Просто севолюц

Глава 1 . Северус Северус варил очередное ненавистное ему зелье. Когда он соглашался на эту работу, он думал, что у него будет время на эксперименты, что он сможет участвовать в общих собраниях, что зелья, которые он будет варить, будут сложными или, хотя бы, интересными в приготовлении. На самом же деле ему приходилось варить зелья, которые можно было найти в любой аптеке. Впрочем, у этой работы все же было и преимущество: она была денежной, что было совсем не лишним для выросшего в откровенной нищете Снейпа. Лишние галеоны он зарабатывал и на Пожирателях. Зелья, покупка которых во все времена скрывалась, были нужны им гораздо чаще, чем любому другому человеку. Но, даже учитывая некоторое разнообразие, вносимое ими в его жизнь, ему было невозможно скучно. – Добрый вечер, мистер Снейп. Северус напрягся. Внутри будто появился теплый колючий комок, солнечный «еж», как называл его про себя Снейп. Он нередко вылавливал от слишком впечатлительных девушек в гостиной Слизерина замечания про «порхающие в животе бабочки». Может, у кого-то в присутствии небезразличного ему человека и появлялись эти самые «бабочки», у Северуса же по внутренностям уверенно топтался «еж», в особо запущенных случаях скатывающийся потом неудобно колючим клубком в район паха. Кончики пальцев сразу же ужасающе закололо. Юноша в тщетной попытке успокоиться сделал несколько глубоких вздохов и повернулся к неожиданному визитеру. Он не ошибся: это был Люциус Малфой. Его погибель, его тайна, его желание…Причина его согласия работать штатным зельеваром ордена Пожирателей смерти… Еще только поступив на первый курс, Северус заметил его. Его трудно было не заметить. Прекрасный и безупречный, он, казалось, не обращал внимания на происходящее в зале. Маленький Снейп, войдя в Большой зал в толпе первогодок, стоило его взгляду упасть на роскошного платиноволосого Люциуса, просто застыл с раскрытым ртом: таких красивых людей он не видел никогда. Повзрослев, Северус дал название своему странному чувству к младшему Малфою. Тогда же он был просто восхищен, ошеломлен, восторжен. Когда подошла его очередь надеть распределяющую шляпу, единственной мыслью его было: «Слизерин!» Он уже и забыл, что Лили, единственная девочка-ведьма, которую он до этого знал и искренне считал своим другом, была направлена в Гриффиндор. Нет, он пойдет в Слизерин, туда, где учится спустившийся с небес на землю Бог. Снейп так горячо просил шляпу, что та сжалилась и, предварительно проворчав что-то о том, что он пожалеет, громко выкрикнула: «Слизерин». Слово, с которого началось его медленное умирание. С первого дня Северус пытался обратить на свою скромную персону внимание своего же личного божества. Тот, в свою очередь, не тратил времени на бедных полукровок. Каникулы после первого курса стали для Снейпа периодом осознания, что время, когда он вновь увидит Люциуса, наступит очень нескоро. Тогда он дал себе слово, что, когда это все же произойдет, он уже не будет никем. Он станет известным, и даже Малфой признает, что он заслуживает внимания. С тех пор прошло восемь лет. Северус сдержал слово. В свои девятнадцать он уже имел статус Мастера зелий, славился как гений зельеварения, изобретший несколько весьма популярных и не менее полезных зелий, имел множество наград, начал писать книгу, был на хорошем счету у главы ордена Пожирателей, Лорда Волдеморта, как тот хотел, чтобы его называли. А Люциус… по-прежнему смотрит на него, как на пустое место…своими прекрасными, но холодными глазами. Малфой был, как всегда, великолепен. Покалывание угрожающе распространялось по телу. Горло перехватило пока еще слабым спазмом. – Секунду, мистер Малфой, – прохрипел Северус и опрометью бросился в подсобку. Захлопнув за собой дверь, он достал из кармана и глотнул специально приготовленной смеси успокаивающего и расслабляющего зелий, а потом прислонился к двери, ожидая, когда зелье подействует. Отдышавшись, Северус оправил одежду и чинно вошел в лабораторию. Люциус, поигрывая тростью, с интересом разглядывал булькающее варево. Северус затаил дыхание, не сводя глаз с длинных пальцев, методично поглаживающих гладкое дерево. – О, мистер Снейп, вы уже тут. Извините, что помешал, но у меня к вам небольшой разговор, – Люциус улыбнулся. Снейп с трудом отвел глаза от руки Малфоя и сглотнул набежавшую слюну. «Еж» снова заворочался, грозя из района солнечного сплетения спуститься ниже. – Ничего страшного. Если вы подождете минут пять, я буду в вашем распоряжении, – выдал Северус на одном дыхании, одновременно очищая котел. «Все равно зелье уже испорчено», – успокоил он себя. Сбрасывая рабочую мантию, Северус перехватил заинтересованный взгляд Люциуса. Впрочем, вполне возможно, что ему это только показалось. Он не привык носить мантии на голое тело, поэтому он всегда поддевал под них рубашку и брюки. С другой стороны, с его работой без этого было бы крайне неудобно. Иногда за день он менял 3-4 рабочие мантии. Прихватив со стула повседневную мантию, он провел гостя в кабинет, прилегающий к лаборатории. Лорд Волдеморт был очень щедрым начальником – вместе с довольно просторным и хорошо оборудованным местом работы Северус получил и удобную квартиру. Люциус, проходя через проем двери, слегка поежился от очищающих заклинаний. – Извините, но техника безопасности требует таких предосторожностей, – пояснил Снейп, войдя следом. Сам он ненавидел эти «предосторожности», но смесь различных веществ на коже, волосах и одежде могла очень неблагоприятно на них отразиться. С другой стороны, заклинания неприятно высушивали кожу, из-за чего Северусу приходилось пользоваться различными увлажняющими и питательными кремами, а волосы от них жирнели, казалось, в несколько раз быстрее. Юноша только хотел предложить Люциусу присесть в кресло, когда тот уверенно направился от двери прямо к дивану в глубине комнаты, что автоматически заставляло Северуса расположиться там же. – Присаживайтесь, – чуть запоздало вспомнил об о обязанностях хозяина Северус. Люциус изящно уселся, положив ногу на ногу. Снейп опустился на другой конец дивана, проклиная про себя планировку комнаты и решив завтра же пододвинуть кресла к дивану. – Вы, наверно, гадаете, что мне от вас понадобилось, – начал Малфой, послав Северусу очередную ослепительную улыбку. – Почему же, – пожал плечами Снейп, радуясь, что у него получилось выровнять дыхание, – наверняка вам необходимо зелье. – Может, вы даже знаете, какое? – усмехнулся Люциус. Снейп задумался, чувствуя, как наливаются жаром уши, и радуясь, что их закрывают волосы: – Я мог бы предположить, но боюсь вас оскорбить. – А если я пообещаю не обижаться? – весело ответил Люциус. – Молодые мужчины обычно озабочены возможным появлением у них нежелательного потомства, – начал рассуждать Северус и чуть не захлопнул рот рукой. Его слова вполне можно было посчитать серьёзным оскорблением. Даже учитывая то, что Люциус обещал не обижаться, Снейп только что предположил вслух, что он изменяет невесте, или, что еще хуже, что его невеста, уподобившись падшим женщинам, отдалась ему до свадьбы. – Эта проблема меня интересует мало, – фыркнул Малфой. – И, чтобы вас не смущать, сразу скажу, что с потенцией у меня все хорошо. – Значит, какая-то болезнь? – предположил Северус, осматривая будущего «пациента» и выискивая признаки известных ему болезней, которые нельзя было бы вылечить у семейного колдомедика, скорее всего, потому что об этом сразу же узнает старший Малфой. – Неужели что-то венерическое? – Вы удивительно догадливы. Да, мне нужно «Исцеление мага», – кивнул Люциус. Юноша удивился. «Исцеление мага» – зелье, излечивающее и дающее иммунитет в последующем от любых маггловских венерических болезней, которые лечились множеством других зелий. Это же было черномагическим, на крови Северуса, и, конечно же, запрещенным. – Зачем же? – поднял бровь Северус. – Существует масса других, не менее эффективных зелий… – Во-первых, я не хочу лечиться еще раз, во-вторых, у меня через два месяца свадьба, и только оно действует моментально, в-третьих, я не горю желанием определять, чем именно я болею. Хватит того, что я установил, что я все-таки болен, – Люциус поежился. – Но ваша семья известна своим презрительным отношением к магглам! – не сдержался Северус. – Вы слишком высокого обо мне мнения, – снисходительно протянул Люциус. – Это было пари с Макнейром. – Пари?! Снейп просто не мог понять, как можно заняться сексом с магглой… магглом…на спор? – Так вы могли бы приготовить мне это зелье? – совершенно не просящим, скорее приказным, тоном поинтересовался Люциус. – Я могу приготовить зелье по любому рецепту, – обиделся юноша. – А я и не отрицаю. Вопрос в том, захотите ли? – Люциус пододвинул к нему кусок пергамента. Северус перевернул его и чуть не поперхнулся воздухом: это был чек с суммой, которую он не только ранее не держал в руках, но даже и не видел. Снейп никогда не был глуп. До свадьбы всего два месяца. Зелье, в действенности и безопасности для здоровья которого можно было бы не сомневаться, готовили два зельевара в Британии и один – во Франции. Кого-то, живущего дальше, еще нужно было разыскать, а если не будет держать язык за зубами – еще и зачистить. А Абрахасу Малфою вполне могут донести про отлучки сына в другие страны. Второй нужный зельевар Британии как раз с Малфоем-старшим близко дружит, а француз – с Блеком-старшим, что еще хуже. Северус довольно улыбнулся: у Люциуса не было других приемлемых вариантов, кроме самого Снейпа. Конечно, есть еще вариант Обливиэйта после выполненной работы, но рискнуть стоило. Когда еще у него будет такой шанс? Вероятно, никогда. «Если не с ним, то вряд ли с кем получится. Если бы не моя проблема… Будь проклят Тобиас! Чем я хуже магглов?» – судорожно думал Снейп, не