Обещай мне

Последнее, что помнит Джим – разрывающийся перед ним снаряд. Спок замечает это слишком поздно, но все равно прыгает на капитана, чтобы оттолкнуть Кирка в сторону, защитить. И только это спасает Джима от верной смерти в ту же минуту. Выстрелы, крики, взрывы. В голове все смешалось. Перед глазами – ярко-красное размытое пятно. И лишь немного, совсем немного – синего. Откуда взялся синий? Слишком жарко, слишком болит голова, чтобы думать. Нужно, необходимо вспомнить. Синий. Синяя униформа. Спок. Где-то совсем близко противно пищит прибор. Джим слышит взволнованный голос медсестры Чэпел, ворчливый – МакКоя. – Как же ты напугал нас, старик, – тяжелая ладонь друга опускается на плечо. Кирк с трудом открывает глаза. Вокруг все плывет, он видит лишь размытые пятна. Никаких четких линий, никаких деталей. – Спи, тебе нужно еще поспать, – Леонард чем-то водит над ним. Скорее всего, трикодером. Джим послушно закрывает глаза, но вдруг вспоминает. – …е …ок? – единственное, что может сказать он. Горло неимоверно дерет, и от этого небольшого усилия голову пронзает новая вспышка боли, от чего Кирк морщится. – Что? – переспрашивает МакКой, склоняясь над другом. – …де …пок? – делает новою попытку Джим. Леонард хмыкает. – Спи, тебе нужен сон, – Боунс разворачивается и пытается отойти от Кирка. Джим хватает его за запястье, не позволяя отстраниться. Рука ужасно болит, но капитан привык к боли. Он снова спрашивает. – …е Спок? …то прика… – язык не слушается, но Кирк не сдается, стараясь придать голосу командного тона. – Отечай. – Извини, – выдыхает Леонард, и Джим чувствует неприятный укол гипошприца. Кирк проваливается в сон. Взрыв. Ревущий, нарастающий гул. И вдруг все пропадает. Ему жарко, ему хочется стащить всю одежду, содрать кожу, лишь бы не было так жарко. Резкий горячий порыв ветра, горячее дыхание возле шеи. Это все – игры разума, галлюцинации. Или нет? Джим выныривает из сна, словно из-под воды. Он садится на кровати, голова кружится, но глаза уже могут различать некоторые моменты. – Доктор МакКой, доктор МакКой, капитан проснулся, – зовет Кристина Леонарда. Джим поднимается с кровати, выдергивает иглу из своей руки и пытается найти штаны. Мир снова расплывается, к горлу подступает тошнота. Кирку плевать. Он должен найти Спока. – Черт тебя побери, Джим, быстро ляг в постель! – слишком громко восклицает Боунс. – Где Спок? – его голос до сих пор хриплый, но слова уже можно различить. – Джим, ты потерял слишком много крови, тебе нужен постельный режим, – в который раз игнорирует вопрос Леонард и подходит к Кирку, чтобы уложить того в кровать. Джим делает слабую попытку оттолкнуть доктора, но тошнота накрывает с новой силой; парень падает на колени, и его рвет. Боунс быстро достает тазик из-под кровати и ставит его перед Кирком. МакКой опускается на колени рядом с другом и поддерживает того, успокаивающе поглаживая Джима по спине. Когда Кирку становится легче, Леонард все-таки укладывает его в постель. – Где Спок? – горло снова першит. – Ты что, другие слова забыл? Мог бы поблагодарить за очередное спасение твоей жизни, – Боунс наливает воды в стакан и подает ее Джиму. – На мостике твой остроухий, – МакКою противно врать, но он должен. Кирк послушно выпивает воду и ложится. – Спасибо. Я еще посплю. – Пообещай мне, что когда проснешься, не вскочишь и не побежишь на мостик. – Обещаю, – слабо улыбается Джим. – Сколько я был без сознания? – Восемнадцать часов. А в лазарете ты уже около двух дней. – Спок приходил? – Кирк закрывает глаза. – Приходил, – как-то слишком грустно отвечает МакКой. – Спи, Джим. – Передай ему, что я хочу его увидеть, когда проснусь. И Ухуру. И Пашу. И Сулу… – Спи, Джим, – улыбается Леонард. – Я скажу