Рагнарок Старшего Бога Евангелиона

Сакура вела себя неспокойно. Она дергала конечностями и даже кусала пакет. Возможно, её встревожила активность пришельцев. — Ну что ты моя дорогая, — Тодзи открыл шкаф и вытащил сестру в мешке. Он надел печатки и помог ей выбраться из её «дома». Раны от пуль уже зажили. Тодзи уже привык к её нечеловеческому виду. Он более не вызывал отвращения. Монструозное существо передвигалось на пяти конечностях — эластичных руках и ногах и голове. Последняя превратилась в нечто вроде хвоста, что помогал отталкиваться от пола во время. — Вот… Тодзи взял плюшевого мишку, с которым Сакура играла в детстве. Он показал его Сакуре, дав потрогать отростками (вроде лоз), растущими из всего тела. К сожалению, Сакура, как и первый раз, чуть поколов игрушки колючками, убедилась, что та не представляет никакой пищевой ценности и потеряла к ней интерес. — Невкусно, да… — Тодзи грустно поглядел на потрепанного мишку и положил его на место. — Это, наверное, потому что у тебя нет глаз, да? Сакура подползла ближе к двери. Она всюду вытягивала тонкие метровые отростки с колючками и ощупывала пол и предметы. Тодзи отошёл подальше и сел на стул. Помнила ли Сакура о нём? Сколько в ней осталось от человека? Если бы она могла разговаривать, если она хоть как-то дала понять, что помнит его — то это придало всему этому делу куда больше смысла. — «Она как животное. Может Синдзи прав, Сакура сошла с ума? Или заклинание вообще не вернуло её разум?» — раздумывал Тодзи, глядя, как сестра скребётся в дверь. — Хочешь выйти? Тодзи встал со стула и подошёл ближе. Он старался не наступить на «лозы». Сама Сакура явно реагировала на вибрации и звуки. Услышав шаги, она вытянула навстречу Тодзи отростки и колючками. Они обхватили штанины Тодзи, носки его тапок. С пятки одна колючка через носок проколола кожу парня. Почувствовав его питательную кровь, Сакура с шипением раскрыла зубастую пасть в центре туловища. Она выбросила «лозы» и оплела ими добычу — то есть ногу её заботливого брата. — Эй! Тодзи резко оступился назад. Сакура не ожидала, что пища начнёт отдаляться. Она поначалу растерялась, но потом просто сильнее стянула отростки. С Тодзи ей было так не справиться, но она уже откормилась и не собиралась отступать. — Блядь! Тодзи схватил электрошокер — он не смел взяться за что-то более серьёзное — и ударил Сакуру током по отросткам. Она с визгом втянула их обратно. После этого сестра сорвалась с места, наткнулась на угол комнаты и испуганно забилась там, обхватив себя всеми пятью основными конечностями. — Сакура! Не делай так больше! Тодзи вернулся на стул, отложил электрошокер и снял носок. Рана оказалась не глубокой. Взяв аптечку, парень спокойно обработал её спиртом, после чего заклеил пластырем и снова натянул носок. — «Надо будет носить ботинки и толстые джинсы, когда она тут ползает». После этого он подошёл ближе к сестре. Сакура затихла. — Ты обиделась? Сестра не отозвалась. — Сакура! Химера слабо прошипела и убрала конечности от пасти. — Не делай так больше! Не делай! Сакура поменяла положение и медленно поползла к раскрытому шкафу. — Хочешь домой, Сакура? Сестра ещё раз прошипела на своё имя. — «Хотя так она отзывается. Я должен её хотя бы выдрессировать», — подумал парень. *** Борьба с CCD. Заброшенный комплекс охраны Балтийской сингулярности. Холодный берег — Виктор и отряд бойцов следуют от вертолёта. Первый одет в простую военную униформу, вторые облачены в комбинезоны химической защиты, она дополнительно укреплена оккультными письменами. Датчики АТ-поля фиксируют сигнал АТ-поля. — Очень возможно, это останки «Кощея». Если что-то пойдёт не так — быстро возвращайся. Мы сбросим боеголовку. Никаких лишних героических подвигов. Виктор раздевался: — Вас понял. В плавках, он подошёл к берегу, поднялся на возвышенность и прыгнул в мрачные воды. У лица крепится фонарик — сразу начал барахлить — и Виктору осталось только рассчитывать на свою способность различать очертания предметов под водой. Вода казалась какой-то грязно-желтоватой, внизу быстро явили себя серые очертания обломков, скал, каких-то прочих элементов дна. Виктор при сближении обнаружил три человеческих скелета. Рука одного свисает даже откуда-то сверху, лежит на выступе. Похоже, тут некие измельчённые строения, разрушенные до мало на что похожих обломков. Виктор опустился к ним, заметил пещеры, поплыл туда чисто на интуицию. — «Почему мне это не кажется странным? Откуда я в точности знаю, куда плыть? Я словно могу их почувствовать…» Виктор перебирал перед лицом руками и позади активно работал ногами, плыл над тёмно-зелёной травой. Уже виден свод какой-то подводной пещеры, с него угрожающе торчат какие-то клыки. Нет, не буквально — просто породные образования. Вода обладает грязновато-зеленоватым оттенком. — «Ладно, может, и могу. Разве это плохо?» Виктор плывёт по длинной пещере. — «Темно как ночью. Даже темнее, но вам от меня не скрыться, ребята-жеребята». Виктор плывёт достаточно быстро, чтобы вода отчётливо ощущалась как нечто, связанное с очень быстрым перемещением материи. В один момент его голова показалась из воды, он увидел, что над ним свод с кучей острых штук. Впереди — точно выход из воды, суша, возвышенность над водой. Виктор одним движением выбросил всего себя на берег, почувствовал холодную каменистость босыми подошвами, выпрямился, капли воды обильно стекали с него. Виктор потрогал фонарик — нет, не работает. Он шагал, уже чувствуя, что близко к цели. Всё тут кажется очень зелёным. Виктор разминает кулаки, слушает тишину. Капли воды, шлепки ног. Раз — он видит какую-то золотую колонну, поразительно чистую для какой-то подводной пещеры. Уже сразу там взгляд обнаруживает белесых червей — югги, разумные слуги CCD, они плещутся в воде вокруг этого постамента. Дальше из сумрака выступают белые кости, много человеческих черепов. Виктор видит ещё в воде там дальше колонны, серые и какие гигеровские, они выступают из глади, в отдалении напоминают нечто античное. Сверху над ними монолитная плита-крыша, от неё вверх тянутся ещё колонны, прямо в свод пещеры. Виктор приподнял бровь. Благодаря отсутствию обуви, он сразу чувствует, что от камня перешёл на песок. Да, так и есть — здесь теперь зеленоватый пляж. Виктор повернул голову и бегло обнаружил следы трёхпалых отпечатков. — «Хм… вот следы этих тварей!» Он продолжал здесь ходить. Ходил-ходил, пока не вышел вдруг хорошо оборудованную пристань. Да, дерево давно сгнило, металл заржавел, но в целом облик некой пристани, явно человеческой, был абсолютно точно узнаваем. — «Кто это интересно, под бочком у русского Ктулху-Кощея, отгрохал себе тут такое?!» Виктор обнаружил брошенный погрузчик. — «Здесь есть путь наверх?!» Небольшая база включала в себя ангары, ящики, бочки. — «Как, если здесь не работает обычная техника?!» Виктор оглядывал дальше всё это, пока не обнаружил большую надпись: «New Atlantis». — «Что ещё за дерьмо?!» Виктор уловил на себе взгляд. Из тьмы выступил… призрак, да это плыл по воздуху полупрозрачный гибрид рыболюда и человека, в какой-то даже военной униформе. Он шагал абсолютно без шума и не оставлял следов. — Эй, ты!.. Виктор указал на него. — Выглядишь цивилизованно, если не бегаешь с голой жопой! — Северов, конечно же, в этот момент иронично посмеялся сам над собой и развёл руками. — На мне есть трусы! Я не дикий дикарь! И ещё — фонарик! Виктор указал на него. Такое поведение настроило духа на беседу: — Я один из солдат Новой Атлантиды, квазигосударства лорда Гаргойла, — обратился к нему этот полурыболюд-призрак. — Вернее был, пока я не умер. — Пока не умер? — Виктор подошёл к нему и просунул руку сквозь него. — Да, ты по реалу дух! Каспер, блядь! И ещё дух армейский, ха-ха-ха! — Нам обещали мировое господство, как в старые времена, но нас использовали, а потом — мы стали не нужны, — сообщил призрак, меланхолично расхаживая здесь. — Очень интересно. Новая Атлантида — это что за квазигосударство? Призрак печально глядел на все эти руины. — Было такое — в конце века XIX, в начале века XX. Мы пытались завоевать мир, но для этого нам надо было победить SEELE… — О, очень интересно! Давай, выкладывай мне всё, что знаешь! Дух опомнился: — У меня нет желания рассказывать это непонятно кому, — немного сомнительно поглядел он на собеседника. — Ты пробудил меня от сна. — Ой, ну извини! — Виктор немного озадачился. — Если ты действительно мёртв, у меня нет к тебе претензий. Призрак вдруг начал таять в воздухе: — Стой, погоди, не уходи! Не обижайся, Каспер-Водяной!.. Скажи, ты не видел здесь того, от кого сильно фонит АТ-полем?! Призрак, пропадая, указал в сторону. — Здесь иногда появляется Лилит. Наверное, это она… Виктор проследил движение руки — среди камней уловил зеленоватую светящуюся фигуру. — «Как собака Баскервилей!» Похожая на женщину — отчётливо есть сиськи, голая и полностью лысая, у Лилит четыре пальца на руках, три пальца на ногах — заканчиваются когтями, на ногах присутствует отчётливая перепонка. — «Её следы видел!» Лицо выглядит как череп, обтянутый светящимся эпителием, в пустых глазницах горят две точки. Вместе с тем из воды показались другие создания — Виктор повернул к ним голову. Поначалу, ему подумалось, что это обычные глубоководные, но нет — это ползло кое-что другое. Черепа слишком узкие. Возможно, гибриды в середине стадии перехода? Эти создания быстро выбрались на подземный берег. Они представляли собой женщин-полузмей. Зеленоватое туловище, головы, как у Лилит, похожи на черепа, немного с чертами змей — от лысых затылков в линию отходят иглы дикообраза, словно ирокез у панка. Их змеиные части очень длинные, на них эти наги поднимают свои туловища очень высоко — длинна такого хвоста, которая стоит прямо, равна высоте туловища с половиной. У них костлявые, длинные руки. Судя по тому, что есть сиськи, это всё — самки, млекопитающие. — А, вот вы где! Виктор вскинул руки. — Ну, поехали!.. Рей снился сон, в котором она шагала по дну и выбралась в тёмную подводную пещеру. Здесь увидела какого-то парня — в одних плавках и с фонариком на голове. Он бросал ей вызов. Рей ощущала себя в такой форме совершенно естественно. Сейчас она бы даже не отозвалась на своё имя. Она — Лилит. — Ну давай! — Виктор одним движением изорвал в кровавые брызги обычных рядовых нагов (или кем они там были?). Лилит разгневалась за то, что Виктор прикончил её подводных приятелей. Лилит набросилась на Виктора. Сам он почувствовал, что она достаточно сильна, чтобы навредить очень легко. Потому Виктор уклонился на скорости, буквально отъехал в сторону. Он аж немного врылся ногами в зелёный грунт — его столкновение спиной с валуном немного разрушило камень. — Ах! — всё равно он почувствовал боль и схватился рукой за