спуская глаз с чека. Шальная мысль, пришедшая ему в голову первой, с каждой секундой становилась все привлекательней. Вздохнув и распрощавшись с мечтой о собственном доме, Северус отодвинул чек Люциусу. Тот удивленно приподнял брови: – Все же не решились? Или…не деньги? Северус немного замялся: – Второе. – Неожиданно, – Малфой порвал чек. – Что же тогда? – Вы известны, – Снейп сглотнул, – своим положительным отношением к удовольствиям плоти… В чем я сегодня еще раз убедился. – Интересный поворот, – Люциус провел пальцем по нижней губе. – А не противно? Учитывая, какое зелье я прошу? – Я же вас вылечу, – фыркнул Снейп. – К тому же, могу задать такой вопрос и вам. Люциус выглядел ошеломленным: – А почему это мне должно быть неприятно? Северус почувствовал, как краснеет: – Я не самый привлекательный…хм…сексуальный партнер, – смущенно проговорил он. От одной мысли о сексе с Малфоем «ежик» вновь заворочался, дыхание перехватило, а кончики пальцев закололо. Люциус усмехнулся и, пододвинувшись ближе, погладил его по щеке. Северус вздрогнул от прикосновения, моментально отстранившись. – Какая восхитительно низкая самооценка. Вы себя явно недооцениваете. Вы как изысканное лакомство, друг мой. Нетронутый, чувственный и… прекрасный. Ваша кожа – как бархат. У вас летящая походка и, наверняка, великолепное тело. А то, за что вы себя так не любите, – длинные пальцы прошлись вдоль носа Северуса, – лишь указывает на то, что вы меня не разочаруете. У Северуса перехватило дыхание. Он никогда не слышал столько комплиментов разом. Он в своей жизни комплиментов вообще не слышал. По всему его телу разливалась приятная истома вкупе с неприятными «иголочками», с каждым мгновением впивающимися еще глубже. В испуге вскочив, он отошел подальше от дивана и попытался успокоиться. Малфой довольно улыбнулся: – Знаете, это наверняка будет самая приятная сделка за всю мою жизнь. И, я думаю, самая незабываемая. – Ваше зелье будет готово к концу недели, – невежливо начал выпроваживать гостя Северус, понимая, что долго так не выдержит. – Что ж, тогда до свидания, – встал с дивана Люциус. Заметив, что Малфой еле заметно поежился, бросив взгляд на дверь в лабораторию, Снейп вывел его через главный вход. Когда за Люциусом захлопнулась дверь, юноша тихо сполз по стенке и пробормотал, спрятав лицо в ладони: – Что я натворил… *** В понедельник Северус дрожащими руками привязал непрозрачный флакон с зельем к лапке совы. Прочитав в последний раз краткое послание: «Мистер Малфой. Отправляю ваше зелье. Буду благодарен, если вы оповестите меня, когда будете свободны на следующей неделе. С. С.» Немного подумав, он все-таки приписал снизу: «P.S. Если хотите, можете звать меня Северусом». « Ну, и что я делаю?» – горько подумал он, отпуская сову. *** Северус пытался читать книгу, но взгляд постоянно цеплялся за записку, давным-давно выученную на память, которую он использовал, как он себя успокаивал, вместо закладки: «Северус, буду вечером в четверг. Л.М.». Когда он не смотрел на записку, он смотрел на часы, которые, по-видимому, сломались, настолько медленно двигались стрелки. Оставшееся время он размышлял, что имел в виду Люциус под своим коротким и расплывчатым «вечером». Снейп даже позволил себе легкое успокаивающее зелье, не способствующее возбуждению, но очень Северусу необходимое, ведь он волновался уже с утра, не отважившись готовить зелья и стараясь привести себя в божеский вид. Не успокоила его и ванна с лимонно-ванильной пеной, действующая безотказно, но применяемая редко из-за работы Северуса, где не измененные ничем запахи были залогом успеха. Еще больше нервозности придала ему новая и, впервые в жизни, красивая одежда. Когда в дверь постучали, он чуть было не подпрыгнул от испуга. Открыв дверь, Снейп еле заставил себя отойти назад. Сердце колотилось как бешеное. Его личный внутренний «еж» перекатывался внутри, пока еще живота. – Добрый вечер, Северус, – промурлыкал Малфой, и у Снейпа просто подкосились ноги. – Добрый, – ответил он, и его голос сорвался. Люциус явно чувствовал себя хозяином. Повесив на вешалку плащ и оставшись, как и Северус, в брюках, туфлях и рубашке, он направился по коридору в кабинет. Снейп, спотыкаясь, побрел за ним. Он, наоборот, чувствовал себя ужасно: его подташнивало, горло то и дело схватывало спазмом, ладони и ступни ощутимо кололо. Люциус осмотрел кабинет и задумался. «Если он сейчас спросит, где у меня спальня, я его выгоню», – пообещал себе Северус. Но Малфой сел на середину дивана и поманил к себе Северуса. Глубоко вдохнув, тот все же уселся рядом. – Ты хорошо пахнешь, – заметил Люциус низким сексуальным голосом, от чего Снейп сразу же запаниковал, не обращая внимания на фамильярность. – Да ты весь дрожишь, – Люциус обнял юношу, зашептав ему на ухо, – это не так страшно, как тебе кажется. Если сильно захочешь, я даже позволю тебе доминировать. Это стало последней каплей. «Ежик» моментально скатился в район паха, взорвавшись там острой вспышкой боли, стук сердца стал заглушать все остальные звуки, по телу пошли судороги, и он потерял сознание. В чувство его привел до крайности обеспокоенный Люциус: – Какое-нибудь зелье нужно? – Успокоительное, – прохрипел Снейп пересохшими губами. Уже через минуту ему в рот полилась сильно пахнущая валерианой жидкость. Малфой отошел, ожидая, когда Северус окончательно придет в себя. Когда юноша поднял на него виноватый взгляд, Люциус ободряюще улыбнулся: – Таак… Не хочешь рассказать, в чем дело? Глава 2 . Люциус Люциусу с детства вдалбливали в голову, что магглы – недостойные существа. Точнее, достойные…пыток, смерти или, в совсем уж крайнем случае, полной изоляции от магического общества. Нельзя сказать, что молодой Люциус по многим причинам был с этим не согласен, но некоторые сомнения иногда все-таки возникали. Но даже они пропали после рассказа Северуса. Рассказа, прояснившего многое. Рассказа, заставившего Люциуса восхититься юношей, который, несмотря на все свои проблемы, все же набрался смелости попросить помощи, пусть и довольно оригинальным способом, пусть и не у самого, по мнению Малфоя, подходящего для этого человека, но попросить! Сам Люциус в такой ситуации… Он вздрогнул: он просто в такую ситуацию не попал бы. Черные глаза смотрели умоляюще. Видимо, это стало последним фактором, убедившим в необходимости помощи. Люциус был не из тех, кто жалеет людей. Многим он бы попросту отказал, презирая их беспомощность. Но Северус не был теми мифическими многими. Он был чем-то запретным, щекочущим нервы, приключением, которых последнее время не хватало молодому Малфою. В его жизни было все, что можно пожелать в его возрасте: признание, красивая и умная будущая жена, богатство и все блага, которые оно приносит, семья. Только вот в его жизни не было тайны. Да еще такой соблазнительной, пусть и немного мрачноватой. Хотя, если хорошенько обдумать этот вопрос, мрачность и замкнутость – просто механизм защиты. Неизвестно, как бы выглядел сам Люциус, если бы у него не было возможностей даже для элементарной разрядки, не то, что для полноценного секса…сколько уже? Четыре года? Пока Люциус обдумывал полученные сведенья, Снейп размышлял о чем-то своем. И, по-видимому, что-то решил, потому что, после тяжелого вздоха, поднялся с дивана: – Мистер Малфой, извините за истерику. Буду очень признателен, если сказанное не пойдет дальше. Я освобождаю вас от всех обязательств… Чего-то такого Люциус и ожидал, поэтому даже не подумал сдвинуться с места, а только улыбнулся: – Северус, я не отказываюсь от помощи, я просто задумался. Люциус похлопал по дивану рядом с тобой: – Присядь. Ты же можешь посидеть рядом с…другом? Северус, бросив на собеседника пугливый взгляд, все же присел рядом: – Пока действие зелья не закончилось, точно смогу. – Так я могу рассчитывать на какое-то время, прежде чем ты упадешь в обморок? – стараясь говорить как можно серьезнее, спросил Малфой. – Самое большее, чего я смог добиться, это час…гм…рядом с привлекательным для меня человеком, если стараться не думать…на запретные темы. Северус был похож на неприрученного зверька, отчаянно желающего ласки, но способного укусить, если подойти к нему не с той стороны. Люциус усмехнулся, составляя в уме план по совращению юноши. – Знаешь, Северус, пока этот самый час не закончился, может, что-нибудь выпьем? *** – И вот он вертится вверх ногами в огромном мыльном пузыре, грозится мне кулаком, потому что его вербальных угроз мне не слышно, а я не знаю, что делать, не помню даже, что в то зелье положил… На щеках юноши появились два розовых пятна, он оживился, скинул туфли и забрался на диван с ногами, оживленно что-то рассказывая, размахивая руками, а Люциус сидел рядом, изредка делая глоток огневиски, и… любовался. Такому Северусу навскидку он дал бы лет шестнадцать, он казался таким юным и таким красивым. Рассказ о его любимых зельях зажег огоньки в раньше полных тоски непроницаемо-черных глазах, виски развязало язык…. Заколка с идеально собранных в аккуратный хвост волос давно свалилась на пол. Изредка он встряхивал головой, заставляя танцевать вокруг лица глянцево-ровные темные пряди, которые он убирал от припухших от постоянного прикусывания губ своими красивыми, как у пианиста, пальцами. Когда Люциус подумал о длине ног своего визави, он понял, что пора убираться, пока он не разложил Северуса на стоящем рядом столе, или диване, или ковре. В общем, подошла бы любая более-менее ровная поверхность, но заниматься сексом с бесчувственным телом Люциусу явно не хотелось. Свою задачу-минимум приучить к себе молодого Северуса он выполнил. Пора было уходить, пока в единственном заведении, удовлетворяющем Люциуса во всех смыслах, осталось еще что-то приличное. Все-таки он сегодня был настроен на секс, а Северус оказался