им. Спок в порядке. Спок жив. С этой мыслью Кирк засыпает. – Итак, нам удалось уничтожить все вражеские корабли. У нас на борту никто не ранен, и успешная эвакуация экипажа Кобаяши Мару уже началась, – подводит итог Кирк, и спокойно откусывает сочную мякоть яблока. Он уверенным взглядом обводит комнату с преподавателями и вдруг замечает мужчину. Определенно вулканец. Он растерян? Возмущен? Вулканцы не испытывают эмоций, но Джим упорно пытается уловить хоть какой-то намек. – Просветите еще разок, – издевается Джим. Вулканца зовут Спок. И он обвиняет Кирка в том, что парень обманул тест. И из-за этого собрали сессию. – Познакомить студента со страхом. Страхом неотвратимой смерти, – голос Спока размеренный, спокойный. Он говорит так, словно заучил все слова наизусть. Наверное, все вулканцы так разговаривают. – Научить принимать этот страх и сохранять контроль над собой и над экипажем. Этим качеством должен обладать каждый капитан. Офицер связи врывается в зал и говорит о сигнале бедствия с Вулкана. Основные силы флота заняты, на задание отправляют кадетов. – Кто этот ублюдок остроухий? – Джим чувствует, как к нему подходит МакКой. – Не знаю. Но мне нравится. Спок не приходит. Ухура говорит, что тот слишком занят. Ничего. Кирк может подождать. – В словах кадета есть логика, – Спок наконец-то соглашается с ним. Они летят в ловушку. Ромуланцы уже ждут. Но зачем? Павел рассказывает какую-то смешную историю, стараясь отвлечь Джима. Где Спок? Почему он снова не пришел? Вулкан уничтожен. Мать Спока мертва. Ромуланцы хотят разрушить Землю. Но, черт побери, почему его никто не хочет слушать? Он ведь оказался прав в первый раз! – Ты мать не любил! – кричит Джим прямо в лицо Спока. Кирку противно, он не хочет этого делать, но он должен. Спок бьет больно, но Джиму не привыкать. Сильные пальцы сжимают его горло, не давая вдохнуть. В черных глазах Спока плещется ярость, злость, гнев. Дни в лазарете проходят скучно. Друзья не могут проводить много времени с ним, а у МакКоя есть и другие пациенты. – Спок, все получится, – он верит в это. Верит, хотя вероятность осуществления их сумасшедшего плана всего 4,3 процента. Они спасают Землю. Они спасают всех. Они спасают себя. Джиму невероятно надоело лежать. МакКой со вздохом разрешает ему ходить, но категорически запрещает покидать пределы лазарета и уж тем более пытаться пробраться на мостик. Хан убивает Пайка. Хан мстит. - Мой экипаж – моя семья, Кирк. А что ты бы не сделал ради своей семьи? – Я с самого начала не планировал оставлять вас в живых, – слова острые, словно нож в спину. Но при любом сценарии победа возможна. Спока нет до сих пор. Джим покидает лазарет и все-таки пытается пробраться на мостик. Его ловит Ухура на полдороге и отводит обратно. Боунс обещает привязать Кирка к кровати. – Как ты избавился от эмоций и чувств? – Джиму страшно. Он не хочет умирать. Сердце колотится так, как будто сейчас вырвется из груди. – Я не знаю. Но они возвращаются, – Спок старается не плакать. – Я не мог допустить, чтобы ты погиб. Я ведь вернулся за тобой. – Джиму тяжело дышать. Каждый новый вдох – огромное усилие. Но он должен. – Потому что ты ‒ мой друг. Джим с последних сил прижимает руку к стеклу. По ту сторону – Спок. Как он сможет без него? Как Спок сможет дальше без Джима? Кирк не знает. Кирк просто хочет последний раз дотронуться до Спока. Он заставляет себя улыбнуться. Он не умрет в одиночестве. Рука съезжает вниз по стеклу. Глаза смотрят в никуда. – Боунс, где Спок? – спрашивает Джим, когда Леонард приносит ему завтрак. – На мостике, может быть, в каюте. Я за ним не слежу. Мне тебя хватает. – Почему он не приходит? – Я не знаю. Ешь. Мне надо проверить еще одного пациента. Как только