щёку. Кровь. Коготь Лилит оставил на нём хороший такой след. Сейчас порез, впрочем, затягивался. — «Она достаточно сильна, чтобы пробить меня! Понятно, откуда такое АТ-поле!» Лилит сейчас облизала коготь. После снова сорвалась с места. Виктор убирался в сторону, Лилит врезалась в валун. Виктор схватил руками ближайший такой камень, поднял высоко над собой и обрушил. Лилит успела уклониться, Виктор раздробил кусок породы на обломки. Лилит отскочила к берегу, там показала открытый рот, несколько раз царапнула воздух. Виктор очутился спиной к золотому постаменту. И обратил внимание боковым зрением. — «Что если это что-то важное?» Розовая пятка разрезала тьму, Виктор очень живо крутанулся с оборота и буквально разломал эту штуку на две части. Одно его движение разбросало капли ближайшей воды и всех этих мелких червей-культистов. Лилит громко закричала, потому как изменились фазы бытия. Сон и явь сливались воедино только, пока действовал этот артефакт из подводного города Древних со дна Балтийского моря, в котором ранее спал Проект «Кощей». Виктор интуитивно почувствовал, что Лилит слабее. — Ну-ну! — он теперь схватил сам постамент, его часть, вернее, швырнул. — Получай, фашист, гранту! Лилит оказалась сбита с ног, её отбросило в мрачные воды. Виктор в следующий момент прыгнул как лягушонок, вскочил к своду, оттолкнул себя рукой от холодной и скользкой поверхности, устремил тем самым себя в воду. Он мог бессознательно корректировать полёт, чтобы точно угодить в цель. — «Тебе кранты!..» Он упал как бомба, активно разбросал воды, поднял даже небольшую волну, которая смела останки уничтоженных нагов… — «Что это?!» — дальше Виктор почувствовал, как его несёт куда-то вдаль… *** Под звёздным небом, на берегу Сумеречного моря культисты прижали Синдзи грудью к алтарю, держа за руки и ноги. Альхазред подошёл, раскрыл книгу. Культист-змеечеловек передал ритуальный нож. На глазах Синдзи выступили слёзы, он более не сопротивлялся своей судьбе. Нож вонзился в кожу парня на спине, культисты крепче схватили его, чтобы он не так сильно дёргался от боли. Потом араб с сосредоточенным видом перенёс кровь с ножа на страницы свой книги. Остальные культисты встали вокруг алтаря, закрыв от взора Синдзи Ньярлатхотепа. Когда Безумный Араб (Синдзи был уверен, что перед ним том самый автор доморощенного «Некрономикона») забрал вдоволь кровь, он передал нож рядом на алтарь и начал проводить пассы над окровавленными страницами. Синдзи увидел, как он изобразил им какой-то сложный знак. — Сигил Азатота готов… — молвил он. — Йа… Йог-Сотот, фнаг-хай… Йа-йа! Щаб-Ниггурат! Нглахаий! Йог-Сотот, свяжи нити судьбы и пусть они отворят Врата к престолу Азатота! Знак засветился фиолетовым, из-за этого действия жертвенная кровь начала стягиваться на линиях знака… Это уже выглядело как откровенная чёрная магия. — И что?! — спросил Синдзи, чувствуя, что культисты больше его не держат. — Что это даст?! — Это гарантия исполнения Чёрного Пророчества, — пояснил Альхазред, давая Синдзи наглядеться на сложный символ. — Пророчества?! — Ты жертвенный агнец — один из многих, — молвил Безумный Араб. — Люди от зари своего рода возлагали агнцев на алтари Великих. Авель принёс в жертву первородных от стада своего и его жертва были принята, что его брат Каин принёс большую жертву и получил свою награду! Так всегда было… — Чёрт! Да вы все психи! — Безумие — это награда Великих, оно дарует привычку к исходящему от них ужасу, — спокойно пояснил Альхазред, проводя пассы над сигилом Азатота. Потом он снова начал что-то бормотать про Шуб-Ниггурат и Йог-Сотота, то говоря на непонятном языке, то переходя на тот язык, который Синдзи как-то понимал… — Йа! Йог-Сотот, вознеси же сей Ключ к Вратам Небес, пусть все сферы сойдутся! Йа-йа, Йог-Сотот! Услышь меня Проводник — Продолжатель Жизни, Тавил Ат-Умр! Пока Безумный Араб был занят своим колдовством, Синдзи вспомнил слова слепой провидицы из Ултара. В этот момент в его голове всё сложилось в общую картину: нашествие Кайдзю, проект комплементации человечества, чудовищные эксперименты, погубленные судьбы ни в чём невинных людей, все эти зверства безумцев и слепых в своей ужасной вере фанатиков, кровавые сражения, отравленные моря и уничтоженные города — всё это нужно для призыва ужасного, слепого и безумного Бога — непризнанного ваятеля Мироздания, называемого Азатотом. И он главная пешка в этой садистской игре! Тогда у них что-то пошло не так, сейчас же пойдёт так… — На помощь! Ты, появись! — Синдзи точно знал, кого он зовёт. В один момент из воды Сумеречного моря сюда выпрыгнул Виктор. Всё в те же плавках, мокрый, зато фонарик заработал — он огляделся по сторонам: — Бля, где я?! Ньярлатхотеп, его свита и Синдзи просмотрели на Виктора. — Сука, что тут творится, блядь нахуй?! Северов пару секунд таращился в небо. — В какой ëбаный исекай я опять попал?! — он оторвал взгляд от космоса и посмотрел на тех, кто перед ним. — Чë, Младший, тебя сатанисты режут?! Виктор глядел на Синдзи. Тот кивнул. — Ну я им! Виктор рванул… Ньярлатхотеп остановил его кулак своей раскрытой ладонью. Выражение на смазливом смуглом лице было одновременно каким-то снисходительным и глумливым. Виктор оторвал кулак от его ладони: — «Бля, не шелохнулся даже от моей атаки!» Виктор думал это и одновременно пускал в ход ногу с разворота. Стопа боком врезалась о просто сложенные пальцы Ньярлатхотепа, после Виктор крутанулся обратно, аж чуть не потерял стойку. Нога проехалась по песку, аж врылась до щиколотки. — Сука! Дальше он просто бросился с парой рук на… Ньярлатхотеп рассмеялся. — Хорошо, давайте играть! — он выглядел уже не как юный фараон. — Хальян Поттер?! — Виктор с изумлением увидел, что попытка сломать шею закончилась тем, что его руки сжимают буфера этой красотки! — У-ум! — Ньярлатхотеп заткнула Виктору рот поцелуем. Взгляд тот потух, прекратился в глаза животного. Фонарик тоже отключился и свалился, зато плавки буквально порвались и тоже спали от резко, очень резко восставшего члена! — Ну, как хочешь, сука! — Виктор руками тогда порвал бархат на Хальян, обнажил перед своим лицом бледные груди жгучей брюнетки. Он впился ртом в их соски. — «Мужчины все одинаковы!» — Синдзи хлопнул себя ладонью по лицу. Да, он смог это провернуть даже в таком положении. Культисты громко хохотали и шутили. — «Нет, он мне не поможет! Он сам тут, в чём мать родила! Надо самому выбираться!» Синдзи чисто в уме увидел высокую фигуру, скрытую вуалью. Этот был тот самый дух, что появился перед ним, когда он отворил Врата Серебряного Ключа в разгромленном Иокогама. Эта сущность помогла ему и почему-то Синдзи был уверен, что хочет помочь ему сейчас. Может и вправду есть добрые Высшие силы? Как бы там не было, в голове Синдзи пронеслось всё: и битвы с Ангелами, и смерть Каору, и гибель Аски от пастей серийных Евангелионов, и Третий Удар, приведший к уничтожению человечества, и нападение Кайдзю на Токио, и падающие обломки, забравшие его жизнь, и его слёзы — когда он трусливо плакал, стоя перед Евангелионом-01 в ангаре, и все последующие сражения… Неужели он позволит, чтобы всё это закончилось полным концом Вселенной и Мира Снов? Неужели он допустит, что Ньярлатхотеп добился своего? Чтобы все ужасные страдания и смерти сошли ему с рук, чтобы он только весело посмеялся над своими жертвами? — «Нет!» — сердце Синдзи переполнилось злобой и яростью человека, стоящего на самой границе ада. Теперь он понял, что. — «Нет!» — Синдзи всей душой восстал против своей судьбы и против такого Бога. В этот момент гнев придал ему мужества, он почти лишил его страха. Он сам удивился, что больше почти не боится. Видя перед собой ритуальный нож, Синдзи схватил его. В тот же миг ему пришёл новый образ — вид того самого ножа, который он забрал у «песочного янки», охранявшего башню Ньярлатхотепа. Потом этот складной ножик воплотился в Серебряный Меч. Что если этот Меч сейчас в его руках в виде ритуального ножа?! — Получи! — не теряя более не секунды, Синдзи вонзил засверкавший нож в сигил Азатота, изображённый его кровью. — Что ты делаешь?! — в ужасе воскликнул Альхазред, никак ни ожидав, что «жертвенный агнец» брыкнётся… Из проткнутой книги ещё ярче полился фиолетовый свет. Синдзи потянул нож на себя, разрезал книгу… — Ха-ха! А наш малыш её может бороться! — прозвучала Сисификс. — А то! Синдзи попытался просто изменить реальность силой воображения. Раз — ему это на первый взгляд удалось. Синдзи перенесло с каменного алтаря в совершенно другое место. Разрушенный Токио-3, красное море, половина головы Рей-Лилит на горизонте. Он бежал дальше чисто по инерции, в один момент босая нога прямо пяткой пронеслась по какой-то плотной крови. Синдзи увидел, что вся это кровь плотно вытекает из останков. Среди крови тонут все люди, кого он знал, от Учителя, то есть от дяди, до отца и всех остальных. Синдзи увидел тёмные тела, лежащие среди засохшей крови. Кругом — руины. Синдзи упал. И среди всего этого увидел Каору. У Каору нет руки, её оторвало ниже локтя. Он в своей повседневной одежде, опирается на красное копьё со спиралевидным древком. Синдзи точно не обращает внимание на то, какой эта штука формы. — Синдзи-кун! — до того выражение на лице Каору было полностью увлечено боем с кем-то, кто таится во мраке. Сейчас Каору обращает внимание на Синдзи. — Синдзи-кун, уходи это Армаром!.. Каору снова смотрит вперёд и заносит копьё для удара — его что-то отбрасывает, возникший было щит АТ-поля раскалывается вдребезги. Каору отлетел назад, прямо к Синдзи. — Каору!.. Раз — половину головы Каору что-то снесло. Он врезался в обломок здания. — Каору-кун! — Синдзи, охваченный ужасом, кидается к нему и берётся руками. Каору, с половиной головы, лежит перед ним, мозги выходят наружу. Бесполезно — Каору успевает только дрогнуть пальцами руками. Он, весь залитый кровью, умирает. Идёт дождь, серые облака над апокалиптическими руинами. Синдзи кричит… — Ха-ха-ха! — в один момент Синдзи обернулся, ничего нет, Каору исчез. Он увидел подобие всё того же каменного алтаря, только в этот раз это был обломок здания. Все те же сатанисты, сам Ньярлатхотеп, только он в облике женщины наездницей скачет на члене Виктора, лежащего на этой каменной штуке. Сисификс садится влагалищем на лицо Северова, развратная блондинка обнимается с Ньярлатхотеп, космические ужасы под личинами похотливых фурий активно лижутся. Мэри активно прыгает вокруг. Жуткий человек с пустой головой стоит с дебильным выражением и испускает внеземное свечение из своих головных отверстий. Сатанисты хихикают. Мэри в один момент хватает Синдзи за руки и начинает с ним танцевать. — Эх! — Синдзи приложил волю, чтобы, вырваться. Мэри отбросило, посыпались маски, чьи эмоции сильно варьировались от восторга до боли. Синдзи