замечательным аперитивом… *** Когда Северус открыл дверь на следующий день, он уже не казался таким забитым как накануне. Люциус с удовольствием заметил, что волосы юноша не стал убирать, оставив свободно обрамлять, как обычно, бледное лицо. – Добрый вечер, – смущенно улыбнулся ему Снейп. – Добрый вечер, Северус, – ответил ему Люциус ободряющей улыбкой. Северус удивленно посмотрел на простой бумажный пакет, принесенный Люциусом, но от вопросов удержался, провожая его в уже изученную до мелочей гостиную. Малфой поставил пакет у своих ног, предварительно достав оттуда бутылку своего любимого шампанского с наложенными на нее охлаждающими чарами. Северус изумленно приподнял бровь, опять же удержавшись от вопросов, и принес бокалы. Люциус был уверен, что Северусу не приходилось пить напиток стоимостью с его диван… Люциус оценивающе осмотрел обитый темно-вишневой замшей предмет мебели и решил, что тот наверно все же чуть дороже, но исключительно за счет антикварности. Огневиски Северуса был на удивление неплохим для привыкшего к превосходным спиртным напиткам Люциуса. Возможно, это объяснялось хорошим обонянием Северуса, который не мог себе позволить травиться дешевыми напитками, с другой стороны, неизвестно с каких времен эта бутылка дожидалась вчерашней «дружеской» посиделки. Шампанское же было более легкомысленным напитком, кружащим голову, но не сильно влияющим на сознание умеющего пить человека. Снейп пить умел. Люциус фыркнул про себя: «А что еще ему оставалось?» Северус сам открыл бутылку, причем довольно профессионально, и разлил напиток по бокалам. Малфой и сам хотел предложить ему заняться бутылкой, но он прекрасно понимал, что его собственные пальцы на горлышке навели бы юношу на не совсем платонические размышления. – За что выпьем? – осторожно поинтересовался Северус, поднося бокал к лицу и смешно морщась от лопающихся пузырьков. – За тебя, – предложил Люциус. – За прекрасного зельевара и интересного молодого человека, – продолжил он, подмигнув. Щеки Северуса на мгновение вспыхнули жарким румянцем, когда молодые люди чокнулись бокалами, и тут же снова побледнели. Люциус еще в первый свой визит заинтересовался этой интересной манерой краснеть. Пожалуй, он больше не знал никого, кто краснел бы так же. Одним из умений Малфоя был навык вести непринужденную беседу, чем он и воспользовался, игнорируя редкие заинтересованные взгляды Снейпа на пакет у дивана. – Северус, ты как думаешь, мог бы ты поговорить с другом на некоторые щекотливые темы? – спросил он как бы между прочим. – Смотря какие темы, – ответил Северус, еле заметно отодвигаясь. Впрочем, он и до этого сидел на максимально возможном расстоянии. – Взять хотя бы секс с женщиной. Ты пробовал? Насколько я понимаю, это не воспрещается? – Люциус старался не смотреть на соседа по дивану, чтобы смущать его поменьше. – Пробовал. Есть кое-какие проблемы. Кажется, я гей. Совсем, – юноша отвернулся, пристально изучая люстру. Жилка на его виске забилась часто-часто, Малфой, заметивший это, дал Снейпу немного времени, чтобы успокоиться, а потом тихо предложил: – Ты же зельевар. Существуют же какие-то возбуждающие средства? – Я же сказал, есть проблемы. Тебе приходилось… – юноша расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, – заниматься сексом с кем-то, кто не нравится? Люциус не был глуп, он прекрасно понял, что хотел донести до него Северус: – Ты кого-то представляешь, даже если с женщиной? Северус опустил взгляд: – Даже если один. – А тебе не кажется, что с этим человеком задуманное получилось бы быстрее? – высказал свои мысли вслух Люциус. – Я не хочу это обсуждать, – резко ответил Северус. – Значит, не будем, – спокойно заметил Люциус. Дальше разговор не заладился. Посидев еще полчаса, Люциус все же решил уйти. Задача становилась все интереснее и интереснее. А обитатели увеселительных заведений на Дрянь-аллее за то время, что он убьет на ее(задачи) решение, хорошенько обогатятся. *** На следующий день Люциус шел к Северусу в превосходном настроении. Вчера он оставил юноше «домашнее задание» – маггловскую «камасутру», чтобы он отметил в ней все нежелательные позы. Люциус, просмотрев всю найденную его секретарем информацию про интересующие его маггловские методики, решил не пользоваться магическими аналогами этой книги, которые наверняка напоминали бы Северусу маггловское видео. Малфой даже взял вариант для гетеросексуальных пар, чтобы книга не привела Северуса в полуобморочное состояние. Хотя «пособие по сексу для магов» заняло свое место у него в библиотеке. Секретарь, слава Мерлину, был предан Люциусу, что его безмерно радовало, потому что отец явно не должен был знать, какие книги заказывал себе его сын. Северус казался утомленным и невыспавшимся, но чистым. Явно недавно вымытые волосы еще влажно блестели, и от юноши пахло как два дня назад: чем-то сладким и чем-то свежим, навевая мысли о чае с булочками. Люциус усмехнулся и вместо приветствия сказал ту же фразу, что и в четверг: – Хорошо пахнешь. Северус покраснел: – Пену сам делаю. Там нет ничего сложного. Люциус отмел мысли об обнаженном Северусе в ванильной пене и уже привычно прошел в гостиную. Оставленная им книга лежала на краю стола, заботливо обернутая в тонкую писчую бумагу. Видимо, Северуса смущали довольно откровенные картинки на обложках, что было весьма забавно, потому что книгу Северус все же просмотрел, о чем свидетельствовали немногочисленные закладки. Снейп тем временем забился в «свой» угол дивана, бросая настороженные взгляды на Люциуса и на «камасутру» в его руках. – Я решил не уродовать книгу, – таков был Северус, он не стал бы портить книгу, какой бы она не была, – и на тех страницах, позы с которых я не видел, оставил закладки. Малфой наскоро пролистал другие страницы, настроение его при этом упало ниже некуда. – Не думал, что магглы такие…затейники, – фыркнул он. – Ты и не представляешь какие, – передернуло Снейпа. Люциус открыл заложенную страницу и удивленно осмотрел переплетенных между собой людей. Несколько минут он глубокомысленно рассматривал рисунок и жалел, что люди на нем не двигаются, потому что иначе он никак не мог понять, как у них ЭТО получилось. Просмотрев оставшиеся две страницы, он понял, что… – Знаешь, у меня так не получится, даже если очень захочу, – усмехнулся он. – Ладно, я на этот вариант и не надеялся. С другого конца дивана послышался тихий облегченный вздох. – Извини, конечно, но ты какой-то усталый. Работал? – поинтересовался Малфой, откладывая «камасутру» подальше. – Пришел заказ на зелье, которое нужно долго готовить, – ответил ему Северус. – Почему меня не предупредил? – спросил Люциус и резко замолк. Нужно же было такую глупость сказать. Снейп в первый же день сомневался, станет ли Малфой ему помогать, и, наверняка, он думает, что стоит ему начать «капризничать», как на этом «помощь» и закончится. – Я привык уже спать, когда придется, – пояснил Северус, нахмурившись. – Можешь полежать, – предложил Люциус. Юноша подозрительно на него посмотрел, слегка приподняв брови. – Я имею в виду, ты можешь разместиться на диване, положив голову мне на колени, – как ни в чем не бывало ответил Малфой, вытягивая ноги под стол. – Неужели тебе этого никогда не позволяли? Северус покачал головой, но все же послушался совета, скинув туфли и устроившись на диване, положил голову на колени Люциуса. Тот этим сразу же воспользовался, запустив руку в черные пряди. Почувствовав, как от этой невинной ласки по телу Снейпа прошла дрожь, он осторожно погладил его затылок: – Тшшш, все хорошо, я тебе ничего не сделаю. Северуса понемногу отпускало напряжение. Люциус физически чувствовал, как расслабляются мышцы шеи под его рукой. – Слушай, а это болезненнее Круцио? – спросил Малфой и пожалел об этом: Северус снова напрягся. – Не знаю, – честно ответил он, – Круцио на мне никто не пробовал, слава Богу. – А ты когда-нибудь пробовал сбрасывать мысли в думосбор? – Нет, откуда у меня такой артефакт? Их наверно на всю Британию два-три, – грустно заметил Северус. – А почему ты спросил? – У моего отца есть один. Он как-то учил меня им пользоваться. Знаешь, после того, как воспоминания перенесены, в голове от них остается лишь слабая тень. Ты знаешь, что они есть, ты помнишь, что какое-то событие происходило, но ты не помнишь, что ты тогда чувствовал, плохо тебе было или хорошо. – В общем, идея стоящая, только у меня реакция не на уровне разума, а на уровне тела, – Северус вздохнул, – но попробовать стоит, если ты сможешь достать этот артефакт. – Я попробую, – пообещал Люциус, продолжая разминать шею юноши. – Знаешь, до моего первого стихийного выброса, когда мной занялся отец, я жил с матерью. Мне было года четыре, и я очень любил слушать ее истории именно так, используя ее колени вместо подушки. Ее юбки или платья всегда пахли вербеной, а ее истории никогда не повторялись… Время шло, а Люциус все рассказывал и рассказывал, скорее себе, чем давно уснувшему Северусу. После смерти матери прошло чуть больше года, и он до этого и не догадывался, насколько он по ней скучает. Рука, будто отдельно от тела, перешла на плечи, легонько разминая их, прогулялась вдоль позвоночника Северуса, задерживаясь на мгновение на выпирающих позвонках худой спины. «Худющий какой», – ласково подумал Малфой. За эти три дня он узнал Северуса лучше и понял, что этот молодой человек гораздо интереснее многих мужчин чуть ли не вдвое старше его. И даже не потому, что есть в нем какая-то ничем не объяснимая притягательность, просто он… Люциус не мог подобрать характеристики этой живой непосредственности, этой тяге к знаниям, этой смелости и одновременно нерешительности. Левитируя Северуса на кровать, Люциус задавался вопросом, как это он раньше не заметил такое сокровище. «Пожалуй, стоит