МакКой оставляет Кирка одного, парень срывается с места. Ему нужно увидеть Спока. Джим сбегает с лазарета и направляется к турболифту. Он должен знать, где этот остроухий ублюдок, и почему он ни разу не явился в лазарет. Как только дверь открывается, Кирк вылетает из лифта и бежит к мостику. Никто даже не пытается остановить. И вот, наконец… Джим появляется на мостике неожиданно. Он обводит глазами помещение, но Спока здесь нет. – О, капитан… – начинает говорить Чехов, но тут появляется МакКой. – Джим, что я тебе говорил… – Леонард возмущен, но Кирка это не волнует. – Где мой первый помощник? – Джим зол. Он чеканит каждое слово и мысленно обещает врезать тому, кто попытается сказать что-то другое, кроме ответа. – Джим, – МакКой отводит взгляд. – Джим, – Кирк терпеливо ждет. – Спок, он… – Что случилось со Споком? – Джим уверен, что все вокруг уже знают, но никто не хочет ничего говорить. – Мне так жаль, – глаза Ухуры блестят от слез. Кирк перевод взгляд от МакКоя к Ухуре, а затем снова возвращает к Леонарду. – Нет, – тихо шепчет он. – Нет, не может быть. – Джим, он жив, но, – Боунс громко глотает. – Он в коме. И его состояние не улучшается. Ярость. Невероятная ярость волной накрывает Кирка. Как он мог такое допустить? Почему никто ничего ему не сказал? Ему хочется сломать что-то, разбить, разрушить. Руки сжимаются в кулаки. – Где он? – в горле пересохло. Джим еле сдерживается, чтобы не кричать. Вместо этого он говорит настолько тихо, насколько можно. Боунс ведет его обратно в лазарет. – Он кинулся тебя спасать. Если бы не Спок, тебя уже не было бы в живых, – МакКой кидает быстрый взгляд на Кирка. – Его задело сильнее. Нам едва удалось его залатать. Кровать Спока оказывается недалеко от кровати Кирка. Джим опускается на колени – ноги отказываются его держать. Рука Спока холодная, но Кирк пытается согреть ее в своих руках. – Спок, слышишь, держись, – слезы катятся по щекам, оставляя мокрые дорожки. – Ты же слышишь меня, Спок. Не смей сдаваться. Я не смогу без тебя, слышишь, Спок. Как же я без тебя? – он шепчет слова, словно молитву. Спок сказал бы, что это нелогично. Джим не сдерживается, и воет, как раненый зверь. Кирк проводит весь день возле кровати Спока. Он боится отойти хоть на секунду, боится потерять такого дорогого ему человека. Джим совершенно не замечает, что задремал, не отпуская руку Спока. Кирка будит писк приборов. Быстро окинув взглядом экран, он понимает, что что-то не так. Джим срывается с криком «Боунс!» и бежит искать доктора. МакКой появляется несколько секунд спустя. Леонард говорит Кирку ждать на своей кровати и не мешать. Джим молча подчиняется, бросая последний взгляд на Спока. Боунс подходит к Кирку через двадцать минут. – Джим… – начинает он, но прерывается, не в силах продолжить. Джим понимает все без слов. Спока больше нет. – Спок, Спок! – он зовет его, ищет, пытается встать. Перед глазами темно, а в ушах звенит. – Капитан, я тут. Вы меня звали? – нет, этого не может быть. Просто не может быть. Глубокий, низкий, бархатный голос, рядом. – Спок? Спок, это ты? – Джим протягивает перед собой руки. – Да, капитан, это я. Вам что-то нужно? Мне позвать доктора МакКоя? – Спок, – шепчет Джим, и на его лице расползается улыбка. – Спок, ты жив. – Утверждать иное было бы не логично. «Это был всего лишь сон» - проносится в голове. Наконец руки Кирка наталкиваются на вулканца. – Спок, подойди ближе. Старший помощник послушно делает шаг вперед. Джим обнимает Спока и притягивает к себе, утыкаясь лбом тому в живот. – Не смей меня больше так пугать, – командным тоном приказывает Кирк. Джим уверен, что в ответ Спок только поднял бровь, хотя и не видит этого. Теплые руки ложатся на спину Кирка. – Обещаю, Джим.