попытался убежать, дорогу ему преградил… какой-то человек в костюме самурая. Генерал Мицуру. — Тебе следует стереть свою личность, солдат Икари, чтобы служить Японии, — ответил он. — Проклятие! Да пошли вы! — Синдзи бросился в другую сторону. Он хотел сменить один сон на другой. Нож куда-то пропал. — Бесполезно! Ты запрет в ловушке кошмаров! — прокричал Безумный араб. — Ты искусился вином шабаша, Ловец во Сне запер твою душу в бесконечную коробку, где ты можешь открывать один слой за другим, но где тебе не сбежать! Потому как просыпаясь от кошмара, ты оказываешься в другом кошмаре! Синдзи оставил всё это позади, вбежал в пустой школьный класс. Здесь оранжевый закат за окном, сам Синдзи сейчас в школьной форме. Он видит, что здесь пусто. Синдзи начнет дальше бегать по кабинетам. В голову идут воспоминания за воспоминаниями. Он помнит теперь войну с Ангелами, помнит, как ходил в эту школу. Он помнит, как погиб Тодзи. Он помнит, как Виктор занял его тело. Он много теперь чего помнит, в том числе то, как задушил Аску. — «Не только сон — моя явь подобна кольцу ночного кошмара!» Синдзи выбежал на крышу школы, взглянул на апокалиптические развалины. Распятые на крестах серийные Евангелионы, бессердечный закат, пустота и ничто. Крах всего, что могло бы стать его счастьем. Воспоминания продолжают просачиваться в голову. Синдзи вспоминает смерть Каору. Взгляд прикован к статуе ангела без головы, кровь капает с обрубка. — А-аааа-а! — Синдзи хватается руками за голову и падает на колени. Он снова голый, плачет в состоянии утраты рассудка. Синдзи в позе эмбриона. — Ох, бедный мальчик! Бедный мальчик! — голая Ньярлатхотеп, в одних чёрных чулках и в горящий сексуальных очках, пребывала в позе раком. Виктор позади заканчивает трахать её. Он извергает сперму и падает с таким видом, словно из него всё высосали. — Как ты, Синдзи?! Синдзи поднимется, взгляд пустой. Губы шепчут: — Моя жизнь — кошмар. Она всегда была кошмаром. Синдзи топает на голос Опухшей Девы. Воля полностью подавлена и теперь пилот Евы-01 во власти Ползучего Хаоса. Альхазред, Сисификс, Мэри и прочие стоят в стороне и наблюдают за этим. Босые ноги Синдзи следуют по крыше школы, он припадает к Ньярлатхотеп, целует её в губы с зомбированным взглядом. — Да, Синдзи! Да, ты молодец! Ньярлатхотеп оказывается на члене Синдзи в позиции наездницы, она насилует его в то самое время, как Виктор позади приходит в себя. Синдзи стонет под ней, она накрывает его своими огромными грудями, буквально душит мальчика. — Ну что, Синдзи, как тебе?! Тебе нравится, что мои рты-пиявки сосут из тебя соки, а?! Ньярлатхотеп получает его оргазм, Синдзи кричит во время извержения. Опухшая Дева открывает своё влагалище, поднимается и смотрит теперь на Виктора. Это ведьма всё время носит очки, в них отражается свет заката. Виктор видит только груди, он снова кидается на них, как животное, в душе сейчас остались одни инстинкты. Он пытается что-то делать с этим… Пока вдруг не видит Синдзи. Синдзи, чей взгляд избавлен от всякой здравости, занял сейчас позицию раком. Руки его сейчас приближены к заднице. Он глядит на Виктора и явно хочет… Виктор смотрит на всё это с выражением абсолютного, невменяемого наркомана. Оно — довольное. Северов с животными гыгыканьем становится на колени позади Икари, хватает его за запястья и отводит в стороны, поднимет свои пятки, упирается пальцами ног в крышу школы, член яро торчит. Массивная грудь над мальчиком. Член совсем не маленький. Яйца тоже приличные. Взгляд — полностью тупой, одержимый, как у наркомана, которому нужно больше дозы, вместе с ним в лице проступает животное желание. Каштановые волосы Синдзи сейчас распущены, пилот Евы-01 кажется какой-то девочкой. Виктор раскрывает пальцами тщательно выбритые ягодицы… член давит на дырочку ануса. Синдзи кричит, когда этот член входит и высоко поднимает голову. Виктор тоже, оба кричат. Пальцы русского очень сильно впились в таз японца. Виктор далее ни чуть не меняет своего положения, продолжает совершать в такой позе нужные движения. — Это всё ваши скрытые желания, которые были явлены Богиней богов, — сложив руки на груди, сообщает им Сисификс. — Вы сами этого хотели. Во время идущего траха, Виктор пялится совершенно тупо, Синдзи стонет, он ни разу не оборачивается на своего любовника, он не касается своего члена и всё время его локти вдавлены в твердь крыши. Ньярлатхотеп с большим удовольствием наблюдает за всем этим. Мужественный европеец самой солидной внешности трахает женственного азиата. — Я заставила их это сделать. Я — Сочинительница Повествования. Вот что яойщицы делают со своими героями, а-ха-ха-ха! — Ползучий Хаос не удержался от шутки. Как только она была озвучена, все переместились с крыши школы в помещение, похожее на киностудию. Здесь стояли всякие предметы для ведения съёмки, на стенах висели плакаты с изображением героев и надписями: «Рагнарок Старшего Бога Евангелиона». Это с одной стороны — с другой стороны находились многочисленные телевизоры, которые показывали разные трагические сценки из жизни пилотов Ев. Ползучий Хаос теперь выглядел как немолодой японский сценарист и режиссёр. Под такие его слова, Виктор и Синдзи издают одновременно наиболее громкий звук, оба одновременно кончают — сперма пассива вылетает на пол студии, сперма актива затопляет кишечник. После оргазма он и его невольный любовник одновременно отрубились. Ночной кошмар меняется на другой. Мир Снов — синее небо, чрезвычайно пугающее, дополненное какими-то чёрными полосами. Одна такая полоса переходит в подножие небесной, желтоватой горы, обдуваемой ветрами. Желтоватые, покрытые соответствующим мхом камни плавают в воздухе. Зелёное, голое дерево, на поверхности — мох, грязь. Ползает гигантская белесая гусеница. И вот среди всего этого — серые поля, а среди них — очень высокий замок, с красными крышами. По сути это один большой холм, покрытый зданиями — наверху башни с острыми крышами. Из этой возвышенности выходят застывшие щупальца, состоящие из породы. Из всего этого торчит лицо, перекошенное в агонии. Да, это какая-то куча внутренностей него великана, она стала камнем и потом из неё проросли здания. Серые горы на горизонте, жёлтые молнии в синем небе и многочисленные, крылатые бестии среди них [1]. В голове Синдзи возникает вспоминание о Каору. — Нет такого кошмара, от которого невозможно проснуться, — чувство его любви доходит до сознания. — Нет! Я не позволю!.. — Синдзи в конце концов приходит в себя. Он и Виктор подвешены за цепи в этом месте. Сейчас они не полностью голые — у Синдзи есть коричневые брюки, у Виктора — камуфляжные штаны. Груди и ступни обнажены, оба пленника висят над полом. Наверное, они получили штаны по той причине, что подобным образом современная массовая культура любит изображать пленников. Синдзи пытается вырваться, цепи только звенят. Их звук заставляет Виктора открыл глаза, но он пока ещё не в себе. Ньярлатхотеп на этом плане бытия выглядит как вариация на тему египетского бога — его облик соответствует той форме, в которой он встретил Конрона внутри горы Кундаи. Синдзи, не обращая более внимание на цепи, взглянул на тирана своим волевым и в то же самое время гневным взглядом. Голубые глаза прямо наполнены глубоко осознанной яростью. — Что?! — в этой форме у Ньярлатхотепа из всех атрибутов нормального лица присутствует только рот — его выражение показалось вопросительным. — Икари Синдзи, ты сам виноват в том, что оказался в моих сетях! Ползучий Хаос поспешил обвинить в этом саму жертву. — Я виноват, но я люблю себя! — Синдзи выглядел очень мужество, несмотря на то, что он почти наг и только что подвергся изнасилованию. Виктор всё больше приходил в себя от звука его голоса. — Ньярлатхотеп, ты использовал моё желание стать счастливым! Моё желание любить и быть любимым! Ты знал, что я буду злоупотреблять белым порошком потому, что он даёт мне то, что нужно для счастья! — Да, я знал это, ха-ха, что дальше? — Ньярлатхотеп с нарочитым скепсисом сложил руки на груди. — Цель порошка заключается в том, чтобы вытащить из твоей души всё самое скрытое на поверхность, и сделать его явным, — добавила тут Сисификс, вместе со всей свитой она присутствовала под сводом этой зловещей темницы. — «Что происходит? Я в плену!» — до конца осознал этот момент Северов. — «Проклятие, меня только захватили! Младший здесь!» — Ньярлатхотеп, но я не в обиде на себя! Я люблю себя! Я увидел теперь, что в моей душе! Да, я игнорировал чувства некоторых своих девушек! Да, я проявил долю безответственности! Да, я отчасти играл с их сердцами! Да, я устроил себе эти любовные приключения! — «Бля, я в плену, а что он несёт?!» — Виктор не мог этого понять. Он сейчас пробовал как-то освободиться из цепей. Он высоко, вокруг — какой-то даже материальный сумрак. Пальцы ступни чувствуют его как что-то склизкое и даже живое, хотя глаза не видят ничего твёрдого. Ползучий Хаос здесь везде. — Что-то ты больно разговорился! — махнул рукой Ньярлатхотеп. Цепи сдвинулись. Синдзи и Виктор застыли над провалом, где трепетало нечто, похожее на живой туман. Очень плотное. Из него выходили ложноножки, предельно мерзкие, они защекотали голые ступни. Виктор и Синдзи начали мучительно смеяться и плакать, они дрыгали ногами, но их это не спасало — щупальца от этого только бросались на перегонки. Ньярлатхотеп громко рассмеялся. Обладатель пустого чёрного лица очень широко открывал свой рот, усеянный белыми зубами. — Это моя самая любимая пытка. Да, это могло бы казаться забавным, но на самом деле щекотка — мучительное чувство. А щекотать их Ползучий Хаос мог сколько угодно. Виктор и Синдзи одновременно покрылись холодным потом. Их обдувало дыхание угрозы. Ньярлатхотеп объявил, указав рукой вниз таким жёстком, каким в Риме толпа требовала смерти гладиаторов: — Это машина кошмаров — безумные грёзы самого Ктулху о завоевании вселенной, мои ужасы, сны Древних, всё это превосходит дурные сновидения человечества! Живой кошмар копошится здесь и жаждет поглотить своих жертв, му-ха-ха-ха-ха! Виктор и Синдзи висели на длинных цепях, которые уходили очень высоко, в материальный сумрак. — Я не сдамся! — прокричал на это Синдзи. Весь накал эмоций прорвался через голос. Свод пещеры пошатнулся. — «Чёрт, это реально поможет?!» — Виктор не знал, в чём дело, но понял, что сила духа Синдзи действительно на что-то тут влияет. — Давай, Икари Синдзи! Ты меня совсем-совсем не знаешь, но я верю в тебя! Давай, сокруши этот кошмар! Ты можешь, а я — нет! Виктор, конечно, сам был готов посмеяться над такими словами, но сейчас, на пороге абсолютно отчаяния, у него ничего не было другого. Синдзи продолжал: — Я верю, что я мои собственные недостатки — ерунда! — от его слов кошмар резко отпрянул и сжался. Щупальца