сказать МакНейру спасибо», – решил Люциус, накрывая юношу одеялом. Чутье Малфоев не подводило никогда – он нашел не любовника на одну ночь, а настоящего друга и приспешника. Конечно, его стоило немного «подрастить», помочь решить некоторые проблемы, но потенциал виден уже сейчас. Установив сигнальные чары, которые разбудят Северуса, если кто-нибудь заберется в квартиру, Малфой притворил дверь и аппарировал из подземелий поместья-убежища ордена Пожирателей Смерти, удивившись про себя вечно безлюдным коридорам. Глава 3. Северус Люциус вел себя очень странно. Для Малфоя, общающегося с полукровкой, его поведение было на удивление доброжелательным. Северуса это пугало. Проснувшись утром, заботливо укрытый пледом Снейп растерялся и занялся тем, что у него получалось не хуже зельеделия – он начал думать. Он искал какую-либо выгоду, которую может извлечь из их «общения» Малфой. К досаде юноши, выгода не проглядывалась. Зелья? Да отец Люциуса дружил, если можно применить это слово к семейству Малфоев, с Мастером, у которого учился сам Северус. Одно же из немногочисленных зелий, о необходимости которого наследник Малфоев не мог сказать отцу, Снейп сварил еще неделю назад. И, если бы Люциус попросил его об услуге еще раз, он бы не отказал. Общение? Мерлин упаси, Люциус на шесть лет старше, наверняка, его круг знакомых давно устоялся, и он далек от хоть какой-то общности с Северусом.. Секс? С ним? Даже учитывая, как о нем отзывался Люциус, Снейп не верил, что он привлекает Малфоя в таком плане. Не может никого привлекать человек, которого от одного прикосновения бьют судороги? В общем, объяснения поведению Люциуса у Северуса не было, кроме откровенной чуши, например, что у каждого Малфоя должен быть свой «домашний» Мастер зелий. Все же Северус решил, что, пока он чем-то интересен Люциусу, это для него только плюс. Он и так даже мечтать не смел о трех вечерах со своим… Богом. Около десяти утра прилетела сова с приглашением погостить несколько дней у Малфоев в имении. Это очень удивило Северуса, обычно чистокровная молодежь старалась не афишировать своего знакомства со штатным зельеваром ордена. Несмотря на все свои достижения, он не стал в этой среде своим, а приглашение Люциуса открывало перед ним перспективу все же этого добиться. Поэтому Снейп согласился, не представляя, что он будет делать в поместье, ведь он не разбирался ни в этикете, ни в иных каких-то премудростях поведения чистокровных. А еще Северус до дрожи боялся Лорда Малфоя. Отец Люциуса, по слухам, отличался жестокостью и изощренностью. Снейп его сам никогда не видел, но, во избежание эксцессов, решил заглянуть к мадам Малкин, благо, впервые с момента его поступления в Хогвартс, у него были на это деньги. *** – Что-то ты бледен, друг мой, – с тонкой издевкой поинтересовался Люциус, потягивая из бокала вино. – Я никогда не отличался здоровым цветом лица. Подземелья и лаборатории не способствуют этому, – сдержал язвительный ответ Северус, считая, что не стоит настраивать против себя единственного своего сторонника в этом огромном доме. – Надо чаще вытягивать тебя из твоих излюбленных подземелий. Например, от озера у поместья вечером открывается замечательный вид… – Ты ему еще стихи почитай, – резанул по ушам властный громкий голос от двери. – Добрый вечер, отец, – чуть наклонил голову, приветствуя родителя, Люциус. Снейп растерялся. Что он должен сказать? Должен ли он встать? Как он должен поступить? Серые глаза, отливающие сталью, казалось бы, прожигали в нем дыры. В итоге Северус ограничился, как и Люциус, кивком: – Добрый вечер, Лорд Малфой. – Приветствую вас в своем доме, мистер… – Снейп, – подсказал Люциус вместо Северуса, у которого просто перехватило дыхание от мужественности старшего Малфоя. Младший определенно пошел в мать. Хотя Абрахасу и была присуща какая-то особенная грация, это было скорее грация хищника, грация перекатывающихся под кожей мышц, беспроигрышной хватки, мощной стати. Будучи таким же белокожим и светловолосым, Люциус казался вылепленным из другого теста. Если бы не глаза: серые, пронзительно-чистые, более темные по краям радужки и более светлые у зрачка. Северус всегда думал, что серый цвет не может быть ярким. Но не у представителей этого семейства. У них он будто светился, отливая металлом. – Извините за грубость, мистер Снейп, принял вас за другого человека. Ужин через десять минут, – буркнул Абрахас и быстрым шагом покинул комнату, заставив Северуса ошеломленно смотреть ему вслед. – Хорош, стервец, – хмыкнул Малфой. – Жаль, что абсолютно гетеросексуален. – Я… Ты что… – не мог найти слов Снейп. – Ты знаешь, что он не урожденный Малфой? Маман влюбилась без памяти, а дед ей многое позволял. Впрочем, семье давно не хватало прилива сильной крови. Слишком изнежены и изящны становились мои предки. Нам еще повезло, что он чистокровный… – Ты хочешь сказать, что он взял фамилию жены? – удивился Северус, про себя отмечая, что кровь Малфоев тоже достаточно сильна, раз за одно поколение вопиющую мужественность Абрахаса смягчила аристократизмом древнего рода. – Видимо, это была его единственная уступка за всю жизнь, – усмехнулся Люциус. – Пошли, Рара не любит ждать. *** Старший Малфой пробыл на ужине недолго, но достаточно, чтобы остаться в рамках приличий. Уход Абрахаса порадовал Северуса, потому что тот разговаривал исключительно с ним, время от времени вовлекая в разговор внимательно следящего за ними сына. Найдя общую тему для разговора – Мастера, обучавшего Снейпа зельеварению, они, в общем, поладили. Северус с удивлением узнал, что Учитель считал его одним из самых лучших своих учеников, чего нельзя было сказать по его поведению по отношению к Северусу. – Что ж, спасибо за интересную беседу. Я рад, что у моего сына появляются такие друзья, как вы. К сожаленью, дела…– мужчина покинул стол, оставив неприятное чувство незаконченности. Северус остался без объекта, на который можно было бы перевести взгляд от Люциуса, а таковой определенно требовался. Тот ел необычайно эротично, по крайней мере, по мнению Северуса. Горько вздохнув, он потянулся за своим зельем, пытаясь успокоить своего «ежа», в течение ужина катающегося горячим колючим комком по внутренностям. – С тобой все хорошо? – спокойно спросил Люциус, видимо, приняв реакцию Северуса на счет отца. – Теперь да, – кивнул Снейп, избегая смотреть на Люциуса. – Ты ему понравился, – решил тот. – А мне показалось, что он посчитал меня… – пока юноша пытался подобрать слово поприличней, характеризующее весьма красноречивые взгляды Абрахаса, Люциус ответил: – Мы же оба знаем, что ты не такой. Можешь считать, что ты один из избранных, кому повезло понравиться отцу, – улыбнулся он, переводя тему, – что ты предпочитаешь на десерт? Северус представил, КАК Люциус будет есть десерт. Воображение нарисовало что-то с множеством крема и клубникой. – Я не люблю сладкое, – наконец-то он собрался с силами для ответа. Видимо, заметив легкую дрожь от своего предложения, Люциус поднялся из-за стола: – Пожалуй, я тоже. Пошли лучше выпьем. Ты что-то имеешь против моей спальни? – Очень много что имею, – испугался Северус. Люциус закатил глаза: – Отец уехал, а эльфы болтать не будут. Тебе же нужно учиться находиться с кем-нибудь в кровати. Просто посидим, выпьем, поговорим… – Ла…– Северус сглотнул, – …дно. *** Огневиски в их ситуации очень помогал. Даже лучше зелья, больше двух доз которого Снейп старался подряд не принимать. Но, несмотря на это, Северусу было неудобно находиться рядом с шикарным Люциусом. Тот сидел совсем близко, буквально в нескольких дюймах, если бы Снейп чуть подвинулся, то прижался бы бедром к бедру Люциуса, казавшемуся таким упругим, крепким и теплым, что это хотелось сделать… – Если так дальше пойдет, я сопьюсь, – сделал вывод Северус, принимая из рук Люциуса очередной бокал. Малфой отпил из своего и улыбнулся: – Я тебе этого не позволю. У меня, кроме думосбора, есть еще несколько идей. Отец завтра уезжает на несколько дней во Францию – думосбор будет в нашем распоряжении. – Завтра утром мне нужно будет заглянуть в лабораторию, – Северус был уверен, что даже если у него не останется ни одного воспоминания об отцовском воспитании, то в физическом плане это ничего не изменит. – Утром и у меня дела. Предлагаю после обеда, – Люциус откинулся на подушки. – Кстати, я говорил, что ты сегодня превосходно выглядишь? – Все-таки я приглашен к самим Малфоям, – объяснил свой внешний вид Северус, уже жалея, что пришел в традиционной мантии. Люциус тоже был в подобной, но он-то, в отличие от Снейпа, умел ее носить. – Значит, я поступил правильно, – усмехнулся Люциус, к неудовольствию Северуса придвигаясь так, чтобы между ними совсем не оставалось свободного места. Юноша ничего не мог с собой поделать. Руки и ноги будто налились свинцом, а от мысли, что нужно было бы отодвинуться, по телу прошла дрожь. – Не трону – не бойся, – со смешком пообещал ему Малфой. Северус затаил дыхание, ожидая каких-то действий со стороны Люциуса. Тот просто сидел рядом, что одновременно и радовало, и огорчало юношу. – Бог мой, – вздохнул Люциус. – Расслабься же, почему ты вечно как палку проглотил? Северус попытался последовать совету, но быстро понял, что, расслабив спину, просто откинется на грудь Люциусу, и вновь выпрямился, глубоко дыша. Малфой же просто притянул его к себе, обняв и сложив руки у него на животе. Северусу ничего не оставалось, как положить голову на плечо соседа. – Страшно? – снисходительно поинтересовался мужчина. – Очень, – признался Снейп, не спуская взгляда с тонких кистей, жгущих, как раскаленные угольки, через тонкую ткань мантии. – Знаешь, кого ты мне напоминаешь? – когда Малфой говорил, трепет теплого дыхания шевелил волосы у уха, отчего Северус чуть было не рванулся, удержавшись