь, из-за того, что ей так хотелось. Противно и мерзко. Отвращение к самой себе болезненным спазмом перекрыли горло, вызывая тошноту. Тетушка и остальная прислуга стали ей семьей. Полноценной, многодетной семьей. Она играла с их детьми, за что часто получала от родителей. Всегда выбивала им лучшие условия, чтобы хоть как-то им отплатить, а в итоге сбежала, как последняя трусиха. — Давай, беги сейчас к ним, попади вновь в лапы отца и разрушишь всё то, ради чего они старались все эти пять дней. Они выбивали именно нас, чтобы мы могли забрать тебя. Люси, пойми, они сами тебе этого пожелали. Если хочешь их отблагодарить, то прими это, — Лексус раздраженно схватил девушку за плечи, легонько встряхнув и без того ошеломленную Люси. Она испуганно взглянула на него, чего не было даже с день их первой ночной встречи. Демоны полностью охватили сознание златокудрой волшебницы, от чего её взгляд помутнел. В тихом омуте черти водятся, и её черти вышли на свободу, представ в полной красе в её голове. — Но… — хотела возразить заклинательница, но её ночной друг прижал её крепко к себе, обвивая сильной рукой хрупкую талию. Знакомый аромат ментола ударил ностальгией и той теплотой, которой не хватало всю неделю. Лишь неделя и она была готова рвать на себе волосы, лезть на стенку и биться головой об пол, лишь бы её вновь одарили этой теплотой и заботой, которую ей показал Лексус. Конечно, прислуга была всегда тепла к ней, словно она их дитя, но Лекс показал ей ту теплоту, которая нугой разливалась в крови, от чего пальцы кололи от приятного ощущения. Сердце принимало быстрый, но живой ритм, от которого хотелось жить и узнавать его больше. Он затягивал её, как книга с интересным сюжетом. Будто автобиография. Вроде она знает его внутренний мир и предпочтения, но не знает самых простых и стандартных пристрастий. Она с легкостью могла другу рассказать самые скрытные чувства, которые не могла доверить даже тетушке Марфе. Люси читала множество книг о чистейшей любви и мечтала о такой же до того, как её родители впервые поругались при ней. Все детские мечты сломались, будто горный хрусталь и осыпались в бездну отчаяния. Но этот парень еще с первой встречи ей показался необычным, будто скрытым золотом. У него суровая, мужская, брутальная внешность, но столь красивый и изысканный внутренний мир. Он так же начитан, как и Люси, от чего она чуть ли не пала к его ногам. Её полностью покорил его взгляд. Чистейшая голубизна неба. Смотря в них, казалось, что окунаешься в пуховые облака и зависаешь между небом и землей. И лишь во время этих пяти дней она поняла, что влюбилась, как самая настоящая дурочка. Ну зачем ему дурная аристократка. Может лишь из-за наследства, но не более… — Люси, ты не представляешь, что я чувствовал, когда ты исчезла в ту ночь. Мне невероятно повезло, что мы взяли это задание, по приказу деда. Люси, ты нужна мне. Ты росла не в лучшем месте, но позволь мне показать тебе реальную жизнь, а не ту, что была в твоем особняке, — лишь несколько предложений изменили взгляд Люси от растерянного до крайне удивленного. Её демоны постепенно выгорали, и свет прорывался через плотную вату серых туч. Для неё он стал теплом, что подарит ей настоящую жизнь с любовью. А она показала ему, что это за существо: демон с чистейшей душой…