перестали их щекотать и стянулись на дно. Ктулху почувствовал резкое сопротивление в своих снах о завоевании вселенной. Шудде-Мьелл дремал в мантии Земли и ему снилось, что кто-то противится воле Древних. Среди далёких снегов Итаква почуял неладное. Уббо-Сатла булькнул. — Я достоин любви, а значит… значит этот кошмар должен закончиться! И Синдзи провал цепи напряжением мышцы, они все распались. Ньярлатхотеп немного удивился, как это стало ясно, по выражению одного только рта, после чего он указал на Синдзи своей рукой, пальцы широко раскрыты — давление его воли столкнулось с давлением воли пленника. Цепи Виктора тоже разломались. Свита Ньярлатхотепа поспешила сбежать. Сам он жестом руки выдержал волну разрушения. И всё пало — Виктор, Синдзи и сам Ньярлатхотеп в следующий момент очутились посреди античного амфитеатра из нефрита. Белый песок, чёрное солнце, чья прозрачная чернота прекрасно представляет зрению всё формы окружающих объектов. На руках у Виктора и у Синдзи до сих пор наручники от цепей, зато теперь они рады ощущать босыми подошвами хотя бы нормальный песок, а не влажные сны Ктулху и Древних о господстве над вселенной. Оба взглянули на свои руки. — Вы освободились от одного кошмара, но я запер вас в бесконечном кошмаре! — Ньярлатхотеп здесь выглядел как вариация на тему Анубиса. Чёрная, блестящая шкура, голова шакала, головной убор фараона и золотые и тёмные шмотки. Виктор и Синдзи одновременно вспомнила Тикаила из Алжирского геофронта — может, этот древний Евангелион нарочно изображал именно эту аватару Ползучего Хаоса? — В таком случае мы победим тебя! — Виктор дальше напряг волю, чтобы получить оружие. В руке у него появился европейский меч. Синдзи таким же образом нафантазировал себе традиционную японскую катану из воронёной стали. У Ньярлатхотепа тоже появились чёрные ближневосточные ятаганы или скимитары. Сидящие здесь зрители болели, ясное дело, за Ньярлатхотепа. Обратное было бы странно. По большей части тут кричали разнообразные монстры. — Я пойду в бой первым! — решительно заявил Виктор. — А ты — бей следом! — Хорошо! — согласился Синдзи. — Вам не победить! — Ньярлатхотеп первым бросился в атаку. Поднялась пыль. Виктор своим европейским клинком остановил изогнутый клинок чёрного оружия, челюсть ярко обнажилась. Ньярлатхотеп отвёл орудия, собрался нанести удар вторым лезвием, но уже был вынужден держать тем катану Синдзи. Они разомкнулись, посыпались искры. — Теперь в этом кошмаре мы уже не беспомощны! — Виктор отступил ближе к Синдзи. — Выход есть! — Да! — Синдзи, активно потея, ринулся дальше в нападение уже первым. Ньярлатхотеп-Анубис закрылся скрещенными скимитарами-ятаганами о его катаны. Виктор прыгнул выше обоих, очутился с боку от врага, чтобы пройтись оружие от его головы до задницы… Резкий звон оружия — Ньярлатхотеп-Анубис выпустил из себя две дополнительные чёрные руки, каждая из которых также сжимала клинок. Они вынырнули из него, как выныривают из нефти. Удар сопроводился появлением за спиной Ньярлатхотепа призрачной проекции тройного огненного глаза. Виктор и Синдзи отлетели, обоих пронесло спинами по песку на несколько десятков метров. Оба удержали своё оружие в руках с большим трудом, оба сжали глаза и стиснули зубы так, как если бы их охватил приступ сильной головной боли. Ньярлатхотеп-Анубис следом, пока Синдзи не встал, ринулся к нему. Он прыгнул так высоко, что по сути закрыл собой свет чёрного солнца… — Нет! — Виктор вскочил раньше — Синдзи увидел прямо над собой то, как его европейский меч вонзается в голову шакала, чьи глаза горят дьявольской белизной. Ньярлатхотеп получает ранение, чёрная кровь летит брызгами, его аж отбрасывает в сторону на песок и проносит несколько десятков метров, пока он не врезается в какое-то препятствие, ещё оставляя на нём трещины. — В порядке? Виктор помогает Синдзи подняться на руки. Кровь Ньярлатхотеп пузырится — в каждом пузырьке можно различить миниатюрное кричащее лицо. Какая-то аура при этом отклонила от Виктора и Синдзи все капли этой зловещей жидкости, она даже не покрыла оружие. — Я — Хаос! Я не могу быть ранен и по-настоящему убит! — поднимается он, кровь хлещет из его раны. Виктор сейчас подумал, что поразил ему шейную артерию. — Я не могу быть побеждён! Я не могу быть запечатан! Демоническая публика амфитеатра немного теряется. — Да сдохни ты уже! — Виктор и Синдзи дальше совершают синхронный рывок. Они приблизились, удар… — Что?! — Виктор и Синдзи оглядываются по сторонам — русский и японец стоят посреди арены некого зловещего цирка, где в качестве зрителей тоже сидят различные чудовища. Виктор и Синдзи всё также одеты в штаны, оба потные, с оружием в руках, на них немного налип песок. Перед лицами — серый клоун, покрытый татуировками, в одежде, которая чем-то смахивает на костюмы европейских дворян Нового времени. Торчащие в две стороны жёлтые волосы, разноцветная одежда, злые разноцветные глаза, гротеск в лице. Виктор и Синдзи сразу понимают, что это очередная форма Ньярлатхотепа. Тут Сисификс с трибуны зрителя объявляет: — Это Церемониймейстер Зла! — Чё, типа пидор из Стивена Кинга?! — вспомнил про него Виктор. — Ха-ха-ха! Я покажу вам, как верить в рассвет! — Ньярлатхотеп-клон раскрыл перед собой кучу игральных карт, они начали парить вокруг него в воздухе, после чего Церемониймейстер исполнил нужный жест. Виктор и Синдзи сейчас приложили свою волю для того, чтобы уклониться — аура отклонения действительно сработали, эти карты пролетели мимо них. Виктор и Синдзи в этом момент могли думать одинаково, потому в следующий миг усилием воли переместились туда, где позади них кричало больше всего зрителей. Ньярлатхотепа-клоуна это не остановило — Виктор и Синдзи в этот раз бросились в разные стороны — острые карты пролетели там, где они только что стояли — орудия вонзились в зрителей и порубили немало чудовищ, срезали им головы и снесли гадам щупальца, заставляя течь гной из их отвратительных ран. Они кричали и подыхали, остальные… Взялись аплодировать и восхвалять своего Церемониймейстера за то, как он хорошо поразил зрителей! — Сраные трусы! — выкинул им Виктор. — Вы позволяете своему Гитлеру относиться к вам, как к дерьму! — Джокер! — Ньярлатхотепа-клоун в этот момент призвал новую порцию карт, которые все как один были джокерами. — Погибните вы от ливня джокеров, потому что от них невозможно уклониться! Ньярлатхотеп-клоун выбрал своей мишенью Синдзи. Раз — джокеры полетели… Виктор закрыл его собой, так как он был больше по росту, то легко принял на себя все эти джокеры! Карты-лезвия разрезали кожу и мясо, воткнулись… Виктор подавил крик, пошатнулся, но не упал — лицо выражало сильную боль и, одновременно с этим, яркую мужественность. Синдзи на миг был поражён жертвенностью своего товарища, после чего в ярости вырвал пальцами один джокер. — Нельзя увернуться, да?! — Синдзи метнул это орудие, вложив в него свою ненависть. Карта попала в рожу Ньярлатхотепа-клоуна, брызнула чёрная кровь. От его поражения, словно по стеклу, пошли трещины — и этот кошмар рухнул. — Ты как, Виктор?! — Синдзи обратился к нему. Сейчас демонический цирк разваливался. — Бывало лучше, — Синдзи руками помог Виктору не упасть, из ран вытекала кровь. Пока происходило перемещение из одного уровня сна на другой, оно выглядело как резкое падение множества осколков, которые крошились и исчезали без следа, таяли словно снежинки. Воля Синдзи, похоже, что задержала этот момент — он использовал её для того, чтобы избавить своего соратника от многочисленных ранений. Карты пропали. Торс Виктора покрылся бинтами — похоже, эти раны носили какой-то фундаментальный характер, потому от них невозможно было так просто исцелиться. Виктор и Синдзи в этот момент очутились… где-то посреди американского города начала двадцатого века. Вокруг — пустота, зловещий мрак в небе. Валяется трамвайный вагон, в воздухе висит неприятная жара. На заборах какие-то надпись, кажется, отсылающие к теме Великой депрессии. Зелёная луна светит из-за угольных туч как некая клякса со щупальцами. — Ты как? — Синдзи ещё раз видит, что торс Виктора весь в бинтах. — Жив буду! — Виктор чувствует боль от ран, но с серьёзным видом превозмогает её. — Интересно, что я выдержал столько джокеров, а он слился от одного! — Потому что Ньярлатхотеп — грязный трус! — понял тут Синдзи. — Он пользуется тем, что его нельзя так просто убить! В душе он просто — изнеженный, мерзкий подлец! В этот момент Виктор и Синдзи видят свет внутри одного из зданий. Оба обмениваются взглядами. — Нужно взять его! — Виктор совершает рывок, Синдзи видит, как светлая босая пятка лишь раз касается тёмной мостовой. Синдзи ступает на неё следом. Они очень быстро переместились — это всё ещё был Мир Снов. Виктор и Синдзи, с оружием на перевес, оказываются на вершине лестницы, они врываются в просторное помещение, где находится огромный экран. Там изображена яркая, голубая Земля, к которой, из пучин космоса, протягиваются какие-то отвратительные, чёрные, туманные щупальца, похожие на очень злую кляксу. Куча монстров сидит в качестве зрителей, а вот сам Ньярлатхотепа… в облике Николы Теслы, одетого в стильный костюмчик эпохи, проводит электрические разряды между своими руками. — Умрите! — Виктор очень быстро сотворил из своих фантазий автомат Томпсона. Очередь продырявила монстров-приспешников. Все они выглядели как гуманоиды, одетые под стиль эпохи, только вместо лиц у них зияли пустые белые пространства, от которых отходили окровавленные щупальца. Пули пробивали этих монстров так, что в них оставались сквозные отверстия, сквозь которые очень хорошо проходил свет. Ньярлатхотеп-Тесла в этот момент испускает с рук ветвящейся молнии, они покрывают значительную часть помещений, разя его собственных приспешников. Виктор и Синдзи прыгают в разные стороны к потолку. Пробегают какие-то метры по своду помещения. Ньярлатхотеп направляет свои раскрытые ладони в разные стороны, сквозь пальцы струится электричество. Виктор и Синдзи понимают, что не смогут уклониться и отбить… бросают свои мечи. У них отчасти одно сознание на двоих. Два орудия пронзают Ньярлатхотепа-Теслу. Вдребезги крошиться этот кошмар. Виктор и Синдзи выпадают на ровную, базальтовую поверхность. В небе — несколько лун. Плавают какие-то громадные разноцветные морские полипы. Перед ними чёрная колонна, увенчанная разноцветными щупальцами. Там — тройной, огненный глаз. Виктор и Синдзи становятся друг рядом с другом. Ньярлатхотеп-колонна совершает движения щупальцами, запускает мечи. Виктор и Синдзи уклоняются — лезвия вонзаются в холодный базальт. — Хе-хе-хе-хе! Вы теперь убедились в том, что вы бессильны вырваться из бесконечного кошмара? Из моей вечной паутины тьмы и зла, а?! Му-ха-ха-ха! Виктор и Синдзи