усилием воли. – Ты напоминаешь мне пугливую лань. Вот пасется она спокойно, но стоит хрустнуть сучку где-то поблизости, как она убегает, оберегая этим свою хрупкую жизнь. И ей все равно, сломался ли этот сучок сам из-за старости, или на него случайно наступил хищник… У тебя такие же глаза: большие, влажные, с извечным испугом где-то в глубине… – Хватит! – Северус не попытался освободиться только потому, что не хотел соответствовать метафоре. – Придумал же – лань! – Хватит, значит хватит, а глаза у тебя все равно красивые, – мягко согласился Люциус, но с какими-то веселыми нотками в голосе. – Возможно, никогда не оценивал себя с такой точки зрения, – юноша вздохнул, продолжая гипнотизировать взглядом сжатые в замок пальцы, лежащие у него на животе. Неуютная тишина потихоньку становилась теплее. Малфой не пытался что-то сделать, не двигаясь. Снейп со временем расслабился, думая о том, что он почти счастлив. Почти, если забыть, что у Люциуса через полтора месяца свадьба, что он для Люциуса не более чем игрушка, которой занимаются от скуки, что он как был, так и остается не слишком обеспеченным полукровкой, который позволяет себе иногда мечтать о несбыточном. – Рассказывай, – вырвал Северуса из полузабытья тихий голос. – Что? – непонимающе спросил он. – Тебя что-то тревожит. Возможно, я могу помочь, – Люциус говорил все так же тихо, почти шепотом, будто действительно боялся…спугнуть. – Почему ты так решил? – мрачно усмехнулся Снейп, приподнимая брови. – У тебя на лбу морщинка. Вот тут, – Люциус оторвал руку от живота Северуса и провел кончиками пальцев по лбу. – Когда ты о чем-то усиленно думаешь, она становится хорошо видна, – под пристальным взглядом юноши рука вернулась на место. Северус повернул голову, чтобы увидеть выражение лица собеседника. Не казалось, что тот издевается. Тот не казался издевающимся. Скорее, он смотрел сочувствующе и с интересом. – Зачем я тебе? – Северус еле сдержался, чтобы не опуститься до плебейского зажмуривания глаз, и вернулся к прежней позе, дабы не смотреть на Люциуса. – Длительное, гм, сотрудничество не было обговорено. Я тебя освободил от всех обязательств. Зачем ты со мной возишься? – Ты не допускаешь, что ты мне просто интересен? – иронично фыркнул Люциус. – Извини, но нет. Просто я не вижу, чем я могу тебя заинтересовать, – покачал головой Снейп. – То есть ты ищешь в моих действиях некую меркантильную цель? – изумленно приподнял бровь Малфой. – Можно и так сказать, – вздохнул Северус. – Я бы сказал, но боюсь тебя оскорбить, – вспомнил их беседу две недели назад Люциус. – А если я пообещаю не обижаться? – в тон ему ответил Северус. – Все просто. То, что я не могу тебя соблазнить, существенный удар по моему самолюбию. Теперь я не отступлюсь, пока не добьюсь цели…Или не докажу сам себе, что эта цель не достижима. Теперь тебе легче? – Немного, – улыбнулся Северус. *** Люциус Люциус Малфой собирался сделать то, что любой человек точно назвал бы глупостью. Что сказал бы про это Северус, он вообще старался не думать. – Слышь, твой шеф в своем уме? – тихо спросил у его секретаря за его спиной намеренно приглашенный «специалист». – В своем, не волнуйся, – хмыкнул Кевин. – Ты только не убей. – Обижаешь, – рыкнул мужчина, от чего Люциусу стало не по себе. Что-то щелкнуло. Сначала все было не так страшно, лишь покалывало кончики пальцев, потом горло перехватило судорогой. Люциус в ужасе забился, понимая, что он не может вздохнуть. Дальнейшее он помнил не очень хорошо. Очнувшись с бешено колотящимся сердцем и дрожащими руками, он решил, что маггловский ток похуже Круциатуса. Впрочем, вполне возможно, что на Люциуса просто не накладывали это заклинание в полную его силу. – Мистер Малфой, с Вами всё нормально? – суетился вокруг него секретарь. – Его током долбануло, как с ним может быть всё нормально? – изумился специалист. – Ну, еще разочек? – садистски улыбнулся он. – Н-нет, – помотал головой Люциус. – Кевин, отпусти мистера Смита. – Пойдемте, господин. Спасибо за помощь. – Да ничего, если что, зовите, – разулыбался мужчина, собирая в сумку страшного вида проводки и приспособления. Люциус откинулся в кресле, собираясь немного отдохнуть, перед тем, как вернуться в имение. Если бы не воспитание, его бы трясло от ярости. Был бы жив Тобиас, он бы своими руками покромсал бы его на куски… тупым ножом. Глава 4. Северус Думосбор выглядел как простая чаша бледно-сероватого цвета с чуть более темными прожилками, складывающимися в замысловатый узор. Северус впервые видел подобный артефакт и еле удержался, чтобы не дотронуться, не попробовать рассмотреть матовую поверхность совсем близко, не попытаться выяснить, какие чары дают возможность хранить в обыкновенном каменном сосуде воспоминания. – Вспоминаешь какое-либо событие во всех подробностях, подносишь к виску кончик палочки и тянешь его на себя, – пояснял Малфой, заполняя жемчужной дымкой думосбор. – Хочешь посмотреть? – Это что-то личное? – заранее перестраховался Снейп. – Не сильно, – умиротворенно улыбнулся ему Люциус. – Возможно, оно будет интересным для тебя, хотя может и расстроить. – Я посмотрю, – тихо ответил Северус и осторожно опустил лицо в переливающуюся жидкость. Перенеся несколько неприятных мгновений, он оказался все в той же комнате, обитой шелком цвета слоновой кости. Она не сильно отличалась, разве что на стенах кое– где висели детские рисунки, а на кровати и полу можно было заметить яркие, определенно магические, игрушки. В комнате находилось трое: широкоплечий статный мужчина, тонкокостная аристократичная женщина и белокурый мальчик лет двух-трех. Звенел смех, в котором легко можно было различить низкие бархатистые и ласковые, мурлыкающие нотки старшей четы, вперемешку со звонким заливистым хохотом их сына. Солнечные лучи, заливающие комнату, отражались и путались в белокуро-золотистых прядях всего семейства, дурачащегося на ковре. Северус с усилием оторвался от воспоминания. Ему хотелось схватить чашу и швырнуть о стену. Где-то внутри поднималась волна обиды и боли. Его семья никогда не была такой: смеющейся, довольной друг другом, цельной и… счастливой. Юноша закрыл глаза в попытке справиться с собой, унять желание задать жалкий в своей сущности вопрос: «Зачем?» Сжавшиеся в кулак пальцы накрыла теплая ладонь: – Северус, прости. Я думал, тебе захочется увидеть Абрахаса, – голос сорвался, – другим. Это было глупо. – Ничего, – Снейп мягко высвободил руку и даже нашел смелость взглянуть в серые виноватые глаза. – А ты был красивым ребенком. И миссис Малфой именно такая, какой я ее представлял. – Дети всегда красивые, – проворчал Люциус, возвращая себе одно из наиболее греющих душу воспоминаний. – Это для Патронуса, – он грустно усмехнулся. Северус замялся, смутившись от неожиданного откровения. Не найдя ничего лучше, он переспросил: – Вспомнить в подробностях? – и, удостоившись кивка, попытался вспомнить то, что обычно прятал в дальние закоулки сознания. Первый поцелуй с неуклюжим, как новорожденный длинноногий голенастый жеребенок, соседом. Последующая за ним пощечина, нет, не от подростка, а от отца каким-то образом прознавшего об этом. Длинные речи, полные внутреннего недовольства и нескрываемой злобы. Резкие удары толстого ремня с тяжелой пряжкой за невольно брошенный взгляд на красивого мужчину на улице. Извивающиеся от страсти, блестящие от пота мужские тела, смотреть на которые смущающе и неловко, но оторваться невозможно, пусть и щекотно и неприятно колет пальцы, пусть сердце бьется как угорелое, пусть по щекам катятся слезы, а горло перехватывает спазмом. И еще, и еще, многие часы сладкой пытки, когда смотришь и смотришь как меняются позы, фигуры, цвет волос и кожи, когда ты не можешь двинуться, привязанный к стулу, а отец, недовольно хмурясь, поворачивает тумблер… Отдышавшись, Северус с удивлением осмотрел думосбор, в котором клубились серебристые нити, несущие в себе самые пугающие образы. И так легко стало, будто он впервые с тех несчастных шестнадцати лет своего первого осознанного желания вдохнул полной грудью. – Вижу, что помогло, – Люциус стоял совсем рядом, так что Северус мог услышать его дыхание. Северус прислушался к себе. Воспоминания никуда не делись, он мог вспомнить все то, что сейчас было в думосборе, но события казались такими незначительными, не несущими в себе чего-то важного, затуманенными. Чтобы вспомнить, ему пришлось серьезно напрячь память, а детали от него ускользали, как при воспоминании о событии, произошедшем очень давно. – Странные ощущения, – признался Снейп. – Будто бы должен чего-то бояться, а чего – не помню. – Попробуем проверить, – шепнул Малфой, заключая Северуса в кольцо рук, но не прижимая к себе. Северус застыл, не зная, куда деть руки, безжизненно повиснувшие вдоль тела. Люциус чуть подался вперед и прикоснулся губами к его виску: – Живой? – прошептал он куда-то в гладкие черные пряди. У Снейпа закружилась голова, и, чтобы не упасть, он уцепился в мантию Люциуса. – Кажется, – со смешком ответил Северус. – Сейчас узнаешь точно, – мягко прошептал Малфой и, скользнув по щеке Снейпа, легонько прикоснулся к его узким губам своими. Нажал сильнее, провел кончиками пальцев по щеке и отстранился, вглядываясь в бледное лицо задыхающегося то ли от непомерной нежности, то ли по привычке друга. Северус чувствовал себя не лучше, чем обычно в подобной ситуации. Он держался до последнего, пытаясь расслабиться, но ничего не получалось. Ладонь Люциуса, лежащая на его спине, жгла, будто бы это была не теплая человеческая плоть, а раскаленное железо, сердце билось как бешеное, и тошнота подкатывала к горлу. Снейп в панике уперся ладонями в широкую грудь Люциуса, обтянутую серой мантией и оттолкнул, в последний момент сдержав силу, рвущуюся из него наружу. Малфой