переглянулись, синхронно схватили рукоять свои мечей. — Эй, Младший!.. — обращается тут к нему Виктор. — Да?! Щупальца вонзаются в базальт — мечники синхронными движениями ускользают сквозь холодный воздух. Ньярлатхотеп-колонна втягивает тентакли обратно и совершает ещё один бросок. Виктор и Синдзи бегут в разные стороны, щупальца одна за другой вонзаются в базальт. Японец и русский разом оборачиваются и срезают их концы. Ньярлатхотеп-колонна втягивает их, концы отрастают. Виктор и Синдзи в этот момент становятся спина к спине. — Слушай, Младший, ты просто обязан снова сотворить ещё какое-нибудь чудо. Слышишь?! Как ты сотворил его в начале?! Иначе нам не прорваться! Виктор сказал это ему сейчас, в момент передышки, когда Ньярлатхотеп-колонна восстанавливал свои боевые щупальца. — Что же мне сделать?! — Синдзи не знал… — Гм, а если так?! Синдзи начертил мечом в воздухе кривую пятиконечную звезду. Она появилась, состоящая как из лучей лазера, это возгорелся Старший Знак. У Виктора как спало забвение. Он вспомнил про эту штуку. — А, ну да! — он вытянул руку. Силой воли соткал себе такой же. — Вы можете сопротивляться, но вам не покинуть мой бесконечный кошмар! — атаки Ньярлатхотепа-колонны забили по барьерам, как капли дождя по стеклу. — Синдзи, это из-за тебя Виктор оказался закован в этом кошмаре! Ты создал этот кошмар своей безответственностью! Своим бесконтрольным принятием белого порошка! Я заманил вас обоих в ловушку! — Синдзи, — обратился к нему в этот момент Виктор, — что бы этот пидор не говорил, не слушай это хуйло ебаное, ты меня понял?! — Угу! — Синдзи с мужественным выражением лица протягивал свою руку — там, где он раскрывал пальцы, начинался барьер Старшего Знака. В следующий момент Синдзи совершил рывок. Виктор последовал за ним без лишних вопросов. Оба бойцы оторвались ногами от базальта, вылетели в холодный воздух и врезались в Ньярлатхотепа-колонну. — Ва-а-а-а! — свет от барьеров растворил его в себе. Виктор и Синдзи выпали из вспышки посреди холодной степи, значительная часть которой была усеяна останками павших воинов в некой сечи. Здесь перед ними до горизонта вырастал столб дыма, из него роем летели маленькие летучие твари, похожие на саранчу с хвостами скорпиона, тёмные, длиной около двенадцати сантиметров каждая тварь. Они издавали очень противный звук. Виктор и Синдзи различили у них маленькие, зубастые физиономии, с длинными чёрными гривами. — Ха-ха-ха! — звучал хор голосов. — А что если я сам стану многочисленным войском, а?! Слишком маленьким и слишком большим, чтобы по мне можно было так просто попасть?! — Синдзи, этого недостаточно! — требовал Виктор. — Синдзи, ты должен разрушить весь этот кошмар! Синдзи, ты — главный герой, не я!.. Ты только это можешь! Синдзи, выслушав такие слова своего товарища, быстро собрал свою волю в один удар. К этому моменту он понял, что должен был делать. — Каору! Я верю в тебя и в твоё дело! Если хочешь, чтобы я был счастливым, дай мне сделать так, чтобы это кошмар закончился! Синдзи распространил во все стороны ударную волну, от которой задрожал воздух, она отбросила многочисленных Ньярлатхотепов, после чего вообще порвала ткань бытия так, что Синдзи и Виктор очутились посреди бесконечного белого пространства. Северова такой взрыв энергии сокрушил, русский пал на колени, почувствовал себя как под ударом чего-то тяжёлого. Все многочисленные мелкие насекомые стянулись в тот облик, который Ньярлатхотеп принял после окончания битвы с Ноденсом. Чёрный Фараон-монстр. Серый, высокий, мускулистый, с парой щупалец позади, в характерном головном уборе с бивнями, который визуально создал форму жука-скарабая, скрывал глаза и нос, либо же их телесное отсутствие. Синдзи тоже преобразился во время этих событий. Во-первых, пилот Евы-01 стал выше — ну, или так только показалось. Во-вторых, у Синдзи появился какой-то наряд паладина. Белые доспехи, включающие в себя наплечники, нагрудник, наручи и наголенники, пространство между ними заполняла белая ткань. Золотые элементы в форме, похожей на силуэты птиц, раскрывших крылья, симметрично встречались то тут, то там. Плащ — синий с внутренней стороны и белый с внешней, наплечники вышли очень выделяющиеся, позади них за затылком юноши возник стоящий капюшон. Ниже под горлом, на груди пребывал синий элемент, изображающий белую, крылатую эмблему. Оружием Синдзи теперь служила сабля, лезвие всё было белым под цвет доспехов, рукоять — золотой, под цвет подобных украшений [2]. — Ты?!.. Ты порвал мой бесконечный кошмар! Сразу все уровни! — Ньярлатхотеп оскалил зубы. Он этого не ожидал. — Потому что я понял самого себя! Спасибо тебе, Ньярлатхотеп! Благодаря твоей ловушке, я смог заглянуть в глубины своего сердца, и понять, что я могу любить себя! Вот откуда моя духовная сила! В Мире Снов ведь сила духа решает, не так ли?! — Сейчас я покажу тебе, дерзкий мальчишка! Аль-Арш! [3] — безглазый монстр-фараон уселся на летающий трон. Он просто появился здесь под ним посреди этой бесконечной белизны. Началом своим трон находился немного на уровне выше Виктора, сидящего на пятках, и Синдзи, стоящего в полный рост, потому казалось, что эта штука парит. Она выглядела как своего рода тёмный цветок с тремя широкими и длинными лепестками, торчащими назад и по бокам. На листках — четыре живых глаза вокруг трона, по краям ещё два, позади два. На вершине в центре — углубление, где находится высокая тёмная спинка, на ней изображение лучезарного глаза. Ньярлатхотеп сидит под ним. Основание трона — поверхность в форме, близкой к колоколу, вся покрыта различными лицами, самыми разными, живыми и реагирующими. Ещё тут есть бахрома очень плоских щупалец, которые, как дальше стало видно, могут свободно удлиняться. Вся это штука, как Виктор и Синдзи потом смогут понять, по размерам +/- равна сжатому кулаку Евы-01. — Хуйня глазастая! Давай, Синдзи, покажи ему, какой ты жалкий, нытик! — выкрикнул Виктор. Лента-щупальце порвалось от столкновения со Старшим Знаком, этот барьер появился перед Синдзи в качестве щита. — Ха-ха-ха, наша игра набирает интересный оборот! Мальчишка! Я рад, что вы меня удивили: если бы вы сломались так просто, мне не было бы так занятно! Спасибо, что боритесь с моей скукой! Я за это спущу на вас всех собак, вы не против? — Ньярлатхотеп выпустил из некоторых лиц на своём троне боевых зверей — эти лица как бы выпрыгнули из основной конструкции Аль-Арш. Звероподобные формы Безликого Бога. Синдзи и Виктор вспомнили, что видели их в материалах об CCD. Здесь на белую гладь встали Зверь Апокалипсиса, Хищник-без-кожи, Чёрный Лев, Чёрный Бык, Чёрный Сфинкс, в пустоте под немесом которого, каждый выдел собственное лицо. Они дружно бросились на Синдзи с животными звуками. Он взамен проявил воображение, сотворил вокруг множество парящих мечей. Каждый столкнулся со зверем, вспышки стали, всех зверей сдуло так, словно они расщепились на фоне ещё более яркой белизны, чем всё, окружающее их бесконечное пространство. Такие, разумеется, попали по Аль-Арш — по основному воплощению Ньярлатхотепа, но не нанесли ему никакого урона, за вычетом, возможно, некоторого мелкого покалывания. — Тут нужно что-то посерьёзнее, чем обычные рядовые атаки, — Синдзи взглянул на Виктора. Последний резко встал, набрался сил, чтобы подняться с колен. Нет, Виктор всё ещё выше Синдзи, Синдзи не стал ростом выше физически. Но благодаря одеянию воспринимался как кто-то более массивный. — Ну мы всё ещё в Мире Снов!.. — вспомнил тут Виктор. Атаки Аль-Арша ударили в Старший Знак, в этот раз сразу несколько лент-щупалец из бахромы вернулись обратно, они не порвались, как в первый раз. — Долго эта штука не простоит! — заявил Ньярлатхотеп. Он сделал ещё один выстрел из бахромы, Виктор и Синдзи почувствовали, как их пошатнуло. — Если мы в мире грёз и мечты, если мы как бы герои произведения, то должен быть «Бог из машины» — та чудесная сила, которая спасает героев в последний момент! — подумал Синдзи. — Евангелион! — понял Виктор. — Ага!.. — Синдзи взглянул на Ньярлатхотепа. — Старший Бог Евангелион! Синдзи и Виктор в следующий момент легко оба представили, как возникает гигантская рука Евы-01. Пока только одна рука. Она действительно появилась. — А?! — взглянул на её Ньярлатхотеп. Фиолетовый кулак врезался в его трон и избил с воздуха (если конечно тут был воздух). Виктор и Синдзи, впрочем, чувствовали, что заклятого врага так просто не победить. Зато они одновременно подумали об одном и том же. — Знаешь, Бог из машины, этот кто-то вроде Орлов Гэндольфа — они не только врагам морды бьют, они ещё героев уносят из последней задницы! — подумал Северов. — Верно, — кивнул пилот Евы-01, прыгая в протянутую руку своего Юнита. Синдзи сам протянул следом руку Виктору — русский отпрыгнул от эфемерного пространства и схватился за руку японца. Рука Евы потянула прочь их обоих… *** Рей приснился кошмар, в котором она стала зелёной фосфоресцирующей Лилит. Инструментом Ньярлатхотепа. Она наблюдала со стороны за тем, как легко Синдзи достался ему, как легко кошмар дёргал мальчишку за нити. — «Я должна выбрать, как мне быть…» Рей сейчас находилась отдельно от Синдзи. Полностью голая, она свободно лежала на кровати в глубинах подземелья NERV. Рей быстро ушла в эти раздумья и обнаружила в душе много страха, много ревности, много обиды на мир, много чувства неприязни ко всем вокруг. Сердце колотилось очень слышно. Рей почувствовала жажду, никого с такой силой физические чувства не охватывали прежде. Выпив воды, Рей вдруг заплакала, она хотела, чтобы её жалели, она хотела, чтобы её обняли и в то же время все показались ей ненавистны. Синдзи с одной стороны любил её, с другой стороны — из связи с его судьбой её собственная судьба представала такой несчастной. Рей до дрожи в руках ненавидела Ньярлатхотепа, но его сложно было достать, потому ненависть теперь искала иной выход. Она подумала про Картера, который честно ей сказал про судьбу Синдзи. Рей перестала плакать, встала в один момент достаточно решительно, схватилась за одежду… Промышленная зона — людей здесь немного. Рэндольф Картер стоял возле стены, огораживающей помещение завода. Как только она подошла к нему, кот взобрался на высокое строение и начал оглядывать местность. — Привет, — заговорил он, — прошу прощение за отнятое время. Я очень опасался, что за нами могут следить возле дома… — Ничего. Нам нужно обсудить наши сны обсудить так, чтобы нас никто не услышал из тех, кто обладает телепатией. Рэндольф промолчал несколько секунд, глядя Рей в глаза. — Я боюсь, ты не рада будешь это услышать то, что я тебе скажу. — Это не имеет значения, — Рей приготовилась. — Имеет. Важно, как ты поступишь, если узнаешь её, — пояснил Рэндольф. — У меня даже есть предложение как тебе поступить… Короче, вся правда в том, что Синдзи Икари обречён. Рей чуть сузила глаза. Она поняла почему. — Вы уверены? — Да. Такова его судьба. И он обречёт нас всех. — Я это понимаю. Что вы предлагаете мне сделать? — Сперва я хочу спросить, что ты будешь делать, зная это. — Я… подумаю, — Рей опустила взгляд на грязный снег под ногами. Где-то в цехах гремели станки, рядом поехал тяжёлый грузовик. Рэндольф подошёл ближе к Рей. — Ты не сможешь спасти Синдзи Икари. Это невозможно ни при каких условиях. Его судьба стремится к этому, — печально вздохнул Рэндольф. — Этому есть причины. В этом виновата его мать — Юй Икари. — Его мать? — Рей на миг прокрутила в голове всё, что знала об этой женщине. Во-первых, Юй Икари была руководителем проекта «Е». Во-вторых, у неё были философские и религиозные разногласия с SEELE касательно их грандиозного плана объединить человека с Богом при помощи комплементации. В-третьих, душа Юй Икари находится внутри Евангелона-01. В-четвёртых, ради возможности воссоединиться с ней, командующий Икари создал её и восстал против планов SEELE. И, наконец, в-пятых — основой её получеловеческого тела послужила ДНК этой гениальной учёной и роковой женщины. — Полагаю, ты не всё о ней знаешь, — Рэндольф сделал интригующую паузу. — Думаю, даже её муж обо всём не знает. — Ладно, вы мне потом расскажете, — Рей интересовало больше иное. — Картер, я сейчас хочу спросить, чтобы вы хотели, чтобы я сделала. — Будь на моей стороне, — попросил Рэндольф. Рей не поняла. — То есть? — Ты сейчас на стороне Синдзи Икари, ведь так? А теперь будь на моей, — разъяснил оккультист добавил: — Видишь ли, мне не хочется этого говорить, но мне придётся действовать во вред Синдзи Икари, чтобы остановить Всемогущего Посланника. Рей нахмурила брови. — Если… если преуспеет Ньярлатхотеп, всё ведь будет уничтожено, верно? — уточнила она. — Если он преуспеет, все наши мечты обратятся в сущий кошмар, всё будет потеряно. Это без сомнений, — ещё раз напомнил ей всё это Рэндольф. Рей немного помолчала, подумав о своём. Потом она сказала подавленным голосом: — Вся моя жизнь — до того, как встретила Синдзи — сводилась только к исполнению плана командующего. Так как я не могла исчезнуть, я думала о смерти, как об… исполнении своей задачи. Синдзи… дал мне возможность испытывать наслаждение. Мне хорошо и тепло с ним. Если ему надлежит исчезнуть… какой мне смысл что-то делать? Пусть тогда всё исчезнет — мне всё равно. — Ты ошибаешься. До того, как ты встретила своего Синдзи, ты ведь жила только в узких рамках, ведь так, Лилит? — рассудил Рэндольф, подойдя ближе к Рей. — Сейчас ты живёшь в других рамках. Выйди за их пределы! — И что со мной будет? — неуверенно спросила Рей. — Без Синдзи мне не хочется быть человеком. — Почему ты всё зацикливаешься на одном человеке? Вначале на отце, потом на сыне — я ни на ком не зациклен. Для меня все мои родственники, друзья, любовницы умерли тысячи лет назад. Я находил новых… ну и некоторых старых. Но даже без них мне почему-то есть за что бороться! — рассудил Рэндольф. — Другие люди не единственный смысл жизни! — Есть какой-то ещё? — спросила Рей. — Да — ты сама! — развел руками Картер. — Чёрт возьми, неужели ты настолько себя не любишь, что видишь в себе только поддержку и любовницу для кого-то! Ты так… подобна какой-то кукле! В глазах Рей блеснуло возмущение. — Я не кукла! — Не кукла? Может быть — но почему ты живёшь тогда ради других? — продолжал Рэндольф. — Точнее только ради одного человека! Тебе нет дела до мира вокруг тебя! — Хорошо, ради чего живёте вы? — спросила Рей. — О, я живу… — Рэндольф чуть улыбнулся. — Ради того, чтобы… мечтать. — Мечтать? — Да, по-моему, вся твоя проблема в том, что ты совершенно не умеешь мечтать. — Мечтать? — Рей не поняла Рэндольфа. — Мечтать — то есть представлять себе положительный результат чего-то? — В чём ценность мечты, я не смогу вот так просто объяснить тебе это словами. Это надо уметь чувствовать, — сказал Картер. — Я могу тебя понять. В одно время, давным-давно, я был очень сильно не удовлетворён своей жизнью. Короче, я предлагаю тебе последовать за мной вместо того, чтобы позволить хаосу дальше разрушать всё вокруг. — Рэндольф протянул руку. — Какой выбор ты сделаешь? Рей всё кратко обдумала с рациональной позиции. Что она теряет? Чем рискует? Может, если Синдзи обречён — она найдёт кого-то или что-то вместо него? — Я согласна, — Рей вытянула руку и коснулась ладони Рэндольфа. — Мне нечего терять. *** Волна выбросила Виктора на берег. Подбежал отряд в защитной экипировке. — Виктор! — он открыл глаза на голос товарища. Ему подали руку. Виктор встал на ноги. Когда вставал, то обратил внимание на свои военные штаны и перевязанный бинтами торс. Откуда на нём всё это? Виктор чувствовал себя слабым первые две минуты, потому поначалу даже шагал с опорой на плечи солдат. Потом пришёл в себя окончательно, смог идти сам. Под бинтами уже не оказалось ран. У окружающих сразу возникли вопросы, откуда это могло на нём взяться? Виктор ничего не ответил. Так как никаких следов фонарика не сохранилось, то не было записей (эта штука ещё выполняла функции камеры). Группа улетела отсюда с помощью вертолёта. Сигнала АТ-поля вблизи больше не фиксировалось. Виктор залёг в ванную с одной мыслью: «как это приятно по сравнению с прохладными водами Балтики». Выложил ноги, сунул под затылок руки, закрыл глаза и голосовой командой включил себе нужную музыку. — Аска?! Мисато-сан?! — он резко открыл глаза. Вскочил огляделся по сторонам. Беспокойство медленно сошло на нет. — Что это ты, Виктор?! Он хлопал глазами, потом сел снова в ванную. Виктор в один момент ощутил, что он как бы видит себя самого со стороны. — Что за дичь? Он лёг дальше в ванную. Через час вышел, вытер себя полотенцем, сел на диван, уставился в одну точку. Взгляд утратил фокусировку. — Так!.. Где я?! — Синдзи резко встал с дивана, посмотрел себе на руки. Сейчас голос звучал по-японски. — Это не моё тело! Это не мой голос! Синдзи в следующий момент быстро затопал тапками, подбежал к зеркалу и посмотрел в него. Русский голос прозвучал: — Так, что это?! Выражение лица, полное изумления, изменилось. — Что за фигня? — голос далее тоже русский. — Виктор?.. Северов словно бы не верил собственному лицу в своём зеркале. Он пытался вспомнить, что происходило секунды назад. Как он встал с дивана и пришёл к зеркалу. Сознание плавно перетекло в другое. Сперва чувство замещения, потом резкое осознание себя, но уже у другого «я». — Я не в своём теле и не полностью себя контролирую, — озвучил уже теперь Синдзи на торопливом японском. Он пару секунд подумал, быстро схватил смартфон. Синдзи разозлился, не сразу понял, как найти японскую клавиатуру. Тогда он просил взял бумажку, начал выводить иероглифы. Виктор осознал себя читающим эти послания. Не сразу подумал, на каком языке написать дальше, но решил использовать русский. Синдзи смог его прочитать, но не очень понимал, как на нём писать. Виктор, когда снова вынырнул, решил уж найти в смартфоне японские иероглифы. Синдзи: Что ты намерен делать? Ты из российского NERV? Ты — Северов Алексеев Виктор — я вспомнил, как ты вселился в моё тело в прошлой жизни. Виктор: Я буду вынужден сообщить об этом своему начальству, Синдзи. Я не из NERV, я из российской армии. Что касается прошлой жизни — не знаю, о чём ты. Синдзи: Сообщи. Я не против. Что ещё делать, я не знаю. Виктор сам ещё как следует над этим подумал, потом вернулся в ванную, захватил смартфон. Он решил использовал аудиозапись для разговора. — Синдзи, я не уверен, что мне пока стоит сообщить. Знаешь, я не могу доверять начальству. В нём могут находиться вражеские шпионы. Давай мы пока с тобой поговорим. — Северов, хорошо. Я не против с вами поговорить. — Синдзи, можешь обращаться ко мне по имени и не надо такой вежливости *смешок*. Мы с тобой не совсем ровесники правда — мне 30 лет. Тебе 18. — Как хочешь, Виктор. Что последнее ты понимаешь? Синдзи и Виктор к тому моменту научились меняться. В момент, когда одна личность, погружалась, чувство собственного «я» потихоньку уходило. Это вовсе не была утрата сознания, как если бы один из них засыпал. Нет, один просил перетекал в другого. Всё выглядело так, как если бы вы вдруг начали играть роль совершенно иного человека. Это происходило легко, после чего началось очень лёгкое чувство естественности — как если бы вы всегда были другим человеком. Когда Синдзи нырял, Виктор вставал на его место столько же естественно, как если бы Синдзи всегда был Виктором — и наоборот. Что характерно, каждый из них осознавал действия иного. — Синдзи, я помню, что выполнял задание в Балтийском море, но дальше я помню всё как во сне. Там была голая зелёная Лилит, что-то ещё, там был ты, Икари Синдзи, мы сражались с монстрами, с какими-то клоунами… нас пытался щекотать какой-то ëбаный, прости за выражение, хентайный монстр. Короче, я помню сейчас всё хорошо только с того момента, как очнулся на берегу. — Виктор, мне кажется, я помню лучше, что там было. Но давай так — я тебя совсем не знаю и не могу тебе до конца доверять. Виктор, ты меня тоже не знаешь. — Синдзи, я тебя понимаю. Потому не прошу выдать мне всю японскую военную доктрину, координаты расположения подводных лодок и так далее. Я тоже не могу, по правде говоря, доверять тебе, но я тебе сочувствую. — Виктор, спасибо за сочувствие. Мне нужно вернуться обратно в своё тело. — Синдзи, ты не знаешь, по какой причине ты оказался не в свой тарелке? — Виктор, да, я могу догадаться. Это связано с наркотиками, которые я принимал, чтобы повысить синхронизацию и развить в себе паранормальные способности. — Синдзи, я тоже употребляю. Всякие интересные вещества. Чтобы лучше контролировать свои суперсилы и всё такое… — Виктор, — Синдзи продолжил после задумчивой паузы, — возможно, я смогу вернуться в своё тело, если мне получится уснуть. Хорошо? Я попробую пока выпасть из сознания, хорошо? — Синдзи, попробуй, да, не буду тебе мешать. — Виктор, договорились. Виктору пока ничего не приходило в голову. Он просто лежал в ванной и грел тело в воде. Решил больше добавить горячей. Синдзи сейчас не появлялся. У Виктора возникал интерес с ним пока поговорить, но он ждал. Ощущение перехода не возникало. Виктор решил тогда попробовать просто расслабиться и обратиться к внутреннему голосу. Внутренний голос звучал, как-то слабо. При попытке общаться с Синдзи через него, возникало чувство перехода, но слабое, до конца оно не доходило и голоса Синдзи не возникало. Виктору вдруг в голову пришла идея. Он вспомнил, что слышал лекцию о Ка. Ка — это астральный двойник в египетской религии. Египтяне создавали фигурки или изображения самих себя, чтобы смотреть на них и ощущать в голове облик самого себя как отдельный