понял и сразу отошел в сторону, элегантно усевшись в отцовское кресло. Северус глотнул зелья и упал на диван, опустив лицо в ладони. – Видно, не судьба, – невнятно пробормотал он, злясь на себя. Диван рядом скрипнул. Северус поднял голову и столкнулся с понимающим взглядом. – Ты же понимаешь, что это ненормально? – тихо поинтересовался Малфой, делая глоток из бокала, наполненного скотчем. Второй он протянул Снейпу. – Конечно, понимаю, – вздохнул Северус, – но ничего не могу с собой поделать. – Может, дело во мне? – Люциус ободряюще улыбнулся. – Если скажешь, кого бы ты хотел, мы бы придумали, как этого добиться. – Нет, – покачал головой Снейп. – Кто в здравом уме не захочет тебя? – ехидно закончил он. – Если верить тебе, меня уже должны были бы на части порвать… желающие, – в тон ему ответил Малфой. – Северус, что ты знаешь о окклюменции? Снейп задумался. Он немного читал об этой науке и даже подумывал о том, чтобы узнать подробнее, но все как-то не находил времени. – Мыслезащита. Для хорошего овладения необходим талант. Пожалуй, все, – он поднял свой бокал и только тогда заметил, как у него трясутся руки. – Я узнавал, Принцы всегда отличались хорошими навыками в этой науке. Я провел небольшой эксперимент. Даже я, хоть окклюмент из меня чуть выше среднего, смог заблокировать ненужные воспоминания. – Эксперимент? – Северус удивленно приподнял брови. – Не суть важно. Я уверен, это поможет. Я могу договориться со своим учителем, – Люциус откинулся на спинку дивана, устремив взгляд в потолок. – Он учил меня десять лет назад, но до сих пор жив. – Нет, – коротко ответил Северус. Малфой некоторое время ждал продолжения. Так и не дождавшись, он лениво поинтересовался: – И могу я узнать причины твоего отказа? – Конечно, можешь, – хмыкнул Северус. – Мне приходилось по приказу варить такие зелья, что хватит на четыре-пять пожизненных заключений. К сожаленью, я не могу так рисковать. – Основы тебе и я смогу преподать, – предложил Люциус. Северус медленно поставил свой бокал на старинный столик у дивана и поднялся на ноги: – Люциус, ты бы мне еще Беллу или Лорда предложил. – Снейп сам не знал, откуда в нем столько злости. Но то, что нельзя позволить Люциусу залезть в свою голову, он понимал прекрасно. – Отец тоже довольно приличный окклюмент, – надменно заметил Малфой. Северус сжал кулаки. Он себя хорошо изучил: сейчас скажет что-нибудь такое, что будет потом жалеть, а Люциус гордый – второго шанса не даст. Снейп молчал, Малфой тоже, видимо, ожидая ответа. Северус же не хотел отвечать. Что он может сказать? Что не желает, чтобы, кто бы то ни было, копался в его разуме? И вовсе не потому, что он боится раскрытия каких-то его зельедельческих тайн? Постыдная тайна в его жизни только одна и Малфои в ее оглашении не нуждались: Северус был по уши влюблен в младшего представителя этого семейства. Беспросветно и безответно. – Я не хочу возвращать себе эти воспоминания, ты не знаешь, их можно как-то хранить? – нагло перевел тему Северус, надеясь, что Малфой со всей присущей ему тактичностью сделает вид, что не заметил. – Можно, в специально зачарованных флаконах. Я поищу заклинание, – пообещал Люциус, всматриваясь в худое большеносое лицо. – Ты так и не ответил мне на вопрос. – Нет, и не спрашивай почему, все равно не отвечу, – Снейп поднялся на ноги, не желая продолжать бесполезный разговор. – Я так понимаю, я загостился? – горько произнес он. – Если хочешь побыть один, то твоя комната все еще забронирована за тобой, – напомнил Люциус. – Я, если не возражаешь, домой. Когда найдешь заклинание, пришли сову, я заберу воспоминания, – Северус уже начинал задыхаться от бессилия. Что же он делает? Своими же руками рвет хрупкие ниточки взаимопонимания, только-только протянутые, причем стараниями самого Малфоя. А что, если он покажет имеющийся компромат еще кому-нибудь? Или посмотрит сам? Снейп помотал головой, отрицая собственные внутренние вопросы. Ничего Люциус не сделает, в обнародовании этих воспоминаний нет никакой выгоды, кроме унижения самого Северуса. Выбирая между возможным просмотром воспоминаний Малфоем и возвращением их в собственную голову, юноша предпочитал первое. – Не смею удерживать, – спокойно ответил Люциус. – Можешь воспользоваться этим камином. Дзынь! Порвалась-лопнула последняя ниточка. Сжав зубы, Снейп зачерпнул пригоршню дымолетного порошка. – Подожди, Северус, – в последний момент остановил его Малфой. – Что? – не оборачиваясь, довольно невежливо спросил Северус. – Пообещай мне, что не сделаешь непоправимых глупостей. Хотя бы еще пару месяцев. Люциус как знал. Дома юношу ждал маленький флакончик из толстого зеленоватого стекла. Несколько капель зелья, способного решить большую часть проблем Северуса. Несколько капель, приняв которые, он будет способен любить только платонически. Ненужная ему половая функция будет утрачена безвозвратно. – Я… – Северус облизал пересохшие губы, – обещаю. Исчезнувший в зеленом пламени Северус так и не услышал облегченного выдоха оставшегося в комнате Люциуса. Тот, накрыв думосбор специальной крышкой, спрятал его в сейф, на секунду задумавшись. Северус не запрещал ему смотреть, только младшему Малфою все еще была дорога его психика. Ему-то и после рассказа Снейпа было не по себе, а видеть все это собственными глазами совсем не хотелось. Занимавшийся своими делами Люциус так и не узнал, что заскочивший вечером за необходимыми документами Абрахас был на несколько порядков менее тактичен и на порядок более любопытен… *** Северус уже смирился с тем, что общение с Малфоем закончилось. Тот не появлялся уже неделю, передав с эльфом шкатулку с воспоминаниями. С одной стороны, они расстались мирно, и, вполне возможно, Люциус дал ему передышку, ожидая первого шага со стороны Северуса. Так утешал себя Снейп, просиживая вечера с каким-нибудь фолиантом по зельям у камина, не читая, а так, положив рядом для антуража. На самом деле, юноша прислушивался, ожидая, что поскребётся в окно сова, или блеснет зелёная искра в камине, или послышится стук в дверь. Так он утешал себя, просыпаясь утром на мокрых простынях, в очередной раз переживая мгновения рядом с Люциусом. А в минуты просветления, странно совпадающие с минутами сильного опьянения, он вспоминал и другую сторону их отношений и горько вздыхал, сознавая, что он не нужен Люциусу. Тому наверняка просто нечем было себя занять, а потом его захватили приготовления к свадьбе, и уже первоначально негодная ни на что игрушка отправилась в небытие. А сова прилетела. Филин, с которым раньше ему не отправляли писем, но определенно принадлежащий Малфоям. Была у вещей этого семейства какая-то неуловимая аура, по которой, взглянув один раз, можно было сказать, что это принадлежит Малфоям. Северус развернул свиток, скрепленный фамильной печатью, и с грустью осмотрел официальный бланк приглашения пригласительного. Пока не на свадьбу, на прием, посвященный юбилею Абрахаса. Впервые Снейп смог понять общение старшего Малфоя с его Наставником. Разгадка была проста: они были одногодки. Но, если Аррениусу можно было дать его шестьдесят, Абрахас выглядел не старше сорока. Это было как плевок в лицо. «Смотри, я о тебе не забыл» – будто бы вопил пергамент. – «Я о тебе помню, но ты мне безразличен» – разъяснял для про себя присланное приглашение Снейп. Безумно захотелось разорвать его на мелкие клочки, швырнуть их в огонь, растоптать, как и отправителя. Развернув свиток полностью, Северус заметил приписку в несколько строчек в нижней части листа, сделанную простым и уверенным, без лишних деталей и украшательства, почти печатными буквами, почерком. « Здравствуйте, мистер Снейп. Мы с сыном будем очень рады увидеть Вас на празднике. Не будьте таким же великовозрастным ребенком, как он. А.М.» Тщательно выписанные, аккуратные хвостики у заглавных букв инициалов будто смеялись над Северусом. Юноша положил пергамент на каминную полку и уперся в нее лбом. Сомнений не было – нужно идти. Это его шанс повысить свое положение и обрести связи. Шанс перестать прятаться за котлами и влиться в общество, раз в школе у него этого не получилось. Рухнув на многострадальный, причем в прямом смысле, вишневый замшевый диван, юноша истерически расхохотался: кто мог знать, что невозмутимого Мастера зельеварения берет смех только от той мысли, что опять придется надевать традиционную мантию? *** Люциус Северусу следовало отдохнуть, что и дал ему сделать младший Малфой. Его немного обидело явное пренебрежение им Снейпа. С Малфоями так не обращаются, им нельзя заткнуть рот, дружбой с ними нельзя разбрасываться. Люциус так и не понял, что он такого сказал или сделал, что Северус умчался от него как ужаленный. На его взгляд, научить того окклюменции было хорошим выходом, он на собственном опыте убедился, что с ее помощью блокируются любые физические ощущения. После смерти матери он так и не смог посмотреть на ее портрет в галерее, пока не стал изучать окклюменцию. Это было одним из первых упражнений по мере усвоения им этой науки. И у него получилось! Получилось держать себя в руках, ни одним мускулом не показав, как он тоскует, как ему ее не хватает, получилось перемолвиться с ней несколькими словами и даже попросить прощения. Забыть о своем вполне удачном «эксперименте» с маггловским током после этого было ничего не значащей мелочью… Люциус понимал Снейпа. Никому не хотелось пускать чужих в свою голову. Но, опять же, существует думосбор. Мысли, оказавшиеся там, уже не были доступны для легилимента, их тени мог нащупать только хозяин, или их можно было просмотреть в думосборе. Северус просто не дал объяснить, открестившись даже от сущности идеи, испугавшись своих же страхов. Все же Малфой не хотел разрыва любых отношений между ними. Что-то удерживало в Северусе, не давая