объект. Египтяне верили, что этот Ка — отдельный, самостоятельный субъект, потому общались с ними через погружение в созерцание собственных «фотографий». Виктор нашёл в поисковике — разумеется, он относился к тем данными, к которым не было допуска у обычного человека — изображение Икари Синдзи. Его фотография в примерно нынешнем возрасте. Виктор уставился на эту фотографию. — Синдзи, тебе не спится? — Нет, я сейчас не сплю, — Синдзи теперь осознал себе внутри… внутри пещеры, у которой что потолок, что стены, что пол — живой мозг. У Виктора в сознании на миг возникала устойчива картинка — Синдзи внутри его, Виктора, головного мозга. Разумеется, они оба знали, что сознание, строго говоря, штука не локализованная, оно не находится, буквально, в голове. Но ассоциации мозга и сознания, очевидно породили такое визуальное окружение. — Виктор, я сейчас, похоже, в твоём внутреннем мире, — Синдзи сейчас сидел на стуле, в своей типичной одежде, в руках — смартфон. Сверху светит прожектор. Пейзаж неустойчиво и легко меняется. Кажется, все воспоминания Виктора, все образы, бегло проносились тут среди извилин. — Ага. Но ты попробуй вернуться обратно. — «Домой! Я хочу домой!» — зажмурился Синдзи. Он решил пока вообще отойти на как можно большее расстояние от привычного царства яви. В голове возник образ Проводника — того духа в вуали. Восприняв это как благой знак, Синдзи раскрыл глаза и осознал, как коснулся голой кожи какой-то стенки, он пробил её и попал в пределы Метагалактики, окружённой океаном тёмной материи и энергии. За Синдзи мембрана быстро затянулась. — «Отлично!» — обрадовался парень. — «Теперь к Млечному Пути! К рукаву Ориона! К Солнечной системе! К, мать её, Земле!» Дальше всё случилось, как он пожелал. Мимо пронеслись галактические кластеры. Потом Синдзи увидел среди громадного скопления яркую спираль — Млечный Путь. Синдзи узнал его, потому как в детстве ему не редко снились сны о пролёте через космос. В те времена у него — у мечтательного и маленького мальчика — неплохо получалось ориентироваться сперва в межпланетном пространстве Солнечной системы (она оказалась крайне скучным местом, разве что самая последняя тёмная планета осталась в памяти благодаря её обитателям: мохнатым жутким тварям с тремя рыбьими глазами, шаровидными головами и туловищами о шести конечностях краба, что населяли тамошние океаны — и их соседям — ракообразными организмами с эллипсовидными головами), потом в межзвёздном и в межгалактическом пространстве. Это происходило как-то само собой и казалось чем-то само собой разумеющимся. Среди невероятного числа звёзд Синдзи этим неведомым образом сумел точно различить родное жёлтое Солнце. Он приблизился к нему и увидел знакомую тёмную планету — вероятно, бывшую Югготом. В разные времена её именовали по разному: Вулкан, Нибиру, планета Х, Немезида… Сейчас Синдзи не стал тратить время на её осмотр. Он направился дальше в глубь Солнечной системы и увидел пару голубых гигантов. Потом мелькнули Сатурн с его громадными кольцами и Юпитер. Марс красной черточкой пронёсся следом. — «Земля!» — обрадовался Синдзи, увидев свою голубую планету. Он хотел было устремиться к ней, но тут что-то заметил краем глаза. Он обернулся и увидел Луну. Её полушарие, повёрнутое к Земле, окутывала странная аура. Это было какое-то бело-золотистое марево. — «Что это такое?» — почему-то это марево показалось ему знакомым. Он видел нечто подобное… когда Каору развернул своё АТ-поле, чтобы защитить их от Четвёртого Евангелиона. — «Неужели!» — пользуясь моментом, Синдзи направился к Луне. Он быстро достиг орбиты и завис над покрытой кратерами серой поверхностью. Марево сгущалось ближе к центру своего источника. Синдзи устремился туда, ожидая, кого он сможет найти. Вскоре он достиг источника марева. Синдзи завис прямо над серым грунтом. Здесь стояла какая-то база. Синдзи видел здания, какие-то устройства и вездесущие следы от их гусениц. В окружении кранов он увидел Евангелион. Лунный гигант лежал в серой броне с чёрной и светло-серой отделкой некоторых мест. Его голову закрывал шлем отчасти напоминавший шлемы средневековых самураев, лицо полностью скрывала маска с полупрозрачным красным забралом. На нём Синдзи увидел маркировку: «EVA-06». Но марево исходило вовсе не от него. Его источник находился совсем рядом. Синдзи приблизился к нему. Голый бледнокожий юноша сидел рядом с рукой исполина. Он отчасти напомнил демона с картины Врубеля, которую Синдзи однажды довелось видеть на страницах школьного учебника. Только черты лица у Каору-Табриса были куда тоньше. — Каору! — воскликнул Синдзи, оказавшись перед своим близким другом. Нагиса отреагировал на него, подняв лицо. В его кроваво-красных глазах отразилось удивление. — Синдзи? — Ты меня видишь?! Даже когда я в астрале! — обрадовался Синдзи. — Я как увидел твоё марево, так понял что это ты! Удивление Каору пропало, вместо него вечно юный ангел просто улыбнулся. — Я рад видеть тебя здесь. Вижу, ты более не ограничен одним слоем реальности… — Я тоже, Каору! — Синдзи запнулся, вспомнив, что дела обстоят не столь уж хорошо для радостной встречи двух давних друзей. — Каору, послушай меня, мне много надо рассказать тебе! — Я слушаю, — на лице Табриса говорила очень живая радостью. — Я так долго не видел тебя! Очень жаль, эта Шестая полностью меня занимает… она не позволяет мне даже телепатией или проекцией связаться с тобой, раз ты теперь воспринимаешь такие сферы! — Помнишь Валтиэля? — Помню, — Нагиса моргнул с некоторым удивлением, — а откуда ты его знаешь? — Мне всё известно, Каору! Я знаю, что ты вернулся во времени! Я знаю про Ангелов и Третий Удар! Но послушай, Каору, Валтиэль на самом деле хочет нам зла! Он Ньярлатхотеп, Ползучий Хаос, злой Иной Бог! Он хочет уничтожить всех нас! Он управляет SEELE, он манипулировал мной и тобой! Он хочет вызывать своего безумного Бога Азатота и разрушить всё и вся! Мы должны остановить его! Каору молча слушал Синдзи, вдумчиво воспринимая всё, что он быстро говорил. — Да, когда мы возвращались во времени, Валтиэль мне показался каким-то… я что-то заподозрил, — вспомнил Табрис. — Каору, ты должен как можно скорее вернуться на Землю! — Синдзи, Марк-06 должен быть завершён… Иначе зря я тут сидел? Идут тесты последних программ! — Каору указал на провода, отходящие от приподнятой головы Евы. — Каору, ты должен вернуться как можно скорее! Мы атакованы пришельцами! Ты знаешь об этом? — Нет, люди из SEELE мне ничего такого не говорили… — Вот они обманывали тебя! Они обманули тебя с Адамом в тот раз, теперь тоже недоговаривают! Но эти безумные фанатики сами только пешки Валтиэля, то есть Ньярлатхотепа! Ты понял меня, Каору, немедленно возвращайся! — очень рьяно настол Синдзи. — Разумеется, Синдзи! Я готов хоть сейчас! — Погоди! — Синдзи взял себя в руки, понимая, что в его деле нужно в первую очередь думать головой. — Этот Евангелион мощный, да?! — Это наиболее точная копия Адама, он обладает куда большей силой, чем обычные Евы, — подтвердил Каору. — Хорошо, пусть его доделают! Чтоб потом проблем не было! — Синдзи всё же решил пойти на это. — Хорошо, как скажешь… — Так! — Синдзи поглядел на Землю. Он чувствовал, что не может больше находиться здесь. Некая внешняя сила, возможно, воля Ньярлатхотепа, вытягивает его отсюда. — Я должен идти, Каору-кун! Синдзи в какой-то степени ощущал происходящее, как во сне, потому очень легко воспринял такой ход вещей как данность. — Я понял, Синдзи-кун! — Каору, похоже, сам чувствовал эту странную логику сна, которая пока мешала им быть вместе. — Удачи тебе! — Да! — Синдзи послал Каору воздушный поцелуй и сорвался с места. Он устремился прямо к Земле… *** Образ руки Евы-01, которая забрала Виктора и Синдзи, просто-напросто пропал. На берегу Сумеречного моря Абдулла Альхазред оглядел дымящуюся и обожжëнную книгу. На её повреждено странице наполовину ещё сохранился сигил Азатота. Помогавших ему культистов охватил страх — ведь это было их упущение! Человеческое лицо Ньярлатхотепа почернело, следом раскрылись огненная пасть и горящий трехстворчатый глаз. От его злобы поднялся ураган, разнося горящие ветки и пепел от подожженных кустов, взволновав Сумеречное море, ярко вспыхнули молнии. Все пали ниц, кроме его дочери Мэри, чья довольная маска спала, явив маску с унылым выражением. Впрочем, всё почти сразу же успокоилось. Тройной горящий глаз потух, и чернота сошла с головы Ньярлатхотепа, снова вернув его задумчивое человеческое лицо. Он подошёл к Альхазреда и подобрал опалённую книгу. — Ничего страшного, — задумчиво молвил он. Ньярлатхотеп провёл пальцем по сигилу и кровь собралась на его пальце в большую каплю. — Так будет даже интереснее… Мэри сменила маску уныния на маску заинтересованности и подскочила ближе к своему отцу. Сисификс встала с колен и следом подошла ближе к Иному Богу, гордо стоящему в нелепом образе потомка обезьяны. — Что вы задумали, повелитель? — поинтересовалась она. — Что я задумал? — Ньярлатхотеп раскрыл свободную руку. С берега ветер за секунды нанёс в его ладонь горсть песка. Она раскалилась и из неё вытянулась дымящаяся стеклянная колба. Затем сотворённый сосуд сразу же остыл и затвердел. В него Ньярлатхотеп поместил каплю крови. — За его отчаянное желание противостоять судьбе — той судьбе, что предопределил ему я, он познает самые глубокие бездны отчаяния. И поможет ему в этом его самый страшный кошмар! *** Синдзи преодолел атмосферу в небе над Японией. По мареву, изучаемому Рей Аянами, он сразу обнаружил Токио-3. Достигнув города, Синдзи пролетел над улицей. Люди и все объекты двигались как в замедленной съёмке. Всё выглядело несколько блеклым. Он впервые заметил у себя отсутствие потребности в дыхании (но он инстинктивно дышал непонятно вообще чем). При движении Синдзи ощущал голой кожей лишь слабый ветер, но он был уверен, что это не обычный воздух — а явление того плана существования, в котором он сейчас пребывал. — «В этом измерении время точно течёт не так, как в трёхмерном», — подумал Синдзи, снизив скорость. Он поплыл над улицей. Очень медленно падающий снег свободно проходил сквозь него. Вопреки ожиданию, его тело выглядело не полупрозрачным, а наоборот очень плотным. Это сложно было выразить словами, но Синдзи даже показалось, что его кожа выглядит ярче, чем в живом теле. — «Это не Мир Снов, я выпал из него с помощью этого», — Синдзи взглянул на Серебряный Нож в своей руке. Сейчас он имел вид ритуального кинжала, но его лезвие блестело неземным серебром — прямо как у Ключа и Меча. Синдзи не сомневался, что это был его Серебряный Ключ, теперь он всегда был с ним. — «Видимо это какое-то другое измерение, которое пролегает совсем рядом с нашим». — оглядываясь по сторонам, подумал Синдзи. Он приблизился к группе людей, ожидавших, когда переключится светофор. Синдзи заглянул одному из них в голову. Жуткое зрелище, но парень отчётливо увидел срез мозга. Вынув своё лицо из головы прохожего, он с интересом пригляделся к нему со стороны. Тут различил какое-то слабое белое марево. Оно находилось прямо внутри его тела и выглядело куда ярче, чем него самого. Синдзи сперва не обратил на это внимание. Чем он дальше всматривался в «марево», тем оно казалось ярче и тем призрачней становилось тело самого человека. Потом светофор переключился. Люди сдвинулись с места. Синдзи отвлёкся и погляди в конец квартала. Там начиналась индустриальная зона Токио-3. Именно там марево Рей выглядело наиболее густым. — «Должно быть это всё АТ-поле — продолжение тела в многомерном пространстве. Точно! Это пространство Тиллингаста! Всё же оно отдельно от Мира Снов!» — Синдзи задумался. Он вспомнил всё, что знал о теории многомерного пространства. — «Наверное, я не астральная проекция, я — Икари Синдзи! И сейчас в ванне тонет тоже Икари Синдзи! Я один Икари Синдзи, но я существую в разных местах, потому что это измерение больше трёхмерного! Одно измерение или несколько позволяют мне сразу находиться в двух местах!» Сделав такой вывод, Синдзи, однако вспомнил, что ему нужно поскорее найти свое первое «я» — покуда оно не утонуло. Благо время для этого «него» шло очень медленно. Синдзи пожелал, чтобы оно двигалось ещё медленней и тогда всё вокруг замерло. Снег остановился, все краски сделали блеклыми и едва различимыми. — «Я могу управлять временем? Нет, я просто перешёл в иное измерений — в следующую реальность! Относительно него время вообще не течёт! Круто!» Синдзи направился дальше через призрачный город. Теперь он мог видеть марево Рей даже через невнятные очертания промышленных зданий. Наконец, он увидел её саму в виде белого обнажённого силуэта. Она протягивала руку высокому пронзительно-серому человеку. Синдзи удивился — с кем это она? Желая яснее рассмотреть их человеческий вид, он усилием воли перешёл в прежнее измерение. Тогда марево стало менее густым, земное окружение приняло более нормальный вид, снова потекло время. Белая женская фигура и серый человек приняли вид Рей Аянами и Рэндольфа Картера. — «Почему они держатся за руки?» — удивился Синдзи. Вокруг Картера обозначилась сфера изумрудного цвета, вероятно служившая постоянной защитой. За ней этот высокий европеец выглядел немного размыто, но Синдзи был точно уверен — это он. Синдзи приблизился к ним. Неосознанно он перешёл в следующее измерение, вероятно, став ещё «ближе» к привычной трёхмерной реальности. Время ускорилось, марево и изумрудная сфера показались блеклыми, а вот земное окружение взыграло куда более яркими красками. Ускорился ветер, нёсший обильные снежные осадки. В этот момент Рэндольф и Рей обернулись к нему, видимо заметив его. Синдзи испугался и почувствовал себя очень неудобно — ведь он стоял полностью голый! От этого он не осознано сбежал «дальше» от привычной трехмёрной реальности. Время опять остановилось, индустриальной зона снова потеряла очертание и стала призрачно-блеклой. — «Ладно! Фиг с этим!» — Синдзи заволновался, отступая назад. — «Я должен возвращаться домой!» — Вы видели это? — спросила Рей в трёхмерном мире, удивлённо поглядев на Рэндольфа. — Да, кто-то следил за нами, — согласился он. — Судя по виду… — Это был Синдзи, — поняла Рей. — Может быть… а может быть и нет — это мог быть кто-то, принявший его вид, — задумчиво прищурился Картер. — Но сейчас он удалился. — Как он за нами следил? — спросила Рей. Рэндольф несколько странно поглядел на неё. — Странно слышать этот вопрос от тебя, — он сложил руки на груди и косо поглядел на то место, где несколько секунд назад возник зыбкий силуэт обнажённого юноши. — Ты ведь должна уже понять, что толком-то и нет никаких снов и иллюзий, — Картер снова поглядел на Аянами, — есть бесконечные реальности, самые разные, сваленный в кучу друг на друга. — Я поняла, Синдзи — или кто-то в его виде — следил за нами из пространства Тиллингаста, — Рей вспомнила как раньше не слишком осознано сама так делала, когда спала. — Он мог нас слышать? — Возможно. Раз мы смогли его заметить, думаю, он смог воспринять звук… Если только он не использовал какие-нибудь иные средства подслушивания, то есть иные органы чувств. — Рэндольф двинулся с места. Рей пошла за ним. — Ладно, не суть важно. Скоро пробудиться Уббо-Сатла или Тиамат — твой старый враг. — Отец плоти… — нахмурилась Рей. — Я помогу тебе разобраться с ним, — пообещал Рэндольф. — И тогда нам придётся вырабатывать новую стратегию как вести себя дальше… Синдзи прошёл сквозь крышу дома, минул несколько этажей и нашёл квартиру Аски. Придя в ванную, он обнаружил «другого» себя полностью лежащего в воде в неудобной позе. — Вот дерьмо! — выругался Синдзи. Он коснулся своего изначального тела и почувствовал как рука переходит в марево… — «Нет!» — Синдзи остановился, вытянув руку — и та приняла нормальный вид. — «Если я войду в себя, полностью вернусь в мир с 3 измерениями, то, что я сделаю? Я же без сознания! Я утону и умру! Если ещё не умер!» В тревожных раздумьях Синдзи оглядел по сторонам. Потом опомнился, вспомнив про Аску. Миновав стену, Синдзи вошёл в комнату. Аска сидела на диване за своим обычным дело — за видеоприставкой. Игра глубоко завлекла её. — «Так, как привлечь её внимание?» — задумался Синдзи. Он сразу вспомнил про Серебряный Нож, который всё время теперь держал в руке. Что-то подсказывало Синдзи, что его лезвие способно взаимодействовать и с трёхмерным миром. Желая это проверить, Синдзи полоснул лезвием стену. Нож сверкнул и оставил след. — «Отлично!» — Синдзи охватила небольшая радость. Он кинулся вырезать на полу иероглифы перед Аской. Быстро написав первый, он поглядел на свою любовницу. Аска оказалась настолько погружена в игру, что совершенно не обращала внимание на происходящие вокруг. — «Блядь! Даже если Годзилла с Ктулху придут так танцевать сраное танго, ты ничего не услышишь, рыжая сука!» — со злости подумал Синдзи. Он подошёл к ней и взмахом ножа разрубил видеоприставку. Аска отскочила назад. — Блядь! — испугано выругалась она, когда её игрушка, разрубленная на пополам упала к её ногам. Тогда-то Аска, ошарашенная, с вытаращенными глазами увидела иероглиф на полу. — «Так-то!» — Синдзи кинулся дальше писать своё сообщение. Он вывел: «В ванную!» — Что за?! — Аска поначалу оторопела, но потом-таки вспомнила про Синдзи и кинулась туда, куда следовало. — «Отлично!» — Синдзи обогнал её и встал возле своего трёхмерного «я». Аска раскрыла дверь. — Scheiße! Синдзи! — Сорью схватила Синдзи и подняла его голову из воды. Его глаза были закрыты, изо рта брызнула вода. Аска с ругательствами начала вытаскивать голого парня из ванны. Через несколько секунд стараний крепкой девушки, Синдзи очутился на кафельном полу ванной комнаты лицом вниз. Из его рта вытекло ещё больше воды. После этого Аска ещё немного потрясла его. Потом она перевернула его на спину и начала делать искусственное дыхание. Попутно она схватила парня за руку, проверяя пульс. — «Хотя бы я был жив!» — подумал невидимый Синдзи, стоя над Аской в тревожном ожидании. Она продолжала пытаться привести его тело в чувство, попутно не забывая ругать: — Дебил, блядь! Как можно потонуть в ёбаной ванне?! — прокричала она. Синдзи услышал её голос очень приглушённо, но всё же расслышал. Не удержавшись, Синдзи рядом на кафельной плите вырезал вопрос: «как пульс?» — Пульс? — Аска с изумлением поглядела на появившуюся надпись. — Пуль есть, но слабый! Блядь! — в её глазах блеснул страх. — Ты кто такой?! Что ты за ёбаный полтергейст?! В ответ парень начертил ножом: «Я — Синдзи». — Синдзи? — Аска немного успокоилась. — Значит ты — призрак? «Если моё тело живо, я возвращаюсь в него» — написал следом Синдзи, и приказал: «Вызови скорую». После этого парень протянул руки к своему трёхмерному телу. Аска побежала к телефону… Прибывшие врачи погрузили Синдзи на носилки. — Как он? — Аска взволнованно глядела, как его выносят из квартиры, попутно накинув простыню, чтобы голый парень не мёрз. — Пульс и дыхание очень слабые, — ответил врач. Рядом с ним стоял агент Второго отдела. Он уже успел сделать фотоснимки посланий Синдзи на кафельной плитке и в комнате. — То есть… Он может ещё отдать концы? — спросила Аска. — Ну, мы будем делать всё возможно. Главное определить, что вызвало такое состояние. Вы говорили, он сегодня жаловался на своё плохое самочувствие? — уточнил врач. — Ну… — Аска замялась, раздумывая как ей быть. — Знаете, он принимал некие… наркотики. Агент Второго отдела шагнул ближе. — Какие? — удивился врач. — Понятие не имею… Я могу их вам дать, — Аска боялась за Синдзи и хотела, чтобы было сделано всё для его спасения. — Да, мы обязательно их исследуем, — пообещал врач. — Почему вы об этом не сообщили нам? — спросил агент. — Я… я только сегодня узнала, — соврала Аска. Она направилась в спальню. Агент направился следом. — Да не топчите вы мне тут! — кликнула на него Сорью. — Мы проведём обыск — раз такое дело, — решил сотрудник. — Едрёна мать! — выругалась Аска. Она отдала пакетик с капсулами. — Синдзи принимал совсем понемногу от общего количества порошка в капсуле… — Вы видели? — Э… он сам мне так сказал! Это с его слов! — снова солгала Аска, стараясь чтобы донести необходимую информацию до врачей, но в тоже время самой остаться чистой и невинной. — Я не такая как он — я не наркоманка! Агент с подозрением поглядел в глаза Сорью, потом он достал телефон и вышел. К Аске подошёл врач. — Расскажите про его жалобы и… как давно он принимает эти наркотики? — спросил тот. — Не знаю, месяца три точно. Он говорил, это повышает его синхронизацию. — И всё было без симптомов? — Он… иногда жаловался на ломку, но она была не сильной. К тому же, он соблюдал дозу. Он раскрывал капсулы, брал порошка на мизинец и клал на язык. — И какие были ощущения? Он не говорил? Пока врач расспрашивал Аску, агент отчитывался непосредственному начальству, у дверей появилась запыхавшаяся Мисато Кацураги. — Аска! — она подошла к хозяйки квартиры. — Я прибежала, как смогла! Врач рассказал майору про состояние Синдзи и про наркотики. — Что? Принимал вещества? — Мисато с негодованием поглядела на Аску. — Да, он баловался дурью! — подтвердила та. — Что?! И ты об этом молчала?! — Он просил… — Просил?! Аска, он пилот Ев! Как такое вообще возможно?! — возмутилась Мисато. В это время, пока она, врач и агент выясняли все обстоятельства, Рей подошла к дому. Она увидела как врачи загрузили Синдзи в машину и быстро уехали. За ними двинулась машина Второго отдела. Ещё одна осталась стоять здесь. — «Синдзи!» — взволновалась Рей, но сразу же отдёрнула себя — раз парень обречён — чего волноваться?