отпустить его от себя. Может, отсутствие притворства, которым грешили так называемые «друзья» Малфоя, или искренность, которой добиться от современной аристократии было невозможно. Но Северус сам не шел навстречу, а все возможные шаги со своей стороны Люциус уже сделал. Нужен был случай, шанс, столкнувший их снова. Этот шанс и предоставил им Абрахас. Люциус не мог сказать определенно, любил или не любил он отца. Эмоции по отношению к нему менялись ежедневно. Иногда же младший Малфой вынужден был признавать, что просто восхищается отцом. Этот день был из таких. На празднике Северус выглядел превосходно, хоть и был немного зажат. Следуя своим привычкам, он был облачен в черное, что выгодно выделяло его среди модных в этом сезоне глубоких темных оттенков красного вина и бронзы мантий. Не один Люциус не мог отвести глаз. Посаженный между двумя молодыми девушками Снейп был нарасхват, что его, по-видимому, очень раздражало. Разглядывая Северуса, он чуть не пропустил вопрос, которого ожидал весь вечер. Свадьба будет уже через месяц, а у Люциуса еще не было шафера. Проблема заключалась в том, что он не хотел притворяться счастливым даже среди гостей. Да, он признавал необходимость этого союза, и невеста ему не то, чтобы не нравилась, но даже лошади в его конюшне вызывали в нем больше радости и расположения. У него не было такого знакомого, которому он мог бы довериться. После долгих раздумий он решил назвать фамилию Паркинсона, чей будущий отпрыск, если получится несовпадение их детей по полу, пророчился Абрахасом зятем или невесткой Люциуса. Вопрос же задали не младшему Малфою, а старшему. Сделав глоток коллекционного вина, отец Нарциссы довольно громко, чтобы слышали все, сидящие поблизости, поинтересовался у Абрахаса: – И кто же будет шафером? Абрахас, ты не думаешь, что это неприлично, свадьба на носу… – Мы уже давно определились, выбранный молодой человек раздумывает пока, соглашаться или нет, – высокомерно ответил именинник. – Надо же, есть на этом свете люди, способные раздумывать над вопросом, становиться ли шафером у Малфоев? – удивился Блек. – В этом случае, он достоин аплодисментов, раз Малфои ждут его решения. – Что ж, можешь поаплодировать, он за столом. Северус Снейп, весьма перспективный молодой человек, ученик уважаемого Аррениуса… За столом стало тихо. Несколько десятков глаз остановились на худом юноше в черной мантии с серебристым шитьем. Люциус, еще не пришедший в себя от выходки отца, заметил крайнее смущение Северуса. На его щеках на какую-то долю секунды вспыхнули яркие красные пятна и пропали. Прикрыв глаза, отчего длинные ресницы отбросили темные тени на бледные щеки, он выпрямился на стуле. На несколько долгих мгновений Люциусу показалось, что Северус сейчас откажется, скажет, что впервые слышит об этом, опозорив этим и самого Люциуса, и его отца. Снейп не подвел. Обведя присутствующих ироничным взглядом своих агатовых глаз, он спокойно ответил: – Я и не думал, что это так важно. Простите мне мою неосведомленность. Конечно же, я согласен. В образовавшейся тишине оглушительно загремели сначала одинокие, но потом подхваченные гостями, хлопки старшего Блека. Глава 5. Северус В день свадьбы Люциуса Малфоя и Нарциссы Блек молодоженам благоволила даже погода. На чистом голубом небе сияло яркое солнце, и даже Абрахас согласился, что свадьбу лучше проводить в саду. От белоснежных скатертей, белых ливрей официантов, молочно-белого платья невесты и мантии жениха слепило глаза. Никто не мог бы придумать большей пытки, чем та, которая выпала в тот день на долю Северуса. Люциус уверенно притворялся счастливым, обнимая невесту, сияющую, как и ее драгоценности. Молодая пара позировала для многочисленных колдокамер на фоне разнообразных цветов, настолько одуряюще пахнущих, что Снейп, с его тонким обонянием, просто умирал от атакующих его запахов. Вырваться из цепких лап журналистов у него получалось редко. Молодой, непонятно откуда взявшийся Северус, поладивший со старшим Малфоем, казался им интересной личностью. Головной боли добавляло то, что в честь праздника его заставили надеть фиолетовую мантию в тон платьям подружек невесты, одну из которых ему с диковинным постоянством пытались сосватать. Незаметно покинув праздник, Северус уединился в выделенной ему комнате. Растянувшись на кровати, он погрузился в дрему, наложив на себя будящие чары. Проснулся он от ласкового прикосновения к плечу. – Устал? – констатировал факт Малфой. – Не думал, что быть шафером – такая сложная задача, – проворчал юноша, садясь на кровати. – Извини, что я тебя в это все втянул. – У меня был выбор, – покачал головой Северус. – На самом деле, не было, – Люциус склонил голову набок, улыбнувшись одними глазами. – Если отец за что-то возьмется, то никто ему не указ. – Выбор всегда есть, – Северус потер виски. – Иногда – нет. Как у меня сегодня, – Люциус вздохнул, одной рукой разминая шею. – Ты не представляешь, с каким удовольствием я бы остался тут, но… меня ждут. Не столько Нарцисса и отец, сколько вся эта толпа, явившаяся на свадьбу. – Представляю, – усмехнулся Снейп, всматриваясь в усталое, но от этого не менее совершенное лицо. Малфой замер, будто завороженный глубокой тьмой глаз друга. Вдруг, на что-то решившись, он взял лицо Снейпа в ладони и поцеловал, ярко, страстно, глубоко и яростно. Северус вцепился в покрывало и, игнорируя бешено бьющееся где-то в горле сердце, ответил на поцелуй. Оторвались они друг от друга на грани обморока Северуса и срыва самоконтроля у Люциуса. – Приходи в себя и присоединяйся к гостям. Церемония уже через двадцать минут – улыбнулся другу Люциус, не удержавшись и погладив юношу по щеке. – Тебя уже все обыскались. – Я…сейчас, – на выдохе ответил Северус, шумно дыша. – Моя пугливая лань, – тихо прошептал Люциус. – Уже… не тв-оя, – с перерывами проворчал Снейп. – Возможно, Северус, возможно, – взглянув в полированную створку шкафа и набросив сеть маскирующих усталость и взвинченность чар, Малфой покинул комнату. *** Казалось, что что-то выпило Абрахаса досуха. Еще полгода назад сильный, пышущий здоровьем мужчина в гробу казался вполовину меньше, чем был некогда. Люциус в черной мантии, не придававшей и так болезненно бледному лицу здоровья, был напряжен и имел отстраненно-равнодушный вид. Если бы Северус изучил его хуже, он бы так и подумал, но на этот раз Северус знал, что, как бы величественный Люциус не выглядел, в глубине души его мучают вина и отчаянье. – Драконы*, Северус, представляешь, драконы… – посмотрев на друга безумным взглядом, протянул Люциус. – Я с детства думал, что нет на свете существа, которое бы победило отца. Оказалось, что есть. Знаешь, как я назову сына? Драко. И он будет сильным, вот увидишь, как отец, сильнее отца. Северус, будешь крестным? Северус бы в этот миг согласился бы на что угодно, лишь бы Люциус перестал быть таким… обездоленным. – Буду, конечно, – ответил Северус, сжимая ладонь Малфоя. – Хорошо,– пробормотал тот и выпрямился, взмахивая палочкой. Уже знакомые Снейпу чары легли на высокомерное лицо, и Люциус вышел в зал, чтобы выслушать соболезнования. Северус проводил взглядом его спину и пошел успокаивать Нарциссу, которая была уже на шестом месяце, в связи с чем ее решили, во избежание порчи от малфоевских недругов, гостям не показывать. (* – Абрахас умер от драконьей оспы.) *** Северус не знал, зачем он напросился в рейды. Точнее, Лорд просто не так его понял, а перечить Снейп не осмелился. Конечно, ему было скучно, но он не собирался и не хотел видеть то, что делают с людьми его «коллеги» и его зелья. В тот день они направились в старинный особняк, по некоторым данным, являющийся штаб-квартирой ордена Феникса. Кто-то старательно поддерживал эту иллюзию, наложив на дом многочисленные охранные чары, через которые они продирались столько времени, что, если бы в доме кто-то и был, то он бы успел эвакуироваться или вступить в бой. Судя по толстому слою пыли, сведенья правдивыми не были. Но они все же решили проверить особняк и разделились, чтобы прочесать комнаты. Войдя в одну из них, Северус в ужасе застыл в дверях. Люциус, зажимая рукой огромную рваную рану в боку, корчился в предсмертных судорогах. Опомнившись и выдернув из рукава палочку, Северус бросился на помощь. – Северус, осторожно, тут есть докси и богга… Люциус замолк, увидев обезумевшего Северуса, стоящего на коленях рядом с ним же самим. – Ридикулус! – не растерялся Люциус. На месте почти трупа оказался маленький белокурый ребенок со смешным вихром на месте челки, одетый в огромную для него мантию. Ребенок выглядел настолько комично, что даже Малфой еле удержался, чтобы не растянуть губы в улыбке. Повинуясь повторному взмаху палочки, боггарт исчез и Люциус, опустившись на пол, обнял друга, которого трясло крупной дрожью. – Тшшш, Северус, я здесь, живой и здоровый. Со мной все в порядке, ну же, Северус, приди в себя. Снейп поднял посеревшее лицо: – Я… не хотел, чтобы ты знал. – Я и так догадался, – вздохнул Малфой, погладив Северуса, как малыша, по голове. – Если это единственное, что ты от меня скрывал, то предложение обучить тебя окклюменции остается в силе. *** – Северус, это поразительно! Ты хоть представляешь, насколько этот талант редок? – восхитился Люциус, когда в очередной раз не смог пробить защиту Северуса. – Естественно, я же читал книги, что ты мне дал, – спокойно заметил Снейп. – Тебе нужно обучаться не только окклюменции, но и легилименции, – сделал вывод Малфой. – Зачем? Объяснения про то, что гипотетический талант нужно развивать, я слушать не хочу. У тебя неплохой голос, но ты же не берешь уроки пения?– ответил Северус. – Представь, что тебя не сможет прочитать даже Темный Лорд? – Он и так редко интересуется моими мыслями, – пожал плечами юноша. – Северус, ты никогда не задумывался, что милорд может и не победить? Я давно задумываюсь над этим… *** – Северус, я понимаю твое отчаянье. Любимая женщина под ударом – повод пойти против своих принципов. Но то, что ты делаешь, по сути, предательство. Я привык доверять СВОИМ людям. Длиннобородый старик сделал глоток чая из тонкостенной фарфоровой чашки, одновременно разглядывая молодого Северуса из-под затемненных стекол очков-половинок. – Вам известен патронус Лили? – ответил на это Снейп. – Конечно, у них с Джеймсом были парные патронусы: олень и лань. – Экспекто Патронум! – Северус делает замысловатый взмах палочкой и призрачная лань осторожной поступью проходит по кабинету. Она исчезает только через минуту, попытавшись потереться туманно-жемчужной головой о руку создателя. – О, Северус, – Дамблдор понимающе улыбается. Снейп поднимает на него виноватый взгляд: – Я сниму все щиты. Вы узнаете обо мне все, что захотите. – Мой мальчик, мне жаль, что я вынужден делать это, – морщинистые ладони ложатся по обе стороны от лица Северуса. На мгновение яркие голубые глаза будто затмевают весь мир. Разумы соприкасаются, и Северус окунается в свои кошмары. Выходя из кабинета, охраняемого горгульями, будущий преподаватель зельеварения был настолько вымотан, что у него не хватало сил даже торжествовать. Но душа его пела: у него получилось! Он обманул двух величайших волшебников современности! Учитель, конечно, говорил ему, что он силен в ментальных науках, но что бы быть сильнее Дамблдора? В это не верилось, но вопреки всему это было так. *** – Люциус, эти дети сведут меня с ума. Шумные, глупые, бесцеремонные. Я ненавижу эту школу! – Северус впервые с начала года гостил у друга. Малфой присел рядом и, передав Северусу стакан, улыбнулся: – Зато тебе не скучно. И ты не в Азкабане, что немаловажно. Сильно устаешь? – Достаточно, – Северус усмехнулся. – Скажи мне, что это за слухи, что мою кандидатуру выдвинули на пост декана Слизерина? – Почему же слухи? Я только предложил, меня поддержали, – объяснил Малфой волнующим шепотом, гладя Северуса по тыльной стороне ладони большим пальцем. – Как с окклюменцией, получилось?– неожиданно перевел он тему. – Получилось. Мне до сих пор неприятны прикосновения…мужчин, но такого, как раньше, нет, – Северус немного напрягся, но не отодвинулся.– И «еж» пропал, – добавил он тихо. – Еж? – хмыкнул Люциус, прижимаясь бедром. – Ничего, это я сам себе придумал, – отмахнулся Снейп. – Пусть, – прошелестел совсем рядом с ухом тягучий, как смола, голос. – Значит, я могу вернуть тебе долг? – длинные пальцы потянулись к маленьким пуговкам на мантии Северуса, бережно расстегивая их. – Не надо, – простонал Северус, которого Малфой уже целовал в шею. – Что не надо? – расстегнув пуговицы, пальцы Люциуса оказались на ширинке брюк Северуса. – Это не надо? – он погладил его член через брюки. – Или это? – легонько ущипнул сосок. – Или это? – куснул мочку уха. – Не надо… – прошептал Снейп, выгибаясь от умелых ласк. – Почему? Ты же так пока… – Люциус облизал пересохшие губы. – Мне никто не нуж… – Люциус прервал его поцелуем. – Даже я? – длиннопалая ладонь нырнула в трусы и сжала член. – Нет, я не хочу…так. – Как? – освободив пенис Северуса, Люциус провел большим пальцем по нежной коже головки. – Будто из жалости. Будто из… долга… Будто в оплату за то, что я пошел к Дамблдору… – Северус говорил с придыханием, перемежающимся тихими стонами. – А ты не достоин награды? – соблазнительно прошептал Люциус. – Думаешь, если бы мне самому этого не хотелось, я бы делал это? Если бы я не хотел тебя, я был бы так возбужден? – он осторожно положил руку Северуса себе на пах, где под тонкой тканью натянутых до предела брюк пульсировал, горел и вибрировал его собственный член. – Нет! – Снейп вскочил с дивана и, кое-как заправив расхлестанную одежду, переместился камином в свои комнаты в Хогвартсе. Стоило ему сделать шаг из камина, он обессилено упал на пол и запустил руку в трусы. Хватило нескольких движений, и по его комнатам пронесся отчаянный, полный боли и страсти полукрик-полустон: – Люциииуууус! *** – О, проснулся, – облегченно заметил голос, надменно тянущий гласные. – Сложно не проснуться, когда кое-кто открыл шторы, – ядовито заметил в ответ Северус, осматривая широкую кровать, себя в явно чужой пижаме, накрытого толстым одеялом, и полностью одетого Люциуса, опирающегося на подоконник. – Как себя чувствуешь? – поинтересовался Люциус. – Как новенький, – немного подвигавшись, ответил Снейп.– А ты как? – Хорошо. Мне, в общем-то, мало попало. Милорд остановился на третьем Круцио, – хмыкнул Малфой. – Ты не должен был, – покачал головой Северус. – Я должен был дать ему тебя замучить? Нет уж! – упрямо заявил Люциус. – Все равно, не должен был! – не менее упрямо ответил Северус и, будто извиняясь, добавил, – Лорд после возрождения совсем обезумел. – Ты, я гляжу, это и предполагал, – бесстрастно протянул Люциус. – Судя по тому, что поттеровский мальчишка все еще жив. – Если кому и под силу победить, то ему, – Северус выбрался из-под одеяла и стал рядом с другом, всматриваясь в даль за окном. – Люциус… – Ничего не говори, – прервал его Малфой. – Я не такой хороший окклюмент, как ты, и, в отличие от тебя, у меня нет и шанса. А у тебя есть. Так что молчи… Серые глаза встретились с черными. Снейп все смотрел и смотрел, неожиданно понимая, что вся эта авантюра с двойным шпионством, координатором которой был Люциус, была ради его, Северуса, спасения. Не отрывая взгляда, Малфой одной рукой привлек Северуса к себе. – На этот раз тебе не убежать, – завороженно проговорил он, наклоняя голову все ближе к губам Северуса. – Пусть, – ответил тот, притягивая Люциуса ближе к себе. *** Снейп вынырнул из думосбора. Того самого, подаренного ему Малфоем на тридцатилетие. Того самого, что Поттер с упрямством осла считал директорским. На сердце было тяжело. Через две недели после их первого и единственного секса Люциус попал в Азкабан. Когда темный Лорд освобождал соратников, Малфой исчез, инсценировав свою смерть, как-то умудрился прятаться всю войну и появился только после ее окончания. Точнее, его нашли авроры. На волне справедливого негодования его осудили, хорошо, что не приговорили к поцелую дементора. Снейп сам был на грани между Азкабаном и высылкой из страны, поэтому тогда ничем не мог помочь старому другу. Повторного слушанья удалось добиться только через два с половиной года. И уже все готово, осталась только одна неприятная обязанность. Вынув из ящика стола пергамент и чернильницу, Северус твердой рукой вывел: « Мистер Поттер. Как Вам известно, семнадцатого августа будет проводиться повторное слушанье по делу Люциуса Малфоя…» *** Стук в дверь старого покосившегося дома в тупике Прядильщиков был редким звуком. Живший там человек был угрюмым мизантропом, гости для которого были такой же редкостью, как и стук в дверь. Северус посмотрел в глазок и со вздохом открыл дверь. На крыльце стоял очень худой, частично поседевший, обзаведшийся некоторым количеством новых морщин Люциус Малфой, так и не потерявший своей привлекательности. – Добрый вечер, Северус. Позволишь войти? Снейп отступил назад, пропуская Люциуса внутрь. – Я говорил с Поттером, хотел принести ему свою благодарность. Но он просветил меня, что я не по адресу, и, собственно, подсказал, куда же мне ее перенаправить. Малфой замолк, остановившись в коридоре напротив Северуса. Некоторое время в воздухе звенела напряженная тишина, которую все же нарушил вопрос Снейпа, процеженный сквозь зубы: – Зачем ты пришел? Заломленная темная бровь по сравнению с общей платиновой гривой смотрелась нелепо. – Может, я ожидал найти тут любящего меня человека? – высокомерно поинтересовался Люциус. – Кто сказал тебе такую глупость? – едко ответил Северус. – Тогда, может, любимого? – уже мягче уточнил Люциус. – Тоже вряд ли, – покачал головой Снейп. – Северус… – Люциус, я не мальчишка, чтобы играться в тайную страсть. Я не хочу скрываться, срываясь к тебе, когда выдастся свободный час, опасаясь того, что нас застукают Нарцисса или Драко. Он мой крестник, все же… Я наигрался в шпиона на несколько жизней вперед. Не береди душу, уходи. Малфой развернулся на каблуках и вышел за дверь, аппарировав прямо с крыльца. *** Северус налил себе кофе, в голове составляя план на день: до обеда несколько встреч с заказчиками, после обеда нужно закончить аконитовое и начать три других зелья. Еще сварить себе снотворное и обезболивающее. Последнее время его преследовали мигрени и кошмары. В окно поскреблась сова. Забрав у нее «Ежедневный пророк», Снейп бросил в мешочек, прикрепленный к ее лапе, несколько монет и вернулся к своей чашке, на ходу разворачивая газету. На передовице никаких сверхинтересных новостей не было. С раздражением Северус перелистнул страницу. Со второго листа на него смотрели одинаковые надменно-спокойные лица Люциуса и Нарциссы. Вопросительно приподняв бровь, Северус опустил взгляд на заголовок. «Первый развод Малфоев!» – гласил тот. Многозначительно хмыкнув, мужчина углубился в чтение. « Недавно вышедший из Азкабана Люциус Малфой неожиданно подал на развод. Разрыв отношений между Лордом Малфоем и Нарциссой Малфой, в девичестве Блек, обещает быть самым скандальным событием этого года после, собственно, досрочного освобождения Люциуса Малфоя…» От статьи его отвлек чей-то уверенный стук в дверь. Негромко выругавшись, Северус пошел открывать. Растворив дверь, Снейп с какой-то внутренней иронией усмехнулся. На пороге стоял, лучезарно улыбаясь, Люциус собственной персоной с «Ежедневным пророком» в руке. Разглядев зажатую в кулаке Северуса копию газеты, Малфой, склонив голову набок, поинтересовался: – Впустишь? «Впустишь меня в свою жизнь?» «Попробую…» Северус сделал шаг вбок, безмолвно приглашая войти.